|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Город, которого нет Валерия Храмова © 2015 Синий олеандр Осенняя хандра не знает границ.
Помнится, еще вчера солнечные лучи золотили пряди волос, и ветер с реки отдавал чем-то ароматным; а теперь стоит выйти на улицу, как он рассерженно цепляется за воротник, сбивает шарфы, и воет... Нет, не зовет, напротив, будто требует убраться поскорее с улиц.
Первым, что она почувствовала, был терпкий запах кофе. Обдало теплом, и вот, спустя несколько минут, она уже поднялась наверх, попутно расстегнув верхние пуговицы пальто и сняв шарф, неизменно спасавший от пронзительного ветра с реки. Руки так замерзли, что гнутся с трудом, но она справляется. Да, здесь тепло, здесь спокойно и уютно, и есть горячий кофе. И книги. Целое царство книг.
Грея руки о кружку, она привычно оглядела книжные ряды. Да-да, все верно. «Кофе и книги». На первом этаже книжный магазин — лабиринт из стеллажей, каждый из которых метра три в высоту, — на втором — кофейня. Идеальное сочетание, особенно в это осеннее ненастье. И особенно если отсюда, сверху, видно и стеллажи, и людей, и даже можно уловить шорох страниц, и повсюду слышен пряный аромат кофейных зерен.
Вот она, новая книга. Схваченная почти наугад, неизвестная, на скупой синей обложке лишь белые буквы.
— Ищете хорошую историю?
Его мягкий голос разрезал привычный гул заведения. Вздрогнув, она подняла голову, и взгляд ее уперся в севшего напротив человека.
— Ищу, — слабо улыбнулась она, — Вы читали?
— Нет, — улыбнулся он, — ни разу ее не видел и не имею ни малейшего представления, о чем она может быть.
— Хотите что-то мне посоветовать?
— Не совсем, — вкрадчиво произнес он, — Хочу лишь сказать, что это не та история, которую вам следует узнать.
— Что вы имеете в виду? — настороженно спросила девушка.
— Вас зовут домой. Город, в котором вы родились и которому истинно принадлежите. Он просит вас вернуться.
Его голос гипнотизировал. На мгновение ей показалось, что все вокруг стихло, и люди в магазине, да и сам магазин, попросту перестали существовать, и во всей вселенной остался лишь ее собеседник.
— Я не понимаю вас, — еле слышно произнесла она, опустив голову. Тело ее вдруг наполнила странная тяжесть, на мгновение ей почудилось, что черты лица подсевшего к ней человека ей смутно знакомы.
— Поймете, когда все увидите, — вздохнул он. — Ваш родной город...
— Чушь! — она резко встала, сбрасывая с себя морок. Краски и звуки тут же вернулись, и мир снова стал реальным и осязаемым; она так резко схватила сумку, что расплескала кофе.
— Извините, — бросила она, спешно застегивая пуговицы, — верно, вы меня с кем-то спутали. Да, точно! Вы обознались. Еще раз извините. До свидания.
Ледяной ветер в мгновение ока расцарапал лицо, глаза слезились не то от страха, не то от досады. Все произошедшее больше походило на сновидение, но его голос все не выходил из головы. Кому же могло прийти в голову так над ней подшутить? Вот они, улицы и дома родного города, до боли знакомые, так о чем идет речь? Нет, чушь все это! Полная бессмыслица!
***
— Лита, девочка, постой!
— Вечер добрый, — девушка приветливо улыбнулась консьержке — старушке лет семидесяти с удивительно доброй улыбкой. — Что-то случилось?
— Ничего, милая. Письмо хочу тебе отдать. Пришло сегодня утром. Ни обратного адреса, ни отправителя. Разве такие доходят?
— Совершенно без понятия, — пробормотала она, разглядывая конверт. Ее адрес, имя, и цветок — похож на олеандр, но синего цвета. Бывает такое? Ни марок, ни отправителя. Действительно...
Спустя несколько минут в кружке уже стыл чай. Она вертела письмо в руках, не решаясь открыть. Девушка была почти уверена, что цветы на конверте стали больше, будто распустились, и теперь она чувствует их аромат — сладковатый, едва уловимый. Она неуверенно потянула за край, и конверт раскрылся так легко, будто и не был запечатан. Аккуратно вытащив сложенный вдвое лист, она начала читать.
«ДОРОГАЯ ЛИТА! СПЕШИМ СООБЩИТЬ, ЧТО ПРАВОСУДИЕ, НАКОНЕЦ, ВОСТОРЖЕСТВОВАЛО. ВАШ ОТЕЦ ОПРАВДАН ЦЕЛИКОМ И ПОЛНОСТЬЮ. С НЕТЕРПЕНИЕМ ОЖИДАЕМ ВАШЕГО ВОЗВРАЩЕНИЯ В ИЗНАНКУ.
ТРЕТИЙ ВОСТОЧНЫЙ ПЕРЕУЛОК,
СПУСК В ВОДУ ПО ПРАВУЮ СТОРОНУ,
ЧЕТВЕРГ, 21:30»
Лучше бы не читала, ей богу. Беспокойство встревоженной змеей скользнуло по спине и обвило грудь, не давая сделать глубокий вдох. Чья это шутка? Да и кому нужно было подсылать того незнакомца, приносить письмо, рисовать на конверте не существующие в природе цветы... будто в жизни ей и без этого не достает странностей и недомолвок. Да вот же они, на каждом шагу! Попробуй пойми, что творится в головах у людей. А что в своей порой творится?
Вечер прошел в ожидании.
Засыпала девушка неспокойно. Мысли — самые разные! — все не шли прочь, не уступали место сновидениям, лишь в которых магия и может существовать.
Желтый глаз луны устремил свой взор в ее окно, и луч холодного света тонкой полоской лег на кровать, распугивая ночные тени. Слабое подобие покоя воцарилось в ее маленькой квартирке. Ни единого звука с улицы, ни тиканья часов, ни скрипов. Тени, жавшиеся по углам, с любопытством смотрели на то, что только начинало происходить.
***
Что-то мягко коснулось ее щеки. Недовольно вздохнув, она открыла глаза. Яркий солнечный луч, с трудом пробиваясь сквозь неплотно задернутые шторы, скупо освещал комнату. Сладкий запах вдруг наполнил все вокруг. И синий цвет...
Господи Боже!
Девушка резко вскочила с кровати. Вся стена напротив была пронизана ветками цветущего синего олеандра. Деревцу явно было тесно: ветки переплетались, за одну эту ночь они успели обвить и книжные полки, и письменный стол, и теперь весь пол был усыпан синими лепестками. От запаха кружилась голова, сердце билось так часто, что, казалось, готово было выпрыгнуть из груди. Мысли — клубок, водоворот, хаос! — были наполнены страхом.
Сладок запах безумия...
А на кухне будто бы ничего не говорило о том, что там, в соседней комнате, в стене проросло деревце и усыпало все синими цветами. Девушка распахнула окно, впуская в квартиру пронзительный холод, — все, что угодно, лишь бы избавиться от этого удушающего аромата, от россыпи синих лепестков, — от всего, что было хоть как-то связано со всей этой чертовщиной. И отдышаться, впуская в легкие колючий ледяной воздух, и, может даже убедить себя в том, что все это лишь часть одного из ее снов.
Сонный город только приоткрывал глаза, когда она вылетела из дома. Казалось, только сейчас что-то стало проясняться, с утренней свежестью пришла и ясность в мыслях. С шорохом опавших листьев мир будто стал приходить в себя. Ветер, спавший в кронах деревьев, лениво играл с ее волосами, лишь изредка прикасаясь своими призрачными губами к ее щекам. Тонкие нити реальности, еще державшие ее на ногах, в одно мгновение стали непозволительно эфемерными и тонкими, и все рассыпалось, как карточный домик, от одного только нечаянного прикосновения.
Даже в сумку успели залететь эти синие лепестки, и затеряться во внутренних карманах, и между страниц новой книги, и даже в конверте... Недоумевая, как конверт оказался в сумке, она вытащила его. Синие цветы, изображенные над строками адреса, исчезли.
***
Нервно барабаня пальцами по столу, она сделала небольшой глоток. Взгляд ее был прикован к входной двери, и каждый раз, стоило кому-нибудь ее отворить, она едва вздрагивала в ожидании. И тут же вздыхала, потому что всякий раз это оказывался не тот человек.
Она уже потеряла счет времени; это был уже третий ее визит с того дня, как все началось, и уже третья кружка за сегодня, но его все не было. Минуты тянулись в мучительном ожидании, отравляя и без того уже зыбкую надежду на спасение. Дрожащими руками девушка достала из сумки новую книгу и, не переставая бросать взволнованные взгляды на входную дверь, открыла ее на первой странице.
А его все не было...
В который раз девушка откинулась на спинку стула, бросив беспомощный взгляд на снующих за окном прохожих. Таких занятых, куда-то спешащих, хмурящихся от холода.
Первая строчка гласила: «В жизни нередко так бывает, что, если кто-то очень сильно нужен, достаточно просто его позвать. Отбросить сомнения, стыд и искренне попросить у вселенной, чтобы этот человек снова появился в вашей жизни. Ведь зачастую чудеса случаются именно там, где мы вовсе их не ждем».
— О... — протянула она, касаясь лбом страниц. — Я не знаю, кто ты, откуда ты, и твоего имени я не знаю, но если ты объяснишь мне, что за чертовщина вдруг возникла в моей жизни, то я здесь, в кафе, за тем же столиком... — она украдкой посмотрела на свой столик — пью тот же кофе и очень тебя жду, черт возьми, — пробормотала она, снова уткнувшись в книгу. Запах бумаги, буквы плывут перед глазами. Едва скрипнул переплет.
Она опустила книгу и ахнула. Сердце снова пообещало выскочить из груди, стоило ей увидеть его, только что поднявшимся на второй этаж кафетерия.
— А я ведь предупреждал, — протянул он, бросив на девушку изучающий взгляд. — Хотел предостеречь, чтобы ты не сильно испугалась, когда все это произойдет.
— Будто бы ты на моем месте не начал крутить пальцем у виска, — гневно прошептала она, — И что мне теперь делать?
— Дай-ка мне свое письмо, — взгляд его вдруг сделался очень серьезным, — ты же его получила?
— О да, — фыркнула она, доставая из сумки слегка помятый конверт, который он чуть ли не вырвал из ее рук.
— Так я и думал, — недовольно произнес он, — ты, моя дорогая, уже на три дня просрочила свое приглашение.
— Не думаю, что ты можешь меня осуждать, — растеряно произнесла она, — любой бы здравомыслящий человек не подумал, что все это может оказаться правдой.
— Вот поэтому я пытался хоть как-то тебя подготовить.
— Слабовато получилось.
— Много ли я мог? Впрочем, хватит. Я проведу тебя в Изнанку. Завтра в восемь я буду ждать тебя у подъезда. И, пожалуйста, не опаздывай.
С этими словами он резко встал и направился было к лестнице, как ее громкий возглас остановил его:
— Я без понятия, откуда ты знаешь меня, но хотя бы твое имя я могу услышать?
— Андре, — едва улыбнулся он.
С тяжелыми мыслями девушка вышла из заведения и направилась в сторону дома. Вот, казалось бы, именно магии и не достает в удушающей рутиной повседневности, именно дуновения волшебства так не хватает по вечерам, когда за окном злые ветра разбрасывают листву, но стоит ей действительно появиться, как летят ко всем чертям и правила, и устои, и все то, за что всегда так отчаянно цепляются люди, проживая свою жизнь.
Теперь синие цветы чуть отдавали мятой. Удушливая сладость пропала, и девушка впервые смогла насладиться их ароматом, теперь мягко обволакивающим квартиру. Устроившись поудобнее на маленькой кухне, она снова открыла книгу...
***
Стоило часам показать восемь вечера, как его высокая фигура выплыла из-за угла, и тишина тут же была нарушена его мягким голосом:
— Рад видеть, что ты все же решилась.
— У меня из стены растет дерево, все усыпано его цветами, а сегодня утром со мной заговорило зеркало. Думаешь, у меня был выбор?
— Да, — задумчиво произнес он, сняв с ее головы синий лепесток, — я вижу.
— Что я должна делать?
— Следовать за мной, — он тут же посерьезнел, будто очнулся, — и беспрекословно делать все, что я скажу. Видишь ли, мы должны быть очень осторожны.
— Ты же говорил, что меня там ждут.
— Ждут. Но ты опоздала на торжественный прием. Придется провести тебя другим способом.
— То есть?
— Не совсем законно.
— О...
Шли они быстро и тихо, огибая скупой свет уличных фонарей. Лицо его, серьезное и сосредоточенное, снова казалось ей смутно знакомым, но спрашивать его о чем-либо сейчас она не решалась.
На подходе к пристани они замедлили шаг и осторожно спустились к воде. Минуты три он напряженно вглядывался во тьму, но стоило ему услышать легкий шум, как черты его лица снова приняли задумчивое, чуть мечтательное выражение.
Лодка мягко стукнулась о камень и замерла, будто на реке не было волн. Крупный бородатый мужчина тут же отложил весла и встал, горячо приветствуя Андре. Стоило им обменяться рукопожатием, как он подмигнул Лите и жестом пригласил зайти на его небольшое, но гордое судно.
— Пожалуйста, веди себя как можно тише, — прошептал Андре перед тем, как помочь ей сесть в лодку, — никто не должен знать о том, что мы здесь.
Лита только настороженно кивнула в ответ.
Лодка мягко рассекала речные воды. И даже под напором ветра, внезапно налетевшим на них и потревожившим и без того неспокойную воду, она все так же легко скользила вперед. Спустя некоторое время путники приблизились к мосту, украшенному двумя большими статуями — два воина будто держали мост на своих плечах. Смиренно опустив головы, они смотрели на воду, и стоило лодке уйти от их внимательных глаз, как перед Литой предстал другой город. Россыпи звезд теперь сверкали над чужими домами, вода в реке чуть светилась под холодными светом луны, и даже ветер, зло трепавший волосы и одежду, вдруг исчез, наполнив величавым безмолвием картину, открывшуюся перед изумленной девушкой.
То тут, то там слышались всплески. Лита была уверена, что видела серебристые хвосты этих больших, преследующих их рыб, но Андре только предостерегающе сжимал ее руку, напоминая о том, что нужно хранить молчание.
Спустя полчаса лодка причалила. Кивком поблагодарив мужчину, они поднялись наверх и быстро пошли прочь от канала. Вскоре они приблизились к одному из домов, и по взгляду Андре она поняла, что они пришли.
Дверь едва скрипнула, отворяясь.
Стоило им войти, как свет в прихожей вспыхнул, освещая все вокруг. Из нее уже был виден просторный зал с огромными окнами, за которыми царила непроглядная тьма.
— Здесь ты всегда будешь в безопасности, — довольно произнес Андре, — дом защищает своих хозяев. У нас тут светло, как днем, но с улицы ничего этого не видно. Кое-кому не стоит знать, что ты теперь здесь.
— Я и дня тут не провела, а уже успела кому-то насолить? — Лита недоверчиво на него посмотрела, — Впрочем, в моем духе.
— К сожалению, не все рады твоему возвращению. Что ж! Завтра я представлю тебя Администрации. Твое присутствие здесь станет официальным. Но до этого не смей выходить за пределы дома. К жителям города относятся с почтением, но никому нет дела до того, что бывает с чужаками, случайно забредшими в Изнанку. А ты, к тому же, можешь оказаться очень неудобным чужаком.
— Как скажешь, босс, — Лита поежилась, — Чей это дом?
— Теперь ты его единственная хозяйка.
— Здесь слишком много места для меня одной.
— Привыкнешь. Освоишься.
— Что ж... — протянула она, оглядываясь, — ты же здесь вроде все знаешь, так?
— Я был частым гостем в доме твоих родителей, — едва улыбнулся он.
— Я настаиваю на небольшой экскурсии. И на объяснении того, что за чертовщина начала происходить в моей жизни.
— Завтра, — на лице его отразилась усталость, — Единственное, что я бы действительно хотел тебе показать, — это комната твоей матери. Надеюсь, ты сможешь заснуть, потому что завтра у нас много дел.
— Ты останешься здесь до утра?
— Я бы не хотел тебя оставлять до тех, пока...
— Да-да, — вдруг перебила его девушка, — Спасибо. За заботу.
***
Солнечные лучи мягко коснулись ее волос, заиграв в них медью. Девушка потянулась — боже, какой чудной сон! — и открыла глаза.
Комната, освещенная нежными лучами утреннего солнца, уж точно была не из реального мира: и пол, и мебель, и она сама — все, чего ласково касался солнечный свет, будто блестело. Ей снова чудился легкий сладковатый аромат, уже знакомый, и стоило ей повернуть голову, как она увидела то самое деревце с синими цветами, нарисованное на стене, к которой было придвинуто изголовье кровати.
Вот так сказки и врываются в повседневность.
Спускаясь по лестнице, она ахнула от восхищения. В лучах солнца дом преобразился и ожил, и теперь ничто не говорило о том, что он пустовал много лет. Вместе со светом он был наполнен легкой радостью и безмятежностью, которое теперь завладело и ей.
Андре уже ждал ее внизу.
Они шли по городу, еще сонному и малолюдному. Все здесь казалось ей до боли знакомым, но все же оставалось чужим, и это чувство не давало ей покоя.
— Ты хорошо знал моих родителей?
— Да, наши семьи были дружны. Одно время я даже помогал твоему отцу. Правда, тогда ты была совсем маленькой.
— Сколько же тебе лет? Ты не выглядишь сильно старше. Я бы даже сказала, что лет двадцать назад мы вместе возились в песочнице.
— Нет, — вдруг рассмеялся он, — я гораздо старше, чем ты думаешь. Просто считай, что время здесь идет чуть иначе.
— Что ты хочешь этим сказать?
— О, — тут же отмахнулся он, — не бери в голову. Мы почти пришли.
Вскоре они остановились у массивных дверей, над которыми золотыми буквами было выложено слово «АДМИНИСТРАЦИЯ». Их встретили прохлада, полумрак и тишина. Мраморный пол и колонны, украшенные гобеленами, придавали этому месту особое величие. Шаги их гулким эхом раздавались по коридору. Завернув за угол, они увидели женщину, которая явно ждала их все это время.
— Дорогие мои! — тут же воскликнула она и поспешила им навстречу.
— Это Миссис Кэрр, — шепнул Андре, — последние пятнадцать лет она заведует Резиденцией твоего отца.
— Чем заведует? — спешно переспросила Лита, но в следующее же мгновение она оказалась в крепких объятьях Миссис Кэрр.
— Ох, девочка, — она светилась от счастья, — а я ведь помню тебя еще совсем малышкой.
— Да, наверное, — смущенно пробормотала Лита, — только вот Вас я совсем не помню.
Женщина рассмеялась в ответ.
— Резиденция твоего отца находится всего в двух кварталах отсюда. Я здесь, чтобы проводить вас туда после того, как вы здесь закончите. Милая Лита! Ты столько всего пропустила!
Когда они вышли из здания Администрации, уже вовсю светило солнце, улицы ожили, и теперь отовсюду доносились голоса. Выйдя на оживленный проспект, девушка не поверила своим глазам.
Кто во что горазд!
Такое невообразимое смешение всего в том мире, где она провела большую часть своей жизни, можно было увидеть разве что на фестивале. Котелки и цилиндры, тюрбаны и фески, жилеты, плащи, накидки — самых невероятных цветов и покроев! И теперь, оказавшись в самом центре этого безумия уже они сами, в простых одеждах темных тонов, выглядели нелепо. Лита восторженно вертела головой, то и дело натыкаясь на прохожих.
Вскоре они вышли к светлому зданию, чуть скрывшемуся в тени высоких деревьев.
— Мы уже на месте?
— Да. Скажи мне, ты хоть немного запомнила дорогу?
— Да!.. Нет. Извини, — смущенно пробормотала Лита.
— Не переживай, — засмеялась Миссис Кэрр, — ты здесь быстро освоишься. Ну, входите!
— Я даже не знаю, как начать свой рассказ, милая, — Миссис Кэрр, наконец, села за стол и, сделав глубокий вдох, начала. — В то время город постигла беда: магия, наполняющая его, вдруг стала неистовой, и потоки неуемной энергии вырывались из-под земли, руша все вокруг. Мы не знали, что делать! За несколько последних столетий ничего подобного не случалось. В срочном порядке был собран совет, — конечно, все пытались выяснить, в чем дело, — и в итоге администрация города раскололась на две части. Одну из них возглавлял мистер Раж. Он считал, что магия города вышла из-под контроля, потому что нынешняя власть стала давать слабину, нарушая некоторые традиции города, позволяя жителям быть более свободными. Незадолго до этого нам было разрешено пересекать границу Изнанки каждый третий четверг месяца. Сейчас все это под снова запретом... Вторую часть совета представлял твой отец. И его точка зрения была совершенно иной. Он говорил о том, что магии города тесно, ведь наши предки заперли ее много столетий назад, что раз расширяется Город, расширяется и его Изнанка. Он считал, что мы должны дать ей выход, позволить ей расширить нашу Изнанку, которую она пронизывает насквозь. Начались новые споры и новые разбирательства, в ходе которых мистеру Ражу удалось не просто доказать свою правоту, а отправить твоего отца за решетку. Он был обвинен в попытке колоссального ослабления города, ведь, как тогда говорили, если дать магии свободу, она покинет город и развеется по ветру, словно пепел. Скандал был страшный. Вас с матерью — в этом Раж тоже постарался, не сомневайся, — выгнали с Изнанки в Город без права возвращения. Спустя несколько лет твой отец умер. В этот же день замещающий его мистер Ренделл покинул свой пост, передав его мне. Мы не переставали поддерживать твоего отца и быть верными его идеям, и совсем недавно, пусть уже после его смерти, нам удалось доказать его невиновность. Вскоре после этого Совет принял решение о том, что вы с матерью можете вернуться в Изнанку. Только вот...
— Мама уже давно не живет в Городе, — выдохнула Лита.
— К сожалению, она не дождалась. Своим отъездом она дала понять, что отрекается от Изнанки, увы, так обстоят дела.
— Я очень рада, что, наконец, узнала правду об отце, — осторожно начала девушка, — но я не очень понимаю, чего теперь вы хотите от меня и почему Андре все время твердит, что я в опасности? Мой отец давно умер, мистер Раж выиграл, что я могу?
— О, в том-то и дело, что ты можешь очень многое, дорогая! После снятия обвинений мы — сторонники твоего отца — снова вышли из тени, мы будем продолжать бороться за его идеи, но, конечно, вся наша компания никогда не станет успешной без твоего участия. Ты обязана довести его дело до конца. У тебя на это куда больше прав.
— Стойте, стойте, — Лита помотала головой, — я и дня здесь не пробыла, а вы хотите, чтобы я к вам присоединилась?! Да я и понятия не имею, чем занимался мой отец или мистер Раж, или кто-то еще! Магия города! Мне пришлось в нее поверить, когда у меня из стены выросло дерево! Дерево, понимаете?! И вот, не проходит и недели, а я уже тут, у вас, в совершенно незнакомом месте, да еще и в опасности! Знаете, что я хочу сказать?! Это все очень занимательно, но не для меня. Можете передать этому мистеру, которому я так сильно не угодила, что я не буду разбираться в деле двадцатилетней давности! В конце концов, — из глаз ее потекли слезы, — я ведь даже никогда не смогу понять, был ли мой отец прав на самом деле.
— Тише, тише, — Андре погладил ее по плечу, — скоро все прояснится. Ты здесь не чужая.
— Я ожидала такой реакции, — миссис Кэрр тяжело вздохнула, — но я искренне надеюсь, что скоро ты все поймешь и изменишь свое решение. Ты очень нужна нам, девочка!
— Обходились же вы как-то без меня все эти двадцать лет, — фыркнула Лита, утирая рукавом слезы.
— Я очень хочу, чтобы сегодня ты помогла Андре, — продолжила женщина, — думаю, он тебя еще многому научит, и откладывать это не стоит. И еще. Лита, пожалуйста, не забывай о том, что мистер Раж — человек коварный и жестокий, и уж если он решил, что ты можешь ему помешать, его мало что сможет остановить.
— Да, да, — Лита закрыла лицо руками, — я только об этом и слышу.
— Удачи вам, — вздохнула миссис Кэрр.
— Как я должна буду помочь? — зло спросила Лита.
Вот уже минут десять они шли вдоль набережной. Никто из них не проронил ни слова после того, как они покинули Резиденцию.
— Надо будет разобраться с одним устройством, — ответил он, чуть помедлив, — Надеюсь, оно даст тебе понять истинные мотивы Ража.
— И слышать об этом не хочу.
— Я и не думал, что ты так сильно испугаешься, — ухмыльнулся он.
— Что?! С чего ты... О, Господи, — бросила она, ловя на себе его неодобрительный взгляд, — Тебе уже говорили, что ты совершенно невыносим?
— Сочту за комплимент.
В ответ Лита только фыркнула и демонстративно ускорила шаг.
— Ты хоть знаешь, куда мы идем?
— Домой!
— Твой дом в совершенно другой стороне!
— Хорошо, Андре, — процедила она сквозь зубы, резко развернувшись, — куда мы идем?
— Не хочешь для начала извиниться?
— Как видишь, горю желанием!
Андре только покачал головой.
***
Они шли по аллее под сенью деревьев. Туман, стелющийся по земле, обволакивал все вокруг, но, стоило им сойти с дороги, как он растаял, обнажая неровные ряды могильных плит. Чуть шелестела листва, разгоняемая беспокойным ветром. Вскоре они остановились.
— М. Дж. Фарвелл, — прошептала Лита, читая надпись.
— Он был хорошим человеком. Помни об этом.
— Прости меня, Андре, — прошептала девушка, опускаясь на землю, — но я, правда, — всхлипнула она, гладя могильный камень, — Правда, не могу. Я прожила столько времени, даже не подозревая о вашем существовании, а теперь... я не смогу быть полезной.
— Лита — мягко произнес Андре, — не делай поспешных выводов. Осмотрись. Подумай. Скоро все встанет на свои места.
— Хватит, — устало прошептала она, поднимаясь, — у меня голова идет кругом.
Он кивнул ей в ответ, и они побрели обратно к аллее.
***
— Скажи мне, — Лита внимательно на него посмотрела, — если в этом городе живет магия, значит ли это, что живущие здесь люди — маги?
Они шли вдоль реки, пока не остановились у спуска в воду. Андре чего-то ждал.
— Не все, — он покачал головой, — в роду твоей матери, например, все сплошь волшебники, и она — в том числе. Она много чего умела... В отличие от отца. Он, напротив, был самым обычным человеком. Умным, проницательным, честным, но безо всяких магических способностей. Это передается не всем, и потому не сильно обольщайся по этому поводу, — усмехнулся он, — К тому же тебя не было здесь слишком долго. Если у тебя и был какой-то дар, не факт, что он когда-нибудь сможет пробудиться.
— Очень оптимистично, — Лита закатила глаза, — просто идеальная кандидатка, как ни посмотри!
— Да брось...
— А ты? Ты волшебник?
— Я кое-что умею, — нехотя произнес он, — но я предпочитаю об этом не распространяться. О, смотри!
Он вдруг сильно замахал рукой. Опустив голову, девушка увидела, как по водной глади, — словно по рельсам, ей богу! — скользит маленький трамвай. Андре тут же потянул ее за собой, и они спешно спустились к воде, и, когда трамвай остановился напротив, зашли внутрь.
— Это, — Андре обвел взглядом вагон, — «Ундина». Появляется, когда тебе срочно нужно куда-нибудь попасть. Выручает жителей Изнанки уже не одно десятилетие!
Вагон мягко заскользил по воде.
— Билет, пожалуйста! — вдруг воскликнул невысокий юноша, появившийся будто из неоткуда. Андре тут же показал ему билет — небольшой прямоугольник ярко-красной бумаги с выдавленными на нем черными буквами.
— А ваш?
— А у меня... нет билета.
— Посмотри в письме, — улыбнулся Андре, глядя на ее испуганное лицо.
Девушка спешно достала уже порядком помятый конверт и с изумлением вытащила оттуда точно такой же билет, что минуту назад показывал Андре.
— Все в порядке, мэм! — отчеканил юноша и тут же испарился.
— Его не было в этом конверте раньше, — с ужасом прошептала Лита, — Андре, это твои фокусы?
— Ничего подобного, — рассмеялся он, — Это все магия города. Привыкай!
***
— Послушай, — произнес он, когда они вышли из дома Литы и завернули за угол, — действовать на этот раз нужно будет вдвойне осторожно. Нам несдобровать, если Раж узнает, что нам предстоит сегодня сделать.
— Опять действуем незаконно?
— Увы! — хмыкнул он, — тяжела наша доля!
— И поэтому мы делаем это ночью?
— О да, — Андре покачал головой, — а тебе начинает нравиться эта затея, я прав?
— Мне просто до ужаса любопытно, какое незаконное дельце так охотно одобрил член Совета, — Лита заговорщически подмигнула, — А тебе-то, я смотрю, не впервой!
— О, брось, я законопослушный гражданин! — Андре с трудом подавил в себе смех, — По большей части. Ну ладно, ладно! Просто никто не в силах сделать это лучше меня.
— Ври больше.
— Чистая правда, миледи! Тихо!
Он резко увел ее в тень. Он стоял, напряженно вслушиваясь в звуки спящего города. Запахи, шорохи, скрипы, далекие огни, — он внимательно изучал, будто пропускал сквозь себя все, что было поблизости. Наконец, тяжело вздохнув, он кивнул Лите, давая понять, что путь открыт и пора действовать.
Вскоре они подошли к одному из стоящих рядом домов, и Андре пальцем указал на небольшое устройство, прикрепленное к его стене. По форме и размерам оно напоминало скворечник, но уж никак не генератор вселенского зла. Аккуратно убрав крышку, Андре достал из-за пазухи небольшое устройство, все содержимое которого будто было выставлено наружу: три десятка шестеренок и линз начинали вертеться от одного только неловкого прикосновения.
— Что это такое? — спросила девушка, с ужасом рассматривая прибор.
— Что-то вроде вашего фотоаппарата, только он фиксирует не картинку, а суть вещей, на которые был направлен. Вещь замечательная, только вот очень редкая и дорогая. Так... — он сделал несколько «снимков», но результат его не устроил.
— Что такое? Это еще не все?
— Не могу понять, — задумчиво пробормотал он. — Подержи-ка!
С этими словами он протянул аппарат ошарашенной девушке.
— Чего? Нет-нет-нет, я не возьму это в руки!
— Лита!
— Ты не можешь просто убрать его... откуда ты там его достал?!
— Не могу! Просто возьми его, ничего не произойдет, если ты две минуты подержишь его в руках!
— Ладно, давай!
Стоило Лите взять его в руки, как шестеренки завертелись, и когда аппарат вдруг выдал сноп искр, девушка испуганно вскрикнула и разжала руки.
— Лита! — Андре с трудом подавил в себе крик, — Да что ты... дай мне его сюда! Да... — Он с грустью посмотрел на прибор, — у нас в городе всего сорок таких. И этот я взял без спроса.
— Прости меня, Андре, — в ужасе прошептала девушка.
— А! — отмахнулся он, спешно пытаясь наладить механизм. Спустя несколько минут аппарат натужно щелкнул, и Андре облегченно вздохнул. Сделав еще несколько «снимков» и спрятав аппарат, он аккуратно закрыл устройство и, взяв Литу за руку, потянул ее за собой.
— Что ты там сделал? Для чего все это?
— Мы долго думали над тем, как Раж справился с энергией. Все оказалось куда проще, чем мы предполагали. Это своего рода накопитель. Он вбирает в себя энергию, не давая ей вырваться.
— Разве это плохо? Магия под контролем, и все довольны.
— Она слабеет. А то, что удается собрать в такие вот накопители... Слышала про «черный рынок»? Увы, в Изнанке он тоже есть. Многие заклинания и обряды требуют столько энергии, сколько не под силу собрать человеку. И Раж этим пользуется вовсю.
— Вам еще нужно это доказать.
— Для этого мы здесь, — едва улыбнулся он.
Пройдя уже знакомый девушке переулок, он вдруг резко повернул в другую сторону и, прежде чем она успела задать вопрос, тихо произнес:
— Кое-кто ждет нас в гости. Одному из старых друзей твоего отца срочно нужно встретиться с тобой.
— Андре, ночь на дворе!
— Самое лучшее время для того, чтобы зайти на чай, не находишь?
К дому таинственного друга отца они подошли, когда небо уже начало розоветь. Дверь оказалась открытой — их ждали.
— Доброй ночи, мистер Ренделл! — громко произнес Андре, когда они вошли.
Лита тут же услышала, как в комнате напротив скрипнул стул.
— Андре! Лита! Силы небесные, как я рад! — пожилой человек, вышедший им навстречу, расплылся в улыбке, но тут же со страхом спросил. — За вами не было слежки?
— Я ничего не почувствовал, — ответил Андре, снимая пальто, — но с каждым годом они становятся умнее и изворотливее. Я уже ни в чем не уверен.
— Да, понимаю, — мистер Ренделл покачал головой, — проходите, проходите!
Чай пах малиной и мятой. Наслаждаясь запахом и вкусом, Лита смотрела, как разливается по предрассветному небу турмалин, как тают в нем звезды, и как отступает холодная ночная синь, владевшая небом. На душе было удивительно спокойно. Она повернула голову, и взгляд ее упал на Андре. Он красивый... мужчина. Сейчас ей казалось, будто бы всю ее жизнь он был рядом, и она знает его чуть ли не лучше, чем саму себя, хотя ей, по сути, все так же было неизвестно о нем ничего, кроме имени. Впервые эта мысль не пугала уставшую девушку. Наконец-то в этом странном городе, именуемом «Изнанкой» она чувствовала себя на своем месте.
— Лита, — мистер Ренделл тепло на нее посмотрел, — я знаю, что это не самая приятная для тебя тема, но тут уже ничего не поделаешь. Эти вещи твой отец хранил в Резиденции и, видит Мироздание, они были ему дороги. В тот день всю Резиденцию с ног на голову перевернули, но я успел их забрать. Возможно, пришло время найти им применение.
С этими словами мужчина протянул ей небольшую кожаную сумку, чуть потрепанную и вытертую.
— Спасибо вам, мистер Ренделл, — прошептала она, — спасибо, что сохранили ее для меня.
— Не за что, девочка! — мужчина откинулся на стул. — Твой отец был удивительным человеком. Мы все храним добрую память о нем.
— Рассвело, — Андре бросил нетерпеливый взгляд в окно, — думаю, мне пора.
— Мы уже уходим?
— Не мы, — он едва качнул головой, — я. Ты выйдешь из дома позже, когда станет людно. Лита! Ты должна будешь добраться до Резиденции.
— Андре, я же совершенно здесь не ориентируюсь...
— Это не сложно. Мистер Ренделл расскажет тебе, куда идти. Лита, — он внимательно на нее посмотрел, — Пожалуйста, будь осторожна.
— Почему я не могу пойти с тобой сейчас?
— Просто поверь мне, что так надо.
— Он надеется, что, если за вами все же следили, ему удастся отвлечь их на себя, девочка, — Мистер Ренделл устало вздохнул, — не задерживайся больше, Андре. И удачи.
— Благодарю вас! — тут же ответил он и, в одно мгновение натянув пальто, вышел из дома.
***
Спустя два часа Лита вышла из дома мистера Ренделла и, быстро пройдя по переулку, оказалась на проспекте. Люди неспешно проходили мимо, переговариваясь друг с другом. Стоило девушке сделать еще несколько шагов, как странная боль пронзила ее тело. Она тут же прижала к себе сумку отца. Сомнений не было: за ней следили.
Оборачиваться было страшно. Она ускорила шаг, но шедший за ней человек все не отставал. Впервые слова о том, что она действительно в опасности приобрели особый смысл, и теперь страх подстегивал ее двигаться все быстрее. Но она будто чувствовала кожей, как неотрывно на нее смотрят, как верно следуют за ней, и когда ей показалось, что следивший за ней человек уже чуть ли стал ее тенью, она достигла канала и, резко повернув, устремилась к спуску в воду. Сердце грозило выскочить из груди. Тело не слушалось, и она чуть не упала на каменных ступенях, когда спускалась.
— Прошу тебя, прошу тебя! — быстро зашептала она. — Ундина!
И трамвайчик тут же вынырнул из-под моста. Лита радостно замахала ему руками. Стоило ему поравняться с девушкой, как она бросилась внутрь. Двери за ней тут же закрылись, и вагон тронулся, но она успела разглядеть спускавшуюся по ступеням тень.
— Ваш билет? — юноша появился так же неожиданно, как и в тот раз.
Стоило Лите открыть сумку, как билет выскользнул из конверта.
— Постойте! — крикнула Лита, стоило юноше кивнуть, — Куда мы плывем?
— Куда вам нужно, мэм?
— В Резиденцию мистера Фарвелла, — выдохнула девушка.
— Без проблем, мэм! — воскликнул юноша и исчез.
С трудом переведя дух, девушка открыла сумку отца. Она уже успела изучить ее содержимое, но одна вещь вызвала у Литы особый интерес. Это был тонкий шифоновый шарф светло-серого цвета, настолько легкий, будто сотканный из дыма. По его краям тянулась надпись: повторяясь бесчисленное множество раз, слово «вознесение» складывалось в ровную цепочку. Ей нравилось держать его в руках, он притягивал ее, он тоже был наполнен магией, и теперь девушка в этом не сомневалась. Понять, для чего он нужен, ей так и не удалось — мистер Ренделл только отмахнулся, ответив, что не желает знать, что было в сумке, которую он хранил столько лет. Там были и другие вещи, не менее интересные и странные, но этот шарф, жемчужно-серый, невесомый, был совершенно особенным.
Задумавшись, Лита не заметила, как проводник встал рядом и, когда он громко объявил, что они прибыли в Резиденцию, девушка чуть не подпрыгнула. Поблагодарив юношу, она вышла из вагона и, поднявшись наверх и оглядевшись, тут же увидела нужное ей здание.
— Лита! — воскликнула миссис Кэрр, стоило ей подняться в ее кабинет, — Слава Мирозданию, с тобой все в порядке!
— Что случилось, миссис Кэрр? — испуганно спросила Лита, увидев, что женщина плачет.
— Андре, — прохрипела женщина, — он не вернулся. Кто-то следовал за вами с самого начала. И мы... мы не можем его найти. У нас было несколько заклинаний поиска, но... я не знаю, что сделал Раж, но они не работают, — она отчаянно всхлипнула, — Я так боялась, что и ты... Лита!
Но девушка уже не слушала. Странная боль, на мгновение сковавшая ее утром, тут же зажглась в ее груди, затмевая разум. Она уже не слышала ни миссис Кэрр, ни прохожих, ни собственных мыслей, только яростный стук сердца; она даже не заметила, как оказалась на улице, как стремглав бросилась к спуску в воду и как отчаянно замахала вынырнувшей из тени моста «Ундине».
Мыслей не было, был только клубок из страхов, острой как бритва боли, и голоса предков, вдруг ожившего в ее теле. Это они смотрели на изумленного юношу-проводника хищным жестоким взглядом, и это они открыли ее рот и хрипло, содрогнувшись, выкрикнули:
— К старому мосту!
***
Девушка осторожно выглянула из-за стены. «Ундина» причалила с другой стороны, и теперь, выйдя к старому мосту, она находилась за спиной человека в длинном черном камзоле. Андре, тяжело дыша, стоял дальше, но Лита чувствовала, что силы его на исходе.
— Вот так и получается, милый друг, — мужчина неприятно засмеялся, — когда всякие мелкие сошки решают, что они могут мне противостоять. Я ходил по этой земле и правил этой землей, когда тебя еще не было. Никакого уважения... А девчонка оказалась даже глупее и бесталаннее, чем я думал. Зря ты ее сюда притащил, от нее никакой пользы. Жила бы в Городе, да бед не знала. А вы подписали ей смертный приговор. И ради чего? Я хорошо все продумал и тщательно все спланировал, и уж поверь мне, двадцати лет будет маловато для того, чтобы суметь меня перехитрить!
С этими словами он вскинул руку, и сорвавшийся с нее светящийся шар ударил Андре в грудь. Яркая вспышка озарила все вокруг, и в следующее мгновение Лита увидела его лежащим и обессиленным, и как кровь пропитывает его одежду так, будто на ней раскрываются алые маки. Кровь вскипела в ее жилах и, напрочь позабыв о страхе, она кинулась к нему.
Мужчина рассмеялся.
— Глупая девчонка, вот ты и здесь.
— Андре, — всхлипнула Лита, наклоняясь к нему, — очнись же!
Но он не приходил в себя. Она едва могла уловить его слабое дыхание. Вскинув голову, Лита увидела, как тени, таившиеся у деревьев и домов, приближаются к ним.
— Послушай, — прохрипела девушка, одной рукой прижимая к себе Андре, а другой доставая из сумки тот самый жемчужно-серый шарф, — я не знаю, что ты делаешь и на что ты способен, что значит твое «вознесение», я просто прошу...
Шарф мягко лег ей на плечи.
И они вознеслись.
Тело Андре будто стало невесомым — так легко было теперь его держать. Они парили над городом, едва качаясь под легкими порывами ветра. Отсюда город казался другим, от былой пышности и праздности не осталось и следа, он стонал, и магия, серебристыми потоками текущая по его жилам, билась в крепостные каменные стены, окружавшие его.
— Все верно, — прошептала девушка, не обращая внимания на блестящие дорожки слез, — растет Город, растет и его Изнанка. Теперь... я все поняла.
Ей снова чудился сладковатый, уже ставший милым сердцу аромат. Девушка неловко обернулась, глядя, как жемчужно-серая дымка волнуется на ветру. Не то дым, не то туман, почему-то так похожий на крылья за спиной, не то просто все небо, вдруг потерявшее все до одного цвета и вдруг ставшее холодным и пасмурным. Весь город будто замер в ожидании.
— Надо спускаться, — шепнула девушка этому холодному небу.
Где-то вдалеке зазвенели колокола.
***
— Здравствуй, — улыбнулся Андре, стоило ей приблизиться к нему.
— Как ты себя чувствуешь? — сев на соседнюю кровать, девушка серьезно на него посмотрела.
— Жить буду, — усмехнулся он, проводя рукой по бинтам, — Не могу уже здесь находиться, — заговорщически шепнул он, — в этом лазарете уже полвека никто не появлялся, мне скучно до смерти!
— Зато у здешних монашек праздник! Мало того, что свалился с небес на землю, так еще и такой красавчик!
— О, перестань! — засмеялся он, — Лучше скажи, как идут дела в Резиденции. Ты справляешься?
— Надо признать, миссис Кэрр нагрузила меня работой, — Лита демонстративно закатила глаза и тут же рассмеялась, — Но, что самое важное, тот твой аппарат... ты знаешь, его починили, и уже этим утром мы отправили результаты нашего исследования в Администрацию. Мы почти победили, Андре!
— Скандал будет жуткий, — мечтательно протянул он, — Боюсь, что пропущу самое интересное.
— Это только начало, — Лита задумчиво покачала головой. — Мистер Раж так просто не сдастся.
— И мы не сдадимся, я прав?
— Совершенно!
— Лита?
— Да? Ты знаешь, та хорошенькая медсестричка уже недовольно на меня смотрит. Мне кажется, что она на тебя запала. Ой, прости, — хихикнула она, посмотрев на Андре, — ты что-то хотел сказать?
— Просто береги себя.
— Обязательно, — девушка тепло улыбнулась, — Я приду завтра! Не скучай.
— Буду ждать, — тихо произнес он, провожая ее взглядом, — и завтра, и послезавтра, и каждый день всю свою оставшуюся жизнь. Валерия Храмова © 2015
Обсудить на форуме |
|
