|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Работа времени Сергей Мякин © 2013 Выбор унесенных Белесая пелена проникала в кабину, делая показания приборов тусклыми и расплывчатыми. Связь с базой прервалась две минуты назад, и эфир наполняло шипение, прерываемое треском, похожим на грозовые разряды, хотя никаких молний вокруг не было. Как ни странно, парализующая волна ужаса, охватившая Билла несколькими минутами раньше, сменилась спокойным удивлением и любопытством. Это был не торнадо — во-первых, приближение змеящегося жерла смерча видно издалека, как много раз показывали в новостях, а во вторых, торнадо несет шквальный ветер, брызги, пыль и обломки, как в родном Нью-Джерси пять лет назад. А это пришло внезапно — бирюзовое карибское небо и перламутровая морская гладь мгновенно затянулись колышущимся маревом, которое кружилось в безумном вихре, но приборы по прежнему показывали безветрие. А потом...
...внизу показался старинный корабль с потрепанными сероватыми парусами, безвольно провисшими, как при мертвом штиле, и безлюдной палубой...
«Почему так близко, ведь я летел на полутора тысячах футов», — подумал Билл и попытался набрать высоту, но вместо того чтобы уменьшаться в размерах, парусник стал таять во мгле, а сбоку...
Билл вздрогнул. В считанных метрах от него пролетел самолет. Он был странным, таким, как показывали в каком-то фильме о Второй мировой войне, и прозрачным. Через мгновение он растворился в пепельном мареве, а потом...
... море исчезло, и под крылом появилась огромная пирамида с гладкими блестящими стенами и сияющей вершиной, но и она начала таять, уступая место...
... причудливому городу с гигантскими остроконечными зданиями...
... и калейдоскопу переливающихся всеми мыслимыми и немыслимыми цветами вихрей, среди которых выступали появлялись и исчезали очертания кораблей, городов, людей в причудливых одеждах и каких-то невероятных существ...
«Так вот что такое Бермудский треугольник. А я всегда смеялся над этим и считал глупыми сказками. Как красиво и интересно», — холодная медленная мысль вызывала удивление и страх перед тем, что естественные тревоги «Что со мной теперь будет? А как же дом, Джанет и Ронни?» отодвинулись на второй план и превратились в отдаляющийся фон.
«Сиюминутное уступает место вечному», — ответ пришел из глубин сознания, выворачивающегося наизнанку от запредельных видений, но тут же сменился новым приступом ужаса.
Прямо перед ним из тумана выплыл черный диск с пульсирующими огнями. Из округлого возвышения на его поверхности вырвался луч, заполнивший кабину ослепительно-ядовитым зеленым светом. Самолет завибрировал и через мгновение застыл, медленно притягиваясь к диску, по телу пробежала волна мелких судорог, а в голову ворвался металлический голос, чеканящий слова наподобие автоответчика:
«Вы случайно оказались в зоне темпоральных завихрений. Приносим извинения за причиненное беспокойство и предоставляем вам право выбора. Вы можете либо вернуться на базу с полным стиранием из памяти информации о случившемся, либо остаться с нами и получить возможность жить вечно и путешествовать по различным мирам и эпохам».
Испуг снова отступил, вытесняемый любопытством.
«Что здесь происходит? И кто вы такие?» — спросил Билл, рассматривая диск, пытаясь оценить его размеры и борясь с легким головокружением.
Последовала пауза, заполнившаяся в сознании Билла догадкой или, точнее, ощущением, что собеседник обдумывает ответ.
«Поток воды в реке можно заставить давать энергию. Для этого вы делаете гидроэлектростанции. То же самое можно делать и с потоком времени. Здесь наша плотина, которая заставляет его завихряться и давать энергию. А мы — операторы станции и наблюдатели за вами» — слова были медленными и четкими, и Билл удивился их простоте и доступности. Он хотел еще что-то спросить про звезды, другие миры и историю, мучительно пытаясь сформулировать мысль, но был прерван голосом, который звучал мягко и жестко одновременно:
«Так каким будет ваш выбор?»
«А я могу... просто посмотреть на другие миры, а потом вернуться?» неожиданно для самого себя спросил Билл и вновь почувствовал сомнения собеседника во время паузы, продлившейся несколько секунд.
«Нет, тогда вы выпадете из потока времени и навсегда останетесь с нами».
Навсегда... Это слово подействовало на Билла отрезвляюще, заставив отчетливо вспомнить лица Джанет и двухлетнего Ронни... родителей... друзей по школе, училищу и авиабазе. Глаза стали влажными, к горлу подкатил горький ком тоски и появилось ощущение, что привычный мир держит его на эластичных жгутах, которые растянулись до предела и в любой момент могут порваться, оставив его наедине с неведомым и запредельным.
«Или все-таки... ведь интересно же, а там скучно и однообразно», — прошелестела в голове возбужденная и манящая мысль. В следующее мгновение Билл почувствовал, что внутри него что-то оборвалось, и нечто легкое, подвижное и любопытное, составляющее меньшую часть его души, покинула тело и устремилась вперед по ослепительному лучу.
«Я хочу вернуться домой», — твердо ответила оставшаяся часть, полностью беря разум под свой контроль и ощущая, как незримые нити, привязывающие тело к привычному пиру, становятся все более толстыми, прочными и упругими. Зеленая вспышка озарила кабину и погасла, в следующую секунду в глазах потемнело и сознание стало ускользать, растворяясь в темноте, а потом...
— --------------------------------------------------------
— Ну что я вам говорил — такие как он всегда возвращаются, так что спор я выиграл, — довольно сказал смотритель станции Ориандр Миллис полномочному галактическому инспектору Л’Кворгу-у-Лиитону.
Инспектор ответил не сразу — он завороженно смотрел на реку универсальной сущности, сужаемую направляющими стенами в сверкающий поток, а потом снова расширяющуюся и, наконец, низвергающуюся с плотины, искрясь и озаряясь зеленоватым фосфоресцирующим светом. Наблюдать за этим зрелищем можно было бесконечно, и именно фантастическая красота темпоральных энергостанций была одной из причин, по которой он выбрал эту должность, связанную с перегрузками сверхдальних надпространственных скачков. Еще он любил рассматривать причудливые остатки прошлого, хаотично вращающиеся в завихрениях потока перед падением вниз и сразу после него. Вот и сейчас он не мог оторвать взгляда от древнего судна с парусами, которые когда-то были белоснежными и раздувались, позволяя кораблю двигаться, а сейчас посерели и безвольно провисли, потому что здесь нет воздушного ветра, а есть только вихри времени. «Ведь первые хронолеты были тоже основаны на похожем принципе», — подумал Кворг, потом перевел взгляд на призрачные остатки пирамиды и давно ушедшего в небытие города, застрявшие на краю области расширения и никак не желающие проваливаться в хронопад, и лишь потом ответил смотрителю:
— Да, вы были правы, я просто не могу оторваться от этих красот и вспоминаю свой собственный выбор. Тогда, восемьсот пятьдесят миллионов галактических лет назад, я не задумываясь решил выйти из потока времени Плеяд и с трудом понимаю, как можно от такого отказаться. Ведь что его ждет там — короткая жизнь, полная забот и суеты, а потом — небытие. Неужели ему это так нравится?
— Они привязаны с своей жизни и окружению, на этом и держится наш мир. А часть его души попала к нам, вы же видели, как она отделилась. Теперь мы поработаем с этим фантомом и сделаем его нашим помощником.
Миллис был доволен — и тем, что выиграл спор, и в особенности задумчиво-мечтательным настроением инспектора. Это позволяло надеяться, что удастся не только уйти от ответственности, но и вообще избежать неприятных вопросов.
Л’Кворг прочитал мысли собеседника по слегка заискивающей улыбке на его вытянутом зеленоватом лице и усмехнулся. Вопросов было много.
«Почему станцию построили именно здесь, где хрональный поток хоть и обладает уникальными характеристиками, но все равно существенно слабее, чем на одном из полюсов, где к тому же можно было полностью избежать случайных захватов аборигенов? Не потому ли, что персоналу просто нравится нежиться на местных пляжах?
Почему, согласно показаниям контрольных приборов, станция должна вырабатывать существенно больше энергии, чем указано в галактической базе данных? Куда они девают избыток? Возможно, пирамидальные ретрансляторы износились, но их проверять будет уже другой инспектор — в конце концов, ведь не я один мечтаю о посещении столь экзотической планеты.
И самое главное, всегда ли с попадающими в завихрение аборигенами поступают в соответствии с законом об их правах — именно так, как только что с этим пилотом? Взять хотя бы этот парусник — что стало с его командой? Или он попал сюда еще до принятия закона? Возможно, но если как следует покопаться на дне хронохранилища и хронопада...»
Впрочем, задавать эти вопросы не хотелось. «Зачем поднимать шум, особенно после того, как они перевели на мой счет двести тысяч галенов. Надо, чтобы всё прошло тихо и незаметно. А главное, пользоваться случаем — ведь закон о защите прав местного населения могут снова отменить, и тогда количество инспекций резко сократят. Напишу, что у них всё в порядке — выработка энергии в зоне сужения и хронопаде осуществляется стабильно в плановом режиме, случаи захвата аборигенов редки и все их права соблюдаются. И запись контакта с этим летчиком приведу» — решил Кворг и, еще немного подумав, произнес:
— Спасибо, господин Миллис. Я вполне удовлетворен осмотром станции. Мне очень понравилось и ее состояние, и обращение с аборигенами, и вообще это замечательное место. Знаете, у меня есть к вам небольшая просьба. Я хотел бы взять какой-нибудь сувенир на память об этом замечательном месте... что-нибудь экзотическое, например, вот этот парусник, ведь он все равно скоро исчезнет в хронопаде. И еще, если можно, ту сущность, которую вы отделили от попавшего в завихрение пилота.
— Конечно, господин инспектор, мы с радостью сделаем вам этот небольшой подарок, — ответил смотритель, растягивая фиолетовый рот в улыбке и нажимая длинным оранжевым щупальцем на пикторамму связи с помощником.
— Прошу немедленно упаковать в хроноизолированные капсулы этот корабль, который у нас на шлюзе застрял, и остаточную матрицу пилота, которую мы только что скачали, — распорядился он и, снова обращаясь к Кворгу, предложил:
— Господин инспектор, если вы не возражаете, мы можем организовать для вас экскурсию по наиболее примечательным местам на нашей планете в настоящем, а также интересным событиям в ее прошлом.
Л’Кворг именно этого и ждал, но не хотел упоминать об этом первым. Изобразив сомнения и раздумья чрезмерно занятого существа, он покачал своей огромной серой головой, раздул чешуйчатый гребень и с показной неуверенностью ответил:
— Да, пожалуй, если вас не затруднит, это было бы очень интересно.
... Он пристально вглядывался в шестимерный экран, рассматривая загруженный Миллисом гиператлас. До вылета в созвездие Центавра для продолжения инспекционной командировки оставалось три универсальных надвременных единицы, но в масштабах местного времени их можно было растянуть на неопределенный срок.
— -------------------------------------------------------
Уильям Флетчер проснулся со смешанным чувством восторга, изумления и ужаса. Привычный вид спальни и голос Джанет, убаюкивающей Ронии в соседней комнате, возвращали к реальности и успокаивали, но окончательно прийти в себя не давали назойливые мысли «Что это, черт возьми, было? Почему я оказался на этом странном корабле? Впрочем, в самом корабле нет ничего особенного — обычный старинный парусник, кажется, фрегат, но ведь я же на нем не плыл, а... куда-то летел, вокруг всё сверкало и переливалось, а потом... на меня смотрело чудовище с серой головой, желтыми глазами и причудливым гребнем... оно было намного больше корабля и становилось то плотным и отчетливым, то размытым и полупрозрачным. С чего мне такое приснилось? Старые впечатления от какого-то фильма про монстров или... или это как-то связано с позавчерашним полетом, когда я попал в какое-то странное облако, которое выросло прямо перед моим носом и выглядело то как стена, то как воронка, а потом так же внезапно исчезло. На эту ерунду можно было бы не обращать внимания, если бы на базе не говорили, что я на две секунды исчез с экрана радара... и бортовой таймер... почему он отстал на шесть с половиной минут?».
Взглянув на часы, Билл понял, что был разбужен посреди ночи плачем Ронни. Он поднялся с постели и собрался зайти в детскую, чтобы помочь жене, но, повинуясь необъяснимому импульсу, подошел к окну, поднял жалюзи и несколько минут не отрываясь смотрел на мириады звезд, поблескивающих в просветах между облаками.
Сергей Мякин © 2013
Обсудить на форуме |
|
