|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2006 Сергей Мельник © 2006 Катастрофа Багровое солнце только что показалось над горизонтом своим верхним краешком и осветило огромную равнину, залитую морем утреннего тумана, цепь холмов и громаду города на горизонте. На вершине холма стояли двое.
— Ты знаешь, зачем тебя сюда позвали?
— Догадываюсь, Учитель. Думаю, я закончил обучение.
— Да. Братство больше не может ничего дать тебе. Но это, конечно, не значит, что обучение закончено.
— Кто же теперь будет меня учить?
— Никто. Ну, может быть, ты сам будешь учиться, если, конечно, захочешь. Но это уже полностью твоё личное дело. Присядем.
Учитель и ученик сели на траву и некоторое время молча смотрели в сторону города.
— Шесть лет назад ты пришёл оттуда к нам. Тот мир казался тебе слишком глупым, примитивным, безысходным. Ты боялся его и бежал оттуда в Братство. Сегодня ты возвращаешься в этот мир. Он не стал лучше или хуже — изменился ты. Братство дало тебе умение бороться с кем угодно и с чем угодно. Теперь тебе не стоит боятся этого мира. Скорее — миру следует бояться тебя.
* * *
— Найдите его и уничтожьте.
Кардинал коротко кивнул, направился к выходу. Но у двери остановился, нахмурился, спросил:
— А, может быть, сначала всё выяснить? Кто он, что собирается предпринять...
— Нет, не надо. Найти. Уничтожить.
Кардинал опять кивнул, и вышел.
Тоже мне, умник! Выяснить... Ему как мёд, так ещё и ложку. Ну конечно, очень приятно было бы для начала выяснить, кто он такой, зачем ему всё это нужно, и главное — каким образом он собирается это сделать. Но мы, естественно, не можем себе такого позволить. Слишком велик риск. Вдруг он уже всё продумал? Вдруг каждая минута сейчас приближает весь мир к катастрофе? Это ведь похлеще третьей мировой или ядерной...
И тут простая и страшная мысль пришла в голову Монарху. Такая страшная, что он не смог даже заставить себя хотя бы предположить, что так может быть. Но и не думать о такой возможности он тоже уже не мог. А вдруг ... вдруг мы УЖЕ опоздали! Вдруг механизм уже запущен, и ничто уже не спасёт мир от катастрофы!
* * *
Иван стоял у окна и наблюдал за мельтешением городской толпы. Люди вываливались из набитых автобусов, толкались, матерились. Нервно поглядывали на часы, спешили к перекрёстку. Валили гурьбой через дорогу и втискивались в узкие двери подземного перехода. Муравейник, никакой разницы. Там тащат соломинки и мёртвых гусениц, здесь — портфели. Там — чтобы жрать и чтобы жил муравейник, здесь — чтобы жрать и смотреть футбол. Вот с этого, наверное, и нужно начинать. Сделать так, чтобы они не были муравьями. Чтобы каждый был индивидуален и гордился этим. И развивал свою индивидуальность. Государство тогда, наверное, вообще развалится. Вот потеха-то будет, наверное, когда правители станут предпринимать отчаянные попытки организовать общество, объединить, раскрутить очередную национальную идею... а народ пожмёт плечами, покрутит пальцем у виска и отвернётся. Да, ради того, чтобы увидеть это, я бы многое отдал.
Его размышления были прерваны стуком в дверь.
— Здравствуйте, настоятель.
— Добрый день.
Настоятель — духовный отец всего дома. Разговорчивый добрый человек, которому положено контролировать душевное состояние каждого жильца. От которого ничего нельзя скрывать, особенно в плане духовном.
— Хорошая сегодня погодка, правда?
— Да, солнышко... люблю когда тепло, но не жарко.
— Сейчас бы позагорать на песочке.
Иван понял — разговор сейчас будет очень серьёзный. Насторожился.
— Вот представьте, Ваня: лежите вы вот прямо сейчас на пляжу. Закрываете глаза. Солнышко мягко так пригревает, ветер шумит в соснах. Слышите?
Иван действительно закрыл глаза и расслабился.
— Да, слышу.
— Что именно Вы слышите?
— Слышу как ветер шумит в соснах.
— Что Вы чувствуете?
— Чувствую как солнце греет. Чувствую как песок прилипает к спине, как ветер дует в правую щеку.
Иван действительно всё это чувствовал. Да, он сейчас действительно был где-то за городом возле речки. Но это его пока не беспокоило — все грани гипноза и самогипноза он досконально изучил в Братстве. Сопротивляться сейчас было бы опасно — Настоятель мог это заметить.
— Вы меня хорошо слышите?
— Да.
— Вы полностью расслаблены. Вы хотите спать. Правда?
— Да. Я хочу спать.
— Засыпайте. Но так, чтобы всё время меня слышать. Засыпайте.
Иван почувствовал, что проваливается. Сознание угасало, уплывало в потоке солнечных бликов. Но он знал, что надо делать. Мысленно коснулся рукой подбородка — установил «поводыря подсознания». Теперь какая-то маленькая часть личности будет бодрствовать, хотя в общем Иван будет находиться в состоянии гипноза. Можно было спокойно проваливаться. Он ещё успел услышать вопрос настоятеля:
— Вы мне сопротивляетесь?
И свой ответ:
— Я не понимаю, о чём вы говорите.
Дальше — темнота.
* * *
Настоятель совершал внеплановый обход дома. Сегодня поступило сообщение, что в этом районе зафиксированы аномалии поведения. Нельзя было точно сказать, кто именно и чем именно стал отличаться от окружающих, но что-то здесь происходило. Сигнал был очень слабый. Но когда специалисты внимательно его изучили, то пришли в ужас. Это была аномалия высшего порядка. Дело было не в том, что кто-то усомнился в правдивости СМИ. И не в том, что кто-то перестал восторгаться моральными качествами правителя. И никто не перестал делать утреннюю зарядку. А возникла ситуация неустойчивости системы. Кто-то намеревался развалить всю систему взаимоотношений человека с обществом. Поэтому сегодня настоятель восьмого дома (как и настоятели других домов этого района) проводил внеплановый обход квартир. Вводил жильцов в состояние гипноза (все с детства привыкли к таким процедурам), задавал вопросы. Как человек себя чувсвует, чего в данный момент хочет, что скрывает. И выяснял, что пока всё в порядке (по крайней мере в его доме). Все хотят именно того, что предписано.
Настоятель зашёл в квартиру Ивана. Начал обычную процедуру гипноза. И тут ему показалось, что он ощущает какое-то едва уловимое сопротивление. Он задал проверочный вопрос.
— Вы мне сопротивляетесь?
И услышал в ответ:
— Я не понимаю, о чём вы говорите. А почему это я уже сплю, а вы — ещё нет? Засыпайте! И слушайте меня.
Настоятель попытался понять, что происходит, но не успел. Он провалился в темноту. Через двадцать минут он пошёл в следующую кватриру, убеждённый в том, что разговор прошёл как обычно. В его доме все жильцы в норме.
* * *
— Какие успехи, Кардинал?
— Мы пока не нашли его. Обход жильцов ничего не дал.
— А что с сигналом?
— Сигнал постоянный. Всё то же — аномалия поведения, разрушение общественной системы.
Монарх боялся задать следующий вопрос. Но не спросить было нельзя.
— Как Вы думаете, кардинал, сколько у нас времени?
— Несколько дней ещё есть.
— Откуда Вы это знаете?
— Точно утверждать невозможно... Но за пару суток до катастрофы, по прогнозам наших учёных, должны наблюдаться мелкие, но постоянные отклонения в работе системы. Система умеет предчувствовать свою скорую гибель.
— Может быть, она умеет и лечить себя?
Кардинал явно медлил с ответом. Он никак не мог понять, шутит Монарх или нет.
— У наших учёных нет никакой информации по этому поводу.
— Ладно. Будем надеяться, что время у нас дейтвительно ещё есть. Что Вы намерены предпринимать?
— Продолжаем искать... Но это и не обязательно. Если он действительно собирается что-то делать, то ему прийдётся проявить себя. Это будет не просто аномалия поведения, а нестандартное действие. Такие вещи наши сенсоры сразу засекут.
— Ладно, действуйте.
* * *
Иван ехал из города в электричке. За окнами уже стемнело, в вагоне было тепло и светло. Народу было не очень много — время позднее. Иван размышлял, о том, что с ним происходило за последние сутки. Визит настоятеля. Они что-то заподозрили и провели внеплановый обход дома. Потом, на улице, Иван заметил нескольких человек, которые явно не просто так прогуливались, а что-то высматривали. В других районах города такого не было. Потом, на вокзале, когда покупал билет, пришлось указать цель поездки. Он записал — «прогулка». Кассир удивлённо посмотрел на него. Похоже, есть какая-то система слежения за поведением. Следят не за тем, что именно человек делает, а за тем, насколько его поведение вписывается в обычные рамки.
И тогда Иван понял, что его дело — труба. Слишком свободно он себя вёл последние пару суток. Он не очень заботился о том, насколько обычно выглядят его действия. Слишком много мелких непродуманных вещей он сделал. Хотя бы то, что сегодня утром вышел в магазин без зонта, хотя на улице шёл дождь. Ему просто нравилось гулять во время дождя. Но люди так не делают.
Его наверняка уже ищут. Может быть, они даже знают, что у него на уме. Найдут, обязательно. Через сутки, максимум — через двое суток. Иван глубоко вздохнул. Ну что ж... «Уходя из жизни поневоле, не забудь хлопнуть дверью». Надо действовать прямо сейчас. Сутки у меня, наверное, ещё есть в запасе. Основную идею Иван продумал ещё там, в городе. Осталось разработать конкретные механизмы. Надо выяснить некоторые особенности психики основной массы жителей. Что им нужно, о чём они думают, чего боятся, к чему равнодушны.
Иван огляделся. Напротив него сидели два человека, справа ещё один. Иван начал разговор...
* * *
В без пятнадцати восемь вечера Кардиналу позвонил один из его подчинённых.
— Что-нибудь новенькое?
— Да, шеф. Кажется, мы его засекли.
— ГДЕ ОН???
— Точно неизвестно. Но мы знаем, кто он. И можно быть почти уверенным, что он уехал из города.
— Вы знаете его имя?
— Да. Иван Лесков. 28 лет. Недавно переехал в город из деревни.
— Чем занимался?
— Три года был монахом ордена «сопротивленцев».
— Боевые искусства?
— Оказывается — не только.
— Да, проморгали...
Кардинал вздохнул. А как же было не проморгать, если этих сект, орденов, монастырей сейчас десятки тысяч? Помимо обучения единоборствам они выполняют важную социальную функцию — отвлекают людей от проблем «внешних», «мирских» на проблемы «внутренние», «духовные». Человек, сосредоточенный на своём внутреннем мире — лучший вариант законопослушного гражданина. Но вот, оказывается, одна из таких организаций даёт человеку нечто другое.
— Что сейчас нужно делать, шеф?
— А как вы его нашли?
— С начала в его районе исчез сигнал аномалии. Мы решили, что объект исчез из города. Прошлись по вокзалам. На Западном железнодорожном фон аномалий оказался чуть выше нормы. Там мы проверили все анкеты пассажиров, уехавших во воторй половине дня. Из них тридцать человек проживают в районе сигнала. Вызвала подозрение анкета Ивана Лескова, где в графе «цель поездки» было указано «погулять». Узнали адрес и имя настоятеля этого дома.
— И что сказал настоятель?
— Ничего. Всё в порядке. Обычный жилец. Но когда мы решили провести глубокий анализ подсознания настоятеля, у него остановилось сердце!
— Так... Значит — гипноз?
— Да. Очень сильный гипноз. И скорее всего — жёсткий.
— Слушайте мой приказ.
— Да.
— Орден «сопротивленцев» уничтожить. Ввиду особой опасности — просто сбросьте туда пару десятков бомб. Следите за уровнем аномалий в электричках и на пригородных станциях. Как только что-нибудь обнаружите, сразу свяжитесь со мной.
— Слушаюсь.
Экран погас. Кардинал был очень доволен. Во-первых, найден сам объект. Во-вторых, он явно не торопится, раз выехал из города. В третьих — раскрыта опасная организация.
Но жёсткий гипноз... с этим лучше не шутить. Обычный мягкий гипноз, проходит тихо, спокойно. Солнышко, травка, тёплый ветер... И главное — его нельзя провести, если объект этого не хочет. Объект должен успокоиться, расслабиться. А жёсткий... вот например подходит гипнотизер к человеку, смотрит на него бешеными глазами, и кричит: «СПИ!!!». И человек не может ничего предпринять, кроме как заснуть. Да, и вот что-то такое едет сейчас в одной из электричек. Погулять.
* * *
Не страшно храму умирать, ведь по нему
кровавая луна отслужит мессу,
а реквием споет бомбардировщик.
Монах Генрих любил развлекаться такими трёхстишиями, якобы япония. И сейчас — когда загудели первые бомбы, сброшенные на храм, был как раз удачный момент что-нибудь такое сочинить, стоя на крыше храма. За оставшиеся две секунды Генрих успел прикинуть, кто останется в живых. Получалось — один-два человека. Повар, который как раз сейчас мог пойти за водой к источнику. И Александр, который сегодня ходил в мир — наблюдать людей — и мог ещё не вернуться. А вообще-то некоторые могут выжить и после бомбардировки, если очень повезёт. Может быть даже — я.
Полыхнул огонь. Но Генрих его уже не увидел.
* * *
— Шеф, храм уничтожен.
— Отлично. Что ещё?
— Електричка до станции Пирогово. Он там.
— Замечательно. Что Вы предлагаете?
— Можно устроить крушение поезда.
— Он может выжить.
— И одновременно организовать пожар.
— Это уже лучше. Но всё равно — очень большой риск упустить его.
— Не думаю. На месте аварии можно выставить отряд автоматчиков.
— Вот что. Сделайте все так, но на каждой станции, где он ещё может сойти, поставте по несколько снайперов.
— Хорошо, я свяжусь с местными отделами Службы.
* * *
Иван весело болтал с попутчиками. О погоде, о поп-музыке, и вообще за жизнь. Картина постепенно прорисовывалась. О начинал понимать, какие особенности спихики современных граждан ему следует учесть. В общем-то становилось ясно, чем именно можно их зацепить. Девяносто процентов нужной информации было собрано, но оставалось собрать ещё процентов десять, и без этого нельзя было точно гарантировать, что всё получится.
И тут Иван почувствовал холодок в спине. Он обернулся. В тамбуре — никого. Он внимательно посмотрел в лицо каждому, кто сидел в вагоне. Нет, тут всё в порядке. Но что-то было не так, и вот это чувство холодка в спине явно его предупреждало о чём-то. Иван стал прикидывать, что могло случиться. Его нашли?
Вдруг Ивану стало совсем плохо. В глазах потемнело, очень захотелось пить. Он сказал собеседникам «я на минутку...» и вышел в тамбур. Это чувство близкой смерти. Он никогда ещё ничего такого не чувствовал, но в Братстве об этих вещах предупреждали. Иван прислонился к стене и закрыл глаза. В случаях, когда важна интуиция — думать противопоказано. Он мысленно посчитал от десяти до нуля и перестал думать. Потом открыл глаза и стал делать то, что подсказала интуиция. Вытащил из кармана все документы и бросил на пол. Потом открыл дверь тамбура и стал следить за пролетающими мимо столбами и деревьями. Прыгнул, скатился по насыпи в высокую траву и притаился. Поезд прогремел мимо и ушёл в темноту. Иван лежал на спине и улыбался. Болело колено и локти, кровоточила большая ссадина на боку, но никакого чувства смерти он уже не ощущал. Значит, всё сделал правильно. И в эту секунду впереди, — там, куда уехал поезд, раздался страшный грохот. Далёкий, низкий, гулкий. Иван прислушался. Полежал ещё минутку, потом встал и не спеша побрел от железной дороги к лесу.
* * *
— Операция прошла успешно.
— Он мёртв?
— Скорее всего — да. Был сильный пожар, останки идентифицировать невозможно. Автоматчики не пригодились.
— Вы уверены, что он не сошёл с поезда раньше?
— Наши люди внимательно следили за теми, кто выходил на станциях.
— А он не мог выпрыгнуть из поезда между станциями?
— А с чего бы это? И потом... среди останков найдены его ключи от квартиры.
— Что с сигналом?
— Пока ещё рано говорить, он так быстро не исчезает. Но уровень аномалий уже понизился на двадцать процентов.
— Как там с монастырём? Кто-нибудь выжил?
— Да, одного человека пришлось уничтожить отдельно, он не был в храме во время бомбардировки.
— Потери есть?
— Три человека. Каратэ плюс жёсткий гипноз — страшная вещь.
— Представляю. Но «вести» сразу десять человек не может никто.
— Вот именно. Он смог зацепить двоих, и они прицелились в своих. Произошла перестрелка. Двое ранены, трое убиты. И объект, естественно, — тоже.
— Ну ладно. Вы хорошо поработали. Когда сигнал исчезнет, сообщите мне. И тогда можете требовать повышения своего ранга на три ступени.
— Благодарю, Ваше Высочество!
* * *
Иван сидел в саду в беседке и пил чай. Птицы радовались началу утра, солнце освещало вершины яблонь. По улице прошел хромой дед Прохор с удочкой. Интеллигент с соседней улицы шёл на утреннюю электричку.
Иван чувствовал себя хорошо как никогда. Вот уже три дня прошло, как он раскрылся. Вся необходимая информация была собрана, и теперь нужно было действовать. Конечно, они это очень скоро заметят, потому что действуя на неустойчивость системы нельзя не волновать её.
Он уже пару дней чувствовал приближение смерти. Но это не было неприятным чувством. Скорее — это было ощущение грустного но правильного конца хорошей сказки. Сегодня он это чувствовал особенно чётко.
Через дыру в заборе протиснулся толстый кот, вышел на середину двора, освещенную солнцем, разлёгся и начал неторопливо умываться.
* * *
— Ваше Высочество!
— Я вас слушаю, Кардинал. Что случилось?
— Сигнал...
— Он исчез?
— Да. Почти. Но дело не в этом. Что-то происходит с Системой.
Монарх уже понял, но не хотел себе в этом признаваться. Это было именно то, чего он с самого начала боялся. То, о чём предупреждали секретные полумистические документы тысячелетней давности. О чём говорили безумцы-учёные как о возможном (хотя и фантастическом) дальнейшем пути человечества. Никто никогда по-настоящему не верил, что Система может потерять устойчивость.
— Что Вы несёте?! Что случилось?
Кардинал несколько секунд помолчал и начал рассказывать.
— Со вчерашнего дня произошла целая серия мелких событий, каждое из которых само по себе ничего бы не значило. В городском парке переполнились мусорные урны, несмотря на нормальный график мусороуборочных машин. Число ДТП до полуночи увеличилось в два раза, а потом снизилось практически до нуля. Из городских кафэ уволилось одновременно несколько официантов. В полтора раза снизилась посещаемость кинотеатров. Цена на мясо...
— Стоп! Но это же всё мелочи. Все эти аномалии с легкостью будут отрегулированы.
— Они уже отрегулированы. Но возникают новые. И с каждым часом всё чаще. И даже это не опасно. Опасно то, что для их возникновения нет никаких объективных причин.
— Ну и как я должен это понимать? Если это происходит — значит причины есть?
— Да. Одна причиной это можно объяснить. Агония системы. Она чувтсвует своё скорое разрушение и боится этого.
— Значит, объект выжил?
— Да. И начал себя проявлять. Скоро возникнет чёткий сигнал, и мы его быстро найдем.
— Но не будет ли уже поздно?
— Может быть. Но я активизировал группу «А1».
— Конечно. Делайте всё, что возможно. Но если Вы провалите операцию...
— Не надо, Монарх. В случае провала мы все погибнем. Вам нечем меня пугать.
* * *
Иван сидел на вершине холма, среди густой сухой травы, и работал на компьютере. Уже почти всё было готово. Он действовал наверняка — разработал несколько вариантов начального воздейтвия, и каждый вариант тоже существовал в нескольких немного различающихся вариантах. Электронное письмо с текстовым гипнозом, компьютерный вирус, ядро искуственного разума. Осталось доработать некоторые штрихи, но это было не существенно.
Это было тем более несущественно, что в сторону холма уже бежали несколько высоких молодых людей с пистолетами. Иван последний раз посмотрел на стабильный мир, улыбнулся, нажал клавишу «ВВОД». Зародыши воздействия разбежались по всемирной компьютерной сети. Иван медленно встал и начал спускаться по склону. Сергей Мельник © 2006
Обсудить на форуме |
|
