|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2007 Гори Йергес © 2007 Оцелот, журналист и наследник Дверь школьного здания с шумом распахнулась. На улицу горохом высыпали ученики. Тихая, сонная аллея тут же превратилась в бурлящий водоворот. Два мальчугана девяти лет, оживленно разговаривая и размахивая руками, поспешили к стоящему в тени раскидистого дерева канареечно–желтому аэрокару. Приятели договорились после уроков поиграть в новую «Галактику», супернавороченную виртуальную игру. Гарик слегка удивился, что гувернантка Раиса Артуровна не вышла из машины навстречу. «Наверное, детективом зачиталась», — подумал он беззаботно, открывая заднюю дверцу. Мальчик даже не успел испугаться: крепкие руки схватили и втащили его, а затем и приятеля Арама внутрь. Дверца аэрокара, ставшего ловушкой, захлопнулась.
О том, что дети похищены, родители узнали в конце дня.
* * *
Ивана разбудили грубыми тычками в плечо. Оказалось, что в казарме надрывается сирена, а оранжевые плафоны тревоги мигают беспрестанно.
«Опять», — безрадостно подумал Иван, и спрыгнул с кровати второго яруса на дощатый, крашенный в коричневое, пол. Никаких эмоций в этом «опять» не было, простая констатация.
Дин, который его растолкал, не ждал благодарностей. По тому, с каким остервенением тот дергал блестящие замки маскомба, Иван понял: тревога-то не учебная. У Дина на такие дела нюх. Поговаривали, что этот темнокожий парень поставил себе чип биоинтуиции, но Иван считал такие байки пустой строкой.
— Давай, давай! — прокричал Ивану негр, уже на ходу натягивая форменный сержантский берет.
По всей казарме чуть ли не перекрывая сигнал тревоги, стоял суматошный шум: стук обуваемых ботинок, мелкая трескотня застегиваемых молний, сдерживаемая сжатыми зубами ругань.
Форма бойцов отряда спецназа «Оцелот» была одинаковой и для боевого выезда, и на парад. Просто регулятором расположенном на левом лацкане менялся цвет, от светло-серебристого до почти черного, как спина селедки.
Иван, наконец, победил маскомб с ботинками и побежал по коридору, возглавляя группу отстающих. «Оцелоты» собирались в большом зале. Без оружия.
Командир отряда сидел за старым обшарпанным столом. И мрачно смотрел на хвост пелетона.
— Последний — боец Мэри Лостшип, — констатировал командир.
Мэри никогда никуда не торопилась. Рекордсменка страны по вольной борьбе в первом тяжелом весе просто считала, что торопиться можно лишь на собственные похороны. Или если не укладываешься в норматив.
— Что там у нас? Массовый прорыв черных монтажников на свалку корпорации «Ваал»? — Спросила Мэри, дыша хоть и тяжело, но отнюдь не как вытащенная на бережок рыбина. Дыхалка у Мэри — будь здоров.
— Нет времени на шутки. Зато есть несколько новостей. И как ни странно все они хорошие. У вице-президента «Ла-Плата»... все знают эту фирму?.. похитили внука. Только что родителям мальчика позвонили с требованием выкупа. Нам обещано двадцать пять процентов от суммы. Каждый получит по одиннадцать тысяч.
После этих слов командира в зале целую секунду висела мертвая тишина. А потом раздался радостный рев полусотни глоток.
Поднялся начальник штаба, сидевший справа от стола.
— Группы занимают места согласно штатному расписанию. Снаряжение и оружие по варианту «3-бис». Старшим групп остаться для подробного инструктажа, остальные — на выход! Вперед, оцелоты!
Каждый выезд на задание, для оцелотов — военная операция. Не имеет значения, с каким именно противником придется иметь дело в данном, конкретном случае — в бой всегда бросали все силы. Впрочем, по пустякам спецназ не беспокоили. Раз задействованы оцелоты, значит, произошло нечто из ряда вон: массированная атака террористов, либо, что еще более важно, задеты интересы какого-нибудь «денежного мешка».
Символ отряда, дикий полосатый кот, пожалуй, не в полной мере соответствовал его духу. Представители семейства кошачьих, за исключением львов, индивидуалисты, охотятся в одиночку. Бойцам «Оцелота» подошло бы сравнение с волками. Каждый оцелот подобно матерому хищнику мог успешно действовать и один, но полностью его способности раскрывались только в группе. Стиль волчьей стаи — фирменный знак отряда. Агрессивная, наступательная манера: навязать противнику свою тактику, измотать наскоками с разных сторон, «загнать дичь» и, затем, уничтожить решающим броском, вот верный путь к успеху.
* * *
— Седьмой, доложите обстановку!
— Я седьмой. Прибыли на место. Двадцать девятый километр восемьдесят второго Федерального шоссе. Одиночное строение, двухэтажный дом серого камня. Участок примерно пятьдесят на пятьдесят, обнесен глухим забором, метра два — два десять. Все подходы просматриваются. Мачты по периметру, наверняка наружка... Маленькая крепость. Придется повозиться.
— Действуй, Крис!.. Не мне тебя учить...
Резко хлопнула дверь, вошел начальник штаба.
— Командир, в новостях сообщили о похищении.
— Ага! Не сохранил, вице-президент, в тайне.
— Нет. Он звонил, жаловался. Все к тому, что это кто-то из наших. Я же говорил: завелась крыса! — сорвался на крик начштаб.
Главный поморщился. Эта мимика больше относилась к проявлению начштабом эмоций, чем к известию о возможном предательстве. Нервы у помощника в последнее время ни к черту. Отправить бы его на реабилитацию. На месяц. А лучше на два... Если он уже не отдает себе отчет, на кого кричит...
— Не ори, двух уйгуров тебе в роту!.. Почему наш?
— Про двадцать пять процентов сообщили.
— Вот, ведь, тля йодовая... Режим молчания!
— Взял! — отрапортовал, и в микрофон:
— Внимание всем командирам групп. Режим молчания.
Сержант Дин щелкнул кнопкой, отключая переговорное устройство. Поднял руку, привлекая внимание бойцов, дважды согнул указательный палец.
«Дьявол! Придется играть в молчанку», — ругнулся про себя Иван и вырубил переговорник. Невозможность пользоваться мобильной связью создавала определенные неудобства, но не должна была сказаться на выполнении задания: каждый боец четко знал, что надлежит делать на каждом этапе предстоящей операции. В первой фазе у Ивана и у всей команды Дина одна задача: не высовываться. Две другие группы должны устроить отвлекающий «спектакль»: открыть беспорядочную стрельбу, задействовать шумовые гранаты, в общем, наделать переполоху, чтобы у людей в доме не осталось сомнений — у них под носом происходит настоящее сражение. Ну и, в самый разгар «боя» Дин и его люди штурмуют здание. На все про все — считанные секунды, от расторопности зависит жизнь заложника.
Глухая ночь. Как повымирали все. Даже с шоссе не доносится привычный гул проносящихся машин и свист низко летящих аэрокаров. Тьма вокруг кромешная, но оцелотам она не помеха: очки ночного видения входят в экипировку.
У Ивана затекла правая нога. Он осторожно переменил позу — сразу же в мышцы «вонзились» тысячи иголочек. Чтобы скорее восстановить кровоснабжение Иван несколько раз согнул и разогнул ногу в колене. Дин тот час же обернулся в его сторону и погрозил кулаком — феноменальный слух у этого черного! Лежащая слева Лайза Контор, тоже повернулась к нему и улыбнулась. Рыжая прядка выбилась из-под берета, лезла ей в очки. Лайза тряхнула головой, убирая мешающие волосы. Сержант скорчил ужасную гримасу, и, судя по движению губ, беззвучно бросил самое ядреное, из его обширного репертуара, ругательство.
Они распластались на земле, укрывшись за кустарником, примерно в восьмидесяти метрах от бетонного забора. Дом — серое здание, крытое красной черепицей — выглядел абсолютно безжизненным: все окна закрыты и задернуты плотными шторами. В этой неподвижности ощущалась затаенная угроза. Неизвестно с какими сюрпризами они могут столкнуться, когда начнут штурмовать дом.
Ломанулись сразу с трех сторон. Снайперы «погасили» камеры наблюдения, прожгли лучевиками отверстия в заборе и стене дома. Оцелоты проскакивали в проломы, сквозь плотную завесу из пыли и дыма, падали на пол и сразу же откатывались в сторону, уходя из зоны возможного обстрела. Несколько секунд и оба этажа буквально нашпигованы «черными беретами»; бойцы обшарили дом снизу доверху, не забыв заглянуть в подвал и подсобные помещения. Результат ошеломил — ни единой живой души. Никаких следов недавнего пребывания людей. Крис был вне себя от гнева — атаковали пустоту! — но не стал сотрясать воздух бесполезной бранью, так как считал, что, командир проявляет слабость, сквернословя при подчиненных.
— Гнездо, я кукушка. Лошади в конюшне, жокеев нет. Товар отсутствует.
Передавая сообщение, Крис не нарушил режим радиомолчания: личный телефон не относится к спецтехнике.
Начштаба не очень-то надеялся, что все окажется просто. Группе аналитиков удалось отследить маршрут передвижения похитителей от школы до объездной дороги. Пытаясь запутать следы, преступники пересели с аэрокара в наземное авто, а затем еще несколько раз меняли транспорт. На выезде из города они задействовали самоуправляемый грузоперевозчик и дальше следы затерялись. Наложив на вероятностную сетку место звонка, район поисков сузили до круга с диаметром в километр. Но и преступники не полные идиоты, понимали, разумеется, что их обнаружение лишь вопрос времени.
На базу оцелоты возвращались наэлектризованными, как это обычно бывает, после длительного пребывания в перевозбужденном состоянии, так и не получившим выхода. Неудивительно, что водители шести «ви-кэй», с движками в четыре с половиной сотни лошадиных сил, устроили на шоссе гонки. Все бы обошлось, но за рулем одной из «касаток», как на грех оказался салажонок, прослуживший в спецвойсках менее полугода. Он элементарно не справился с управлением; машину занесло на повороте и выкинуло за поребрики. Дважды перевернувшись, автомобиль полыхнул огромным факелом... Одна из самых крупных и уж точно — самая глупая потеря личного состава в отряде. Расследование, конечно, проводить не станут. Мертвый оцелот не многим отличается от бродячего кота, не успевшего вовремя убраться из-под шипованной покрышки. Во всем отряде только командир и начальник штаба — граждане Свободной Планеты Десоль. Остальным нужно еще дослужиться. В конце концов, кто такой оцелот, если не кошка? У кошки много жизней: может в одной из них и придётся свидеться?
* * *
Память сослуживцев почтили минутой молчания. Затем начальник штаба обрисовал ситуацию:
— Похвастаться нечем. Мы их потеряли. Владелец дома на двадцать девятом километре к нашей проблеме отношения не имеет. Взлом. Аккуратный, можно сказать, профессиональный. Проверяем, ищем по базе данных, кто мог так сработать... Если повезет... Возможно, похитители сначала хотели укрыться в этом доме, но передумали. Скорее всего, их предупредили...
Оцелоты внимательно слушали и мрачнели. Еще бы! Одиннадцать тысяч, практически сто месячных окладов рядового бойца, похоже, уплывают из рук.
Иван и Лайза сидели в последнем ряду, держась за руки: ни дать, ни взять — парочка школьников. Больше всего на свете Ивану хотелось сейчас оказаться вместе с рыженькой подружкой в таком месте, где бы им никто не помешал. Лайза уже трижды одаривала его ласками, но всё наспех, по-солдатски, в «приближенной к боевой» обстановке: то в подсобке, то на заднем дворе...
— Еще одна неприятность, — продолжал начштаба, — клиент собирается платить выкуп бандитам и при этом не ставит нас в известность. Мы перехватили переговоры. И нам трудно упрекнуть его! Кто-то из наших сливает информацию журналистам! Надеюсь, он понимает, что делает. Если газеты помешают нам получить причитающуюся часть денег...
Поднялся сержант Дин и на правах одного из самых опытных оцелотов предложил:
— А может, устроить засаду? Пусть мальчишку выкупают, а мы захватим их вместе с деньгами и дело с концом.
— Деньги, скорее всего, пойдут банковским переводом. Потом в газетах появится сообщение, что доблестные «оцелоты» нашли мальчика, а бандиты разбежались. И нам достанется слава, а бандитам — деньги. Наверняка именно на это они и рассчитывают. Но ты, Дин, высказал правильную мысль. От ответственности похитители ребенка не должны уйти. Будем брать посредников, и крутить цепочку до получателя перевода. При удачном раскладе возьмем всю сумму.
Собрание одобрительно зашумело.
— Это же по сорок четыре тысячи на брата! — вырвалось у обычно невозмутимой Лостшип. Удивительно быстро соображают люди, коль речь заходит о ТАКИХ деньгах!
Иван стиснул ладонь подруги. «Если жениться на Лайзе — восемьдесят восемь «кусков»,.. да плюс сбережения... Домик с участком!», — заработала мысль у оцелота.
Поднялся командир:
— В связи с утечкой информации объявляю «карантин». Сейчас всем отдыхать. Через три часа сержанты Дин и Ниркок — на инструктаж.
* * *
Лайза явно была чем-то расстроена, хотя и старалась не подавать виду.
— Ты чего такая? Обидел кто? — Иван шутливо ткнул подружку кулаком в бок.
— А-а, — отмахнулась Лайза, поправляя непослушные волосы. — Собралась в ломбард сходить, отнести колечко, да теперь уже не выпустят... А мне срочно деньги нужны.
«Зачем? — хотел спросить Иван, но не решился, — сама скажет, если захочет». Поинтересовался только:
— Сколько тебе нужно?
— Шесть сотен.
Иван пошарил, машинально, в карманах, хотя там отродясь не водилось больше полусотни.
— Давай я смотаюсь в ломбард, — предложил он опечаленной девице.
— Как?
— Ха! Думаешь мне впервой в самоволку ходить!? Я тут все ходы-выходы знаю.
Лайза расцвела орхидеей и повисла на шее ухажера.
* * *
Находиться в засаде не очень трудно, но утомительно. Смотри, наблюдай, молчи, а думай о чем хочешь. Иван думал о будущем. О том, как получит деньги, обзаведется семьей и домом. Правильно он сделал, что пять лет назад прилетел сюда, на Десоль. Работа, слава Богу, есть, а гражданство ... будет!
Десоль поделена как бы на две части: северный материк и южный океан. Да еще ледяные полярные шапки, вроде земных. За двести лет, прошедших с начала колонизации, необитаемая планета стала маленьким раем: выросли леса, в реках и озерах появилась рыба; вредных производств почти не было, основу экономики составляло сельское хозяйство и перерабатывающая промышленность, плюс высокие технологии. Все это относилось лишь к сравнительно узкой ленте побережья: из-за особенностей климата остальная часть материка осталась практически незаселенной. Освоенных площадей хватало для нынешнего двенадцатимиллионного населения, но в будущем могли возникнуть проблемы. Потому-то и были приняты законы, строго регулирующие миграцию.
* * *
Передача мальчишки должна была состояться на одной из центральных улиц, а не где-нибудь, за городом, в безлюдном месте. Что ж, у преступников своя логика. Возможно посчитали, что в толпе легче затеряться. Задача Ивана: следить, чтобы им никто не помешал. Чего только не бывает в жизни — иной раз и бандитов приходиться опекать.
Конец рабочего дня. По тротуарам текут людские потоки, а по дорогам вереницы автомобилей. В воздухе, по своим, невидимым трассам проносятся аэрокары. Город, подобно тропическому лесу, поделен на ярусы. Верхний уровень, — площадки на крышах высоток, соединенные друг с другом крытыми прозрачными переходами, — отдан бесчисленным ресторанам, ночным клубам, казино и прочим злачным местам, где горожане могут со спокойной душой спускать денежки. Урбанистический муравейник функционирует, как хорошо отлаженный механизм.
Внимание Ивана привлек серый фургончик. Ничего необычного в нем, вроде бы, и не было: машина, как машина, подобных в городе не одна тысяча. И, все-таки, что-то не так. Иван знал: такие фургоны используют, обычно, для подвоза товара в магазины; а этот припаркован возле делового центра. Для чего?
— Наблюдатель — первому. Проверьте номер PNTQ 591.
Вот и все. Теперь это не его забота. Зацикливаться на автомобиле, пусть даже подозрительном, ни к чему. Со временем приходит опыт: думаешь о своем, а глаза шарят округ, высматривают, фиксируют. Ага, вот и дядя с мальчиком. Дядя напряжен, левой рукой сжимает ладошку пацана, правая в кармане — в ней, наверняка, «ствол». Мальчик в знакомых, по описанию, куртке и кепочке. Интереса к ним никто не проявляет. Хорошо. Так, появляется родитель. Или это их поверенный-доверенный? Пришел за мальчиком. Сейчас заберет и подаст команду на перевод денег. Удобно и практично. Вполне в духе времени. Несколько секунд — и деньги на счете. Дин говорил, что самые большие споры на переговорах родителей пацана с бандитами вызвал вопрос: кто оплатит банковский сбор? Старая истина: чем богаче, тем скупее. Да пусть себе крохоборничают, лишь бы не сорвалась передача ребенка. Пока все нормально. Вон полицейский... кормит голубей. Что ему еще делать? Как там подозрительный фургон? Никто не входит и не выходит. А что не так? Не так ведет себя «приемщик». Он уходит... Не забирая мальчика. Что такое?! Почему?!!!
С трех сторон к мужчине с ребенком спешили, чуть не сбивая с ног прохожих, оцелоты. Не успели. «Дядя» извлек на свет божий «ствол» — пятнадцатизарядный скорострельный «ВК» и жестом опереточного дуэлянта направил в спину удаляющемуся «приемщику». Еще мгновение и незадачливый «получатель» стал бы подобием дуршлага, не спас бы и надетый под костюм бронежилет. Но случилось то, чего никто не мог предвидеть: мальчишка схватил дядьку за руку и повис на ней. Мужик от неожиданности наклонился и поймал в висок пулю, которой снайпер намеревался выбить у него оружие.
Вот и все. Охотились на птицу счастья, а поймали ветер. Ни денег, ни славы. Фигурант мертв, а мальчик... оказался не тот! Бандиты привезли не внука олигарха Гарика, а его школьного приятеля, шкета без роду, без племени, Арама. Как такое могло получиться? Просто внучек оказался акулой, чище деда: отдал школьному дружку все свои карманные деньги, чтобы тот назывался его именем и поменялся одеждой. Сучий потрох! Наказал себя и, вдобавок, осложнил жизнь огромному количеству людей.
Снайперу, разумеется, наддали под зад коленом. Вышвырнули, что называется без выходного пособия: его долю пообещали в качестве премиальных тому, кто выйдет на бандитов. (Доли погибших в автокатастрофе, согласно Уставу будут переданы их законным наследникам).
Осталась надежда на Арама. Его тщательно опросили, даже погружали в гипнотический сон. Кое-что удалось выудить. Мальчиков держали в помещении без окон (подвале?) в компании десятка других подростков. Видать, на широкую ногу был поставлен преступный бизнес. Гарика (они думали, что он — Арам) передали двум незнакомцам. Вернее, те сами выбрали Гарика, после того, как протестировали мальчиков. Хуже всех с заданием справился наследник олигарха. Кому и зачем понадобился подросток с низким уровнем интеллекта? Вопросы, вопросы...
Что касается подозрительной машины, выяснили: она числилась за редакцией популярной информационной программы. Понятно: кто-то шепнул им о месте и времени. Но! В эфир ничего не пошло. Еще одна загадка.
* * *
В «Паутине», как известно, можно найти ответ на любой вопрос. Нужно лишь правильно его сформулировать. А что, если так прямо и спросить? Иван набрал: «Подростков с невысоким IQ похищают для...». Обнаружилась ссылка на статью: «Нейрохирургия сегодня»; в ней интервью некоего светила науки.
Журналист: ...значит, Вы считаете, что клонирование не дает решения проблемы вечной жизни?
Ученый: Я бы назвал это суррогатом бессмертия. В мозг клона вживляется электронный носитель с памятью «родителя». Что получаем в результате? Киборга! Уродливое подобие человека, внешне похожего на «хозяина». Никакая электроника не способна сохранить эмоции, чувства, переживания,.. все то, что относится к душе... Иное дело, если сделать пересадку головного мозга, причем, не удаляя мозг донора! ...
Ж.: Куда же Вы поместите второй мозг!?
У.: В брюшную полость.
Ж.: Ха-ха-ха! Это шутка, конечно?
У.: Отнюдь! В теле человека достаточно места, для размещения еще одного мозга...
Ж.: А они не станут враждовать? Мозг «хозяина» с «пришельцем»?
У.: ... в качестве донора можно использовать подростка: организм более гибкий. И мозг «хозяина» может быть сравнительно легко подчинен мозгом «пришлого».
Ж.: Где же мы найдем доноров? Или как только станет известно, что похищают подростков с невысоким уровнем интеллекта, значит, уже идут пересадки?
У.: Почему обязательно «похищают»? Можно заинтересовать молодого человека, скажем предоставлением статуса Потомственного Гражданина...
* * *
Получить полноценное гражданство — цель и мечта любого прибывшего на Десоль в поисках лучшей доли. Разница между этим статусом и видом на жительство, как между домашним голубем элитной породы и воробьём, который приютился на голубятне и таскает хозяйские зернышки. Различие наглядно проявилось в ходе проверки сведений, полученных от Арама. Оказалось, что около двух десятков подростков действительно числятся пропавшими; в полиции заведены дела, но искать их, похоже, и не собирались. Все дети были из семей приезжих, не имеющих гражданства.
Чтобы стать гражданином оцелот должен прослужить не менее двенадцати с половиной лет. Исключение делали лишь для особо отличившихся бойцов.
«Нельзя упускать такой шанс», — решил для себя Иван. Спасти для деда-миллиардера любимого внука и заполучить вожделенный статус гражданина, не говоря уже о кругленькой сумме, ради этого стоит постараться.
Оцелот основательно покопался в «Паутине». Обнаружилось, что идея продления жизни с использованием столь радикального метода, как пересадка мозга, уже вышла из области чисто теоретических рассуждений и перешла в сферу практических разработок. Правда, даже ведущие научные центры не продвинулись дальше опытов на животных, в большинстве случаев неудачных. Хотя...
Иван обратил внимание на сообщения годичной давности о врачах одной частной клиники, якобы проводивших незаконные эксперименты с людьми. Тогда скандал удалось замять.
* * *
— Стой, стреляю!
Охранник поймал в прицел силуэт нарушителя. Палец подрагивал на спусковом крючке. Человек, крадущийся вдоль стены, понял, видимо, что с ним не шутят, застыл и поднял руки. Двое «церберов» подбежали с разных сторон, скрутили, защелкнули на руках незнакомца наручники.
В караульном помещении, куда доставили нарушителя, сидел, скучая, дежурный офицер. Он заметно оживился:
— А, у нас гость!?
— Что вы себе позволяете!? — преувеличенно громко возмутился задержанный. — Что все это значит!?
— Сбавьте тон! Вы находитесь на частной территории. Как вы сюда попали?
— Я не обязан отвечать на ваши вопросы.
— Вот как. — Допрашивающий усмехнулся. — Ты умник, я имею полное право пристрелить тебя за посягательство на частное владение. И получу за это благодарность от руководства и денежное вознаграждение от хозяев. Понял?! Вижу понял... Кончай вертеть вола, отвечай на вопросы. Кто такой? Что тебе здесь понадобилось?
Молодой человек был явно напуган. Знал, видимо, что офицер не врет: закон на его стороне.
— Я журналист, моя фамилия Джонсон...
Офицер слушал с рассеянным видом, явно думая о чем-то своем.
— Мы это все проверим. Уведите задержанного!
Оставшись в одиночестве «цербер» доложил по внутренней связи кому-то из начальства, выслушал распоряжение. Через час он связался с редакцией, где согласно показаниям, работал Джонсон. Там подтвердили, что журналист действительно является их сотрудником, и что в настоящий момент он выполняет специальное задание.
— ... Мне очень жаль, но вынужден сообщить: Джонсон погиб... Нет... Несчастный случай... Да конечно... Тело у нас в морге... Пришлите кого-нибудь для опознания... К сожалению не могу. Все подробности в официальном протоколе.
* * *
Лайза, как негласный сотрудник Службы собственной безопасности спецвойск имела право доступа в кабинет начальника в любое время суток.
— Командир, какое вознаграждение причитается за разоблаченного стукача?
Она могла себе позволить обращение с шефом в таком фривольном тоне. Разумеется не в присутствии других оцелотов. Командир написал несколько цифр в блокноте и показал «рыженькой».
— Годиться. Так вот. Я его вычислила. Иван Дзюба.
— Можешь доказать?
— Конечно. Я давно за ним присматриваю. Работал чисто, ничего не скажешь, но прокололся во время «карантина». Вызвался смотаться, втихаря, в ломбард, отнести мое колечко, ну, а я подсадила ему «жучка». Так что, имеются записи переговоров Дзюбы, точнее журналиста Джонсона, с редакцией.
Начальник нервно постукивал пальцами по столешнице.
— Понятно. Ничего, раскрутим этого «Дзюбу» «сывороткой правды».
Лайза возразила:
— Боюсь, ничего не выйдет. Джонсон, как я поняла, прошел нейропрограмирование. Здесь он рядовой боец «Оцелота» Иван Дзюба. Живет как Иван, думает как Иван. Перевоплощается в Джонсона только по кодированному сигналу...
— Ясно. Где он сейчас?
— В больнице «Святого Лаврентия». Это частная клиника...
— Что он там забыл? — перебил командир.
— Думаю, Иван напал на след пропавшего мальчишки. Он там уже пять часов.
— Что?!! — взревел начальник и грохнул по столу кулаком. — Ты в своем уме?! Почему сразу не доложила?!! — Включил внутреннюю связь. — Тревога! Общий сбор!
* * *
Жаркой выдалась ночка для сотрудников больницы «Святого Лаврентия». Едва убрались журналисты, опознавшие тело Джонсона, как нагрянули «черные береты» и началось такое...
Охрана пыталась сопротивляться, но с оцелотами шутки плохи. Уже через три минуты после начала штурма все «церберы» получили по горячему «гостинцу» и кучами грязного тряпья валялись во дворе и коридорах клиники.
С «убийцами в белых халатах» нападавшие тоже не церемонились. Удалось сдаться и уцелеть лишь двум сестрам милосердия. Им повезло: только собирались заступить на дежурство и не успели даже переодеться.
* * *
Мальчик еще не полностью отошел от анестезии, когда в палату вошел высокий седовласый мужчина; уверенным жестом отстранил сиделку, пытавшуюся загородить ему дорогу.
— Гарик, радость моя, как ты себя чувствуешь? Молчи-молчи! Тебе, наверное, трудно говорить. Что они с тобой сделали, изверги? Ты меня узнаёшь, Гарик? Бедный ребенок, что тебе пришлось пережить! Нашли на ком эксперименты ставить, ублюдки... А эти животные, оцелоты? Это ведь надо: разгромили клинику, перебили персонал... Как будто нельзя было спасти тебя с операционного стола без дурацкой показухи!.. К тому же оказалось, что клиника принадлежит одной из моих дочерних фирм... Ой, не слушай меня, старика, это я от радости, от радости что ты жив...
Мальчик высвободил руку из-под одеяла и потрогал голову. В бинтах. Потом — живот. Бинтов нет. Рука бессильно упала.
«А, ведь, все не так уж плохо, — мелькнула мысль в прооперированной голове, — быть наследником миллиардного состояния ничуть не хуже, чем журналистом,.. или оцелотом. По крайней мере, можно лет через двадцать реально попробовать перевернуть этот ополоумевший мир с головы на ноги...».
Гори Йергес © 2007
Обсудить на форуме |
|
