|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2007 Антон Тудаков © 2007 Мертвое двенадцатицилиндровое сердце — Ах ты, охломон такой, да что ж ты опять с одежкой-то сделал?!
— Дрался я.
Юный наследник престола шмыгнул и утер сопливый нос ладошкой, добавив еще одну полосу грязи на чумазое лицо. Рукав вельветовой куртки лохматился распущенной бахромой, королевский герб на спине болтался как обвисшие крылья, а дыры на коленках штанов дорогого заморского бархата открывали отличный вид на исцарапанные августейшие коленки. А ведь только утром служанки от дворцового портного костюм принесли!
— Спаси Эру, дрался он! — королева всплеснула руками. — Седрик, ну как тебе не стыдно — ты же принц, а не уличный мальчишка! Тебе фехтовать положено, а не в грязи кулаками махать! Опять с сыновьями барона де Врие что-то не поделил?
Седрик упрямо уставился под ноги, всем своим видом показывая, что нежная зелень травы королевского сада ему интересней разговора с матерью.
— А чего? Они опять меня наперегонки обогнали! Казнить их папа не разрешает, вот они и выигрывают у меня. Так нечестно.
— Это почему же еще? — мать удивленно уставилась на сына.
— А потому что я будущий король, а они мои вассалы. Какое они имеют право быть первыми?
— А ты, значит, хочешь во всем первым быть?
— Хочу. Вот скажу папе, чтобы гномы сделали мне самую быструю на свете машину и обгоню на ней братьев!
Королева-мать опустилась на скамейку и посадила рядом сына.
— Ох, Седрик, не доводит до добра стремление быть первым любой ценой.
— Почему? — в глазах мальчишки загорелся интерес.
— Разве ты не слышал историю про Короля Мертво Сердце?
Седрик замотал головой.
— Расскажи, мама!
— Расскажу, горе ты мое луковое, надеюсь, хоть это тебя успокоит.
Жила в одной стране юная принцесса. Звали ее... Ну, предположим, Вильда. Красавица была такая, что из самых далеких краев свататься к ней приезжали короли да принцы. Но, как это водится у юных и взбалмошных принцесс, Вильда всех принимала, да никому «да» не сказала.
Седрик насупился.
— Фу, прям как принцесса Ламантийская. Старше меня всего на года, а уже корчит из себя взрослую тетку. То принц Лемурийский ей золотые ведерко с совком подарил, то наследник Умарский на своей машине покатал. А со мной она, видите ли, и играть не хочет. Маленький еще.
— Вот-вот, и Вильда такая же в детстве была, — мать потрепала наследниковы вихры и продолжила. — Так может принцесса и прогуляла бы на пирах у сватов до повзросления и остепенилась, да на свою беду влюбилась она.
В той стране жил барон Дирак, который королю приходился двоюродным братом. Богатым человеком слыл барон Дирак, потому что торговал он с подгорным народом и торговал успешно. Настолько успешно, что гномы даже взяли в ученики его сыновей Влада и Рема. И не просто учили их с камнями да рудами обращаться, а в самые главные тайны посвятили — как сковать железное сердце машины и вдохнуть в него жизнь. А такие секреты гномы кому попало не открывали. Много ли по нашим землям машин бегает? А все потому, что они не мертвое железо, а живое существо с сердцами-моторами. Машина ездит только пока живо ее сердце. И уж если умерло сердце у машины — никакой ремонт не поможет, кончается в ней жизнь и она становится мертвым железом.
— А правду говорят, что сердце у машины может не выдержать гонки и разорваться? — Седрик заворожено уставился на мать.
— Может, сынок. Поэтому все свои машины берегут, и без особой нужды никто сердце машинное сверх его возможности не нагружает. Ну вот, из-за тебя вперед забегаем. Слушай, непоседа.
Братья провели в обучении у гномов долгих семь лет. Из замка Дирак уезжали они мальчишками, а вернулись взрослыми красавцами, и никакая подземная жизнь без солнца их красоты не умалила. К тому же у обоих братьев руки, что называется, золотыми оказались, и в искусстве механики друг другу они ни в чем не уступали.
Надо сказать, братья хоть и родились двойней, а совсем разными оказались. Влад первым на свет появился и весь в отца пошел, что внешностью, что характером. А в Реме все черты его покойной матушки баронессы Дирак видели. Они с детства не разлей вода были, а потому по возвращении из подгорного мира, их обоих и представили принцессе Вильде.
Оба брата сразу сердцами к принцессе прикипели, да и принцесса к братьям неравнодушной казалась. Стоило их только Вильде представить, как та, казалось, и забыла о своих капризах. То с одним братом вместе время проводит, то с другим. Вот тогда-то между Владом и Ремом кошка и пробежала.
Братья, они с детства не разлей вода были. Все вместе делали, всегда друг другу помогали. Даже ученичество у гномов их не разделило, хотя Рем явно уступал в мастерстве Владу. А гномы, надо сказать, народ такой, что мастерство их тайное важней всего. И если уж если ты выбился в высокие мастера, значит остальные тебе боле не ровня. Такой гном и своему брату, что не так умел как он в работе с железом, руки не подаст. Также они и Влада с Ремом воспитать пытались, да ничего у них за семь лет не вышло. Какими пришли братья в подземный мир, такими и вышли из него.
А как принцессу увидели — так все, как будто и не было между ними никакой дружбы. Да и Вильда не упускала случая обоих братьев раззадорить. Мол, кто лучшим мастером себя покажет, с тем и пойду сегодня в сад гулять.
И уж на что только братья не шли, лишь бы на заветную прогулку попасть, да за белые принцессины ручки подержаться.
То Влад построит золотую механическую птицу, что птичий щебет на людской язык переводила. Рем же в ответ сделал механического ежа. Еж тот как ключом заводился, по комнате как живой бегал, иголки у него из платины были выкованы, а в глаза редкие светящиеся изумруды вставлены. И так без конца.
Но то все безделушки для принцессы, а ведь они и между собой соревноваться затеяли. И каждый начал строить себе машину. Выковали, как водится, по железному сердцу да оживили его тайной гномьей магией, а потом за кузова принялись. А как машины ожили и на дорогу выехали, так поняли братья, что в машинах своих они души не чают.
Влад построил машину красную, как кровь. Решетки из серебра, диски из платины, фары алхимическим огнем горят, на капоте герб королевский из цельного гелиотропа вырезан, а салон чудной заморской крокодильей коже отделан. Длинны машина оказалась футов пятнадцать, над багажником крылья посеребренные вздымаются. Под капотом же у нее жило сердце мощное, как у великана, и когда Влад за руль садился, ревело так, что в окрестных домах стекла только что не лопались.
Рем от брата не отстал и получилась у него вроде машина, а вроде как и лодка на вид. Белая как чайка и такая же легкая, она, казалось, не ехала, а летела над дорогой. Да только тут и сказалась разница в мастерстве братьев — как ни бился Рем, а так ни разу и не обогнал он на ней своего брата.
— А я тоже себе такую машину хочу, — мечтательно пробормотал Седрик.
— Как у Влада или у Рема? — спросила королева.
Тревога прозвучала в ее голосе, но Седрик еще был слишком мал, чтобы улавливать потаенные чувства.
— Не знаю пока... Главное чтобы свою — чтобы я мог на ней ездить быстрее ветра. И заботиться о ней буду и у нее никогда-никогда сердце не разорвется!
— Ну тогда слушай дальше.
Король, глядя на это дело, радостно ручки потирал. Ну разве не выгодная партия наклевывается? Да и барон Дирак ко двору зачастил, потому что братья уже начали подарки принцессе носить, да такие, что не всякий принц мог себе позволить, благо торговля с гномами процветала, и удивительных украшений и механизмов подгорного народа в замке Дирак накопилось великое множество. Дело оставалось за малым — кто первым предложение сделает, ведь казалось, что принцесса только этого и ждет. Но никто не мог сказать, кто из братьев ей больше по душе.
Случилось так, что Рем в этот раз обошел своего старшего близнеца Влада и предложил принцессе руку и сердце.
И каково же было удивление двора, когда она при всех ему отказала.
Ух, как рассвирепел король при этом. Ударил по полу скипетром так, что из мраморных плит крошка полетела и говорит:
— Долго, дочь, ты мое терпение испытывала. Я уж думал, ты образумилась, к свадьбе готовился. Но, как я погляжу, как была ты взбалмошной девчонкой, так и осталась. А потому не буду я больше с тобой церемониться, и объявляю по всей стране турнир. Через три месяца пройдут Большие королевские гонки и тот, кто победит на них — станет твоим мужем.
При этих словах Седрик встрепенулся.
— Мама, а у них что, тоже гонки как у нас проводятся?
— Конечно, а где их сейчас нет? Раньше говорят, в моде были турниры рыцарские, да на них столько людей гибло, что запретили их во всех цивилизованных странах. Да и давно это было, даже мой прадед уже в Гонках участвовал.
А теперь слушай дальше.
Испугалась принцесса отцовских слов, бросилась ему в колени.
— Папочка, не надо, прошу тебя! Не хочу я замуж за Рема, мне его брат Влад милее, потому и отказала я Рему. За Влада замуж хочу!
Королю бы тут пойти на попятную, но слишком много народу при этом присутствовало, чтобы от своих слов отказаться. Да и гнев в нем еще играл.
— Ну уж нет, не бывать тому! Если твой Влад так тебя любит, пусть сделает себе машину, которую ни одна другая в этом мире обогнать не сможет. Победит — быть ему мужем, а нет, так выйдешь за другого.
Никто не заметил, как почернел лицом при словах принцессы баронет Рем. Отшвырнул он тиару из лучистых самоцветов, что в подарок Вильде принес, сверкнул глазами и был таков.
А принцесса плакала недолго, потому что вскоре увиделась с Владом. И тот рассказал ей, что не боится никаких гонок, так как его учителя-гномы помогут ему создать такую машину, которой нет ни у кого на свете, и будет она еще лучше чем та, что у него сейчас.
Так что вскоре баронет Влад покинул замок и поспешил в горы. Ведь действительно, хоть и быстрая была у него машина, но знал он, что настоящие мастера-механики у гномов и куда как более быстрые сердца ковали для его будущих соперников. Поэтому он задумал с помощью своих подгорных учителей построить самое мощное в этом мире сердце-мотор, что любые гонки выдержит и не разорвется.
Но самое удивительное было то, что после скандала во дворце исчез куда-то брат Влада Рем, и никто его с тех пор не видел.
Три месяца прошли быстро. За это время вести о том, что главным призом королевских гонок в этом году будет сама принцесса Вильда, разнеслись по всему свету. Заметались, забегали принцы, графы да бароны, которым Вильда раньше отказала — всем захотелось наказать своевольную принцессу. Засуетились и дворяне рангом помельче, а то и вовсе купцовы детки — а ну как именно им в этом году повезет? Кто ж откажется стать наследником престола?
Задымились, зашумели по всем странам кузни да мастерские. Много денег за эти три месяца и гномы и человечьи мастера-механики заработали.
А Вильда лишь посмеивалась да ждала возвращения Влада. Потому что знала, что никому гномы не позволят выковать сердце-мотор, сильней чем у своего любимого ученика Влада.
В день гонок столько претендентов на руку и сердце принцессы понаехало, что, казалось, не поместятся все на главном ристалище страны. Каких только машин там не оказалось — от мощных, изукрашенных самоцветами да золотом родстеров принцев-баронов до совсем уж непонятно как допущенных до соревнований полуживых городских работяг-кэбменов. По традиции, все проехали круг перед трибунами, задрав капоты, порычали, поревели всласть. У некоторых даже и от этого моторы перегрелись да позагорались, так их сразу за забор и выволокли, где гномы, которые ради такого события даже на поверхность выползи, их паять да лудить принялись.
Но все ждали, на чем приедет баронет Влад, ибо историю о том, почему в этих гонках такой приз объявили обошла уже все таверны. Странно, но о неудачнике Реме почему-то никто не вспомнил.
А Влад не торопился перед публикой появиться и предпочел выехать на поле последним.
Когда публика увидела его машину, ристалище взорвалось радостным криком. Никогда еще сюда не въезжала такая машина. Влад остался верен себе и выкрасил кузов в ярко-алый цвет. Но не это главное — на машине не было никаких украшений, зато, казалось, гномы заковали в кипящую сталь западные ветры, что каждую весну приходят с моря и срывают крыши в портовых городах.
Да, славно потрудились гномы на этот раз, не одну неделю провели в расчетах формы удивительной машины. Расстарались для Влада и никто больше не сомневался, кто победит на этих соревнованиях.
Только хотел Влад публике мощь машинного сердца продемонстрировать, как вдруг ристалище затихло. И не машина Влада эту тишину вызвала.
Понял Влад, что не последний он на старт выходит и обернулся.
Стояла за ним машина, да такая, что кровь в жилах стыла. Черная, как земля в глубокой могиле, даже солнечный свет, казалось, тонул в ней. И стекла и диски были чернее ночи, и из фар не свет льется, а сплошная темень. Под колесами у этого чудовища клубился туман, а сзади гроздья труб пускали черный дым, отдающий самой едкой на свете гарью.
Поравнялся пришелец с машиной Влада и зашевелились у того волосы на голове — не жило сердце у этой машины, не билось в унисон с сердцем водителя, а лишь глухо отмеряло секунды как метроном.
Пригляделся Влад и понял, что не просто машина перед ним, а детище черных гномов.
Наследник престола при этих словах поежился и спросил:
— Мама, а кто такие черные гномы?
— Это, сын, такие же гномы, только они не хотят жить как все. Не уважают они законы природы, и все норовят переделать этот мир под себя, а не жить в гармонии с ним, как все остальные. И до того страшные непотребства они при этом творят, что все остальные гномы с ними никаких дел иметь не хотят. Потому что все, чего они не коснутся, превращается в мертвое железо, души лишенное.
— Ой, а кто же тогда осмелился приехать на такой машине?
— Слушай дальше, непоседа.
Так вот, понял Влад, что машина эта давно мертва и в трубах ее текут колдовские масла и страшная мертвая кровь земли. Никто, кроме черных гномов не осмеливается с ней дело иметь, так как кровь та есть сгнившие тела мертвых зверей и людей, тысячи лет назад наши земли населявших. Сильна магия крови земли, да только жуткая это магия, мертвецкая. И если в обычной машине сердце-мотор само по себе бьется и движет ее, то в этой машине сгорала черная кровь земли, клубами выбрасывая в воздух останки мертвецов. И дьявольский огонь двигал все ее части, а не сила жизни, что вдохнули искусные гномьи мастера-волшебники.
А принцесса Вильда, только взглянула на черную машину, как тут же побелела и в обморок упала.
Замерли зрители, все ждали, кто из машины появится, что за водитель за руль такого чудовища сесть осмелился. Но не дождались. Взревела черная машина, обдала Влада черным облаком и покатила к старту, со страшным скрежетом раздвигая со своего пути всех, кто под борт подвернулся.
При удивительной тишине, объявили глашатаи о начале состязаний, зачитали список призов и сообщили всем давно известную новость — что победителю гонок достанется рука принцессы Вильды. Но никто не слушал горлодеров, потому что взгляды всех, начиная от короля, и заканчивая уличными мальчишками, что облепили окрестные деревья, приковало к вставшим рядом красной машине Влада Дирака и его страшному черному сопернику.
Так же, в полной тишине, прозвучал сигнал к старту и лишь тогда воздух наполнился ревом застоявшихся и изголодавшихся по скорости моторов. Над ристалищем поднялось облако пыли и дыма, из которого огненной вспышкой вырвалась алая машина Влада и черной молнией колдовская черная машина. И если до этого момента в победе Влада мало кто сомневался, то первый же круг дал понять, что у него появился серьезный соперник — черная и красная машины шли вровень, оставив далеко позади всех остальных соперников.
Круг за кругом шли они бампер к бамперу, и ни один из машин не уступала другой. В красной машине Влада Дирака билось удивительное пылающее сердце, благодаря которому ее колеса наматывали на себя мили быстрее разудалых весенних ветров. А рядом неслась черная машина, гонщика в которой тут же окрестили Черным Всадником, с ужасным ревом мертвого железа оставлявшая за собой черный след, и была она похожа на разрушительный ураган.
Уже давно все остальные соперники сошли с круга, понимая, что они в этой гонке лишние. И зрители, затаив дыхание, следили за удивительной гонкой. Но быстрее всех билось сердце принцессы Вильды, ведь на этом гоночном круге решалась ее судьба.
Но даже когда Влад Дирак и Черный Всадник вышли на последний круг, никто так и не мог сказать, кому же из них взмахнет клетчатый флаг.
— И кто победил, мама? — Седрик не сводил глаз с матери.
— Когда до финиша оставалось всего полкруга, машина Влада вздрогнула и издала жалобный стон. Не выдержало ее сердце напряжения гонки с Черным Всадником и разорвалось.
Седрик вздрогнул.
Вслед за этим вспыхнуло пламя, в котором исчезла и сама машина и Влад Дирак. Первым к машине бросился сам барон Дирак, горестно заламывая руки. Его едва успели оттащить от бушующего пламени, иначе и он бы сгинул в нем. Пожарные, тоже бросившиеся спасать баронета, ничем не смогли погасить пламя, бившее из разорвавшегося мотора. Лишь когда вся жизнь ушла из машины Влада, пламя улеглось, оставив обугленный остов без малейших следов ее водителя.
А черная машина подъехала к финишу и остановилась прямо напротив королевской трибуны.
Ошеломленный, как и все зрители, король сидел, не в силах вымолвить ни слова, глядя как открывается дверь машины и из нее выходит Черный Всадник.
Принцесса же Вильда, сцепив тонкие пальцы, шептала молитвы всем святым, которых только помнила, потому что сразу узнала эту машину. До того, как ей вырвали живое сердце и набили мертвым железом и черной магией, она была снежно-белой и Вильда не один раз каталась на ней с Ремом Дираком.
И когда Черный Всадник снял шлем, все увидели, что это и есть Рем Дирак, бледный, осунувшийся и седой, как древний старик. Вильда же, заглянув в его потухшие бездонные глаза, горько заплакала.
Вот так Рем Дирак и стал Королем Мертвое Сердце...
— Мама, мама, он стал плохим королем?
— Нет сынок. Он правил справедливо и никому не сделал зла без причины. Вот только не полюбил его народ того королевства.
— А почему?
Отвернулась мать, ничего не сказала сыну, лишь смахнула слезы, набежавшие в уголки глаз.
Как объяснить ребенку, что у убившего чужое сердце ради мести и свое давно умерло? Ведь не от того расплакалась юная принцесса, что погиб ее возлюбленный, а от того, что увидела она в глазах Рема Дирака, и поняла, что натворила. Как признаться, что глупость и заносчивость ее юности сгубило живые сердца? Как рассказать сыну, как она боялась, что ее и Рема ребенок станет таким же, как отец? Но смилостивился Эру, и дал им обычного сына, ныне сидящего у ее ног в протертых штанах и затаив дыхание слушающего сказку.
Слезы прочертили две дорожки на ее щеках.
При виде материнских слез Седрик вскочил и обнял ее.
— Мамочка, не плачь пожалуйста, — детский голосок задрожал, готовый разразится безудержным ревом. — Не хочу быть как Король Мертвое Сердце, не хочу больше быть первым! Завтра с братьями де Врие помирюсь и буду честно играть!
Королева крепко обняла сына, и ее слезы стерлись пропыленным вельветом детской куртки.
— Ну хорошо, чудо ты мое, вот и славно.
Она осторожно отстранила от себя Седрика.
— Пойдем, милый мой, умываться, а то скоро ужин.
Взяв за руку сына, королева направилась с ним к выходу из сада.
Антон Тудаков © 2007
Обсудить на форуме |
|
