|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2007 Андрей Рузанкин © 2007 Вася оскорбился — Опять отказ! Хрым...хрум...хруп. — сочный хруст сминаемой бумаги. — Ну погодите! Фыххх..., — точный бросок, и бумажный комок пушечным ядром летит в урну.
Солнечные лучи, пробившиеся сквозь редкий тюль зашторенного окна, высветили разъяренную физиономию. Дикая гримаса, подчёркнутая горячечным блеском глаз, не давала права назвать увиденное — лицом.
— А...! Ш-ш-ш...! Я...! Им...! — От накатившего бешенства, Василий потерял дар речи. Он только шипел и плевался, словно кот, которого оторвали от миски со сметаной. Оторвали грубо, приподняв цепкими пальцами за шкирку, и отвесив внушительного пинка, отправили в недалёкий полёт.
— Ну, ...ф-ф-ф-р-р-ш-ш-р-р..., я им ещё покажу! — осмысленная человеческая речь стала немного проявляться среди неистового шипения, и злобного фырканья. — Вы у меня попляшете...! Ещё узнаете Василия! Ещё построитесь на подоконнике! Ещё сбацаете канкан под полковой оркестр!
Говоривший на дух не переносил военных, но давняя служба в рядах доблестной Российской армии, наложила неизгладимый отпечаток. Во времена сильного волнения и нередких приступов гнева, он выдавал такие перлы, о существовании которых напрочь забыл сам.
— У..., уроды, опять обломали по полной..., — Василий схватил пачку распечаток, и от души шваркнул об пол. — Пишу плохо...?! Герои картонные?! Сюжет линейный! — короткий, резкий удар ногой, и листы разлетелись по комнате вспугнутой птичьей стаей.
— Бац! — последовавшая за бумажным комом древняя дискета, удачно ударилась о чугунные рёбра батареи. — Хрум! — белая пластмасса покрылась трещинами, и осыпалась на пол кусками пластика. Среди обломков интимно проглядывал магнитный диск, с теперь уже потерянной информацией.
— Что творят, а...? — Василий окинул стол быстрым взглядом, но подходящие для вымещения злобы предметы, словно предчувствуя трагическую кончину, попрятались.
Ощутив, что волна накатившего бешенства стала спадать, Вася попытался трезво разобраться в ситуации. Ему действительно не везло. Два года активной работы пропали бесследно, словно капля воды, исчезнувшая в песчаном бархане.
Увлечённо строча фантастические рассказы, начинающий автор сотворил несколько повестей, и даже выдал «на гора» пару романов. Он смело экспериментировал, пытаясь найти себя в фэнтези, космоопере, научной и социальной фантастике. Иногда бадяжил жутковатую смесь, с элементами хоррора и мистики. Всё тщетно. Успех не шёл.
Его отшили в «Сибирском следопыте», отговорившись тем, что их профиль — приключенческий детектив. В глянцевой «Галактике фантастики», отказались напечатать даже на вложенном DVD диске. Хотя, по мнению Василия, туда могла поместиться целая районная библиотека. Из столичного «Может быть», презрительно относящегося к начинающим провинциалам, вообще не соизволили ответить.
Рассылка романов по книжным издательствам, тоже окончилась ничем. Мегаиздательства «Пакт» и «Эскимо», приняли тексты, пообещав известить о результате. Но, прошло два, три, четыре месяца, и... тишина. Василий опасался, что они умолкли навсегда.
Отчаявшись добиться результатов, общаясь по «е-майлу», начинающий перспективный автор, решил предстать перед редакторами воочию. Лучше бы он не пробовал, ибо удар, нанесённый самолюбию молодого дарования, был страшен. При личных встречах, только услышав фамилию просителя, они «выпадали в осадок». Даже не ознакомившись с произведением, требовали взять псевдоним.
В этом-то и заключалась проблема. Василий хотел печататься только под своей фамилией. Как итог, очередной редактор исчезал с горизонта, забыв забрать дискету с литературным шедевром.
Известные мастера фантастики, не приняли на обучение в «суперкласс». Объяснили просто: «Он, хоть и класс, но «супер»». Что здесь оттачивает мастерство, уже заявившая о себе, молодая смена. А начинающие графоманы, пусть тренируются «на кошках», то есть на посетителях бесплатных интернетовских сайтов.
Василий пробовал припасть к роднику литературной мудрости, посетив известные конвенты и слёты. Здесь, постигшее разочарование оказалось глубже, а облом — круче. Его выгнали с Алтайского конвента, и не пустили на порог Петрозаводского. А на Калужском дали от ворот поворот, прямо заявив: «Ступайте, уважаемый, туда, откуда явились!». Почти по Юзу Алешковскому, только без мата.
Из соседней комнаты выглянула, встревоженная шумом женщина. Яркий халат, украшенный вызывающе ощеренными драконами, ладно облегал стройное тело. Густые смоляные волосы вольготно стекали до пояса. Бросив беглый взгляд, было совершенно невозможно оценить возраст вошедшей. Где-то, слегка за тридцать. И только пристально вглядевшись и обнаружив тщательно заретушированные морщины и умело наложенный макияж, становилось ясно — ей под пятьдесят. Даже посторонний человек, взглянув в лица странной пары, легко опознал бы близких родственников. Увидев россыпь усеянных шрифтом листов, она тяжело вздохнула. Вновь предстояло успокаивать разбушевавшегося отпрыска. Но, материнская доля такова, раз ребёнку плохо, его нужно успокоить. Она-то знала, что сын — талантливый физик, работающий на стыке строго научного, с непознанным. Физика и мистика, замешанные в невиданной ранее пропорции, грозили вылиться в грандиозную сенсацию. Потрясти и перевернуть научный мир. Но случилось беда. Пару лет назад, сын подхватил бациллу литературного творчества.
Как водится, всё произошло неожиданно. Вероника, любимая девушка Василия, ушла к Аркадию, его лучшему другу. И чем тот взял...?! Бывший друг поразил воображение девушки, выпустив толстенный фантастический роман. Немного россказней об исключительности, таланте и радужных перспективах — сделали своё дело. Восторженная Вероника, бросив приземлённого физика, ушла к парящему в эмпиреях литератору.
Сказать, что предательство любимой сильно повлияло на Василия, значит ничего не сказать. Он впал в отчаянье и надолго замкнулся в себе. Долго не выходил из депрессии, но когда жёсткий обруч тоски ослабил хватку, неожиданно озлобился.
— Я покажу этой дуре, чего стою. Она ещё пожалеет, что не разглядела гения. А поганцу Аркадию — утру нос, доказав что не боги обжигают горшки!
И он старался. Днём пропадал в лаборатории, которая и давала средства к существованию семьи, а вечерами творил. Не счесть бессонных ночей, когда увлёкшийся ходом повествования автор, не мог отлипнуть от монитора. Пара «кейборд» отправилась в утиль, разбитая неистовствующими пальцами творца сюжетов.
Но, всё впустую. Василию не везло и вспышки ярости, подобные сегодняшней, перестали быть редкостью.
Увидев впавшего в бешенство сына, мать постаралась сбить накал страстей. Плавно перевести яростное швыряние предметов, перемежающееся нечленораздельными выкриками, в русло неторопливой беседы.
Следует заметить, что дар убеждения был не чужд этой молодящейся женщине. Полчаса увещеваний, и неудавшийся литератор стравил пар. Пришло время уговоров. Вначале, как водится, она посоветовала бросить безнадёжное занятие, сосредоточившись на науке.
— Ты же талантливый физик. А прославиться можно не только в литературе. Получи престижную премию и ты обессмертишь своё имя.
— Мать! — голос Василия прозвучал жёстко, но с еле заметным надрывом. — Кто сегодня знает физиков? Пусть даже нобелевских лауреатов. Их слава быстротечна, да и влезть в эту мафию не получится. Там всё куплено с потрохами.
— Тогда займись гипнозом. У тебя же есть способности. Пара лет, и провинциальные клубы сменятся столичными дворцами спорта. Элитные залы и многотысячные стадионы будут открыты для тебя. — мать сама не верила в такое развитие событий, но, ради успокоения великовозрастного чада, шла на ложь «во спасение».
— Эх, Ма, — временами мать удостаивалась и более оригинальных обращений. — Время Чумака с Кашпировским дано минуло. В лучшем случае, буду вести какое-нибудь дебильное ток-шоу. Нет! Я хочу утереть нос Аркадию. И заставить кусать локти Веронику. Если прославиться, то именно как писатель. На сегодняшний день, это самая долговременная известность. В остальных областях, ты «халиф на час». Телеведущие, артисты и политики, подобны мотылькам, летящим на свет горящей свечи. Вспышка яркая, но короткая. Только литература может дать долговременную известность. Есть правда ещё один путь.... Народ помнит великих преступников: извергов, расчленителей, серийных убийц. Но, скандальной славы не хочется, и этот путь — не по мне. Хотя....
Судя по прояснившемуся взору и появившейся жёсткой складке в уголках губ, мать поняла, что решение принято. А внезапно обретший спокойствие Василий, продолжал:
— Я заставлю тех, кто потешался на до мной, пожалеть о содеянном. Редакторы журналов и мегаиздательств, будут в очередь стоять перед нашей дверью, судорожно сжимая в руках авторские договоры. Причём графа с суммой гонорара, будет пустовать. Устроители конвентов сочтут за честь, пригласить меня на свои тусовки. И я буду решать, почтить их своим присутствием или нет.
В глазах матери мелькнул испуг:
— Что ты затеваешь? — зная скрытые таланты сына, его несокрушимое упорство в достижении намеченной цели, она не могла не испугаться.
— Не волнуйся. У нас в Подмосковье, недалеко от Нарофоминска, живёт тётка. Та, что со стороны отца. После развода ты оскорбилась и не поддерживаешь отношения с ней. Но теперь, ради меня, признаешь свою неправоту и помиришься. Тем более, что ко мне тётка относилась всегда хорошо. Я поживу у неё какое-то время. Надеюсь она не откажет любимому племяшу.
— Вася, ради чего я должна наступить на собственную гордость и идти к Елизавете Павловне на поклон? Объясни, пожалуйста....
— Ты очень поможешь родному сыну. — прозвучало это несколько издевательски, но мать предпочла не заметить ехидных интонаций в голосе великовозрастного балбеса. Она по прежнему ждала ответа. — Всё элементарно просто, Ватсон. — давняя присказка напрочь въелась в речь Василия, и он употреблял её к месту и не к месту, даже не задумываясь. — От посёлка Киевский, всего ничего до Москвы. Час езды на электричке. И транспорт под боком, и места относительно тихие... Там и решу свои проблемы.
— А лаборатория? — жалобным голосом вопросила мать. На её глазах рушился привычный уклад.
— Нет вопросов, договорюсь. Тем более, что хорошие физики на дороге не валяются. Да и одна перспективная разработочка может пригодиться. — голова говорившего горделиво вздёрнулась и взгляд слегка затуманился, словно пытался пробиться сквозь слой веков. — И не будь я Василий Пупкин, если через полгода обо мне не заговорит столичная литературная тусовка.
Год спустя.
Сообщение по «Первому» каналу. Воскресный выпуск программы «Время».
Миловидная девушка в строгом костюме и умеренном макияже, просто заходилась от восторга:
— Стремительно растёт популярность Василия Пупкина. Это новая восходящая звезда на литературном небосклоне. Три романа, вышедшие за последний год, поставили его в ряд известнейших фантастов современности. Тонкий юмор, ироничность и виртуозное владение словом, заслуженно возвели его на писательский олимп. Тиражи изданий, впервые за последнее десятилетие, перевалили стотысячный рубеж. Что удивительно, допечатки тиражей следуют один за другим. Сегодня мы можем с гордостью утверждать, что творчество Василия Пупкина, это достойный ответ создателю Гарри Поттера и иже с ними. Оно должно положить конец англоязычной литературной экспансии, царящий на полках книжных магазинов. Более того, мы надеемся, что книги Василия Пупкина, это тот литературный таран, который пробьёт окно в читающий мир Европы и Америки.
Василий хозяйским взглядом окинул небольшой, заставленный непонятного назначения аппаратурой, компьютерный зал. Умастясь в удобных креслах, сидели лучшие фантасты страны. Громоздкие кастрюли гипношлемов не могли скрыть яркого блеска глаз и счастливых улыбок. Писатели увлечённо творили.
Каждый из них находился в иллюзорном мире собственной фантазии. Здесь рождались и распадались империи. Вспыхивали и гасли сверхновые звёзды. Рождались новые религии и варварские культы. Подобно колоде шулера, тасовались галактики. Здесь происходило небывалое — счастливые люди творили. Они будили фантазию и работали с увиденным. Здесь буйство красок и изящество мыслей выстраивались в стройный ряд, чтобы вылиться на бумагу знакомыми символами кириллицы. Демиурги миров, и врачеватели человеческих душ творили. Они не знали, что драгоценный запас созданных шедевров, принадлежит не им. Они не подозревали, что вложив душу и сотворив великое произведение, никогда не вспомнят о нём. Они не могли представить, что освободившись от власти гипноза, навсегда потеряют часть самих себя. Счастливые люди творили.
Новоявленный властитель неторопливо прохаживался среди сидящих и довольно потирал руки:
— Творите, создатели миров. Работайте, врачеватели человеческих душ и совесть нации. А когда истощатся ваши глубочайшие колодцы фантазии, я заманю сюда других ведущих писателей. А потом следующую группу. На мой век — фантастов хватит.
Презрительно глянув на сидящую четвёрку, он легонько пнул ногой ближнего. Пнул расчетливо осторожным движением, дабы не сдвинулся гипношлем. Губы раздвинулись в довольной усмешке, выдав классическое:
— Работайте негры, солнце ещё высоко....
Андрей Рузанкин © 2007
Обсудить на форуме |
|
