|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Библейский Апокалипсис Сергей Кочегаров © 2014 Судный полдень Стою я посреди улицы, оглядываюсь по сторонам и, в который раз прокручиваю в голове одну и ту же мысль: «Вот он и пришёл, — конец света». Армагеддон, если хотите. Почему я так решил? Да как вам объяснить... В-общем, — давайте по порядку.
Буквально полчаса назад я стоял на крыльце своего дачного домика в пригороде и через забор переговаривался с соседом. Кажется, он спрашивал, нет ли у меня насадки для шланга с магнитом. Ну, знаете, — есть такие, применяются, вроде, для минерализации воды.
В-общем, как говорится, «ничто не предвещало». И тут — бац! Будто щёлкнули переключателем: я сижу у себя в комнате за письменным столом. Что тут странного, спрашиваете? Ну, может, я забыл объяснить. Комната в моей квартире. В городе. Это раз. За окнами ночь, или вернее совсем полный мрак, хотя только что были полдень и ясное небо. Это два. И ещё одна маленькая деталь. Напротив меня за столом сижу... я сам. Именно! Двойник, копия, — не знаю, но я сразу понял, что это я и есть.
И как вам такое? Ладно, и тут мы возвращаемся туда, с чего я начал. Настал конец света, о котором мы все давно говорим, но втайне никто в него не верит. А он взял и пришёл. Нет, никаких вам грома с молниями, землетрясений и всего такого. Меня просто осенило, — вот, это «Он»! Ну, как вы, например, всегда знаете — день сейчас или ночь, кто вы и где находитесь? Вот и я, — просто это знал.
Дальше — ещё интереснее. Я, вроде как, начал сам с собой общаться. Ну, не совсем общаться, — скорее это был обмен мыслями. Я даже не сразу это сообразил, — только когда до меня дошло, что мы оба сидим неподвижно, и собеседник даже губами не шевелит. Причём, я просто отметил этот факт краем сознания, поскольку в основном размышлял, как отвечать «себе самому», который напротив.
А вопросы он задавал серьезные. Можно сказать, такие, что не каждый сам себе по жизни задаст. И ответ, вроде как, оценивал: этот вот — нравится, а этот — нет. Какие вопросы? Вот, например, — извольте.
«Люблю ли я людей»... Каково? Поразмыслив совсем немного, я понял, со всей очевидностью, что нет. Ну, не люблю я их, и всё тут. Получается, и себя тогда? Возможно, вполне возможно. Но, как ни странно, эта мысль меня ничуть не беспокоила. Я лишь мысленно отметил про себя, что такой подход может пойти мне, как говорится, «в минус».
Или вот, — «Убивал ли я когда-нибудь?». Именно так, — «убивал ли». То есть непонятно, — считать ли всяких мелких таракашек, которых я мог задавить за всю жизнь бесчисленное множество? Да и как их посчитать-то... Я, правда, отчего-то вспомнил собаку, которую сбил несколько лет назад, и, скорее всего, насмерть. Чёрт, я уже начал забывать тот случай... Почему сразу вспомнил? Ну, пожалуй, мне действительно было жаль. Да и по-прежнему вспоминать неприятно.
«Вот и ещё один минус». — Подумал я на втором уровне подсознания. Почему на втором? Ну, отвечал-то я тоже мыслями, так что не знаю, как ещё объяснить. Неважно. Суть в том, что минусов этих вполне могло накопиться больше, чем плюсов. И что тогда? Да чёрт его знает. Мне было на удивление всё равно.
Тем временем, вопросы продолжались, и были они, как говорится, «один другого страньше». «Что я думаю о семье?» — вот вы бы как это поняли? У меня-то лично и семьи никакой нет, а родители умерли давно, но, может, вопрос чисто риторический?
К счастью, мне не нужно было обдумывать ответ, поскольку в голове все варианты проносятся за доли секунды, а отвечал я, как вы знаете, перед самим собой. Потому мне стоило лишь хорошенько подумать, и мы переходили к следующей теме.
Да, что ещё примечательно, — моё «судилище» обходилось без всякой «ветхозаветной банальщины». Никаких вам «не укради», «не прелюбодействуй» и тому подобной классики. Вот никогда бы раньше не подумал, что будет так. Хотя, впрочем, я и о конце света совсем не помышлял.
Но давайте вернёмся к ситуации. Как-то незаметно для себя я вдруг понял, что, похоже, прохожу этот «тест». Нет, не в смысле участвую, — это и так понятно. В смысле — с положительным результатом. Это было, опять же, просто предчувствие, но оно было стойким. И со временем я всё больше в этом убеждался, — всё будет хорошо. Я остаюсь. Почему не ухожу куда-нибудь, а именно «остаюсь», — этого я тоже не мог объяснить. Просто чувствовал.
И вот результат, — как уже говорил, я стою посреди улицы и кручу головой. Это город, и проезжая часть, но вокруг неподвижные и пустые автомобили. Только немыслимая тишина напоминает мне о том, что же произошло. И, судя по недоумённым лицам редких людей, как и я, вышедших на открытый воздух, — произошло не только со мной.
А людей действительно немного. Все озираются, посматривают на небо, друг на друга. Однако по-прежнему молчат, очевидно, не зная, что же сказать, потому слышатся только пение цикад и звон нагретого полуденного воздуха. А ведь разгар выходного дня!
Наверное, вот и произошёл «отсев», грешников от праведников. Интересно только, — по каким-таким критериям? Лично мне трудно поверить в праведников, учитывая даже собственный жизненный опыт.
Через дорогу стоит парнишка из дома напротив. Насколько я знаю, он частенько издевается над малышами у себя во дворе, пару раз я даже застал его курящим. Нет, я не думаю, что он такой уж и плохой, но кто знает? Я бы его на всякий случай тоже... того.
Или вот, чуть дальше — старушка из того же подъезда. Вечно ворчит на всех и ругается без всякого повода. Если кто-то рядом говорит слово «ведьма», то моё ассоциативное мышление сразу же «подсовывает» мне её образ. Но, может, души сотен котов, умерших за долгие годы в старушечьей квартире, замолвили ТАМ за неё словечко?
Вместе с тем, я совсем не вижу мужичка, который живёт в нашем подъезде на последнем этаже. Просто... я бы его оставил, честно. Он всегда и со всеми очень вежлив, всем знакомым детям дарит конфеты, и вообще, — я ни разу не слышал о нём ничего плохого. Даже от бабок, сутками оккупировавших скамейки во дворе. Но, может, так и надо? Может, он какой-нибудь маньяк, или педофил?
Нет, решительно, — мне этого не понять. Если бог — это бородатый дедуля, окружённый крылатыми карапузами, то здесь логики и быть не может. Но мне в такую «небесную иерархию» всегда верилось с трудом. Напротив, если же бог — лишь термин для сложной системы мироустройства, запутанной и, одновременно, очень взаимосвязанной, — тогда всему произошедшему есть своя причина. Даже больше — все последствия были вполне закономерны и заранее предопределены.
И потому не могло здесь идти речи о грешности или праведности, — только невидимые и непонятные нам алгоритмы. Человек просто обманывался веками, убеждая себя в своей нужности и божественном родстве... Однако, в любом случае, лично от меня здесь ничего и никогда не зависело, да и зависеть не может в принципе.
Ну и плевать. Надоело уже торчать на улице. Можно днями напролёт рассуждать о том, что было бы, если бы я когда-то сделал или НЕ сделал чего-то. Или о том, смог бы я помочь кому-то остаться, или исправить что-то в этом грешном мире... Но нет, — это не для меня. Пусть этим занимаются другие, пусть тратят отпущенную им новую жизнь на лишние переживания. Я вот не стану.
В голове только одна мысль. Ха! Никогда не догадаетесь, какая. Ну ладно, представляете, — просто я вдруг почувствовал, что в горле пересохло, и сразу же вспомнил о бутылочке пива, которую поставил в холодильник перед поездкой на дачу. Дача перешла ко мне от родителей, и потому я пока не позволял себе её запустить. Однако я, как обычно, оставил себе дома «сюрприз», в качестве воздаяния за неизбежные трудовые подвиги на природе. И вот сейчас этот «сюрприз» лежит там, такой, весь из себя холодный и запотевший, ждёт меня не дождётся... А я торчу тут, как «дурень с писаной торбой».
Нет, вы не подумайте, — мы воспитаны на одних и тех же моральных принципах. Потому меня всё же немного смущает мысль о возможном прегрешении, да ещё и пред лицом таких глобальных событий. Но, если честно, — смущение очень слабое. Да и сами подумайте: если бы меня хотели куда-то «упечь», то для этого была прекрасная возможность. Но я до сих пор тут, не правда ли? Так что бросьте.
Я ведь что думаю. Даже если жить здесь теперь будет хуже, чем раньше, или просто сложнее, — это ничего. Мы ведь с вами люди, а человек способен на многое.
Ну всё, хватит! Теряю время.
Под удивлёнными взглядами стоящих неподалёку «счастливчиков» я резко разворачиваюсь и направляюсь к двери подъезда. И на лице моём широкая улыбка. Ведь счастье так близко.
Сергей Кочегаров © 2014
Обсудить на форуме |
|
