|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Время новых пороков Ольга Алёшина © 2012 Скорлупа Если страшно, надо бежать. Ужас будет преследовать, но можно спрятаться от него в одном из тёмных закоулков. Странная улица: без фонарей и без прохожих. Никого. В домах чёрные окна, словно все уснули или умерли. Только Саша и его страх. И зловещая тень, которая приближается, растёт, накрывает пространство. Бежать! Если тень коснётся — не выжить! И Саша бежит, не чуя под собой ног. Не разбирая дороги, сворачивая в незнакомые подворотни. Но кто-то догоняет, становится трудно дышать, ноги деревенеют, незнакомая сила давит на плечи. Неимоверным усилием Сашка вырывается из невидимых тисков и снова бежит. Но убежать нельзя — смерть настигает. Тень всегда движется быстрее...
***
Последнее время Саша просыпался в холодном поту.
Один и тот же сон снился каждую ночь.
Забыть, забыть...
Забыть!
Но сон повторялся.
***
По дороге домой в Сашкиной голове вертелись разные мысли. На работе снова бардак, утром вызывал начальник, чтобы в очередной раз сообщить Александру Иванову, что их отдел не справляется с объёмом работ. Впрочем, всё как обычно. Дома мышь в холодильнике повесилась, а ещё надо позвонить Алёне, и если эта кукла в хорошем настроении, предложить ей заглянуть сегодня на ужин. Ладно, продукты Саша схватит по дороге, а с Алёной проблема. С ней всегда проблема — капризная девчонка хочет всего и сразу. Но что-то в ней есть ...
«Просто она красивая, — успокаивает подсознание».
«Просто она ещё не решила, кому и как дороже себя продать, — не соглашается сознание».
«Да ну, бред! — Саша машет рукой, — С Алёнкой всё хорошо, куплю её любимый салат с какими-то там фруктами и позвоню».
Настоящую проблему зовут Артём, и он ждёт дома. Сидит сейчас в Сашкином кресле и хлопает ресницами, словно всему удивляется. Свалился вчера вечером, как снег на голову! Причём снег в июле, иначе не скажешь:
— Дядя Саша, здравствуйте! Меня зовут Артём. Я сын Ани из Воронежа. Вы помните сестру вашей мамы, тётю Машу? Я сын её дочери Анны, ваш племянник.
Вот те здрасте! Не успел Саша остыть от неприятного разговора с Алёной — за пять минут до этого она, чем-то недовольная, ушла, — как к нему в гости пожаловал родственничек. Да к тому же подросток! Сколько ему? На вид лет тринадцать-четырнадцать. Стоит на пороге, ни тени смущения, смотрит прямо в глаза, ожидает тёплого приёма. И как же не принять сына тёти Ани? Не важно, что двоюродную сестру Саша помнит смутно, в нормальных семьях не принято оставлять родню за дверью.
— Проходи... Артём.
— Вы, наверное, удивлены, что я приехал? — затараторил парень. — Вот так, без звонка, без телеграммы? У вас, дядь Саш, есть ко мне какие-нибудь вопросы? Не сбежал ли я, знает ли моя мама, что я у вас?
— Пока вопросами сыплешь ты, пацан. У меня всего один: ты есть хочешь?
Артём закивал, не скрывая радостную улыбку:
— Я, дядь Саш, не сбежал. У меня каникулы. Мама разрешила поехать к вам, вы единственный наш родственник в Москве. У меня есть письмо, где мама вам пишет. Сейчас я его достану.
Артём снял с плеча рюкзак и наклонился над ним, пытаясь найти обещанное письмо.
— Не торопись, успеешь, — сказал Саша, разглядывая вихрастую макушку племянника. — Лучше посвяти меня, что ты больше любишь: котлеты или колбасу?
— Я, дядь Саш, всё люблю, — охотно ответил мальчишка, проворно откладывая рюкзак в сторону. О письме он, кажется, сразу забыл.
«Ладно, потом почитаю, — решил Саша. — А парень-то шустрый, не успел войти — уже дядя Саша. Да, а как ему меня называть? Александром Андреевичем, что ли?»
— Ты, это... руки мой, — неуверенно сказал Саша вслух, плохо представляя себя в роли воспитателя.
— Ага, дядь Саш, где у вас ванная?
Вечер скоротали быстро, Сашка устал, а утром рано на работу, Артём тоже размяк, наелся, освоился и через три часа стал клевать носом. Они поговорили о воронежской родне, Саша с удивлением узнал, что его помнит много людей, о существовании которых он и не догадывался. Точнее, забыл. Имена, истории, кто кем работает, кто на ком женился, кто куда уехал, к полуночи превратились в пёструю чехарду нагромождённых событий.
— Фаина, моя сводная сестра, всё-таки поступила на экономический, — доносилось уже как из глубокого колодца.
— Так. Тём, на Фаине сегодня закончим. Рад за девочку, но нам с тобой пора спать. Ты, может, и на каникулах, а мне завтра на работу. Позавтракаешь, что найдёшь в холодильнике. Котлеты мы с тобой уговорили, ну... яичницу сделаешь. Да, спать будешь на диване. Ты, кстати, чем завтра займёшься?
Артём удивлённо на него посмотрел:
— Вас буду ждать. Посижу вот здесь, — он показал на кресло.
Саша махнул рукой — пусть делает, что хочет, а вот теперь он, возвращаясь с работы, думал:
«И чего это Тёмка дома сидит? В гости приехал, так беги, гуляй, ищи впечатлений. Разве в его возрасте сидят дома? Нет, что-то здесь не то. Вот и письмо я не прочитал, забыл. Кого я к себе вчера пустил? Ой-ё! Алёна! Тоже забыл! Куда её приглашать, если там этот? Ну, позвонить-то всё равно надо, надоели её обиды. Парень уедет, а Алёна останется. Не будем жечь мосты».
— Алё, Алён? — обычное приветствие. — Ты где?
— Саша? А я думала, ты не позвонишь... решил что-нибудь?
О чём она? Ах, да! Ей вчера взбрело в голову перевезти к Саше свои вещи и противного йоркшира Финта.
— Алён, у меня неожиданное событие, ко мне племяш из Воронежа приехал. Давай, просто посидим, поболтаем. Я твой салат любимый купил. Ну, а потом решим.
В трубке недовольно фыркнули:
— Он, что, и на ночь останется?
— Боюсь, что не на одну, — вздохнул Саша.
— Сами ешьте свой фруктовый салат, — отрезала Алёна и отключила связь. Всегда с ней так: если не по её, то ты враг, гад, можешь больше не звонить и навсегда меня забудь. Красивая, значит, капризная. Если через час возникнет на пороге, то с самым ангельским выражением на лице: как, ты меня не ждал?! Сашенька, солнце, радуйся!
С Алёной почти договорились, остался Артём. Только бы дома всё было в порядке! Это ж надо, оставить незнакомого человека в своей квартире одного! Как будто был другой выход...
Саша открыл дверь и слегка оторопел. Непривычная чистота в прихожей оказалась сюрпризом. В проёме стоял Артём с тряпкой в руке и счастливо улыбался:
— Добрый вечер, дядь Саш.
— Привет, — кивнул Саша. — А ты чего это, уборку затеял?
— Да, надо же было чем-то заняться, пока вас жду. Вы проходите, ужин на плите. Я ещё в магазин сходил. Ничего особенного, обычный борщ. Надеюсь, вы любите.
Ничего себе! Чтобы подросток готовил борщ! Обычный! И убирался! Наверное, у Сашки округлились глаза, потому что Артём рассмеялся:
— Не удивляйтесь, дядь Саш, меня мама научила. Я вообще приехал вам помочь. Это первая и самая лёгкая помощь, — неожиданно его голос стал серьёзным. — Дальше будет сложнее.
Не удивиться не получилось, потому что борщ оказался первоклассным, такого Саша не ел с детства. Такой только его мама и умела готовить. И чистота оказалась не в одной прихожей, а во всей квартире. Одежда выстирана и развешана, пыль испарилась, полы сверкают. Саша не поверил и провел пальцем по верху кухонной полки. Грязь и копоть на ней копились годами, отмыть это за один раз нереально. Но нереальное сбылось — на ощупь полка оказалась зеркальной.
— Как ты..., — Саша не знал, что сказать. Пока ел, мычал от удовольствия. А поел, хватило сил лишь на «спасибо» и на то, чтобы с удивлением озираться по сторонам. — Когда ты успел?
Парень снова улыбнулся, но ответил странно:
— Время относительно, правильно? Теперь, дядь Саш, когда вы сыты, и парой проблем у вас стало меньше, нам надо поговорить.
Поговорить, конечно, надо. Но что ж так клонит в сон? Саша тряхнул головой, отгоняя дремоту. Да, а ведь ещё Алёна должна приехать! Буквально через несколько минут!
— Она не приедет, — из комнаты донёсся голос Артёма. — А вы поспите, вы же устали. И не волнуйтесь, кошмар больше не повторится.
— Откуда ты знаешь? — пробормотал Саша, но голова уже коснулась подушки. Когда он успел раздеться? Как он вообще оказался в комнате?
Сны снились лёгкие, сменяя друг друга, не повторяясь и не запоминаясь. Кажется, даже звучала музыка. Именно с этим странным чувством прослушанной симфонии Саша и проснулся. Никогда не любил классику, но и не признавался в этом. Рок, ДДТ, голос Шевчука — было бы понятно, но звуки скрипки... или арфы... совсем сбивали с толку. Выспаться удалось на славу, хотя на светящихся часах всего половина четвёртого утра. Зевая и потягиваясь, Саша сел в кровати. Глаза привыкали к полумраку. Первая мысль: «Алёна так и не приехала!». И вторая: «Как и говорил племяш».
Вечер вспомнился во всех подробностях: борщ, чистота, более чем странная просьба Артёма не волноваться о кошмарах. Как бы там ни было, но липкий ужас в эту ночь не приснился. Мучительный, отвратительный сон оставил Сашку в покое!
— И больше не приснится.
Голос Тёмы из темноты. Саша быстро встал и включил свет. Конечно, мальчишка сидит в его любимом кресле. Только что-то с Артёмом не так, сразу и не поймёшь. Взгляд, что ли изменился? Или улыбка какая-то не его, слишком тонкая и умная, не улыбаются так подростки! И что значат его слова — больше не приснится?!
— Дядь Саш, для начала, я не Артём. Не ваш племянник, но всё же, ваш родственник. Вы отдохнули, теперь мы можем поговорить. Вы готовы?
Готов ли Саша? К чему? Он сглотнул комок и хрипло буркнул:
— Ну всё, друг, будешь объясняться. Ща я вернусь, но мне почему-то кажется, ты не хочешь убегать.
— Не хочу, — подтвердил лжеАртём.
Выкурив сигарету, Саша не нашёл ответа на вопрос: почему он не торопится начать разговор? У него обычная жизнь, в этой жизни нет места непонятному, а родственничек не просто непонятен, он пугающе неясен. Мысли читает, телепат! Не очень-то здорово осознавать, что у тебя в квартире сверхъестественный мальчишка с улыбкой Моны Лизы. На вид белобрысый парень, обыкновенный, как миллионы его сверстников, а на самом деле... впрочем, пора разобраться. Потушив сигарету, Саша вернулся в комнату.
— Давай заново, — сказал он, закрывая дверь. — Кто ты, откуда, зачем приехал?
— Давайте, — кивнул парень. — Меня зовут Иен. Часть того, что вы обо мне узнали, правда. Другую часть я готов рассказать.
— Что за имя? Ты не русский?
— Не совсем. То есть, в вашем мире множество Иенов, большей частью проживающих в Великобритании. Так что, у меня обычное имя. Но в вопросе национальности я затрудняюсь ответить. Угодно вам — у меня её нет.
Если бы Саше сказали, что он будет разговаривать с мальчишкой, который каждой фразой начнёт ставить его в тупик, он бы рассмеялся. Но факт оставался фактом. Иен ждал и взглядом позволял спрашивать. Не надменно, а очень вежливо, но всё-таки позволял. От этого не становилось неуютно, скорее, под таким взглядом возникало и росло любопытство.
— В нашем мире? Иен, ты кто? Инопланетянин?
От Саши не укрылась удивлённая усмешка, промелькнувшая на лице гостя:
— Попробую ответить. К сожалению, у вас весьма ограничен словарный запас, не все значения слов есть в вашем языке, дядь Саш. Но я воспользуюсь теми образами и словами, которые вам понятны. Я не инопланетянин. Вы спросили: кто я, откуда, зачем приехал? Я человек. Издалека. Приехал, чтобы избавить вас от кошмаров. Я сказал правду, вы мой дальний родственник, и сейчас у меня каникулы. Ну, или то, что в вашем понимании означают каникулы. Я не с другой планеты и не из другого времени, я из другого мира. Вне времени. Утром меня здесь уже не будет. И вы меня забудете. Поэтому спрашивайте всё, что хотите, до рассвета я в полном вашем распоряжении.
Ничего себе речь задвинул дальний родственничек! У Саши от нетерпения зачесались ладони.
— Давай на «ты», — проговорил он непослушными губами.
— Не могу, — пожал плечами Иен. — Всё-таки вы старше и в какой-то степени являетесь мне дядей. Лучше спрашивайте.
— Тогда, ты умеешь читать мысли?
— Да.
— Ответь мне.
Иен поднялся с кресла и подошёл к окну. Там, вверху, в темноте, сверкали звёзды, а внизу проезжали машины. Полминуты он собирался с ответом:
— Вы спрашиваете меня о другом мире, из которого я к вам пришёл? Не так просто объяснить. Вот вы, дядь Саш, считаете, что всё, что вы видите вокруг и есть единственный мир? То, что вы видите — это скорлупа. И вам ещё предстоит выбраться из неё и увидеть тот мир, который за её пределами. Как много знает птенец о мире, пока он в скорлупе? И что за этой скорлупой, вы можете себе представить грандиозность мироздания? Хотя бы на таком неудачном примере. Творение бесконечно не только в пространстве и во времени, но и в подобном себе. В вашем языке есть понятие параллельной вселенной. Попробуйте представить себе бесконечное множество параллельных вселенных. Это весьма приблизительное объяснение. Скажем, я уже вылупился, вылез из скорлупы, а вы ещё нет. Вы мой пра, в энной степени, дядя, находящийся от меня в далёком прошлом, и в одной из возможных реальностей.
Слишком. Саша понял, что для него это слишком, ему никогда не приходила в голову мысль, что этот огромный мир — крошечное пространство внутри скорлупы. Тогда каков же настоящий мир?! И как в него...
— Вылупиться? — улыбнулся Иен. — Просто, дядь Саш.
— Стоп, — очнулся Саша. — Ты хочешь сказать, жизнь после...
— Смерти нет, — Иен сделал шаг навстречу, словно хотел успокоить.
— Там лучше? — сглотнул Саша.
— Да! Вот оно — ваше ограничение словарного запаса. Я не смогу описать вам даже миллиардную часть того мира. Он слишком хорош для вашего языка! Жаль, что не все его увидят...
— Хочешь сказать...
— Ну, не все птенцы вылупляются живыми. Из многих тупо делают яичницу. Я жив. Биологически во мне когда-то была ваша часть. И я благодарен вам за жизнь. Вам и ещё множеству предков.
— Подожди, подожди, — притормозил Саша. — Я не буду тебя спрашивать, буду ли я жив, ты не ответишь.
— Почему? Могу ответить, — снова пожал плечами Иен.
— Не хочу, — быстро сказал Саша. — Интересно. Если там, по-твоему, так хорошо, то мне имеет смысл отправиться туда раньше? Ты за этим пришёл?
Странная улыбка стёрлась, Иен погрустнел и отвернулся к окну:
— Дядя Саш, что будет с птенцом, если вынуть его из скорлупы раньше срока? Разве он выживет? Как вы могли обо мне так подумать?
Саше стало неловко. Парень старается рассказать ему о другом мире, но ведь для чего-то он появился в этом, здесь и сейчас?
— Иен, не обижайся. Но неужели ты пришёл только из-за моих снов? Судя по всему, я не такой уж близкий тебе родственник.
За окном немного посветлело, совсем скоро наступит рассвет. А с рассветом этот странный белобрысый мальчик обещал уйти, и Саша почему-то был уверен, что он так и сделает. Но ещё столько всего хочется узнать!
— Дядя Саша, я же сказал, что я вроде как на каникулах. И я подросток, глаза вам не врут. Для нас прыгнуть куда-нибудь во время и в параллельную реальность, приблизительно то же, что для ваших подростков паркур. Мне нужны были две ночи: первая, чтобы узнать имена тех, кто вас мучает, и вторая, чтобы прогнать их.
— Их? — у Саши уже не осталось сил удивляться. — Да о ком ты говоришь, Иен?
— Некие сущности, — немного брезгливо скривился Иен. — Отвратительные, у нас их и в помине нет. Честно, я не ожидал, что мне будет настолько неприятно их увидеть. Но дело сделано. Больше они вас не побеспокоят. В первую ночь я узнал причину. Они поспорили. На вас. Через неделю вы должны были умереть от порока гипофиза. Один из спорщиков уже пробрался к вам через ночные кошмары.
— Что-о? — это уже никуда не годилось! Саша не забыл липкий страх, но умереть от порока гипофиза? Такой болезни даже не существует!
— Не существовало, — подтвердил Иен, — Но дядя Саш, постарайтесь представить себе, что в их мире есть только чистая злоба и ненависть ко всему. Один предложил другому найти новый человеческий порок. Оба отлично знали, что это невозможно. Но в их мире нет предела гордыне! И один схитрил. Воспользовался тем, что в вашем языке есть медицинский синоним слова «порок». Порок сердца, почек или печени, например. Обмануть, формально дать человеку новый порок, выиграть спор и принести ещё одну душу хозяину — задумка одного. Опередить и доложить раньше, что спорщик возгордился больше самого хозяина, придумавшего всего семь пороков, получить за это благодарность — задумка второго. Не буду рассказывать вам, в чём заключается такая благодарность.
Сущности, спорщики, хозяин... ночные кошмары и... порок гипофиза! Нет, это немыслимо! Но Саша отчётливо представил, как через кошмарные сны в него медленно вселялась новая болезнь. Стало дико, страшно, по спине пробежал холодок, рука машинально потянулась за сигаретой. Б-э-лин! Все сигареты на кухне!
— Теперь... теперь я не умру через неделю?
— Нет.
— Скажи, если бы я умер, врачи бы узнали, от чего?
— Разумеется, нет, дядь Саш.
Саша с тоской посмотрел в окно и выключил свет. Племяш вылечил его от порока? Да какой он ему племяш? Непонятное родство, трудно даже представить, насколько дальнее. Но еле уловимая улыбка, ресницы, как у девчонки и спокойный взгляд за минуту уняли у Сашки дрожь в руках и возникшую было панику. И чего он испугался? Иен же сказал — смерти нет.
— Спасибо, родственник. Но, всё же, я не могу не спросить: я вылезу из скорлупы живым? Ты сказал, я забуду разговор, уже светает. Ответь.
— Дядя Саша, один из секретов моей реальности — я знаю все варианты вашего будущего. Могу дать совет, но вы его забудете. Хотя, на уровне подсознания... ладно. Не отказывайтесь от знакомства с девушкой по имени Катя. Вы давно ходите рядом, а словно не видите друг друга. Если вы с ней, то благоприятных вариантов на несколько порядков больше. В любом случае, вы окажетесь вместе, она же моя тётя, но чем раньше, тем для вас лучше. Я вас окончательно запутал, дядь Саш? Всё распутается. А сейчас мне действительно пора спрыгивать. Рад был с вами познакомиться.
— Иен, паркурщик! Что ты делаешь?!
Парень поднялся над полом и прошёл сквозь стекло. Одна рука осталась в комнате, и он помахал ей на прощание.
— Иен, мы увидимся? Не исчезай, оставив улыбку чеширского кота за окном! — крикнул Саша.
— Дядя Саша, вы, оказывается, неисправимый семьянин, — голова Иена на мгновение просунулась обратно. — Вы мне понравились. Ответ — возможно.
Ольга Алёшина © 2012
Обсудить на форуме |
|
