|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Феерическая авантюра Андрей Рябцев © 2016 Меняя пространство
« Он сидел и смотрел, как пароходы шлёпаются в траву. Жизнь не удалась. Законы гравитации ставили крест на всём его блестящем будущем.
Мальчик собирал модели знаменитых парусников и заполнял их трюмы гелием. Но этого не хватало, чтобы они летали по воздуху, как «Летучий Голландец».
«Может быть, — подумал мальчик, — где-то есть мир, где парусники летают по воздуху? Хорошо бы туда попасть».
Когда мальчик стал мужчиной, у него были совсем другие заботы. Очень даже приземлённые. Он работал садовником. Квалифицированным, высокооплачиваемым, но садовником, хотя его профессия называлась — ландшафтный архитектор. Он больше не мечтал о далёких мирах. Просто было некогда. А по ночам к нему всё равно иногда прилетали парусники, которые парили, как альбатросы, долго и устойчиво играя на бурных ветрах...»
Сон мне нравился. Берег лазурного океана и пустынный пляж, в который узким языком вторгалась полоска сельвы. Волны ровно шумели о песок, на горизонте белел парус, грело солнышко, и я чувствовал, что утро где-то рядом, но просыпаться с этого пляжа не хотелось.
Как вдруг приятный голос проговорил: «Вы никогда не пожалеете, что поддавшись порыву, решили попробовать крем, который пробуждает желание нежно прикоснуться к собственной коже, которая станет шелковистой и чуть прохладной», — я, не открывая глаз, протянул руку, чтобы выключить радио. Пытаясь нащупать кнопку, я «нежно прикоснулся» к его футляру из кожи, качество которой показалось мне сегодня «шелковистым и чуть прохладным», вероятно вследствие магического воздействия рекламы. Однако футляр всё не кончался, и я неохотно приоткрыл один глаз. На столе, на том самом месте, где должен был лежать радиоприёмник, сидела девушка и держала этот радиоприёмник в руках, насмешливо рассматривая меня с помощью тёмно-зелёных глаз. Свои пальцы я обнаружил на внутренней поверхности её бедра, под не слишком длинной юбкой.
— И что мы там ищем? — спросил она чуть хрипловато.
— Кнопку, — сказал я. — Собирался выключить. Это эротический сон?
— Да, — сказала она ехидно. — А может, вы собирались включить?
Я убрал руку.
— Можете продолжать мне сниться, — разрешил я.
— Есть работа, — сказала она.
Я поморщился. Лежа, я мог хорошенько разглядывать незнакомые колени, они находились на уровне моих глаз, ноги стройные, без чулок и обуты в ботинки на высокой шнуровке. Такие ботинки носят не для красоты, а для удобства.
Не хотелось спрашивать, каким образом эти ноги оказались в моём доме. Некоторые вещи с утра воспринимаются как данность.
— У меня уже есть работа, — мой голос спросонок тоже звучит сипло. Вроде саксофона в прокуренном джаз-клубе.
— За то, что ты сделаешь, хорошо заплатят, — она улыбнулась, и маленькие завитки в уголках рта приподнялись, подчёркнуто нежно.
— Почему я?
— Говорят, что некоторые вещи вы делаете лучше всех. По крайней мере, у нас в регионе...Я сел в постели.
— Та, которая это сказала, что, протестировала весь регион?
Она хмыкнула.
— Я не имею в виду гендерные отношения. Приготовить тебе кофе?
Опыт подсказывал, что если женщина намеревается с утра подать вам кофе в постель, она наверняка затеяла по отношению к вам какое-то коварство.
Я помотал головой. На столе лежит пакет, которого, как и попы этой девушки, вчера на столе не было. Я дотянулся, взял лежавший поблизости от конверта пульт контроллера и переставил время и количество кофе.
— Сейчас кофейная машина сама с этим справится. Ничего не имеете против эспрессо? Я так и думал. Какого рода работа?
— Вы должны разбить бордель.
Я сел на кровати, укрывшись по пояс одеялом, пытаясь предположить, кто мог так ехидно направить ко мне людей с совершенно явно преступными планами.
Пока я прикидывал, кому быть благодарным, девушка рассматривала сначала меня, практикуя, сравнительную анатомию.
— Мне рекомендовали вас как специалиста в этой сфере. Моё начальство поручило найти мне профессионала. Вы ведь профессионал?
— Нет. Кто-то подшутил надо мной и вами.
— Ужасно. Мне нужно найти специалистов, которые смогут быстро разбить цветочный бордель.
— Цветочный? Это какой-то жаргон?
— Ну, может быть — цветочный бордюр, я не уверена. А в чём разница?
— В сорте цветов, — я посмотрел на неё внимательней, она шутит или всерьёз? Увидел дерзкие глаза подростка, испытывающего окружающих на психологическую прочность. Девятнадцатилетняя девушка со взглядом школьницы.
На пороге кухни появился холодильник:
— Жрать что-нибудь будете? — поинтересовался он.
— Пошёл вон.
Холодильник обиженно надулся и укатил на своё место.
— Набивает себе брюхо всякой дрянью на дешёвых распродажах, а потом норовит это кому-нибудь скормить.
Гостья захлопала ресницами. Я взял с кресла, брошенные туда вчера брюки.
— Вы не против, если мы продолжим беседу на равных условиях? Как вариант, если я тоже буду одетым?
К дивану выкатился утюг и, выпучив красные глаза, принялся причитать, заставив гостью вздрогнуть:
— Нужно гладить! Нужно навести на брюках стрелки!
— В другой раз. — Я легонько отпихнул его ногой и, заметив изумлённый взгляд девушки, пояснил:
— Он на солнечных батареях. Так-то он нагревается от сети, но передвигается автономно. Вот эта зелёная пластина сверху — она из хлорофилла, вырабатывает водород, а потом энергию, а заодно и воду, чтобы отпаривать особо сложные морщины... У вас глаза зелёные, значит тоже хлорофилл содержат.
— Я думала там это... Рудо-псин... Я не люблю хлор.
— Тут наши вкусы совпадают. А я уж надеялся, что вы питаетесь фотосинтезом. В таком случае, бутерброд с ветчиной?
— Я вегетарианка.
— Так вы едите растения? Как вы можете, ведь они же живые.
С кухни выехал сервировочный столик, на котором расположились две чашки кофе, и ваза с печеньем.
— А вы пожираете животных.
— Приходится. Эта пузатая скотина, — я кивнул в сторону кухни. — Заказывает в Интернете кучу всяких продуктов, потом курьеры подъезжают и загружают в продуктопровод у ворот, оттуда всё это, как в прорву, сваливается в брюхо холодильника. А он потом гоняется за мной по всей квартире, прижмёт в какой-нибудь угол и начинает насильно в рот пихать бекон, да ещё и просроченный...
— Сам ты скотина... — донеслось из кухни.
— Вот, слышали?
Я немного преувеличивал — холодильник за мной пока ещё не гонялся. Я переделал его еще в прошлом, 2015 году. Все детали и контроллеры может купить в магазинах для радиолюбителя любой школьник и роботизировать что-нибудь из домашней утвари. Записать в память типовые голосовые ответы тоже не проблема. Сложнее с алгоритмами поведения. Думаю, будь у школьников побольше карманных денег, они бы справились с этой задачей получше меня.
— Так что вы там говорили на счёт бомбардировки борделя?
— Нужно разбить клумбу с жёлтыми цветочками. Кажется, с одуванчиками. — Девушка сделала глоток кофе. — Вы ведь ландскнехтный дизайнер?
— Брудершафтный ландскнехт, — уточнил я.
— Я всё время путаю латинские названия. Потом посадить аллели ели и... Жиро-анаконды мимо-мозолистной.
Выражение её глаз не давало понять, шутит она или говорит всерьёз.
— Под этим именем может скрываться Жакаранда мимозолистная? Оно же — Фиалковое дерево.
— Да фиолетовое, как моё настроение.
— Когда цветёт. Она у нас в средней полосе не приживётся. В Австралии или в Бразилии, пожалуйста. А у нас — нет. Уже пробовали.
— Какова цена вопроса?
— Если бы это была телепередача «Хочу стать миллионером», то этот вопрос имел бы цену. Вот этот контроллер, я кивнул на пульт. — Показывает, что двери в доме закрыты, значит те, кто вас послал — серьёзная компания, потому что смогли вскрыть код электронного ключа.
Девушка хихикнула.
— Я просто влезла в открытое окно.
— Кажется, надо перестать спать с открытой форточкой.
— Да, надо спать с кем-нибудь другой, — она улыбнулась.
Я кивнул на стол.
— Конверт такой же тонкий, как ваш юмор.
— Вы хотели сказать, такой же плоский? В нём контракт.
— Такой же артистичный, как вы?
— Это я выгляжу несерьёзной, но компания серьёзна. Её возглавляет мой дядя.
— Да. Тогда генетика посрамлена.
— Контракт на двадцать шесть миллионов долларов.
— Если бы вы сказали десять тысяч, я бы их представил и, возможно, их вид вызвал бы у меня энтузиазм. Но двадцать шесть миллионов долларов звучат для меня так же абстрактно, как летающие тарелки или инопланетяне.
— Несколько сотен гектаров.
— Где-нибудь в Кара-Кумах или в Сахаре?
— Для этого вам понадобится напрячь своё воображение и представить тарелочки и инопланетян. Озеленение на другой планете
Я поднял глаза к потолку, она вслед за мной посмотрела туда же. Под потолком висела модель парусника.
— Летучий корабль? — решила уточнить гостья.
— Каравелла. Вы мне мешаете воображать.
— Как вы полетите на воздушном корабле?
— Нет, двадцать шесть миллионов долларов.
— А почему у тебя на потолке облака нарисованы?
Я вздохнул. Визуализовать миллионы мне не давали.
— Я видела, у тебя над домом флюгер в виде парусника. Он посажен на шпиль, чтобы не улететь?
— Не обязательно, — по возможности мягко возразил я. — Вот некоторые сидят как на иголках...
— Я поняла. Прошу прощения. Я пожалуй пойду, — она поднялась со стола и показала рукой на конверт. — Почитайте и позвоните, чтобы договориться о встрече. Там телефон указан. Только не говорите по телефону ничего про контракт. Начальство поэтому и решило встретиться с вами не в офисе, потому что это пока кондефициально. Чтобы загладить бесцеремонность своего вторжения, я пожалуй, выйду через дверь.
— Загладить! — встрепенулся утюг и кинулся в нашу сторону.
— Я вас провожу до ворот, — я отпихнул утюг в сторону. — Исключительно, с целью проследить, чтобы вы не перелезали через забор.
— У вас красивый сад, — заметила она, когда мы шли по дорожке.
— Это моя специальность. — Я закурил на ходу.
— Говорят, вы просто творите чудеса в своём деле.
— Творим, — согласился я и взмахнул сигаретой, как волшебной палочкой над цветущим кустом. Над кустом вспыхнуло голубоватое пламя. Я насладился произведённым эффектом.
— Неопалимая купина. Это растение называется ясенец. В это время года над ним парит облако его эфирных масел. Не беспокойтесь, скоро погаснет, растение не пострадает.
— Да, вы действительно, волшебник. Позвоните моему дяде в течение этого часа, пожалуйста.
Она села в маленький розовый «Ситроен» и укатила. Я сел в свою машину и поехал к себе на работу. Конверт оставил на столе. Внутри него, я был почти уверен, было в лучшем случае, какое-нибудь чудаковатое предложение от очередного фонда спасения чего-нибудь зелёного и пушистого, а в худшем, просто очередная афера.
Проезжая по улице Брамса, я заметил за собой хвост. Это был утюг. Пытаясь от него оторваться, я порулил по городу, но попал в пробку и тут он меня настиг.
Я высунулся в окно:
— А ну, пошёл домой!
Утюг испуганно отскочил и отъехав в сторону, притаился за углом дома.
Подождав, когда на светофоре загорится жёлтый, я рванул и, выскочив на Окружное шоссе, оторвался от преследователя.
Над офисом нашим висела табличка «Фэн Шуй, Корни и Крылья». А ниже, буковками помельче: «Ландшафтный дизайн».
Раньше это помещение на первом этаже пятиэтажки было приёмным пунктом химчистки, н теперь там был наш офис. Внутри он напоминал гибрид теплицы ботанического сада с каютой корабля. Офис украшали штурвал, старинный барометр и корабельная рында. Это, в основном, была идея Коула, моего партнёра по бизнесу. Коул — профессиональный садовник из Шотландии, просто гений в том, что касается Фэн Шуй, можно даже сказать, genius loci — «гений места», как назвали бы его древние римляне. Он действительно, способен превратить самый унылый уголок в райское местечко. Что касается меня, то я не гений. Я всего-навсего мастер манёвра.
Когда я вошёл, Коул читал в журнале рекламную статью про нашу контору. Увидев меня, он стал читать вслух со свим специфичным акцентом.
— «... Когда мастер Фзнь Шуй приходит в город, он меняет расположение всего лишь нескольких камешков в городе и к людям приходит богатство и успех... Вы можете заказать разработку фэнь Шуй вашего дома и сада, организовать пространство по канонам современного ландшафтного дизайна...»
Мой стол и кресло для клиентов, оказались заставлены горшочками с саженцами чайной розы и кизильника.
— Какого дзена тут баланс инь с ян нарушили? — Я принялся менять пространство, расчищая его от излишних элементов, которые мешали бы положительной энергии струиться через стол и кресла.
Коул оторвался от чтения.
— Так задумано, чтобы сместить фокус твоего зрения с привычной картины и привести к действию по воссозданию гармонии.
— Ты так перемешал инь-ян, что получилась хрень какая-то. А хрень женского рода, это нечто женского рода с мужскими половыми признаками.
— Хрень, это оно, — просветлил мой разум Коул. — Вот эта статья с рекламой, типичное — хрень. Из неё получается, что мастер Фэнь Шуй помогает только тем, кто может хорошо заплатить. То есть богатым помогает стать богатыми. А это потворство жадности.
— Скажи, о учитель, ты сегодня башкой ни обо что не ударялся?
Мне пришлось пригнуть голову и летящий блокнот вместе с вредной энергией ша, ударился в стену. Энергия ша отскочила на пол, раскрывшись на странице с мудрыми советами.
— Спасибо о, учитель!
— Клиенты принесли тебе рисунки сада, как ты просил.
— Где они?
— Под кактусом.
— Я имел в виду клиентов.
— Будут к пяти.
Я разложил на столе листочки с рисунками.
Зазвонил телефон на столе. Когда я снял трубку, мне пришлось выслушать горный водопад, пытающийся выразить свою энергию вербально. Выслушав бурный поток, я положил трубку и перевёл Коулу:
— Это был звонок от «Просто Ужас Какой-то Инкарпорейтед». Я произнёс намеренно «-кар», делая намёк на море крови и воронов, которые слетятся по наши с тобой кости... Короче, Коул, сюда движется тёмная энергия ша... Его зовут Фарелли, он похоже, идиот и присылал ко мне свою племянницу с неприличным предложением озеленить другую планету за двадцать шесть миллионов Зимбабвийских долларов.
— Последний раз, когда я был в Зимбабве, я мог купить на пятнадцать миллиардов Зимбабвийских долларов только банку пива.
— Так вот, сейчас этот псих, прибудет сюда и, судя по голосу, он в хорошей физической форме и очень возбудился оттого, что я ему не перезвонил.
Коул предпринял энергичные меры, чтобы направить ожидаемый поток негативной энергии ша в мирное русло. Он перевесил картину в коридор, переставил пальму из угла комнаты ближе ко входу и наверняка с мистической целью вывесил не стену большой календарь за прошлый год, обычный сервировочный столик на колёсиках (без сервопривода) разместил прямо в центре комнаты, а деревянную резную фигуру крокодила расположил в тени пальмы, которая стройно возвышалась над деревянной кадкой.
— Сеня, повесь колокольчики над входом. Колокольчики гасят негативную энергию.
Я повиновался.
Через десять минут под нашим окном остановился чёрный бентли «кобра».
Скрипнула входная дверь, и раздался колокольный звон.
— Кажется, звук очень громкий, — удивился Коул.
— Я там повесил рынду. Она погасит первый всплеск негативной энергии.
— Где этот хам?! — раздалось из коридора.
Колокольчик частично погасил негативную энергию. Одновременно со звоном в ушах глаза гостя увидели картину в коридоре. Эта абстрактная живопись кого угодно собьёт с толку. Фарелли не оказался исключением. Потеряв скорость на этой картине, Фарелли повернулся вправо и прошествовал по коридору, и тут он встретился взглядом с полуобнаженной красавицей, которая рассматривала его сквозь листву пальмы. Он не остановился, но и не отвёл взгляда, не такой он был человек, чтобы смущаться перед женским взглядом, тем более, с фотографии прошлогоднего календаря. Но его взгляда на плакат хватило на то, чтобы не увидеть деревянного крокодила под ногами, и Фарелли полетел. Полетел, как свободный орёл, раскинув руки-крылья, и приземлился прямо на сервировочный столик, впившись в него когтями. Столик проехался на своих четырёх вплоть до стола Коула.
— Здравствуйте, мистер Фарелли. Вы внесли некоторое оживление в нашу с коллегой беседу. Как поживаете?
Фарелли открыл рот, но энергия ша истощилась, и оттуда не вылетело ни одного осмысленного звука.
— Последний раз, мистер Фарелли, когда я был в Зимбабве, я мог купить на пятнадцать миллиардов ваших Зимбабвийских долларов только банку пива.
Фарелли поднялся.
— А кто вам сказал, что доллары Зимбабвийские? Юля? — он огляделся в поисках кресла и, обнаружив его, двинулся, чтобы занять прочную позицию. — У моей племянницы всегда всё не гладко выходит.
Тут из засады выскочил утюг с воплем «Не гладко!» и кинулся в сторону Фарелли. Тот испуганно подобрал ноги.
— Сидеть!
Замерли почему-то оба, и утюг и Фарелли. Утюг сел на свою задницу, а его хвост изогнулся и вонзился в розетку. Фарелли просто не двигался.
— Так, значит, вы имели в виду другие доллары? — вежливо осведомился Коул. — Филиппинские?
— Доллары США, — пояснил Фарелли, косясь на утюг.
— Могу я спросить, почему такая большая сумма? — вежливо поинтересовался Коул.
Фарелли уставился на него, видимо пытаясь постичь мысли моего партнера. По себе знаю, что это дело бесполезное и, через некоторое время Фарелли изрёк:
— Я сам субподрядчик. Вы поймёте, когда увидите фронт работ.
— Далеко?
— Близко.
— В паре световых лет? — попытался я уточнить.
— Ближе.
Мы следовали за «бентли». Коул был за рулём. Он распихал по карманам пару пушек, видимо заподозрил Фарелли в желании «озелениться» баксами за наш счёт. Я взял с Коула пример и пристегнул один предмет с сущностью ян к ноге, а другой, двенадцати-инь-зарядный во внутренний карман пиджака.
Мы остановились у ограды особняка, напоминающего Юсуповский дворец, только в разы меньше. Фарелли провёл нас внутрь, и остановился в холле перед одной из дверей. Дверь была двустворчатая, дубовая и выглядела старше самого особняка.
— Я попрошу вас сохранять хладнокровие, когда эта дверь откроется. Это портал. Он открыт по инициативе другого мира в наш. Я не разбираюсь в терминах физики, там всякие пространства и времена, думаю, вы тоже, поэтому всякие междометия и нецензурные возгласы заранее прощаются. И так, добро пожаловать.
Фарелли картинно распахнул створки двери.
То что нам открылось, было похоже на кинозал с З-D эффектом — горное плато, а за ним огромный простор вплоть до линии горизонта. Плато и отдалённые горы были блекло-зелёного цвета и как будто покрыты мхом. Небо фиолетовое и матово сквозь дымку проглядывало чужое солнце.
Я оценил это вслух одним ёмким словом. Фарелли согласно кивнул.
— Вот на этой территории вам и нужно посадить хвойные деревья, цветы и обязательно, одуванчики.
Мы вступили на плато и смотрели сверху на окрестности. Не без опаски. Здесь явно была слабее сила притяжения и казалось, стоит не рассчитать усилие во время шага и свалишься в пропасть. Я принялся осторожно фотографировать, а Коул запустил квадрокоптер для панорамной видеосъёмки.
— А цветки календулы вместо одуванчиков вас устроят? — спросил Коул. — Тоже жёлтёнькие такие, их ещё ноготками называют.
— Только одуванчики, — сухо ответил Фарелли.
— Трудновато будет. Семена одуванчиков не продаются. Пересаживать корневища — большая работа.
— Она хорошо оплачивается. Представьте предварительную смену, сколько вам понадобится на посадочный материал.
Фарелли сделал знак, приглашая нас вернуться.
— Пришлите счёт на материал, — Фарелли закрыл двери. — Позвоните Юлии, когда он будет готов.
Я был немножко не в себе, когда мы ехали обратно. А Коулу, казалось, хоть кол на голове натеши, всё равно.
Отмучив офисный калькулятор, я набрал номер Юли и назвал сумму аванса.
— Да, да. Отправлю. Я сейчас не могу, я на пляже... Как вы говорите ваша фирма называется? «Фэнь Шуй, корни и крылья»? А по-английски как пишется? Ну я буду отправлять со счёта на Каймановых островах... Найду я ваш номер счёта, что вы , как маленькие... Если что, я перезвоню.
Она действительно перезвонила. На следующее утро. Я был в конторе и принял копию платёжки по факсу.
— Я перевела вам деньги. И за это моего дядю сразу арестовал «Интер-пул».
— голос у неё был дрожащим.
— «Интерпол», — поправил я, пытаясь разобраться в банковском документе. Похоже, что получателем значился «Shen Fay radix wing». — Неудивительно, что твоего дядю скрутил Интерпол. Ты перевела деньги на счёт радикального крыла Шэн Фэй, вместо «Фэнь Шуй». Это боевое крыло Ирландской Республиканской Армии, которая считается в Великобритании и в некоторых других странах запрещённой. Где ты только нашла их реквизиты...
— В Интернете.
— У тебя какой-то коктейль в голове. Коктейль Молотова. Попробуй остановить платёж.
— Он уже остановлен. Его сам банк остановил. Он и пожаловался этому Интерполу. Вам придётся несколько дней подождать, пока всё прояснится, и платёж пройдет... Я прошу прощения. Мне сейчас надо поехать к нашему адвокату, объяснить всю эту несуразицу...
Я позвонил Коулу.
— Ты где, инь-янь тебя подери?
— На толстой улице.
— На улице Толстого?
— Да.
— Что ты там делаешь, в тот тяжёлый момент, когда я разбираюсь с Ирландской Республиканской армией?
— Фэнь Шуй.
— Оставайся на месте преступления, я сейчас подъеду.
Фигуру Коула было видно издали. Он стоял на большой лестнице, прислонённой к торцовой, без окон стене стандартного серого пятиэтажного панельного дома, и рисовал на ней сосну.
Краска была серой, более тёмного серого цвета, чем сама стена и поэтому создавалась удивительная видимость, что на эту стену падает тень от дерева, которого тут на самом деле не было.
Я стоял внизу, и вместе с дворовыми детьми наблюдал, как он рисует.
Потом он спустился и сложил лестницу.
— Что это было? — спросил я, когда мы ехали обратно, в офис. — Привлечение духов деревьев.
— Фэнь Шуй. Привлечение удачи и успеха тем, кто в них больше нуждается.
— А-а, — сказал я.
Коул поставил на ноутбук просмотр отснятого видео панорамы с плато и пошёл ставить кофе.
Я посмотрел начало фильма и уронил кофейную чашку на пол.
— Коул, иди-ка сюда.
Он заглянул мне через плечо.
На экране было видно с высоты полёта квадрокоптера, что это вовсе не плато. Это была голова. Голова великана. Живого большого и зелёного великана, с плечами, руками, туловищем и ногами. Он моргал глазами и немного улыбался. Так, наверное, улыбалась бы Джоконда, если бы она была зелёной, мужчиной и великаном.
— Поехали, — сказал Коул. — Звони этой Юле, чтобы нас впустила в дом.
Когда я остановил машину у «Юсуповского» особняка, Юля стояла рядом со своим «ситроенчиком». Вид у неё был растерянным, а ключи она крутила на пальце. Внутрь «параллельной комнаты» она заходить не захотела.
— Привет, — сказал Коул, вступив на плато и стукнув ногой.
— Зачем же стучать по голове? Я слышу вас и так.
Голос раздавался как бы из недр земли, был ожидаемо низким и гулким. И говорил на вполне различимом русском.
— Я считаю что должен тебя посвятить в курс дела, как его вижу. Не знаю всех тонкостей вашей сделки, но очень похоже, что вас собираются надуть. Может вам и хотелось бы разнообразить жизнь на своей планете всякими цветочками и ёлочками, но похоже, что с другой стороны стоит за этим стоит не озеленитель, а какой-то крупный химический концерн. Он делает так, чтобы под видом озеленения к вам попал сорняк, одуванчик, от которого не так-то просто отделаться, уж поверьте мне. А потом вам придётся покупать пестициды для борьбы с ним. И покупать каждый год. Постоянно. Потому что полностью одуванчики не выведешь.
— Но я ничего не имею против одуванчиков, — сообщил бас у нас под ногами.
— Да, они милые цветочки. Только повредят вашим культурным растениям, которые вы выращиваете для питания...
Тут случилось маленькое землетрясение. Как оказалось, некоторые землетрясения, это просто смех великанов.
— У нас нет сельского хозяйства. Как вы думаете, почему я зелёный?
— От малоподвижного образа жизни, сэр. Мхом покрылись.
— Ошибаетесь. Это цвет кожи. Мы питаемся фотосинтезом... Мы растения. Эволюция жизни в разных мирах идёт по-разному.
— Значит, они просчитались?
— Приносите к нам ваши одуванчики. А что ещё хорошего вы можете принести из вашего мира в новый мир?
— Надо подумать, — сказал Коул.
— Подумайте. И подумайте, что хорошего вы можете принести от нас в свой мир.
Коул воспринял пожелание подумать и не выходил из состояния глубокой задумчивости даже тогда, когда вёл машину. Когда мы проезжали площадь, я увидел торговца, у которого дети покупали гелиевые шарики. Я попросил Коула остановиться, вышел из машины и купил пару штук.
На следующий день я сидел на плато, которое было на самом деле головой великана, и сдувал с пушистых головок, привезённых с собой одуванчиков, «парашютистов». Легкий ветерок подхватывал их и уносил в долину. Потом я закачал в трюм модели каравеллы гелий из воздушных шариков и отпустил её на волю. Каравелла покачнулась, будто на волнах, паруса её наполнились ветром, и она плавно полетела над равниной. Флажок на её мачте развевался, а параллельно её курсу летели маленькие серебристые зонтики.
Андрей Рябцев © 2016
Обсудить на форуме |
|
