|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Город, которого нет Яков Цымбер © 2015 Синдром матрешки
«Мир — матрёшка с бесконечным числом подобных кукол...»
Пролог
— ...Послушайте, уважаемый. Уже час, как я пытаюсь вас убедить, что мир, в котором мы все живем, — иллюзия. Он объективен лишь относительно наших пяти органов чувств и субъективен относительно истинного мирового порядка. Давайте ещё разок. И прошу вас, слушайте очень внимательно. Мы, люди, считаем, что познали и изучили этот материальный мир. Но как? Очень просто. Мы исследовали его своими пятью органами чувств и решили, что мир состоит исключительно из материи... А вот с формой все иначе: форма постигается разумом. Изучение мира органами чувств на самом деле субъективно. Почему? Ну вот, смотрите... Вы сейчас в статике или движетесь? А вот и неверно... Да, вы сидите на стуле. И относительно стула вы статичны, но... Земля-то вертится, и вы тоже вертитесь вместе с ней, а значит, находитесь в движении. Не убедил? Давайте приведем другой пример. Посмотрите в окно. Я понимаю, что уже темно. Вы на небо посмотрите. Вон та звезда. Да–да. Именно та, в отдалении от всех остальных. Скажите: она светит или нет? Опять ответ неправильный. Это только ваше предположение. Вы видите свет, который идет от неё, но на самом деле она могла погаснуть миллионы лет назад. Всему виной ваши приборы познания мира, ваши органы чувств. Вот, скажете, ещё... Вы слышите в комнате музыку: Моцарт — «Реквием по мечте», потрясающая вещь. Не слышите? Верно. Но она есть. В радиоволнах. Только прибора, чтобы услышать её, у вас нет: ваши органы чувств не настроены на такое. Нужен приемник — радиоприемник. Понимаете? Человек считает, что познаваемое им окружающее пространство и есть реальный мир. Нескромное заблуждение. Человек может воспринимать только часть субъективной реальности, согласно органам чувств, доставшимся ему при рождении. Он смотрит на этот мир в «замочную скважину» и видит, что ему позволено увидеть. Он ощущает мир в очень узком диапазоне электромагнитных волн... Поэтому я и пытаюсь вас убедить, что объективная реальность совершенно не такая, какой вы её себе придумали. Не убедил? Почти?! Отрадно слышать. Тогда еще, чтобы уж до конца разложить по полочкам... Вот стол перед вами. Скажите: это предмет офисного интерьера или совокупность определенных молекул? Задумались? Есть о чем...
Органы чувств воспринимают данную материю как предмет офисного интерьера. Но разум? Разум понимает, что «стол» — всего лишь слово. Разум понимает, что стол — это совокупность молекул. Объективно стола нет. Мы придумали ему это название, чтобы надеть на иллюзию определенную смысловую вуаль. Пойдемте далее. А молекулы есть? Улыбаетесь. Нет, я не сошел с ума. «Молекула» — это тоже слово. Слово, которое обозначает такое понятие, как совокупность атомов. Да–да. Совокупность атомом в ученом мире и называют условно — молекулой. Значит, молекулы тоже не существует. Игра слов на поле иллюзии. Теперь держитесь крепче... А атом существует? Нет. Есть ядро атома, протоны, электроны, нейтроны — и пустота между ними, громадная пустота, хочу вам заметить. Вывод: атом — это всего лишь слово, которое объединяет вышеперечисленные понятия. Никто не видел ни атомов, ни электронов, но наука считает, что они существуют — с этим не будем спорить. Но, даже дойдя до бозона Хиггса, мы должны понимать, что этот «неделимый кирпичик» тоже не конечная станция. Конечная остановка — бесформенная энергия... Не падайте в обморок, но если мы углубимся далее, то придем к выводу, что материи вообще не существует. Есть интерпретация человеческого сознания, и не более того. Стола нет. Но есть сила, которая позволяет нашему разуму интерпретировать «ничто» в стол! Нет материи, значит, все, что здесь происходит, — иллюзия. Офис — иллюзия. Город, каким мы его привыкли видеть, — иллюзия. Мир, познаваемый нами, — иллюзия... Материю мы определяем пятью сильно ущербными органами чувств. А вот форму определяет разум и кидает её в топку воображения. Формы самой по себе не существует. Мозг, посредством разума и воображения, учится её создавать. Понимаете? Мир в нашем восприятии — это заслуга мозга, который раскодирует информацию. Кодированную кем? Это вопрос всех вопросов. Поговорим об этом в другой раз...
Вы спрашиваете: а как же наука? Хм. Друг мой, наука не раскрывает законы природы, она только описывает их формулами. Наука исследует мир материальный только там, где можно померить. Наука не ищет истину, она создает концепцию работающей модели... Уважаемый, реальность только кажется реальностью. А посему... Ну скажите мне на милость, зачем вам напрягаться, тратить время, огромные деньги и лететь в отпуск за тридевять земель, когда это все тоже иллюзия? Наша компания гарантированно предоставит вам любое путешествие в любую точку планеты, Солнечной системы, Вселенной. И не только. Расстояние — это не предел желаний. Время, место, ситуация... Всё, что пожелаете. Красивые женщины, дорогие виллы, шикарные машины. А хотите... Что? Ваш прадедушка был полицейским? Милиционером? О как! Много рассказывал о работе? Дорогой Вик–Тор, вы везунчик. Исключительно для вас у нас есть ретропрограмма под названием «Сыщик». Конечно, я бы предложил вам что-то более экзотическое из этой серии: «Джеймс Бонд», «Эркюль Пуаро»... Не хотите? Ну, как говорится, хозяин — барин. Итак. Время — конец двадцатого века, пятьдесят лет назад. Вы полицейский, простите, милиционер. Территория — Россия. Город? Не важно, это ведь иллюзия... Сюжет? А это давайте оставим в тайне. Иначе какое же это путешествие? Поздравляю с выбором, Вик–Тор. Мы будем в течение всего процесса «погружения» наблюдать и корректировать вашу эмоциональную составляющую. Включайте воображение. Шоу начинается...
1.
Виктор закашлялся, затушил окурок о пепельницу и, сплюнув для верности на кончик сигареты, отправил остатки табачной продукции в урну, сотворенную из бумажной коробки.
— Пора завязывать с куревом, скоро легкие выплюну.
Справившись с кашлем, Виктор закинул руки за голову и, сцепив пальцы, закрыл глаза.
В уголовном розыске города «Н» он работал второй год. Никогда себя не видел на этой службе, а вот как вышло. Отец и мама мечтали о сыне-офицере, поэтому уговорили поступить в общевойсковое военное училище. По окончании учебы Виктор в составе роты связи попал в зону боевых действий на Северном Кавказе, где до жути насмотрелся всяких мерзостей войны и ужаса в глазах солдат. Был ранен осколком в руку и, отлежав в госпитале положенный срок, собрался было вернуться в свою войсковую часть. Но оказалось, что война закончилась, полк расформирован, а он, как и тысячи других офицеров, попал под сокращение штатов и, получив «подъемные» в сумме пяти должностных окладов, был уволен в запас.
В девяностые годы работу найти было трудно. Виктор месяц оббивал пороги различных коммерческих заведений — безрезультатно. Но вдруг случайно наткнулся на объявление в газете: на работу в милицию приглашаются бывшие офицеры советской армии в возрасте до тридцати пяти лет...
Отдел кадров встретил желающего перемен Виктора Кабанова с распростертыми объятьями, и три месяца спустя новоиспеченный лейтенант МВД вступил в должность оперуполномоченного уголовного розыска.
Сначала Виктор работал зональным сыщиком, обслуживая территорию городского рынка, где за жесткий характер, стальные мускулы и хорошие дедуктивные способности получил прозвище Холмс. По прошествии двух лет руководство сыска заметило аналитические способности молодого офицера и выделило ему отдельную «линию» работы: грабежи и разбои. Радости было мало. Рутинная работа превратилась в каждодневный изнурительный ритуал, где кражи и открытые хищения занимали огромную часть в суточных сводках дежурной группы. Одно успокаивало: грабежи и разбои были сезонными преступлениями. Летом практически не случались, так как студенты (потенциальные жертвы) разъезжались по домам, и студенческий городок, славившийся темными переулками, переставал докучать сыщикам заявлениями о похищенных телефонах и отобранных деньгах. А грабежи шапок из ценного меха животных начинались только в ноябре, по погоде, так сказать.
Сейчас на дворе было начало октября, тепло. В студгородке нашли место для зонального участкового, который по вечерам с казачьей дружиной патрулировал общежития. А учитывая то, что сегодня понедельник и «лица в нетрезвом состоянии» не будут отбирать деньги у прохожих, можно надеяться, что дежурство пройдет спокойно.
Пообещав самому себе обязательно бросить курить, Виктор поднес пламя зажигалки к очередной сигарете, затянулся, окинул взглядом обшарпанные стены рабочего кабинета районного отдела милиции и...
***
— Оператор, что у нас там? Как Вик–Тор? Показатели в норме? Пульс чуть завышен? Это пройдет. Хорошо. Идентификация новой личности на уровне подсознания принята? Замечательно. Начинайте калибровку сюжетной линии. Да, и привычки главного героя отрегулируйте по максимальному уровню. Человек живет силой привычек. Именно этого мы и добиваемся. Счастливого пути, Вик–Тор.
2.
— Мама, зачем ты надеваешь эту меховую шапку? Жарко еще.
Смазливая девочка лет пятнадцати смотрела на мать с недоумением, часто моргая голубыми глазами и морща курносый носик.
— Дорогая моя, когда тебе будет столько лет, сколько маме, скажем, сорок с хвостиком, ты тоже будешь надевать головной убор даже летом. У мамы Сони давно нет таких прекрасных рыжих волос, как у её дочурки Вареньки, и поэтому шапка из песца послужит достойной заменой этому недостатку, — женщина несколько раз наклонила голову влево, вправо и, улыбнувшись собственному отражению в зеркале, повернулась к дочке.
— Ну что, моя прелесть, пойдем на трамвайную остановку. Ты посмотри, только седьмой час, а на улице уже темно — — осень... Выходи, доча. Тётя Таня ждать не любит. За час нужно успеть добраться.
Пять минут спустя две женские фигуры, одетые в одинаковые белые шерстяные пальто, вышли на улицу. Одна шла, гордо подняв голову, то и дело поправляя рукой копну рыжих волос, развевающихся на ветру. Другая, надменно задрав подбородок и прищурив глаза, была поглощена мыслями о том, как её новая шапка сразит наповал сестру Татьяну, та просто умрет от зависти, узнав, сколько она стоит...
***
— Хорошо. Сюжетная линия на подсознательном уровне прорисована. Теперь добавьте немножко «перчика», поиграйте с моралью. Добро — зло. Хочу — надо. Выбор — предпочтение. И увеличьте уровень воображения, пусть порхает от мысли к мысли, от одного к другому — клиентам это нравится. Воображение всегда старается бежать впереди разума, оно не интересуется реальностью, ему претит обыденность. Пусть покупатель иллюзии насладится этой беготней.
3.
Две тени медленно передвигались за забором заброшенной строительной площадки. Одна принадлежала молодому человеку по имени Иван, учащемуся техникума, другая — его однокурснику Дмитрию. Приятели прикидывали, где можно раздобыть денег для покупки подарка их знакомой девушке Оле, к которой они были приглашены сегодня на день рождения. Тени пролезли в щель деревянного забора и воспроизвели на асфальт тротуара своих хозяев: обоим было по восемнадцать, сбитые, крепкие, одетые в синие джинсы и свитера серого цвета крупной вязки. Со стороны можно было подумать, что два брата-спортсмена обсуждают прошедшую тренировку. Но внимательный человек не упустил бы, что взгляд у парней был хитрый, жестикуляция — в виде «распальцовки» и слова в разговоре матерные. Короче говоря, их нагловатое поведение и блатное общение не предвещали ничего хорошего. Ускорив шаг и обсуждая, как и где можно раздобыть денег, товарищи скрылись за углом дома двадцать четыре на улице Никольского в районе трамвайной остановки...
***
— Не спешите, соблюдайте пропорции, сдерживайте его подсознание, дайте ему выбор, не потеряется... Определите ментальность главного героя и, исходя из этого, выстраивайте иллюзию. Обозначьте точку выбора всем персонажам. Создайте для Вик–Тора мир реальности совершенства и недостатка. Выбор разложите по этажам: мысль, желание и действие. Точку выбора переместите в энергию желания, без этого решения не будет действия, и мысль окажется запечатанной в потенциале. Нашли информацию о его деде милиционере? Ага. Интересно-интересно. А это кто такой? То, что нужно. Измените ключевое направление и включите в иллюзию новый персонаж: прикольный дедушка...
4.
Иван Сергеевич был обычным пенсионером-холостяком. В свои семьдесят два года он выглядел бодренько, но несколько помято, если можно так выразиться. Чувствовалось отсутствие женской руки, которой, если честно, в этом доме никогда и не было. Жил Иван Сергеевич на пенсию, получаемую за пятьдесят лет рабочего стажа на электровозостроительном заводе. Имел свой дом, оставшийся в наследство от отца и матери. Собаку Чапика. Кошку Елизавету. Разводил живность: курочек, индюшек. И был заядлым садоводом. Вчера, сажая очередной саженец на собственном приусадебном участке, Иван Сергеевич наткнулся лопатой на что-то металлическое. Извлеченный из земли предмет был не чем иным, как хорошо сохранившимся обрезом винтовки Мосина, замотанным в пропитанную маслом ветошь. Пенсионер долго думал, что ему делать с находкой. Наконец решение было принято. Одевшись по погоде и сунув обрез за пазуху видавшей виды кожаной куртки, Иван Сергеевич вышел на улицу и направил шаги по улице Никольского в сторону трамвайной остановки ...
***
— Начинайте плавно переходить к развязке сюжета. Дайте нашему главному герою цель. Контролируйте дуальность его положения, не допустите возможность разума возвратиться в реальность, пусть и субъективную. Усильте спектр человеческих эмоций. Пусть Вик–Тору кажется, что мир живет по воле случая.
5.
...Телефонный звонок заставил Виктора вздрогнуть. Звонили по внутренней линии из дежурной части. Чего-чего, а этого он ожидал меньше всего.
— Да, слушаю, — Виктор придал голосу немного резкости, как будто был сильно занят. Это в случае, если «дежурка» попросит помочь в выезде «по текущим материалам».
— Витя, — голосом помощника дежурного проговорила трубка в руках у опера. — Пришла женщина с улицы Никольского, сказала, что в районе трамвайной остановки у неё с головы сорвали шапку из меха... Подожди... Чьего меха, женщина? А-а. Из меха песца. Слышишь, Витя? Песец... Дорогая вещь.
— А какого лешего она песца себе на голову нацепила? На улице плюсовая температура.
— Вот ты об этом ей и расскажи... Женщина... Женщина, пройдите в кабинет номер три. Там сыщик с вами поговорит. Нет. Мне ничего рассказывать не нужно. К нему идите, он вас выслушает. Да, он самый умный в отделе. Витя, принимай потерпевшую...
Три минуты спустя в дверь без стука влетела женщина лет сорока пяти, с надменным взглядом сотрудника сферы торговли, в белом пальто, с растрепанными волосами. Вслед за ней точно в таком же пальто зашла рыжеволосая красавица лет пятнадцати. Девушка поморщила нос от клубов табачного дыма, витавших в кабинете, и прислонилась к стенке возле прохода, не рискнув удалиться от спасительной двери, ведущей в коридор. Дама в пальто уверенным шагом прошла в кабинет и сама выбрала стул почище. Потерпевшая быстро заговорила:
— Здравствуйте. Меня зовут Софья Авдеевна. Я проживаю на улице Никольского, два. Сегодня вечером двое неизвестных напали на меня и на мою дочь, прошу заметить, несовершеннолетнюю, и под угрозой убийства, украли шапку. Шапка очень дорогая, из песца. Мы год на неё копили, отказывая себе во всём...
— Э-э, Соф...
— Попрошу не перебивать. Я и сама собьюсь. Вы не представляете, какой ужас я сегодня пережила. Эти мерзкие, жуткие разбойники. Дочку до сих пор трясет, как от лихорадки. Поэтому не сбивайте с мысли... У меня родственница работает в прокуратуре. Я сначала созвонилась с ней из телефона-автомата и рассказала о нападении. Она порекомендовала срочно обратиться в милицию и предупредила, — — при этих словах женщина в пальто прищурила глаза, — — пре-ду-пре-ди-ла, что вы попытаетесь меня отговорить подавать заявление и накормите сказками про то, что будете искать без него. Мне это не подходит, и я прошу, требую, настаиваю оформить протокол о краже, сопряженной с убийством. Дочь моя несовершеннолетняя. Она испугалась при нападении. Это тоже укажу в заявлении, — женщина глубоко вдохнула, затем выдохнула и, посчитав, что сказала все, что хотела, замолчала.
В воздухе повисла тишина. С одной стороны, Виктор понимал, что если только Софья Авдеевна не знает похитителей, а скорее всего, так и есть, то это «глухарь» конкретный. «Песец» перерастет в «окончательный писец». А женщина, полная решимости идти до конца, составляла в голове жалобу на имя прокурора, если ей не дадут написать заявление. И только одна несовершеннолетняя особа, накручивая на палец локон огненно-рыжих волос, вела себя непринужденно. Испуганной она не выглядела, но все происходящее ей явно надоело.
Тишину нарушил Виктор. Выдвинув ящик письменного стола, он достал оттуда несколько стандартных листов и ручку. Мысль «покурить» пришлось оставить на потом. Почесав затылок и поморщив лоб, сыщик начал заполнять бланк заявления.
— Фамилия, имя, отчество?..
***
— Юмора недостаточно. Эмоции, эмоции! Больше эмоций! Усильте индекс борьбы добра и зла. Запустите их в программу как составляющую единого источника, который в зависимости от мысли, желания и действия преобразуется в добро или зло. Так интереснее будет. Пусть заказчик сам решит, что делать из куска дерева: ножку для обеденного стола или дубину для убийства.
6.
— Я не понял, Витя, это что? Ты заяву принял? Витя, у тебя с головой всё в порядке? У меня уже по сводкам три кражи прошло нераскрытых. Ты хочешь, чтобы мне начальник ж...пу на британский флаг порвал? Я не буду фактовую информацию передавать, делай что хочешь... — оперативный дежурный по районному отделу сидел в кресле перед пультом управления и потрясал бланком заявления о разбойном нападении. Цвет лица у майора Ивкова был малиново-синюшный — от подскочившего давления.
— А что мне делать было, Василь Васильич? У неё родственница в прокуратуре работает. Я ей «и про Фому, и про Ерему», и фотки показал, и обещал, что весь отдел будет только её шапку искать — ни в какую. Упертая... — пытался оправдаться перед Ивковым Виктор.
— Да ты посмотри, что пишешь, — не унимался оперативный дежурный: «Прошу принять... к розыску преступников, которые сегодня в восемнадцать часов пятнадцать минут совершили открытое хищение моей шапки из меха песца, которая находилась у меня на голове. При этом преступники угрожали мне и моей несовершеннолетней дочери насилием, опасным для жизни. Угрозу я восприняла реально и жутко испугалась...». Это же пипец, Витя. Разбой на ровном месте. И даже особых примет никаких. Восемнадцать-двадцать лет, спортивные, невысокие, джинсы и свитера. Да так полгорода ходит...
— Там есть одна примета, — — вставил слово опер.
— Какая? Что от одного из нападавших пахло фекалиями? Так, может, он ус...я перед нападением. Витя. Ужас и комичность данного преступления в том, что дура, в меховой шапке при плюсовой температуре, смогла нагнать жуть на весь отдел милиции, а не на своих грабителей.
— Да нет, Васильич. Там написано: «После того, как у меня сорвали шапку, один из разбойников крикнул что-то вроде: «Дима, валим»». И потом пишет, что если предъявим субъектов на опознание, то узнать их сможет. Там фонарь рядом горел. Завтра с ней пойду к экспертам, фоторобот составлю.
— Офигенная примета, Витя. Не подскажешь, сколько у нас в городе Дим проживает? А по поводу экспертов, так по их фотороботам можно любого опознать. Ты их сам видел? Я давеча на одном собственную маму узнал, хотя висел фоторобот мужчины подозреваемого в терроризме.
— Ну хоть что-то...
— Короче, так, сынок, — дежурный поднялся во весь свой двухметровый рост. — Я эту шнягу регистрировать не буду. У тебя время до завтрашнего утра. Что хочешь, делай, но до прихода шефа, а это произойдет в восемь ноль-ноль, преступление должно быть раскрыто. У тебя двенадцать часов в запасе. Всё. Время пошло...
***
— Это что за сигнальный огонёк? А–а. Не нравится, что с ним поступили некорректно. А как вы хотели, уважаемый Вик–Тор? От испытаний в иллюзии не убежать, ещё спасибо скажете. Дал бы я вам сразу удачу, так вы бы голову от счастья потеряли. Преодолевайте трудности, и хеппи-энд я гарантирую. Смотрите, нет четкой линии разрыва между разумом и воображением — это плохо. Почему? Странный вопрос. Потому что воображение — это не разум, это альтернатива реальному миру. Оно, конечно, по сути не зло, но... может являться злом, смотря как его использовать. Поэтому усильте четкость разграничения. Вот так.
7.
Второй час ночи.
Виктор сидел в рабочем кабинете и переваривал полученную за шесть часов работы информацию. За прошедшее время он обошел всю улицу Никольского, опросил всех бабушек, пообщался с зональным участковым и поднял на ноги всю имеющуюся у него агентуру. Никто ничего не видел, ничего не знал. А это значит, что ровно через шесть часов его вызовет в кабинет начальник районного отдела милиции и ласково скажет: «Доложите-ка мне, любезный, как вы умудрились испортить показатели нашего отдела...». Это будет крах. Одно дело, когда пошел сезон охоты на шапки. Другое дело сейчас... В начале октября... Вот же угораздило эту дуру напялить сегодня своего песца...
Противная трель телефона заставила вернуться в суровую действительность.
— Да, слушаю. Нет, Васильич, пока не раскрыл. Занимаюсь. Что? С какого перепуга я туда поеду, это территория второго отдела?.. Молчу... Да, молчу, потому что я салага и слушаю старшего по званию. Да. Сейчас наберу и уточню... Мудак старый, на пенсию бы валил уже, — последние слова Виктора дежурный уже не услышал, так как телефонный аппарат принял трубку в свои объятья.
Опер дважды ударил по клавишам отбоя и набрал на дисководе номер телефона дежурной части второго отдела милиции, обслуживающего территорию за рекой Тузловкой. На той стороне «охраны закона и порядка» долго не отвечали. Наконец свершилось.
— Дежурный по отделу милиции номер два капитан Зайченко слушает.
— Заяц, ты, что ли? Это Виктор Кабанов из первого отдела.
— Привет, Витя. Что хотел? — голос говорившего был резким: чувствовалось, что в райотделе «запарка».
— Да я ничего не хотел. Мой оперативный сказал вас набрать, что-то про оружие. Вроде кто-то кого-то где-то задержал.
— А, да. Есть такое дело. У вас на территории двое пацанов схватили хищника с обрезом ружья, но задержали его в трамвае на вашей территории, а сдали патрулю на следующей остановке. Отважные черти. А следующая остановка — наша территория. Но так как задержали подозреваемого на вашей земле, то вы и занимайтесь. Приезжай, на месте объясню. Всё. С вашим руководством я согласовал, забирай их и занимайся...
***
— Огонек не гаснет. Нервничает. Зачем? Судьба этой иллюзии предопределена, хотя... В зависимости от того, как он себя поведет, всё может измениться. Вот только в какую сторону? Знаете что, а добавьте немного страсти, пусть выйдет в своих желаниях за рамки человеческой необходимости. Посмотрим, что получится. Усильте поток электрических импульсов в мозг, картинка станет четче. Так. Больше информации. Знание приведет к действию.
8.
Всю дорогу до второго отдела милиции Виктор проспал на переднем сиденье автомобиля УАЗ, который выделила дежурная часть. Послали Виктора одного. Ведь преступник задержан, оружие изъято. Нужно опросить тех, кто задержал, молодцы пацаны. И забрать хищника в отдел, проверить по другим преступлениям. Если что накопаю, может, шеф тогда и разбой нераскрытый простит.
С такими мыслями Виктор зашел во второй отдел милиции. Зайченко, пожав руку, проводил его в кабинет к сыщикам, который мало чем отличался от его рабочего места. Те же затертые до дыр обои, старые стулья, древние столы и могучие сейфы для хранения оружия и папок с оперативной информацией. За плотной завесой табачного дыма Виктор разглядел знакомого опера Игоря Бабаева, худого кареглазого лейтенанта, который, пытаясь найти под столом место для своих непомерно длинных ног, писал протокол осмотра и изъятия оружия. Завидев Кабанова, Игорь подскочил из-за стола и дружески обнял товарища.
— Короче, тема такая, Витёк, — начал без долгих «рассусоливаний» Игорь. — Видишь, напротив, в кабинете у Чалова, дед сидит?
— Да, — посмотрев в проем двери на вход в соседний кабинет, произнес Виктор.
— О! Это и есть твой фигурант. У него оружие изъяли, обрез нарезного ружья, по ходу, в рабочем состоянии, но без патронов. А это, — Игорь указал ручкой вглубь кабинета, — наши красавцы, которые задержали хищника и сдали патрулю роты ППС.
Виктор посмотрел в направлении, указанном Бабаевым, и увидел сквозь дым молодых людей в джинсах и одинаковых свитерах серого цвета.
— Ну хоть в двух словах расскажи, что произошло, Игорь, бумаги потом вместе допишем.
— А пошли на улицу, я воздухом подышу, а то уже голова болит, там расскажу.
Опера вышли из отдела и, закурив, вслушались в тишину. Четыре часа утра. Никого. Но стоит войти обратно в отдел, как сразу окунешься в броуновское движение сотрудников милиции, алкоголиков, подозреваемых в различных жутких преступлениях, и другого люду, пытающегося добиться справедливости в своей неустроенной жизни.
— Ну ладно, — Бабаев выкинул недокуренный бычок в урну. — Сегодня, хотя нет... Вчера, около семи вечера, «пэпсы» (сотрудники роты патрульно-постовой службы) притащили в отдел милиции того деда и этих пацанов. Из рапорта видно, что в трамвае №1 на остановке Никольского парни задержали вооруженного человека и при выходе из трамвая передали его оказавшемуся рядом наряду ППС.
— Никольского? Проклятое место какое-то. У меня там сегодня разбой был, но дед точно по приметам не подходит.
— А что грабанули-то и у кого? — больше из профессиональной этики, чем из любопытства задал вопрос Бабаев, у него и своих «висяков» на территории хватало.
— Да-а. Два пацана у женщины шапку сорвали с головы. Из примет только имя есть и... все. Наверное, все.. Под остальные приметы можно полгорода подогнать.
— Шапку? — Бабаев достал из пачки ещё одну сигарету и прикурил. — Какую шапку?
— Песец, будь он неладен, — сквозь выпускаемый дым проговорил Виктор. — Думать ни о чём, кроме него, не могу.
— Мм-м. А какое имя, говоришь, у хищника было?
— Не знаю. Потерпевшая сказала, что Дима.
— Во как? — Бабаев улыбнулся.
Виктор пристально посмотрел в глаза собеседнику и увидел там озорной огонек.
— Игорь, если есть какая информация, ты скажи. К утру не раскрою разбой — мне шеф голову открутит.
— Пошли, братан, — Бабаев снова выкинул недокуренную сигарету, быстрым шагом вошел в отдел и поднялся по лестнице. Виктор еле поспевал за ним.
— Игорь, не тяни, есть информация?
— Щас проверим... — с этими словами Бабаев открыл дверь в кабинет, где сидел задержанный дед, и подошел к столу. — Эта? — Бабаев взял в руки шапку из белого меха и повернулся к Виктору.
— Не знаю, брат. Потерпевшая сказала, что внутри должна быть бирка швейной фабрики «Иверия»: производство Грузии, размер пятьдесят четыре.
Сыщики вывернули шапку наизнанку и разгладили этикетку. Все было, как и говорила Софья Авдеевна. «Производство ООО «Иверия» — размер 54». Картина маслом.
— Игорь, откуда она у вас? — прошептал с надеждой Виктор. Это же та самая шапка, тот самый песец, стопудово.
Бабаев повернулся к задержанному пенсионеру и, присев возле него, попросил:
— Слышь, батя, ты это, не серчай. Повтори, что вечером мне рассказывал.
Пенсионер поднял голову.
— Что, сынок? — в глазах задержанного блестели слезы. — Дошло, наконец, что не врал я? А то: «Заткнись, дед. На людей с оружием бросаешься. Сейчас домой поедем обыск проводить. Такой страх на меня нагнали, чуть не обмочился».
— Ладно, отец, не держи зла. Говори.
— Хорошо. Только наручники снимите, руки онемели уже...
***
— Апофеоз зла. Отлично. Не сорвите эту сцену. Пусть Вик–Тор досконально во всем разберется. Пусть познает зарождение зла в точке выбора, ведь оно, зло, субъективно и относительно. Пусть победит его, прочувствует вкус победы. Мы дарим человеку иллюзию в её причинно–следственной связи, где зло, как правило, порождает сам человек. Естественно, зло возвращается к нему. Зло реально существует, но человек видит в настоящем времени только то, что перед его носом, поэтому считает, что зло не от него. Печальная нескромность... «...Гарпун получишь в бок расплатой за огромность...» Что? Не обращайте внимания, это Евтушенко. Не знаю, почему на ум пришло...
9.
... Иван Сергеевич вышел на улицу, втянул носом теплый воздух:
— Эх, хороша погодка! Думаю, до конца октября такая простоит.
Пенсионер закрыл за собой ворота, поднял голову, в сердцах проклиная ЖКО Первомайского района: коммунальщики год не могут поменять лампочку в фонаре перед входом в дом. Непроизвольно Иван Сергеевич обратил внимание на две женские фигуры в белых пальто, проходящие по другой стороне улицы, которая была освещена ярким светом. Одна дама, что помоложе, придерживала руками развевающиеся на ветру огненно-рыжие волосы. Другая, постарше, была в шикарной меховой шапке, надетой явно не по сезону.
— Ох, фифа, едрить-модрить, — выругался про себя Иван Сергеевич. — Вырядилась. Плюсовая температура на улице...
Додумать свою мысль пенсионер не успел. Из темного переулка выскочили двое молодых людей в джинсах и, сорвав с головы старшей по возрасту шапку, кинулись за угол дома в район трамвайных путей. Женщины охнуть не успели. До ушей Сергеевича отчетливо донеслось: «Дима, валим быстрее». Пенсионер хотел было подойти к женщинам и помочь, но те быстро повернули в противоположную от него сторону и скрылись в темноте. Сергеич разобрал только два слова: «Прокуратура... Милиция...».
— И правильно, в милицию нужно идти. Пусть поймают этих нелюдей, — — отметил про себя пенсионер и пошел в сторону трамвайной остановки купить хлеб, пока магазин не закрылся, а затем... Затем Иван Сергеевич тоже собирался пойти в милицию и сдать свою находку. Пройдя метров триста, пенсионер понял, что забыл дома сигареты, а курить ох как хотелось. Но денег с собой было только на булку хлеба.
— Стрельнуть бы у кого-нибудь, — пронеслась мысль. — Нужно на остановку завернуть. Там у ожидающих граждан точно есть, проверено, деду не откажут.
К удивлению пенсионера, на остановке никого не было, видно, трамвай недавно ушел. И только в нескольких метрах от ларька «Союзпечать» в темноте маячили две тени, и был ясно виден тлеющий огонек сигареты.
— Ну вот и табачок, — Иван Сергеевич направился к курильщикам. — Добрый вечер! Не угостите сигареткой, люди добрые? Свои дома... — пенсионер осекся на полуслове. Подойдя к обладателям сигарет, он с ужасом распознал в них тех самых грабителей, которые сорвали шапку с головы женщины. Что-то поднялось в душе у Ивана Сергеевича.
— Слышь, дед, иди отсюда, сами стрельнули, — ответил один из пацанов.
Вот так всегда бывает, когда принимаешь важное в своей жизни решение. Можно было развернуться и уйти, а можно попытаться задержать грабителей. Ведь пока в милицию добежишь, их уже и след простынет. Тут-то и проявляются настоящие мужские качества.
Иван Сергеевич сделал два шага вперед и ловким движением выхватил из-за пазухи обрез.
— Ты че, дед? — ошарашенно проговорили двое. Даже в тусклом свете было видно, как побледнели лица грабителей. И тут пенсионера посетила мысль о героическом поступке. Захотелось самому проучить негодяев, да так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнили и детям своим рассказали.
— Достаем сигаретки, пацаны, и спички. Дедушка курить хочет.
— Да на, отец, — дрогнувшим голосом произнес тот, который был поближе. — Тока это, ты аккуратнее, не дай бог пальнешь.
— И пальну, родимые, если артачиться будете. Слышь, ты, ну да, ты, лопоухий, не прячься за другом. Покажи, что у тебя там за пазухой торчит?
Иван Сергеевич ткнул стволом обреза в сторону прятавшегося в темноте второго парня.
— Это? — отозвался один из «близнецов», шмыгая носом. — Так это подарок... Мы подруге везем на день рождения. Вон с Димоном скинулись и купили...
— С Димоном, говоришь? — Иван Сергеевич улыбнулся, положил в рот сигарету и аккуратно прикурил, не выпуская из виду ребят. Но старость есть старость. Как только пламя спички лизнуло цигарку и на мгновение ослепило пенсионера, две тени кинулись от него прочь.
— Стой, стрелять буду! — не растерялся старик и клацнул затвором.
В этот момент из-за поворота выехал трамвай и выхватил из темноты светом фар два силуэта в джинсах. От неожиданности, что оказались как на ладони, парни растерялись, но, увидев приближающегося к ним с обрезом наперевес Сергеевича, приняли самое верное, по их мнению, решение: «В толпе стрелять не будет». Трамвай остановился напротив грабителей, и двое в джинсах вскочили внутрь. Иван Сергеевич, не опуская обреза, с решительным лицом поднялся следом. Народа в трамвае было немного, но все как один сделали вид, что происходящее их совершенно не касается. А пенсионер, целясь то в одного, то в другого, под стук колес тронувшегося трамвая рассуждал:
— Так, пацаны. Значит, говорите, на день рождения собрались? А что же драпаете тогда от меня? Испугались. И правильно, я еще и не на такое способен. Я во время войны хоть и молодым был, на фронт не попал, но партизанил, дай Бог всякому, и фашистов бил...
Тут трамвай пошел в поворот, и Иван Сергеевич, не удержавшись, полетел головой вперед, прямо в руки тех, в кого целился из своего обреза...
***
— Заканчивайте. После пробуждения подарите Вик–Тору скидочную карту на следующее посещение, надеюсь, ему у нас понравилось...
10.
Из рапорта старшего наряда ППС — прапорщика Семенченко:
«Докладываю, что мною совместно с сержантом Малаховым и сержантом Сопьяненко, несшими службу в районе трамвайной остановки на улице Мичурина, была обнаружена группа людей, состоящая из двух человек. Эти двое, скрутив руки за спину третьему, выволакивали его из трамвая №1, причем у одного из молодых людей в руках был предмет, похожий на обрез винтовки. Завидев нас, граждане заявили, что задержали разбойника, который хотел их ограбить, что подтвердили все свидетели, которые находились в тот момент в трамвае. Задержанного и оружие мы доставили в дежурную часть отдела номер два...».
Виктор стоял в кабинете начальника первого отдела милиции и в присутствии оперативного дежурного докладывал о том, как он, получив заявление от потерпевшей о совершении в отношении неё разбойного нападения, провел комплекс оперативно-розыскных мероприятий, направленных на раскрытие данного преступления. В результате двое подозреваемых задержаны с поличным, похищенное изъято. Помимо этого, его внештатный сотрудник под псевдонимом Старик выдал добровольно боевой обрез ружья, что можно расценивать как изъятие оружия и боеприпасов. В момент доклада начальнику отдела милиции поступил звонок от помощника прокурора, которая выразила благодарность по поводу изъятой шапки. А также между делом отметила, что в уголовном розыске еще есть люди, которые умеют искать преступников. О том, что оперативный дежурный отказался регистрировать разбой и преступление не попало в суточные сводки, опер умолчал. Зачем ссориться с майором?
В общем, все хорошо, что хорошо кончается.
Грабители Дима и Ваня получили пять лет на двоих условно, но не исправились, и через полгода, идя на день рождения к очередной знакомой, решили подарить ей мобильный телефон, который «явно был лишним у своего прежнего хозяина». В результате пять плюс пять — десять на двоих реально в колонии общего режима.
Внештатный помощник Старик, по имени Иван Сергеевич, получил от МВД причитающееся ему материальное вознаграждение за сдачу найденного оружия и благодарность за помощь в задержании опасных преступников. Софья Авдеевна тоже посетила отдел милиции и при осмотре и опознании вещественного доказательства устроила в кабинете Кабанова жуткий скандал, обнаружив, что шапка порвана, и требовала взыскать за это с виновных, а оперативного сотрудника наказать за небрежность.
Сам Виктор был награжден грамотой, освобожден от работы по линии разбоев и грабежей и направлен в главное управление области в группу по борьбе с тяжкими преступлениями — убийствами и изнасилованиями...
Эпилог
Вик–Тор вышел на улицу и втянул полной грудью холодный декабрьский воздух.
— Говорят, что в иллюзии он пробыл всего час, а воспоминаний на весь год наберется. Прикольно получилось. В обычной жизни он учитель истории, о таких жизненных ситуациях только в книжках читал. Столько эмоций... Нужно накопить денег и устроить очередной «выезд» в иллюзию, ведь скидка у него теперь есть. Как далеко шагнула наука! А может, не наука?..
Через два часа сытый и довольный Вик–Тор сладко храпел на своей кровати, и снился ему сон о том, что он никакой не учитель, а ученый. Что именно ему принадлежит прогремевшее на весь мир изобретение: расщепление разума на две составляющие, где воображение доминирует в недрах головного мозга, позволяя любой иллюзии проникнуть в поток сознания индивидуума.
***
— Давайте быстрее отключайте его от аппарата. Это же надо! Ну Викто–Рис дает, в собственной иллюзии умудрился еще одну иллюзию посетить. Это, конечно, прорыв в области науки, но разум не переварит такое, и наш ученый абсолютно уверится, что мир, в котором он сейчас живет, — тоже иллюзия... «Синдром матрешки» для основателя теории расщепления разума — это уж слишком...
***
Великий Вселенский Разум смотрел на все это и улыбался. Он был мудр и прекрасно знал, что мир состоит из раздробленных частей и понимание процессов бытия приходит только тогда, когда увидишь его в полном единстве — целиком. Истинный мир очень сложен, и для населяющих его разумных существ непостижим. Хотя... Великий Разум, не раскрывая себя, дает возможность разобраться в смысле жизни: чаще всего простым пониманием через органы чувств, реже — намеком, еще реже — толкованием, и в самом крайнем случае допускает до сакрального уровня. Всё в мире относительно и связано между собой причинно–следственными связями, а в основе лежит свобода выбора. Иллюзия — лишь полигон для испытания человека. Но... всё в конечном итоге достигнет совершенства: чем темнее ночь — тем ярче рассвет.
Яков Цымбер © 2015
Обсудить на форуме |
|
