|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Наследие древних цивилизаций Артём Крыжановский © 2015 Седьмое Письмо... Глава первое
Ах да. Это был апрель, и загадка была не раскрыта. У врача было плохое настроение. После провидения неудачной операции на сердце, Доктор Захария Парандовский ходил по освещённым коридорам больницы в 3 часа ночи.
Он был подавлен, ведь каждая потерянная жизнь не сходила с его рук, и преследовала его, причиняя душевные боли. Доктор Парандовский был очень уважаемым врачом. У него было три высших образования.
И как врач, он был отменным и очень гуманным. Он не выносил смерти на дух. Ни то чтобы он баялся мертвецов, просто ему не нравилось сама суть смерти. Он не мог смириться, что жизнь коротка и рано или поздно мы все умрём. Для него это было жестоко. И когда, он, шагая, думал, куда попадают люди после смерти, электричество дала сбой и на несколько секунд больничный свет погас. А когда включился, он заметил молодого человека. Он подошёл к врачу и спросил.
— Не подскажите, милейший, как мне пройти к выходу. Я очень спешу, знаете ли, мне на планету Тумти успеть.
Конечно, доктор не знал, что и где Тумти, но с выходом мог помочь. Пытаясь понять, что, или где Тумти, он начал так.
— Прямо по коридору и направо, прямо выйдете на Тумти. Ой, простите на Выход.
Незнакомец рассмеялся и направился, как доктор сказал. А сам в растерянности продолжил свою прогулку.
Недолго ему пришлось шагать по коридорам, как вдруг заметил женщину, которая, с испуганным лицом входила в палату номер семь.
Ему, почему-то стало жутко интересно, и он решил, проверит все ли в порядке. Женщине было за 50 по виду, и оно выглядела очень опрятно. Только вот очень старомодно. Зайдя в палату, к его глубокому удивлению он никого не встретил, хотя точно помнил, что она зашла туда.
Свет в палате был поменьше, чем в коридоре, так как в ней была включена всего одна настольная лампа и в контрасте там был полумрак. В палате, Доктор Парандовский увидел пожилого человека лет восьми десяти.
Сначала врачу пациент показался спящим, но вскоре, проверив его, он обнаружил, что этот человек мёртвый.
Врач взялся за свои прямые обязанности и начал реанимировать мертвеца. Через несколько минут он понял, что уже ничего не сделать и спокойно сел рядом с ним. По левому краю стояла тумба, на котором были лекарство и стопка писем. Ещё он там нашёл анкету больного. В нём указывалось время смерти.
Павел Иванович Мердер. Дата рождения 29 января 1907 год. Дата смерти 14 апреля 2015 года в 10:45 вечера, то есть он умер, где-то 4 часа до захода врача.
— Странно, подумал доктор Парандовский, так как мертвец ещё был тёплым. Он осмотрел умершего человека.
Это был пожилой человек с очень благородными чертами лица. На руке у него была татуировка звезды в страусовых перьях, с какой-то надписью. Он не смог прочесть, так как время и старост позаботились об истреблении этой красоты, украшающего своего владельца в молодые годы. Заметил лишь какое-то слово на латинице как будто Obliviskar . Врачу стало особенно интересно кто этот человек.
Прогремев несколько раз, пошёл дождь. Тоска доктора усилилась, и он начал задаваться вопросами. Сам он был разведённый, но до смерти будет любить только одну женщину . Ту с кем развёлся несколько месяцев назад. Он скучал по ней и по дочери . Оно была для него всем, но его солнце погасла, когда мать запретила им видится. Агапи было семь лет, только она все понимала и не мирилась с решением родителей. Что ж взять от этих взрослых. Они всегда делают то, о чём пожалеют. Буря кружилась в голове Парандовского, сметая мысли, словно песчинки песка и ,как всегда не было ответа на вопросы. Он все думал как ему сново воссоединится с семьей.
Он видел, как отражения умершего с отблесками притихшего света отображались в стакане с водой. Но в нём отображалась другая реальность. Всё было самую малость смешней. Но ситуацию это не меняло. Внимания доктора снова привлекла стопка писем и он, не удержался и взяв их, начал перебирать. На конверте было написано. Лане Прокофьевне , и дата каждого письма без единого адреса говорящего, о чём ни будь. Их было шесть. Он сначала не думал читать их. Высшее образование и политкорректность не позволяло ему даже приоткрыт их на секундочку. Любопытство взяла вверх. Выйдя в коридор, он убедился, что там никого нет. Он уселся рядом с трупом и приоткрыл первое письмо. Прочитав первые строки, он снова закрыл, поскольку чувство вины нахлынула к нему. Но, не обращая на это внимание, он продолжил читать.
Первое Письмо 17 апреля 1939г.
Ну, здравствуй, девочка моя.
Долго думал как мне начать и, так и ничего оригинальнее не придумал. Хотя от этого вряд ли мои письма станут ещё откровеннее. Как у тебя дела? слышал, война забирает города один за другим и беспощадно губит людей. На днях слышал, как говорили о поезде, на который упала бомба. Ты береги себя. Я не выдержу, если с тобой что ни будь случиться.
Прошло уже несколько месяцев. Почти год. Только твои слова как сегодня колют меня в сердце. Знаю, ты меня не видеть хочешь не слышать. А я всё равно как наивный ребёнок верю, что однажды ты скажешь те сокровенные слова. Я ведь до сих пор люблю тебя и найду то, о чём ты меня просила. Не знаю, зачем тебе это? Но достать его будет очень сложно. Может, тогда твоё сердце растает. Я живу надеждой со дня встречи с тобой.
Мне сейчас очень трудно. Я потерял много друзей. А война все продолжается, и нет ей конца. Нет, Лана моя, ни надо ковыряя в делах божиих, пытатся как-то объяснить эту мясорубку. Бог ни виноват в том, что люди убивают друг друга. Это лишь их вина. Представь себе мальчика, который впился в угол, и небрежно теряя религию, питается остаться сам с собой и не сойти с ума. Да это я! Ну вот опять разговорился. Ведь только письмо мне осталось писать. Оно мне помогает, убежать от реальности до утра. А утром нечего такого все опять с начало. Ладно, начну с начало.
Итак. Покинув Италию, убежав с фронта, я направился в Черногорию. В город Будва к моей Тети Душице Ибрагимовне. В поместье, которое им досталось от предков. Война оставила глубокий след в моей душе, и мне казалось, что всё было во мраке, как и мои мысли. У меня было более сотни тысяч вопросов, но не одного ответа. Все било до боли странным и незнакомым. Поезд дошёл до станции, и я отправился дальше на своих двух. Так как у меня не было денег. Почти за городом на маленьком холме я заметил двухэтажный дом. Дом был в викторианском стили с зимним садом. Минуя дом, я увидел стеклянное очертания сада, где я любил играть в детстве. Меня поражала игра света и стекла, Зеленый цвет растений и причудливые формы теней, созданные предметами. Зайдя в сад, первое, что я заметил это то, как светло было внутри, несмотря на полумрак. Дивные краски сплетались в разнообразном узоре цветов. Пения птиц перебивало, еле слышный звук грози, где-то там вдалеке. Пройдя дальше, меня изумило поразительные краски полуразрушенных фресок. Они напоминали как давно это поместье было построено, а чудный сад добавили недавно. Гуляя по залу, я натолкнулся со слугой, который меня, наверное, заметил когда я заходил в сад и сказал.
— Она вас ждёт господин Павел. Следуйте за мной.— И повёл меня по лестнице на второй этаж, где и должна была состояться наша встреча с моей очаровательной тётей. Она приняла меня радушна, как всегда. Была почти ночь. Воздух был волшебно ласковый и свежий. Звёзды озаряли небо, заметил я из окна. Всё было волшебно. Стол был забит до упада в комнате, куда мы пришли. В конце стола сидела моя очаровательная тётя. Ей было за 50, но выглядела на 30 как, ни странно. Она всегда собирала свои русые волосы в пучок на головы, и конечна бусы из жемчуга. Она о чем-то говорила со своими слугами и вдруг заметила, что я стою возле стола. Она скромно улыбнулась и сказала.
— Бонжур, мон шери. Как ты вырос. Я не видела тебя уже десять лет. Ты прекрасен как твоя мать. Я улыбнулся и мы сели за стол обедать. Она рассказывала обо всём что происходит в их краях об последствии войны. О том, как трудно жить. Одним словом, обо всём. Внезапно она остановилась и подняла бокал, некогда принадлежал самому Людовику четырнадцатому, с чем он праздновал свои бесконечные пиршества, и который впоследствии попал в руки домработнице, которая украла и продала его за гроши перекупщику. Тот, в свою очередь, продал её в музей и дошёл моей графини в виде подарка от подруги, которая работала в этом музее.
Боже о чём это я. Это никак не относится моей истории. Так вот она подняла свой бокал полный вина и сказала.
— Все мы немного не в себе, когда потеряны и не имеем пути в жизни, когда не имеешь цели, к которой стремишься. Давай выпьем за тех, кто думает, что он в себе (смеясь) и жизнь у него одна и другой не будет. Выпив, мы направились в сад, где она меня спросила, что я хочу делать, чем займусь. На что я ответил, что в замешательстве и мне нужно кое-что найти, очень важное. Так как я забыл тебе напомнить, что она занимается оккультизмом и магией (а что ей ещё делать в этой глуши). Она посоветовала мне идти в национальную библиотеку в Праге, где я найду первую подсказку и узнаю хотя бы с чего начать.
Ну вот моя любимая Лана, у меня цель к которой я сейчас стремлюсь. Не знаю, что я найду в Праге? А, может, меня ждёт разочарования, но я, точно зная, что у меня в душе зажёгся огонь и я все сделаю, чтобы принести тебе, то, что ты называешь смыслам жизни. Буду писать и жду твоих писем.
Люблю тебя Лана...
Второе письмо 5 мая 1939 г.
Ну вот и прошёл год.
Я все так же скучаю по тебе.
Знаю, ты думаешь, где я был и почему ни писал все это время. Я обещаю писать чаше. Но от тебя я получаю только молчание. Хотя знал, на что шёл. И пойду до конца.
Путь мой в Прагу был непростым, и скажу тебе долгим.
Я здесь, и хочу тебе рассказать обо всём, что со мной приключилось в этом безумно странным, и безусловно, прекрасном городе.
Начну, пожалуй, стога, что Тётя моя Душица дала мне немножко денег, которые пошли на билет до Праги и на вино, чтобы немножко согреться. Мы выпили с товарищами. Их я встретил в вагоне. Они воевали в нескольких милях от меня и уже ехали домой. Я с ними подружился и мне ничего не оставалось делать, как выпивкой отметить этот день.
Проснулся я на Вокзале имени Томас Вудро Вильсон, с ужасной головной болю и туманом в голове. Туман был не только в моей голове, но и в Пражской столице. Да такой что все вершины двух башен здания станции, по краям большой арки, не были видны. Знаешь, Лана, по-моему, раньше вокзал назывался куда более красива. В честь австрийского императора. Вокзал имени Франца Иосифа первого. Были же времена.
Я машинально подтянулся в карман, и оказалось, что у меня нет ни копейки. Даже не помню, как я их потратил. Но вот я стою на станции и не имею, ни копейки и нет, ни малейших идей, что я буду делать.
Город не оказался таким же гостеприимным, как столь красивым. Словом, люди были, зли. Или из-за войны, то ли из-за голода. Одним словом, я не запомнил ни одного доброго лица или улыбки на лицах жителей Праги. А вот город меня поразил до беспредела. Он знакомый, кажется, и такой чужой. Мистика, течёт со зданий города, превращаясь в реки, завораживая водоворотами удивления на площадях, и фонтанами вопросов, из статуй разных форм и видов.
Я бы жил здесь вечно и не уставал от разноцветных домов причудливых форм. Но поражаться красотой мне пришлось недолго. Сразу я направился в Старо-Место в национальную библиотеку — Климентиум. Только там я мог найти мои ответы на вопросы а, их у меня били немало. До самого вечера я ковырялся в старых и пыльных книг. Но увы, мне не удавалось найти ничего что было хоть косвенно связано с моим делом. И тут внезапно я почувствовал чью ту руку у себя на плече. Я не могу описать что со мной произошло земля пропала из-под моих ног. Я уже был уверен что это за мной пришли, арестовать. От страха я не мог даже обернуться чтобы посмотреть кто за моей спиной. Грозный голос назвал моё имя и потянул меня к себе. Предо мной открылся портрет пожилого человека в лохмотьях. Он грозно посмотрел на меня и продолжил.
— Я знаю кто ты и что тебе надо. Я могу тебе дать ответы на твои вопросы.
Не дав мне сказать хоть слово, он потащил меня за собой на улицу и понёс в задний двор библиотеки. Ярость окутала меня и я хотел уже крикнуть как мы вошли в маленький коридор и за ним передо мной открылась нечто на столь восхитительное что я забил как, меня волокли за собой.
Перед моим взором открылось большое помещение. Она била набита книгами и всякими реликвиями из разных эпох и культур. Вся библиотека была обшита деревом и окутана магической мистикой. Везде весели светильники неоклассического стиля, а воздух наполняла ироническая дымка знаний, которая скрывалась в этих книгах. Весь зал был да боли интригующий и такой далёкий, ведь чтобы прочесть их всех не хватит и десятка поколений.
Моя эйфория била нарушена глухим грохотам падающей книги на стол.
— Вот что ты искал,— сказал старик и сел за круглый стол из дерева инкрустированный по бокам драгоценными камнями. Я попытался что-то прочесть, но у меня не получилось.
— Что это за язык?
— (Ухмыляясь) Ты даже не спросил кто я?
— Я не думаю, что это как-то поможет моему делу. Но если ты скажешь, зачем ты мне помогаешь, я бы был, да боли тронут!
— Да у тебя чувства иронии сильнее страха. Ладно, так и бить. Я тебе объясню, кто я и откуда знаю тебя.
Тут я вынужден закончить своё письмо, Так как мне надо собираться в путь. У меня мало времени, но не грусти я напишу тебе, как только будет возможность, и объясню, куда я иду и зачем.
Береги себя и знай, что я всегда буду тебя любить.
Третье письмо 6 августа 1939 г.
Было 10 часов утра. Выйдя из здания, я внезапно почувствовала свежий воздух на моих губах. Голуби, тревожна, взлетели как бута, зная, что со мной, какие-то монашки побежали из часовни напротив дома и побежали в направления сада. Послышался тревожный звон Колоколов. У меня в голове не было ни одной мысли. Хотя я был встревожен, но у меня было и чувство радости, так как, снова я тебе пишу в надежде услышать от тебя хоть словечка. Но в ответ, увы, только звонкое молчание. Я не буду огорчаться и продолжу свой рассказ, может, так я иногда бываю ближе к тебе.
Старик, который меня похитил, продолжил следующим образам.
— Меня зовут Гефисеон. Я тот, кто помнит все от начала времён.
— Как это? Значит, тебе уже 7000 лет?
— О нет. Мне всего лишь 80 лет. А истории человеческой больше чем 7000 лет. Видишь ли, необязательно прожит столько, чтобы помнить все. Этот дар мне перешёл от моих предков, когда я родился и начал вырастать я начал вспоминать нечто, что мне казалось абсурдным, но потом я понял . Великая мать объяснила мне кто я и суть этих воспоминаний.
— И кто же ты?
— Она назвала меня хранителем Тамтиогры.
— И что такое Тамтиогра?
— Это хранилище всех воспоминаний, которые были в истории всей галактики. Великие умы черпают оттуда информацию чтобы решить те или иные вопроси. А я его хранитель. Просто представь себе что кто-то начинает помнить что такое вселенная и что он помнит свою жизнь и другие свои жизни до его рождения. Он вспоминает людей, вспоминает существ, вспоминает миссии и цели. И, наконец, вспоминает природу всего что нам известно, а чем мы думаем и что чувствуем
как вселенная. Или просто тот, кто помнит (смеясь).
— А обо мне ты ничего не сказал зачем тебе я?
— О ты ошибаешься это я тебе нужен, а не ты мне. Видишь ли, мая фамилия Мердер.
— Как у меня!
— Да и как родственник я обязан тебе помочь.
— А кто такая Великая Мать?
— Великая Мать высшее божество после абсолюта!
— Скажем я тебе поверил, а что это за книга?
— Это хроники Тамтиогры.
— К сожалению, я не могу прочесть, так как не знаю этого языка.
— Поэтому я и здесь, чтобы тебе помочь. Язык на котором написана это книга называется Сайоник его создали священнослужители Египта вместе с галактическими жрецами 10000 лет назад, чтобы соединит несколько рас и понять друг друга.
— А что здесь написана?
— DHU ATER TUMTI KEI... что означает Принесите неба на землю и... тут не хватает кусочка. Но не волнуйся я знаю как найти её.
— Эти слово мне ничего не сказали, может, я рано начал тебе верить?
— Ты узнаёшь, что говорю правду или нет, когда дашь ответ своей любимой на её вопрос.
— Откуда ты знаешь?
— Неважно. Пусть это будет доказательством моим словам.
— Что ты хочешь за это?
— То что хотела твоя любимая. Только ответ!
— Ладно куда мне сейчас идти?
— В Турцию на берега средиземного моря, где на холмах красуются пещеры. В них ты найдёшь остальной кусок.
— Но как я пойму что там написана?
— Не волнуйся ты проста подумай обо мне и прочти и ты все поймёшь.
Так вот я продолжил свой пут в Турцию. Не знаю что меня заставила, может, он был моей единственной надеждой? Неважно даже если я там ничего не найду я начну все заново. Я не успокоюсь ни на секунду. Мне нужна ты. И только так я смогу совершить свою мечту.
Путь был долгим и я очень устал. Хотя пустыня и яркое солнце меня успокаивали и радовали мою душу. На пристани я украл верблюда и познакомился с одним бедным человеком, который был военнослужащим Британии и как-то его послали сюда так он и остался и у него денег не было чтобы вернуться . В скором времени я нашёл с ним общий язык и он согласился отправиться со мной в это путешествие.
Но об этом я расскажу тебе в следующем письме.
Четвёртое письмо 20 декабря 1939 г.
Милая, здравствуй!
Новый день настал, и новый я пишет тебе о любви. Спасибо, мой неистовый ангел, за красоту твоей чистой души, за необъятное сердце и лучистую улыбку! Ты та, ради которой я преодолевал жизненные преграды, проходил сотни дорог, проезжал тысячи километров в поисках наследия древних цивилизаций. Не буду тебя утомлять и сразу расскажу про Турцию.
В Турции меня ждало нечто очень странное. Если мне кто-нибудь во время войны рассказал бы что я увижу несколько месяцев спустя здесь в Турции я бы рассмеялся и ушёл шитая это за очередной байкой. Но к счастью это не байка и то что я увидел, останется со мной в моих воспоминаниях навсегда.
Уставшие и голодные, мы добрались до этого место. Хочу заметить что доходить туда было куда легче чем подниматься на эту гору. Через бесконечные песчаные бури, через бесконечный голод и жажду, через все обстоятельство, которые встречались на моём пути, я дошёл, наконец, и стоял горда перед входом в эту пещеру. Удивлению моему не было границ, когда, зайдя, в неё я ничего не обнаружил, кроме песка. Я хотел уже отчается как моё внимание привлекло маленькое ущелие снизу в стене. Я начал копать как сумасшедший. Прошло пять минут я все копал и, наконец, почувствовал свежий воздух. И тут земля под моими ногами разверзлась и я упал в маленький коридор по которому сполз в какой-то большой зал.
Было темно и сыро. Мой товарищ позвал меня по имени и спросил все ли в порядке. На мой положительный ответ он сказал что подождёт меня наверху. Вдруг в кромешной тьме я заметил вдали маленький свет и начал ходить к этому направлению. Наверное, час или больше я шагал, а свет кок будто удалялся от меня. И, наконец, я достиг его это был дверной проём в котором был яркий ослепляющий свет, но он был мягким я даже почувствовал его . Как будто я мог до него дотронуться. Я вошёл, и о боги то, что я увидел не снилось никому на планете Земля.
Яркоокрашенная комната высотой, наверное, 20 метров и все стены, осыпанные, золотимы орнаментами. Наверное, если расплавить все это золото, то оно бы наполнило небольшое озеро.
Посередине комнаты стоял пьедестал из мрамора. А на нём стояла девушка неописуемой красоты в голубом облегающем наряде, и платье искрилось как. Ах да, ещё, её окружали какие-то существа в серых одеяниях как их кожа. Да-да их кожа была серого цвета и большие голубые глаза, а, в остальном, они были как люди.
Я боялся подойти, но, так как, я потерял свой страх ещё на войне, я все же подошёл.
Перед ней была какая-то стеклянная утварь, а, в нём кусочек пергамента на котором были начерчены знаки.
— Здравствуй, Павел Мердер,— сказала она, подняв голову, и посмотрела на меня своими большими голубыми глазами.
— Здравствуй! Но, увы, я не знаю твоё имя.
— Ты не торопись и подумай.— сказала она и подняла стеклянный колпак с пергамента.
— М. М. Мегалия? Верховный консул по делам микрокосма!
— Так то лучше. А теперь подойди и прочти что здесь написано.
Я конечно, уже и не знал чего ожидать, но как-то рискованно подошёл и вспомнив слова Гефииона. Сначала у меня ничего не получалась, но через несколько минут прочёл что было там написано. DHU URNUS ATERTI . «Возвратите свет на небо». — «Принесите Небеса на землю и Возвратите свет на Небеса» Тебе это ничего не говорит? — Увы, но нет. Я искал... — Знаю я что ты искал и вот тебе ответ, но если ты его не понимаешь я в этом тебе не помощница.
— Но как, Тогда зачем это все? зачем я добрался сюда.
— А это ты у себя спроси. Надеюсь, хоть на это у тебя есть ответ.
— Что же мне теперь делать?
— Просто следуй за мной. Я иду в Тумти Город трёх государств. Может, там тебе помогут?
Не сказав, не слово все, кто там находился как будто поднялись с помощью света на стеклянный шар и он помчался проч.
Пятое письмо 20 февраля 1940 г.
Здравствуй, любимая!
Пишу это письмо, а передо мной твоя фотография. С ней я не расстаюсь ни днем, ни ночью. Просто я ни минуты не могу без тебя. Когда я думаю о тебе, мне кажется, что ты рядом, я чувствую твое волнующее дыхание. Моя любовь к тебе — тот лучик солнца, которого мне так не хватало до встречи с тобой. Возможно, это покажется слишком наивным, но мне всегда казалось, что настоящая любовь совсем иная...
И снова моя дорогая я на перекрёстке событий, и уже не важна чем это все кончиться, ведь у меня не осталось ни сил, ни разума. Я просто плыву по течению из событий в надежде доискаться до истины в поисках наследия древних цивилизаций.
После того как мы попали в межкомнатный отсек корабля меня поразило то что всё было в белом цвете. Хотя я и не знал из чего было все сделано, потрогав, я понял что оно похожа на кожу, хотя более мягкой. Я уже собирался думать что меня уже ничем не удивить как мы вошли в один отсек где я потерял дар речи. Смотря снаружи и, не скажешь, что внутри столько пространство.
Даже Наполеон и все императоры и цари не достигли бы таких высот чтоб позволить себе такую роскошную комнату. Через ажурные плафоны искрился золотистый свет от бра подвешенные очен высоко. Стеклянный пол отражал мельчайшие блики света. Стены в золоте. Потолка нет. Знаю. Я тоже не поверил. По всем законам физики этого не может быть. Но я был и видел это чудо. Она поменяла свой роскошный наряд на не менее роскошное платье и седела на троне высеченного из какого-то голубоватого кристалла, и воссияла спокойную умиротворявшую музыку Бетховена.
Смотря в иллюминатор, я замечал как наша земля все уменьшалось в размерах. Меня одолела таска. И тут она сразу исчезла с горизонта. Она хотела мне что то сказать как корабль потрясло и включилась какая-то сирена. Все побежали в пилотное отделениегде пилот без головы пытался руками объяснить в чём дело.
Я был поражен всем увиденным и меня клонило в сон от всего этого и оттого, что я устал. Но недолго мне пришлось поражаться всей красотой увиденного. Я слышал голос Мегалии как она говорила,— Не дай им нас догнать. Я не понимал в чём всё-таки дело как из стены возникла чья-то ужасная гримаса толи животного толи изуродованного человека, не важна. Он приставил ко мне какое-то оружия и выстрелил.
Были молнии света. Все бежали, на корабле была паника и хаос.
Он выстрелил в меня.
Я отключился.
Помню только свой сон там была ты.
Около пруда ты сидела на берегу и игралась с водой. На тебе было белое плате. Ты смотрела на меня таким глубоким взглядом в котором я прочёл все недосказанное, которые были. Успею ли я насладиться твоей красотой подумал я? На что ты мне ответила может быть...В следующей жизни.
Потом мне стало так грустно от этого безнадёжного положения. Мне казалось я тебя потерял и это было так реально. Но ты была скромна лишь улыбнулась и обняла меня за голову и сказала чтобы я не волновался.
Ещё ты мне сказала что я на правильном пути. И чтобы я не останавливался. Конец этой прекрасной сказки было, как и во всех сказках про принца и принцессу . Мы поцеловались и я очнулся, но поцелуй был реальным...
Шестое письмо 17 апреля 1940г.
Здравствуй мое сокровище.
Не знаю наверняка, но ты, наверное, будешь меня ненавидеть. Да это была Мегалия. Я вскочил с место и почувствовал сильную боль в боке, и снова лёг. Она усмехнулась и сказала.
— Ну вы люди очень смешные. Не бойся ты мне неинтересен я просто игралась.
— Мне другое показалось.
— Хватит болтать тебя ждут.
— Ждут, но как я так пойду?
— Если тебе важно то из-за чего ты прошёл такой путь тогда ты встанешь и пойдёшь за мной.
Я так и сделал и боль потихоньку отступала.
— А куда мы идём и кто меня ждёт?
— Ты на конечной станции своей цели. А идёшь ты к великой Матери!
— Ладно, надеюсь, это конец моего пути! Она проста рассмеялась.
— А кто меня пытался убит?
— Я ждала этого вопроса. Это были стражи галактического абсолюта. Он не хотел чтобы человек рана времени узнал то что узнаешь ты.
— А чем я заслужил это?
Она остановилась и притихла, а обернувшись, она сказала только.
— Ты заслужил это своим любопытством.
— А где мы? мы же не на корабле?
— А сколько тебе времени понадобилось понять это?(Смеясь). Мы на планете Тумти. Здесь все и началось семьсот миллионов лет тому назад. Мы в очаге сотворения человечество.
— Нет . Одень скафандр мы выходим из базы.
Металлические двери открылись и я увидел большой сад. Это было очень странно. Были растения, но нельзя было дышат, так как они выбрасывали в атмосферу азот и были сиреневого цвета. Я услышал музыку такую пронзительную что я начал плакат.
Она сидела на скамейки одета как всегда. Как я её помнил. Чёрное платье и платочек на плечах. Волосы собраны пучком на голове. И, конечно, зелёный малахитовый медалён на шее. От неё шёл прекрасный запах я никогда в жизни не перепутаю этот запах. Я крикнул Мама. Но когда она встала со скамейки и посмотрела на меня, и я понял, это не она.
Мегалия смотрела удивления как я задыхаюсь от слёз.
— Не вини меня. Я хотела чтобы тебе было приятно. Если бы ты увидел меня в обычном облике тебе это не понравилось.
— Извини меня Великая Мать, ты знаешь почему я себя так веду.
— Это ты меня извини и обними меня наконец.
Я сильно прижал её к себе и попытался почувствовать её запах. Хотя на мне был скафандр, не зная как, но мне удалось это сделать.
— Так скажи зачем ты здесь?
— Ты знаешь Великая. Ответь мне и я уйду.
— Так сначала задай вопрос ну а потом я отвечу на него.
— Я ищу наследие древних цивилизаций, их знание достижения и, наконец, то что им было известно, смысл жизни.
— Хорошо дитя мае. Только будь уверен как скала. Иначе это тебе ничего хорошего не принесёт.
— Я уверен Великая просто скажи мне.
— Хорошо, Слушай. Отвечу на твой первый вопрос. Я уверена, вас учили что история началась в 4500 лет до нашей эры. Вам известно об истории из источников, Которые сохранились до вашего времени. Но даже те вещи о которых вы думали, что вы их знаете сорок лет назад, теперь оказываются ложью. Откуда вам известно, что историки знали о происходящих событиях в три тысячи лет до нашей эры.
Так, слушай меня внимательно. Наша раса помнила как все это работает. Даже если наших ученных не было в те далёкие годы, они могут знать об истории внутри измерения третей плотности. И вот что нам известно.
Этот процесс, которые вы называете жизнью начинался около шести тысяч миллионов лет назад. Но для человека, гораздо раньше... Около тридцати миллионов лет тому назад. Зарождения вашей расы сначала был запланирован посредством Евгеники, проделанную существами, которые занимались трансмутацией генной информации и эволюции. Этих существ вы называете Вечными сущностями или бесами и ангелами или Духами природы . Кстати, у некоторых цивилизаций получалось неплохо с ними общаться. А потом в их создании произошёл брак под названием любовь. Наследие древних цивилизаций — это любовь. Они научили вас любить. Любить посредством музыки, живописи, архитектуры всеми ремёслами, которые прославляют род человеческий.
А потом, ты уже знаешь, как все бывает когда её не хватает. Вы начали истреблять и уничтожать все на этой планете. В том числе, и историю, и знание и до сих пор занимаетесь этим. Вы не успокоитесь пока не уничтожитесь сами и эту голубую красавицу планету. Ну, ты сам выбери в чём смысл жизни?
— Я понял смысл в том чтобы любить и творить.
— Спешное решение, но я не смогу с тобой не согласиться.
— А как мне возвратится назад?
— Не беспокойся. Она об этом позаботится. Ну обними меня и в путь. Надеюсь, я тебе помогла.
— Спасибо за все. — сказал я и сел в корабль, и тут только вспомнил, я забыл спросить, про фразу «Принесите Небеса на землю и Возвратите свет на Небеса»? Я крикнул ей, но мой голос не проходил через стекло иллюминатора.
И тут она мне прошептала...
Последняя глава
Оглянувшись, Доктор Парандовский в истерии начал искать седьмое письмо, но обнаружил лишь белый лист на умершем и ручку в его руках.
— Вы не найдёте его. — прозвучал голос в дальнем углу тёмной комнаты. Доктор ужасно испугался нет ни из-за мрачного тона в голосе.
Ему стало очень стыдно за проделанное. Из угла вышла та женщина, которая входила в комнату до Парандовского. Она медленно приближалась к нему и свет постепенно выдавал черты её лица.
— Кто вы?
— Меня завут Сара. Я гувернантка господина Мердера.
— Вы все это время были здесь?
— А где мне ещё быть как не у моего господина.
— Боюсь он уже умер.
— Я знаю (с улыбкой)
— Знаете тогда что вы здесь делаете?
— Жду пока не увезут его тело. А что вы здесь делаете и почему читали письмо господина Мердера?
— Я не хотел, честно. Просто так вышло . Примите, пожалуйста, мои извинение.
— О, это ни к чему.
— Скажите, а где миссис Мердер.
— Нету никакой миссис Мердер.
— Как она умерла?
— Нет, просто, её, вообще, не было.
— Просто я тут прочёл что, как бы он побывал в стольких местах, чтобы они были вместе.
— Знаю что вы там прочли . Спешу сообщить, что мистер Мердер Вернулся с войны калекой, поэтому он не мог негде быть.
— Как? Но он же пишет здесь...
— Знаю что он писал. Это был его досуг, так как, ему больше не оставалось ничего делать.
Доктор Парандовский был в полном замешательстве и не знал что ответить, так как, он поверил каждому слову в письме.
— А как же Лана? Что с ней стало?
— Она умерла в то время как господин ушёл на войну. На поезд котором она ехала в безопасное место, упала бомба и все в поезде погибли.
— О боже. Получается...
— Так и есть. Он годами не мог смириться с этим вот и писал ей эти письма .
— Как Трагично. Я в растерянности. Жаль что он так и не смог дописать последнее седьмое письмо.
— А что вас конкретно интересует?
— Боюсь вы не сможете дать мне ответ на этот вопрос.
— Молодой человек я правила с ним всю мою жизнь. Вы думаете я не знаю этого?
— Ладно. Что имелось в виду под фразой «Принесите Небеса на землю и Возвратите свет на Небеса»?
— О. Во-первых, смысл кроится во фразе, а во-вторых, ваше время ещё не пришло.
Она посмотрела на доктора Парандовского странно с ухмылкой. А доктор в растерянности вышел из палаты и так спешил что забыл очки. А когда вернулся никого не было кроме покойника. И тут он понял самое главное о чём он прочёл в письме. О любви и побежал к своей семье без задних ног.
Ах да. Это был апрель и загадка была не раскрыта. Но об этом в другой истории, в другой раз.
Артём Крыжановский © 2015
Обсудить на форуме |
|
