|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2006 Александр Щипанов © 2006 Свобода Закатные лучи покрыли зелень кровавой пылью, ветер тонул в ветвях и траве, сама природа готовилась и замирала перед предстоящей битвой. Ни одному растению нет дела до войн живых, но войне наплевать, она уничтожит и исковеркает все, до чего сможет дотянуться. Природа готовилась к неизбежному, к гибели ведь отголоски грядущей битвы выпьют жизнь из земли, оставив безжизненную пустыню на многие поколения вперед.
Порыв ветра колыхнул черные как смоль волосы воина застывшего на краю утеса, распахнул плащ, подставив солнцу продутый всеми ветрами старый дорожный костюм, из под туго подтянутой куртки блеснули чешуйки кольчуги им отозвался сиянием камень в навершии рукояти длинного прямого меча и лишь рубин, разрываемый двумя драконами в ожерелье, казалось, поглощал последние солнечные лучи, в нем закипала ярость, клубился кровавый океан, будоража хозяина скорой схваткой. Восторг камня передался Каину, и губы скривились в усмешке. Пожалуй, и не столь важно победят они или проиграют, не столь важно погибнет ли он, главное такой битвы еще не было, и Каин один из тех, кто обнажит клинок в ней...
Как все просто, но, пожалуй, так и должно быть, с тех пор как он надел это ожерелье мир приобрел другие краски, он всегда хотел стать героем, лучшим воином о котором сложат легенды и вот теперь во всех краях необъятного Нарра барды поют о его приключениях, битвах и подвигах. Благодаря камню Каин получал Силу своих врагов, рубин продлевал его жизнь и залечивал раны, от которых погиб бы даже эльф, если, конечно, сказки, которые он слышал о них, правда.
И вновь как наяву он вспомнил тот жуткий день, когда снял драконье ожерелье с Шелеста.
Из дома Каин убежал в девять, мечтая о подвигах и славе, полумертвого мальчишку на лесной обочине подобрали бродячие циркачи. Дарт, беглый член Лиги Теней, обучил мальчишку обращению с мечом и ножами, научил акробатике и сделал незаметным в тени. Кайдар, цирковой фокусник, оказался магом самоучкой, что не помешало ему научить Каина видеть токи Силы и пользоваться этим, а в двенадцать провел на мальчишке несколько алхимических преобразований. Благодаря этому все чувства Каина обострились, а сила и ловкость возросли невероятно. В четырнадцать, когда труппа обосновалась в Анарисе, одном из портовых городов империи, Каин ушел из цирка, став наемным вором и убийцей, ведь о многих из них ходили слухи и даже легенды, и мальчишка хотел получить свою порцию славы. Но это не мешало участвовать во всевозможных турнирах мечников, устраиваемые знатью для горожан.
Каин даже участвовал в одном из походов на дракона, который и перевернул всю жизнь. Их было три десятка, когда отряд выходил из Анариса, вернулся только он, принеся Фарину, бургомистру города, один из зубов дракона.
— Остальных убил дракон — соврал он, ведь никто бы не поверил, что воришка один убил дракона, а весь отряд порубил на куски странный воин, представившийся Шелестом, когда они стояли на одном из хуторов в нескольких лигах от пещеры дракона. Воин заявил, что явился за головой дракона и не намерен делить его ни с кем. Стратим, боевой маг, и Орон, рыцарь Ордена Розы, руководители экспедиции предложили пойти вместе или стать куском мяса, который застрянет меж зубов дракона. Они умерли первыми, Шелест не стерпел оскорбления. В кабаке воин убил еще семерых, трое так и не успели достать оружие, четверых зарубил, отступая к окну, остальные рванули на улицу, где было бы проще окружить убийцу и расправится с ним.
Они падали как колосья под косой, его окружила два десятка, четверо взялись за луки, у двоих в руках появились швыряльные ножи. Стрелы воин перерубил на лету, а стрелков убил, отразив ножи. Еще одного мага и трех воинов раздавили вырвавшиеся из земли корни. Каин стоял, тогда как завороженный, за свою жизнь он видел не мало смертей и сражений, но такое... воин давил, избавлялся от них как от досадливой помехи на пути, жизни тридцати человек прервала даже не прихоть, а недоразумение, случайная встреча.
Каин остался последним, кровавая пелена рассевалась перед глазами, а это существо легким пружинистым шагом двигалось к нему. — Кто ты? — смог тогда выдавить он застрявшие в горле слова. — Шелест — ответило существо и подняло меч.
Звук голоса смыл наваждение, перед ним не древний бог, неведомо зачем спустившийся на землю дабы покарать горстку людей, а всего лишь человек. Каин сжал рукоять и прыгнул на убийцу...
И вот здесь как обрыв, словно кто-то вырвал кусок из памяти, он не помнил самого боя, не помнил, как убил Шелеста. А вот после боя... Каин забрал меч убитого, который рубил доспехи как тонкую деревяшку, а ведь у многих воинов броня была зачарована. Клинок был восхитительно красив, прямое длинное лезвие с древними рунами по всей длине, которые слегка светились, когда на них попадала кровь и... впитывали ее. Светло голубой камень в навершии рукояти излучал Силу, волны, которой захлестнули Каина, когда он сжал рукоять. Образы и чувства захлестнули сознание. Каин увидел сквозь куртку на груди незнакомца ожерелье, двух схлестнувшихся в битве драконов, а предметом их спора был огромный рубин, который звери держали в зубах, вырывая друг у друга. Разорвав куртку, Каин снял амулет.
Громогласный рев разорвал тишину. Два гигантских зверя сошлись в поединке за величайшее сокровище, которое когда-либо рождала материя, забыв магию, отринув бессчетные тысячелетия, Драконы Времени рвали друг друга зубами. Она должна была видеть их поединок, почуять запах крови проигравшего на клыках победителя. Горы дрожали под ударами хвостов, разлетаясь в щебень. От рева зачинались ураганы, сносившие леса и заставлявшие трещать камень, вздымавшие моря, низвергая их на сушу. Схватка была прекрасна, Каин до этого видел драконов только на картинках, да один раз, еще в детстве, заметил пролетавшего над деревней дракона. Но готов был поклясться, что прекраснее этих зверей, чей схватки стал свидетелем, просто не могло быть. Громадные тела лучились мощью и силой. Бугры мышц под кожей больше похожи на каменные валуны, да и сами драконы больше напоминали две огромные горы, невесть каким чародейством обретшие жизнь.
Они дрались давно, очень давно, возможно годы или даже десятилетия, но что для них десятки и даже сотни лет, драконы упивались схваткой. Звери были равны по силе друг другу, ни один не мог взять верх, но продолжали битву, теперь живя ей, отринув все и забыв, ради этого бесконечного мига наслаждения, тем более что награда велика даже для таких созданий.
Видение исчезло, амулет рассказал свою историю пусть туманно, но за то чтобы увидеть эту схватку многие маги отдали бы жизни, ибо нет нечего прекраснее. Рубин полыхал бордовым, внутри него кипела кровь, зовя молодого хозяина на новые битвы. Тогда Каин понял, что нет ни чего лучше схватки, также как драконы упивались битвой, предстоит жить ему. Вот за чем охотился этот странный воин, обычные битвы ему надоели, он искал себе непосильных противников, что бы Она увидела и если не восхитилась, то хотя бы улыбнулась, новой еще более громкой победе своего поклонника.
Каин не стал прятать амулет под курткой, тем более что тот как приклеился к груди. Он уже собрался уходить, когда что-то странное ворвалось в сознание. Перевернув незнакомца, на поясном ремне Каин нашел две рукояти обоюдоострых мечей, в последствии не раз спасавших ему жизнь. Взяв их, парнишка ощутил, жгучую злобу, пылающую внутри. Рубин подсказал двеомер заклятья, спустив пружину, бывший воришка впервые увидел Клыки Хаоса. Это были двойные обоюдоострые мечи, лезвия которых состояли из чистого пламени. С таким оружием он не умел обращаться, но сноровка и помощь камня, заменили опыт. Каин с легкостью испробовал клинки на драконе — шкура, что прочнее любой брони, не стала помехой клинкам.
Сколько прошло времени с тех пор, уже и не помнил, лет пятьдесят или может больше, а все также молод, силен и быстр, и враги склоняют головы к его ногам. Точнее это он рубит головы непокорным, продолжая искать противника себе по силам. И вот теперь Каин здесь, на последнем рубеже, что отделяет Нарр от полного уничтожения или увядания в забвении, как говорят дриады. За его спиной Орострот, Надмировое Древо Жизни, гибель которого приведет к гибели Нара. У Древа собрались все, кто уцелел: люди и гномы, орки и кобольты, гнолы и дриады, и множество других. Они забыли свои распри, тень смерти нависла над всеми. Вчерашние погибшие теперь на противоположном конце поля, готовые поглотить все живое. Но что ж последний рубеж так последний, у них все же есть преимущества, вблизи Древа мертвые воины не встанут на сторону врага.
Край солнца уже коснулся горизонта — что ж медлить больше нельзя, мертвая армия двинется в бой с последним лучом солнца, так что у него преимущество первого удара. Каин замер на краю утеса, у подножия которого как морские волны, скованные льдом, застыл край мертвого войска. Клыки Хаоса привычно обожгли ладони, мечи ярились в ожидании предстоящей схватки, огненные лезвия выпорхнули из рукоятей едва ли не раньше воли хозяина.
Каин прикрыл глаза, за миг до того, как тело сорвалось в диком прыжке, увидел Их. Воины, бессчетное количество, застывших также как он, готовых к прыжку, к своему последнему бою, у каждого в руках пылали Клыки Хаоса, у каждого на груди сиял рубин драконов.
Среди них узнал Орона, рыцаря Ордена Розы, а по совместительству начальника отряда, который некогда уходил из Анариса за головой дракона. Орон и сейчас был в своем доспехе, светло голубых тонов с гербами рода и ордена, и лишь потемневшие пятна крови, что потоком орошала их из разрубленной артерии, после того как голова с такой легкостью отделилась от тела, говорили о смерти рыцаря. Даже здесь амулет помог своему хозяину, воззвав к душам воинов павших от рук хозяина камня, кто бы и когда им не был. Камень привел их на это поле, даруя еще один шанс доказать, что они воины, защитники и герои. А для воина главное битва и возможность отдать жизнь за других, камень дал павшим еще одну возможность насладится сражением, отдавая честь своему ремеслу, своей земле и конечно Ей.
Уже оттолкнувшись от земли, на самой грани восприятия, Каин заметил Шелеста, убийцу, странного мечника, но все ж превосходного воина. Каин улыбнулся лишь уголками губ — даже тебя мне будет приятно увидеть в этой битве рядом с собой.
Орон изготовился к прыжку, разведя руки с пылающими клинками в стороны. Его жизнь, его честь на защиту Нарра и всех живущих в нем. Сейчас он даже был рад за странный подарок судьбы, хоть и столь жестоко преподнесенный.
Но ни когда не забудет, как именно ему достались Клыки Хаоса, и амулет с дерущимися драконами. Да конечно камень изменил жизнь, с помощью его силы совершено немало подвигов и не раз рыцарь помогал людям, но резня в таверне «Белкин хвост» осталась в памяти, словно вырезанная ножом. Тогда погибло двадцать девять человек, и старые ветераны, не раз бывавшие в сражении, и совсем мальчишки захотевшие славы победителей дракона.
Орон не раз терял друзей и соратников, но такой резни не видел ни когда, кровавый туман до сих пор вставал перед глазами. Что двигало тогда убийцей, Шелестом, хотя...теперь он знает, что им двигало — камень. Желание понравится Ей, посвятить каждый подвиг, каждый взмах мечом в ее честь. Орон и сам проникся этим чувством после того, когда как наяву увидел битву Драконов Времени, что сражались ради Ее улыбки. Но все же могли договориться, ведь Ей не понравилось то, что произошло в таверне, Орон был в этом уверен, как в кодексе Ордена Розы. Ей должны нравиться благие и великие поступки, как убийство дракона или грядущая битва.
Орон убил Шелеста, хотя момент смерти, будто черви выели из памяти, забрал оружие и амулет. Похоронил павших, после чего убил дракона и бросив клыки твари в лицо бургомистра. С тех пор рыцарь странствовал по землям Нарра, помогая всем кому мог, защищал деревни от набегов орков и великанов, ловил и убивал дорожных лиходеев, убил драконида, несколько виверн и пару василисков, даже прогнал от одного хутора гидру. И никогда впредь не работал за деньги.
Теперь он здесь, у границ Надмирового Древа, кто бы сказал что он, Орон, когда-нибудь увидит то — с чего началась жизнь, с чего начал жизнь сам Нарр и не просто увидит, а будет одним из тех, кто встанет в последний бой за само существование мира. Да он такие как он, герои, а битва собрала к Древу множество героев, ибо даже они поняли, что в одиночку не одолеть такое зло, сыграют в не последнюю роль. Конечно, основная битва ляжет на простых солдат, каждой расы, что собрались здесь. Но и он, Орон, вложит немалую часть себя в эту победу.
Орон был готов умереть, ведь они, должны сдержать лавину, разметать как можно больше сил врага, ему некогда будет залечивать раны, бой до смерти, пока руки способны удержать рукоять меча и чувствовать испепеляющий жар бездны.
Край солнца уже коснулся горизонта. Мечи полыхнули огненными лепестками — что ж медлить больше нельзя, мертвые двинуться в бой с последним лучом солнца, но он не станет ждать, пойдет в бой первым, до конца отдав жизнь за мир который поклялся защищать еще в детстве. Орон застыл на краю утеса, Клыки Хаоса привычно обожгли ладони, мечи ярились в ожидании предстоящей схватки, огненные лезвия выпорхнули из рукоятей едва ли не раньше воли хозяина.
Воин прикрыл глаза, за миг до того как тело сорвалось в диком прыжке, Орон увидел Их. Воины, бессчетное количество, застывших также как и он, готовых к прыжку, к своему последнему бою и у каждого из них в руках пылали Клыки Хаоса, у каждого на груди сиял рубин драконов.
Орон узнал многих: здесь были и те, кого убил он, и люди из его отряда, так и не вернувшиеся из похода за головой дракона. Орон узнал молодого парнишку — как же его звали... Каин — память вытолкнула имя с натугой, а ведь поклялся никогда не забывать их имен. Вор, но все же решил прийти на помощь людям, страдавшим под гнетом твари. И убитого, рассеченного на куски безумным воином. Каин был в той же одежде, в которой вышел в поход, вот только рана все так же крестом пылает на груди. Мальчишка улыбнулся лишь уголками губ, срываясь прыжком с утеса.
Какой же невероятной силой обладал амулет, если смог воззвать к душам воинов. Как теперь понимал Орон, все — кого когда-либо настигла смерть от рук хозяина камня, кто бы и когда им не владел, явились на призыв. Камень привел их на это поле, даруя еще один шанс доказать, что они воины, защитники и герои. А для воина главное битва и возможность отдать жизнь за других, камень дал павшим еще одну возможность насладится сражением, отдавая честь своему ремеслу, своей земле и конечно Ей.
Уже оттолкнувшись от земли, на самой грани восприятия Орон заметил Шелеста, убийцу, странного мечника, но все ж превосходного воина. Орон улыбнулся лишь уголками губ — что ж и ты пришел отдать дань, мне будет приятно увидеть тебя в этой битве рядом с собой.
Лучи заходящего солнца сделали его похожим на кровавого бога войны, воина, застывшего на краю утеса. Ветер трепал старый дорожный костюм, из под туго затянутой куртки виднелся край кольчуги, чешуйки которой, казалось, состоят из льдинок. Она досталось ему от отца бессчетные эоны лет назад. Мягкие сапоги на которых осела пыль бесчисленных дорог, как людей так и богов, не приминали под собой травы. На поясном ремне покоился Ирридар, длинный прямой клинок с Аром, одним из семи камней Аддара, в навершии рукояти. Порыв ветра колыхнул белые как снег волосы воина, что горным водопадом стелились по его плащу, едва не касаясь земли. Его не раз принимали за демона из-за темно-серой кожи и белоснежных волос, а горящие красным зрачки — отблеск пламени, что бушевало в сердце, довершали жуткий образ, коего всегда страшились смертные.
Хотя, быть может, Он и был отчасти демоном, ведь не даром Азраил даровал ему свои клыки, что теперь покоились на поясном ремне за спиной. Азраил — величайший полководец армии Бездны, что с начала времен пытается повергнуть все в огненный хаос, один из двенадцати первых, что отринули суть материи, не признав вселенский порядок, отдавший часть себя в обмен на жизнь вне камня. Рука воина коснулась рубина, что был впаян в пасти двух дерущихся драконов, Сердце Ниорти. Кровь родной сестры, погибшей от его рук на алтаре храма одного из забытых богов, дала жизнь и Силу этому камню. А смерть двух драконов времени помогла завершить амулет, сотворив то, чем он теперь являлся, что никогда не должно было являться в мир, по словам Странника.
Души. Камень собирал души убитых врагов, но он избирателен и только сильные, не только телом, но и духом, оказывались в нутрии. Всего охотней рубин забирал души друзей, хотя после сотворения амулета друзей не было, и соратников, что шли с ним к одной цели.
Сам по себе артефакт, собирающий души, не являлся чем-то особенным, много было магов и демонов, создававших пьющие души мечи и камни, алтари и даже замки, но только Сердце Ниорти не просто собирало души. Они продолжали жить внутри камня, мысли хозяина становились мыслями заключенных. Души проживали его жизнь, камень лишь немного подправлял их воспоминания и желания, именно поэтому они отдавали все силы без остатка, ведь рубин держал их не под гнетом заклятья, позволял жить, давал свободу.
Шелест рассматривал армию мертвых. Зачем он здесь, давно можно было покинуть Нарр, но что-то заставило остаться, что-то привело сюда. Нарр готов умереть, мертвые поглотят защитников своей лавиной и отравят Ветвь Древа, давшую жизнь миру. Но что ему до них, до этих мелких букашек, готовящихся к своему последнему бою, и так слишком много времени провел в этом мире, пора двигаться дальше. Ведь Шелест так и не нашел Стилию, мир своих предков, мир в котором был рожден его отец, где надеялся найти ответы.
Но все же остался. Зачем? Посмотреть как погибнет мир или...или все же решил, повернуть исход битвы в пользу живых. Но кто эти живые: орки, кобольды, великаны и дриады, единственные кто был ему сродни, ну и конечно люди... люди. Когда-то Шелест поклялся истребить весь род людской. Сейчас боль утихла, а ненависть... ненависть осталась. Но теперь он не стремился настолько самозабвенно нести смерть. Ведь те, кто сейчас копошится вдалеке за его спиной, не виноваты в смерти его города, клана, семьи. Убийц Шелест уничтожил давно, но боль не ушла, а он так и остался вестником смерти для рода людского. Будь здесь одни люди воин, возможно, бросил бы их, но все остальные. Но и до других рас ему нет дела. А вот мир ему действительно было жалко. В чем виноваты леса и реки, в чем виноваты равнины и горы, звездное небо, что так одинаково и неповторимо в каждом мире. Именно мир он и остался защитить.
Армия мертвых огромна, неизвестный маг или сущность привела сюда всех, кто, когда-либо, был убит и похоронен на землях Нарра, чьи кости еще не истлели в прах. Но все ж армия не настолько огромна: призвав души из камня, он, скорее всего, сможет одолеть войско. Вот только скольких потеряет? Да, в камне заключены тысячи душ, но каждая из них считает себя живым, до сих пор живущем в мире, и раны, нанесенные им в бою, будут настоящими, многие погибнут во второй раз на этом поле, в неведомом для многих из них мире, обретя, наконец, покой и свободу.
Шелест прикрыл глаза и коснулся рубина, кровь внутри камня закипела, почувствовав Силу. Один за другим, по обеим сторонам от Шелеста к краю обрыва подступали воины, сбрасывая оцепенение, готовясь к схватке. В руках у каждого вспыхнули Клыки Хаоса. Шелест оглядел свое войско, тысячи вышли из забвения по его зову. Он знал и помнил многих. Вот Карах-ин-Ратан могучий орк, вождь племени, что некогда помог Шелесту создать камень, Ишар, эльфийский лорд, друг, отдавший ему свою жизнь в обмен на спасенье своей дочери, Нииад, Порей, Стил, Трогвар и Кадан, соратники, с которых зачиналась его армия после бегства из Аддара и бессчетное множество других. Здесь были боги и герои, кровавые тираны и великие короли, все кто был силен, в ком кипела жизнь, не останавливаясь ни на мгновенье, кто был достоин камня рано и поздно попадали под удар его клинка. Все ушли в Сердце Ниорти.
Шелест рассматривал армию нежити. Будь у него лук учителя, а ведь он так и не знал настоящего имени Странника, обучившего его многому, давшему ему силы и изменившего в нечто такое, что не ведала раньше материя. Но он найдет Странника, тот слишком много должен рассказать, а душа его будет вечно жить в нутрии рубина. Лук, сколько прошло тысячелетий, прежде чем Шелест узнал из чьей кости было вырезано древко и чьи волосы сплетены в тетиву. Только из-за лука Странника боялись многие, но он сам был оружием более грозным, чем многие величайшие артефакты, созданные в пределах материи. Он остановил четвертую войну высших, уничтожив сильнейших с обеих сторон, предотвратив тем гибель сомна миров.
Но оружия Странника у Шелеста не было, хотя одна стрела из того лука оставила бы просеку в рядах нежити до горизонта. Но что ж, обойдется своими силами, ведь придется ему когда-нибудь скрестить мечи с учителем.
Откинув плащ, Шелест дернул из ножен Клыки Азраила. Огненные лепестки яростно полыхнули. Как приятно было вновь ощутить в ладонях тяжесть страшных клинков. Ледяные иглы слегка кольнули кожу даже через перчатки, мечи признали хозяина, любой другой посмевший коснутся, истлел бы в пепел мгновенно, такова была воля Азраила. Губы скривились в усмешке, когда Шелест сорвался с утеса, бешено вращая клинками, словно огненный смерч, врубаясь в море. Такие же смерчи во множестве впивались в ряды мертвого войска.
Воин хохотал, упиваясь битвой, продвигаясь к центру войска. За ним оставались горы истлевшего мяса охваченного огнем. Плоть мертвых не горит в обычном огне, но ни что не способно устоять перед яростью огненной бездны.
Тысячи огненных смерчей двигались средь волн мертвецов, но многие останавливали свой бешеный танец, истаивая туманом, уходя вслед закату, в этот раз уже навсегда.
Каин остановился, четыре стрелы пронзили его грудь — не успел — мелькнула мысль, но продолжил движение, еще несколько шагов, еще несколько разрубленных тел. Укол в спину и под ребра, еще одна стрела. Каин опустился на колено, крутанул один из клинков, посылая его диском вперед. Перед глазами всплыло лицо мертвого воина, убитого давно, но даже сейчас можно было разглядеть, страшную крестовую рану на груди. Мертвец поднял меч, и с силой ударил, разрубая сердце человека.
Каин улыбнулся впервые за много лет, упал на спину, ловя взглядом последние сполохи заходящего солнца. Мертвец нагнулся над ним занося меч для очередного удара — как же он похож на меня — мелькнула мысль в умирающем сознании, но тут же исчезла, сменившись другой — Она видела меня...
Каин вновь увидел битву Драконов Времени, в миг смерти вновь показывали свой бесконечный бой, но на этот раз он не смотрел на них, наконец, увидев то, ради чего бились звери, ради чего сражался и жил сам. Она стояла по ту сторону от драконов, их тела загораживали Ее, но теперь даже звери не были помехой для взора. Как же он мог, почему не увидел Ее раньше. Да, Каин знал, что Она прекрасна, что нет ни чего, что могло бы сравниться с ней. Но знать одно, а видеть совсем другое, теперь он видел. Сокровище! Лишь за один взгляд бывший вор положил бы мир к Ее ногам. Разорвал небеса, сорвав алмазы, что сверкают ночью в вышине, но даже этого было бы мало... Но...Она смотрела на него, глаза лучились таким теплом, что не будь солнца, оно согревало бы землю. Она улыбнулась ему. Значит то, что сделал, правильно, не зря отдал жизнь на этом поле.
...как холодно... Мертвец еще колол тело, когда оно подернулось дымкой и потекло легким туманом вслед за уходящим солнцем.
Шелест остановился, перед ним не осталось мертвых, в бешеном беге не заметил как пронесся несколько лиг, и все пространство было забито ожившими трупами. — Сколько же их? — он обернулся, с поляны, на которой оказался, уже не было видно утеса. Край солнца едва виднелся за горизонтом. Но мертвые не кончились: насколько хватало взгляда, стояло войско. Оно лишь обтекало поляну, на которой оказался Шелест.
Воин чувствовал, как гибнут души, все больше их отправилось в свой последний поход.
— В рукопашную не получится, они доберутся до Древа раньше, чем я уничтожу хотя бы десятую часть войска — выдохнул он.
Мысли неслись скачками как бешеные зайцы давно с ним такого не случалось. Шелест привык к схваткам с одиноким и сильным врагом, а здесь... враги были слабы, не одна из сотен стрел даже не коснулась его. Противник не был живым, что исключало бегство, ведь живое войско, на сколько бы велико не было, уже подалось бы назад, поддавшись панике, ведь Шелест уничтожил огромное количество воинов. Но врагов все так же оставалось бесчисленное множество, они слабы, но невероятно многочисленны, что делает их еще опаснее.
Шелест позвал живых, но они не отозвались, нет, конечно, он чувствовал деревья и траву, что росли далеко, около Древа, но здесь, где прошла армия мертвых, живых не было, будто мертвецы несли с собой яд, проникающий в саму плоть земли, поливая им каждый свой шаг.
— Этот мир очень долго будет приходить в себя, если выживет... — Шелест оборвал себя. Нет теперь это его война, кто бы или что бы то ни было, заслужило смерть.
Громогласный рев услышали даже защитники, что остались за несколько лиг от места, где стоял Шелест. Он валил на колени всех, заставляя благоговеть от ужаса перед его хозяевами. Нарр впервые увидел тех, кто стоял у самого начала создания всего. Драконы Времени возвещали о своем приходе в мир. Земля не способна удержать их, поэтому лишь пронеслись в близи своего хозяина, теперь их жизни, если понятие жизнь когда-либо было применимо к этим существам, принадлежат ему. Тела зверей лучились Силой, а полет завораживал, они были одними из тех — кто когда-то вдохнул движение в материю, даровав ей время, в котором зародилась жизнь.
Драконы зашли на вираж: две огненные полосы, по обе стороны от Шелеста, что достигли горизонта, поглотили мертвую плоть, отторгнутую Нарром. И вновь громогласный рев известил об их уходе.
Шелест коснулся амулета, драконьи тела потеплели, они продолжали лучиться Силой, молодой и жестокой, дарованной им еще до начала времен.
— Им тоже порой нужен миг свободы — ухмылка — расправить крылья и почувствовать рев ветра в лицо, ну или морду.
Кровь внутри рубина кипела, души возвращались в свое вместилище. Камень даровал им жизнь, Шелест даровал бой, не свои воспоминания подправленные камнем, нет, воин отпустил их, пусть на миг, на столь краткий, но они были свободны, а что может быть лучше.
Огонь спадал, поглотив мертвую плоть без остатка. Земля очистилась, теперь ему действительно нечего здесь делать.
Ужасный рев, больше похожий на крик умирающей птицы, пронзил насквозь, сжав сердце ледяными объятьями. Земля содрогнулась от страшного удара, когда дракон, спикировав, приземлился в полусотне футов от Шелеста. Он был огромен, несколько меньше Драконов Времени, но все ж таких гигантов Шелест не встречал очень давно. Но главное было не в этом: дракон был мертв. Дыры в кожаных крыльях, лоскутами повисших на костях, плоть, изъеденная червями, выбеленный ветрами костяк. Но сердце, сгнившее на половину, продолжает биться, повиснув на обрывках жил.
Драконов не трогает тление, после смерти их тела постепенно каменеют, после чего камень осыпается с костей, оставляя память на века.
— Кто сделал такое? — выдохнул Шелест, руки едва удерживали мечи. Он всегда испытывал благоговение перед этими существами, даже если это были лишь неразумные животные, не способные к пониманию тайн мира.
В глазах дракона полыхал лед, пронизывая насквозь, замораживая кровь, останавливая сердце, отвергая волю к жизни. Вот только Шелест не раз сталкивался с таким, память цепко хранила воспоминания молодости. Когда проходило его становление, Сила входила в тело, отвергая все законы, грех, который некогда совершили лорды Келедэрена, города, где он был рожден, стал проклятьем и спасеньем Шелеста. Взмах огненным мечом и дракон отпрянул назад. Ледяная хватка отпускала сердце, тварь больше не имела власти.
— Кто ты, что смог развеять мою армию? — дракон толи гавкал, то ли клекотал.
— Твой голос противней, чем у самого Азраила — усмехнулся Шелест, убирая огненные мечи в ножны за спиной.
— Не знаю, кто такой Азраил, но ты умрешь, человече — рев огласил окрест — Я уничтожу древо без армии.
Дракон выдохнул на Шелеста тьму — сгусток злобы, льда и ненависти, скорби и страха, что превращал живых в ходячие трупы, а мертвых поднимал из могил. Удар не достиг цели, тьма истаяла тенью.
— Человече! — зарычал Шелест — я не человек!
Меч скользнул в ладонь, в следующий миг голубое лезвие с хрустом вошло между глазниц дракона. Огромное тело рухнуло, как срубленное топором молодое деревце, тряхнуло так, что Шелест едва устоял на ногах.
Руны на клинке засияли, дракона охватил серебристый свет, очищая от скверны некогда великое животное, истаяли остатки гнилой кожи и мяса, очистились кости. Остов застыл громадной статуей. Свечение погасло, и меч выпорхнул изо лба дракона, вернувшись в руки хозяина.
Теперь угроза миновала окончательно, кто бы или что не сотворило это с драконом, не осталось в этом мире, да и посещало ли когда-либо Нарр неизвестно. Тварь, сотворившая это слишком сильна, что бы сидеть запертой в мире. Она должна быть на Арене, там — среди могучих, где бессчетные эоны лет продолжается кровавая игра за власть над материей.
Лица коснулся звездный свет, а он и не заметил, как пришла ночь. Шелест прикрыл глаза, Древо отозвалось с готовностью, оно тоже было живым, вновь исполнялась старая клятва.
Сверкнул камень в навершии рукояти, земля расступилась, выпуская воина из мира. Он ушел, а из следов потянулись молодые ростки, быстро набирающие силу, зеленая волна покатилась во все стороны, вновь даруя надежду миру.
К утру, зеленая поросль тянулась на лиги окрест.
С первым лучом, рассеявшим ночь, небо раскололось. Четыре дракона ворвались в небеса Нарра, мертвые звери неслись к Древу. Александр Щипанов © 2006
Обсудить на форуме |
|
