|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Время новых пороков Ольга Алексеева © 2012 Пришельцы — Смотри, смотри! — в голове Йена раздался взволнованный голос Геллы. — Пришельцы!
— Где? — конкордец напряг слух и зрение, вслушиваясь и вглядываясь.
Вокруг Йена шумел листвой тысячелетний густой лес, впереди звенела мелководная каменистая речка, мягко шелестел мелкий дождик.
— Прямо перед тобой, около скалы, — Гелла хихикнула, — такие смешные!
Брат и сестра находились друг от друга на расстоянии в несколько десятков метров, однако направленная телепатия — чувство такое же обыденное, как вкус или осязание — позволяла им слышать друг друга. Разговаривать вслух конкордцы не могли.
Наконец-то Йен увидел их. Небольшого роста, тонкие и нескладные. Как и он сам, стоящие на двух ногах, имеющие две руки. Один побольше, второй поменьше. Поверх их тел было что-то намотано, а может, они были чем-то облеплены или вымазаны? Конкордец так и не понял. Он вообще видел пришельцев первый раз в жизни. Невольно Йен провел пятерней с длинными крепкими когтями по серебристой густой шкуре, стряхивая капли дождевой прозрачной влаги, подумав, как пришельцам должно быть неудобно.
Пришельцы были довольно далеко. От конкордцев их отделял каменистый берег речки с кристально чистой водой, невысокие заросли колючего кустарника, густо поросшего на крутом склоне холма средь серых валунов. И на самой вершине возвышенности, прячась за могучими стволами вековых кедров и лиственниц, за пришельцами следили любопытные глаза брата и сестры.
Размахивая руками, пришельцы что-то сердито кричали. И это было очень странно, как показалось Йену. Ведь эти существа находились друг от друга на расстоянии трех-четырех шагов.
«Они и правда глухие, — удивленно думал он, — и действительно не могут разговаривать мысленно. Вот примитивные создания!»
Тем временем один из пришельцев, тот, что был покрупнее, стал строить неподалеку от берега какое-то сооружение. Пришелец помельче, ворча, стал рыться в большом мешке.
— Что это они делают? — спросил он Геллу. Сестра была на несколько лет старше Йена, еще не вошедшего в пору мужества, и даже, если не обманывает, конечно, один раз уже видела пришельцев. — И что это на их телах такое?
— Они делают себе место, где смогут спать, — охотно объяснила сестра. — Пришельцы не могут спать прямо на земле. А сверху у них... На них... Как это... Короче, тоже для того, чтобы защититься.
— От чего?
— От... Ну, не знаю. От нашей природы, вот! — Гелла вздохнула и, с трудом подбирая слова, стала объяснять: — Тут им так неуютно и неудобно, что они не могут своей кожей и шкурой касаться дождя и даже воздуха. От этого они замерзают и погибают.
— Ничего себе! — изумился Йен. — Какие храбрые! А что это у них там, в воде?
Около берега стоял, покачиваясь, какой-то предмет. У этого предмета было широкое плоское дно и высокие края.
— Это то, с помощью чего они плавают.
— А так они не могут, что ли? — изумился Йен.
— Не знаю. Нет, наверное.
— Зачем же они тогда плавают? Раз не умеют?
— Не знаю, — повторила сестра, и в ее голосе послышалось раздражение. — Говорю же тебе, они вообще ничего не умеют и очень слабые. Они даже... наматывают на себя шкуры животных. Вот так. И наступать на землю не могут, прикрепляют себе к ногам чужую кожу.
Йен сокрушенно покачал головой: «И зачем они живут в нашем мире? Как? Если не могут нормально существовать в наших условиях?» Он попытался проникнуть в их эмоции и почувствовал сильное раздражение. Кажется, пришельцы ссорились.
Некоторое время он с любопытством наблюдал за странными существами. То, что поменьше, с длинной гривой, теперь держало над собой странное приспособление, напоминающее перевернутый цветок или плоскую раковину. Йен решил проверить свою догадку и спросил:
— Эта штука, — он нарисовал в голове Геллы образ приспособления, — от дождя, да?
— Не знаю, но мне кажется, что ты прав! — изумленно ответила сестра. — Наверное, дождь для них очень-очень вреден. А для маленького особенно. Даже длинный мех на голове не спасает. Вот он и сердится. А тот, кто побольше, старается его успокоить. Хотя и не бережет от дождя свою голову, несмотря на то, что сверху она у него покрыта кожей с мелкой щетинкой. Кто их разберет?
— Бедные, — не удержался Йен.
— Бедные-то они бедные, — в голосе Геллы послышался сарказм, — но если старшие узнают, что мы пялились на пришельцев, нас накажут. И за то, что мы вообще здесь находимся.
Охотясь на кроликов, брат с сестрой действительно зашли слишком далеко. И перешли незримую черту, отделяющую их ареал обитания. По эту сторону горы всем конкордцам ступать было нежелательно.
«Мать волнуется, наверное! — встревожился Йен. — А мы зашли в опасное место!» И тут же, не освободившись от детской привычки постоянно чувствовать мать и отца и находиться с ними в телепатической связи, совершил ошибку. Он приоткрыл свое сознание, невольно ища поддержку, и мгновенно получил ответ:
— А кто вам позволял уходить так далеко?! — за раздраженным голосом матери скрывалось беспокойство. — Возвращайтесь немедленно!
— Йен! — возмущенно воскликнула сестра. Ей, как старшей, попадет в первую очередь. — Ты что, не в состоянии себя контролировать? Как маленький! Побежали домой! — Гелла мысленно обратилась ко всем родным: — Мы уже возвращаемся!
Глубоко вздохнув, Йен сорвался с места. Бесшумно касаясь мощными лапами прелой листвы, влажной земли, он мчался вперед, пытаясь опередить сестру. Ни одна ветка не хрустнула, ни один камушек не сместился в сторону. Вот слева мелькнул серебристый мех, блестящий от дождя. Гелла, совершая широкие прыжки, все же обгоняла его. Еще бы! Она была очень быстрой и даже могла догнать оленя. Однако Йену, как и всем конкордцам в его возрасте, хотелось доказать, что он может больше, хотя бы потому, что уже не маленький.
Собрав все силы, погружая когти в податливую почву, конкордец, что есть мочи, бросился вперед. За ним летели в воздух мелкие камушки, веточки и комочки земли. И тут же он почувствовал острое неодобрение своей сестры:
— Весь лес перепугаешь! Несешься, как бешеный лось!
* * *
— Пришельцы! — не скрывая досады, сказала Дора. — Да что же им тут надо? Почему они не уберутся туда, откуда пришли?
Дора была одной из старейшин племени. Одной из самых уважаемых. Настолько, что ей было позволительно не добывать себе пищу самой. Говорили, что она пережила уже больше трехсот зим. Её мех пожелтел и потускнел, когти потеряли свою остроту, зубы уже не могли, как прежде дробить кости животных и разрывать толстую шкуру. Однако она пока не потеряла силы в руках и еще могла справиться с рысью или волком.
Как и все старейшины, Дора имела доступ к сознаниям других разумных жителей на планете. Она могла общаться со старейшинами северных лесов, жарких джунглей и даже морских обитателей. Все они были связаны между собой и считали себя одним племенем, образуя гармоничные отношения с природой своей планеты — Конкордии.
Совет был созван незамедлительно, как только стало известно, что дети увидели в пограничной зоне пришельцев. Все знали, что эти существа, с виду такие слабые и невзрачные, могут нести в себе смертельную опасность.
Около пятидесяти зим назад они тяжело ранили Тира. Маленький железный камень, похожий на желудь, с грохотом и дымом вылетел из длинной неровной палки, пронзил его грудь и застрял глубоко внутри. Тир умирал почти два дня. Многие соплеменники до сих пор не могут забыть его прощальные слова.
Обсуждение происшествия затронуло всех. Право высказаться на общем совете, имел каждый. И все сородичи, хотя бы мысленно, но обязательно участвовали в ментальном обмене мнениями. Дора, по праву старейшины, использовала всеобщую телепатию, и касалась сознания каждого.
Первым делом она строго-настрого предупредила:
— Ходить на южный склон горы нельзя ни в коем случае. А если кто-либо из вас почувствует пришельцев в ином месте, немедленно уходите!
Затем, отвечая на взволнованный вопрос детей: «Кто это такие?», пояснила:
— Это примитивные существа, хотя и довольно опасные. На нашей планете они появились давно, но так и не смогли приспособиться к жизни на ней. Им приходится строить отдельный кусочек своего собственного мира. Они создают специальные жилища, в которых живут. Они практически не употребляют обычную пищу, разве что с десяток плодов некоторых растений, всё остальное обрабатывают специальным образом. Передвигаются они или на животных, которых подчиняют себе, или на механических устройствах... И это не случайно, кажется, даже мыши бегают быстрее. Таким, легче и проще всего в теплой стороне, где никогда не бывает снега. Ленивые и хитрые, они заставляют выполнять тяжёлую работу животных, или создают сложные приспособления.
Дора рассказывала, рисуя в головах многочисленных слушателей картинки и образы. Многие из них она получила от своих дальних сородичей. Дети, затаив дыхание, слушали, смотрели и читали мысли старейшины. Взрослые вспоминали прошлое.
— Какие они слабые, — расхрабрились мальчики, — с ними справится даже годовалый кабан!
Дора печально улыбнулась:
— Да, слабые. Но, несмотря на то, что любое живое существо на нашей планете приблизительно равного с ними веса намного сильнее их физически, пришельцы очень опасны. У них нет ни крепких мускулов, ни когтей, ни острых зубов, ни толстой шкуры или крепкого панциря. Поэтому, чтобы выжить среди других существ они изобрели оружие. Чтобы убивать. И теперь делают это всё чаще и чаще. Причём не для добычи пищи... — Дора сделала паузу, которая тут же заполнилась детскими возгласами и недоумением. — Им это нравится. Им это интересно. А еще они считают некоторых животных вредными и мешающими им жить. В этом случае они даже не пытаются найти согласия. Просто истребляют. Всех. Даже друг друга, ибо не могут договориться.
Безмолвие, последовавшее за этим, Дору не удивило. Взрослые и так все прекрасно знали, дети были в шоке. Совсем маленькие утопили плосконосые мордашки в теплом меху матерей, вцепившись пальцами в их густую шкуру.
Вест крепко сжал теплую ладонь Лины, своей любимой, только сегодня давшей согласие на то, чтобы выносить и воспитать его детей. О том, что они будут вместе, пока еще никто не знал. Свои чувства конкордцы доверяли только самым близким.
— Эти существа глубоко порочны, — продолжала старейшина. — Они — не с этой планеты. У них нет ничего, что роднило бы с нею. Нам придется прогнать их с нашей территории и постараться сделать так, чтобы они тут больше не появлялись. Мужчину, — она нарисовала образ человека, переданный Йеном и Геллой, — и женщину. Потому что за этими придут следующие. Так всегда было. А сейчас, все, кроме тех, кого я назову, уйдут на полярный холм и пробудут там до наступления зимы.
Собираться конкордцам не пришлось. Все свое у них было с собой. Густой теплый мех, сила, не уступающая силе матерого вепря, и острые когти. Они не боялись, что пришельцы их учуют. Как сказала Дора, обоняние у них практически отсутствовало.
* * *
Спрятавшись в густых зарослях, Вест, Лина, Дорн и Золх оглядывали пришельцев с нескрываемым удивлением и опаской. Все они старались высмотреть смертельное оружие, которое мысленно им нарисовала Дора. Неровную палку, выпускающую железные камни, некогда убившую Тира.
Мужчина и женщина сидели около костра, ели и тихо переговаривались. В нос конкордцам били непривычный запах жареного мяса и невольно пугающий запах горелого дерева. В руках у пришельцев были гнутые листы тускло поблескивающего металла.
Конкордцы были молодыми, но опытными охотниками. Сильными, умными и в меру осторожными. Важно, что у них не было детей, родители умерли, а значит, в случае неудачи их некому будет оплакивать. Именно поэтому Дора выбрала их. И держала с ними постоянную связь.
Кроме прочего, Дорн когда-то уже встречался с пришельцами и смог уйти от них незамеченным. Золху не было равных в умении выслеживать. Вест был силен, как бурый медведь и обладал острым умом, позволяющим принимать решения в экстренных ситуациях. А Лина... Лина попросила Дору отпустить ее вместе с остальными. Она убедила старейшину и нашла нужные слова:
— Я останусь в укрытии и смогу, если понадобится, донести до вас всё, что увижу и узнаю. Если... Если больше это некому будет сделать. Кроме того, я очень хорошо умею прятаться! Ни один зверь меня не почует и не увидит, пока я сама этого не захочу.
Дора согласилась с доводами Лины. Но Вест знал истинную причину. «Теперь я всегда буду вместе с тобой!» — заявила ему она.
Утром четверо конкордцев уже были на месте. Пришельцев они нашли без труда по острому запаху. Пригодился детально описанный путь, который им нарисовала Гелла. У каждого в голове был четкий план дороги, расположения незваных гостей, их внешность и вид временно обжитой ими местности.
Небольшую по площади частичку берега пришельцы уже успели превратить в кусочек своей планеты. На расчищенном от камней и веток участке стояло жилище, на поваленном стволе дерева эти существа сидели, рядом был сложен какой-то скарб, порубленные сучья, в речке покачивалась надувная лодка, как назвала ее всезнающая Дора.
— Будь осторожна! — в сотый раз просил Вест Лину. — Все, что тебе нужно делать — наблюдать!
Прищурив голубые глаза, Лина в сотый раз ответила:
— И ты тоже!
Конкретного плана действия не было. Зато четко было ясно: пришельцы — не добыча. Разумные существа, даже если они и с другой планеты, не должны служить пищей. Каждый конкордец подспудно чувствовал негласное табу. Впрочем, для любой расы, достигшей высших ступеней эволюции, поедание себе подобных считается дикостью. Это правило было возведено в ранг аксиомы до такой степени, что никто, даже Дора, и не предполагал убийства пришельцев. Хотя это, возможно, и решило бы сразу все проблемы. Но... Убивать можно только добычу, и только для утоления голода.
Конкордцы решили попробовать разрушить чужеродный мир, тот самый кусочек земли, который пришельцы строили для себя и без которого не могли существовать. При этом конкордцы планировали остаться незамеченными.
Дорн зашел в воду выше течения реки там, где густые заросли подходили к самому берегу. Через некоторое время неожиданно обнаружилось, что крепкая веревка порвана, а сама лодка, покачиваясь на воде, отплывает от берега.
Сначала пришельцы не обратили внимания на пропажу. Быстроводная каменистая речка довольно скоро унесла надувную лодку. Однако многочисленные отмели все же поймали суденышко, и оно застряло посередине реки в нескольких минутах ходьбы.
Исчезновение лодки первой заметила женщина. Она отправилась к речке омывать водой листы гнутого металла, что озадачило конкордцев. Не успели они подумать над смыслом этого действия, как женщина закричала. На ее крик прибежал мужчина. Он быстро осмотрелся и решительно направился вниз по течению вдоль берега реки. Женщина побежала за ним. Этого то и надо было конкордцам.
Дождавшись, когда пришельцы удалятся на приличное расстояние, они выбежали из укрытия и принялись разрушать их жилище, которое Дора назвала палаткой. Опрокинуть ее оказалось проще простого. Участок чужой планеты у пришельцев оказался хрупким и ненадежным.
Пока Дорн и Вест разбрасывали вещи пришельцев по берегу, Золх стоял настороже, высматривая, когда же незваные гости начнут возвращаться. У него были самые лучшие слух и обоняние, недаром Золху не было равных в выслеживании добычи. Подходить к костру никто не решился.
Однако пришельцев не было так долго, что конкордцы сами отправились в направлении отчалившей лодки. Увиденное повергло их в шок. Мужчина снял с себя многочисленные накидки, призванные защищать его от природы и внешней среды, и полез в воду.
До лодки было несколько шагов, однако их следовало преодолеть сквозь бурный поток каменистой речки. Несколько раз мужчина падал в воду, но быстро поднимался, так как глубина была незначительной. Он трясся, как лист дерева на сильном ветру, кожу покрывали мурашки, челюсти были плотно сжаты. То, как он замерз, весьма явственно ощутили все конкордцы, изумленно переговариваясь:
— Зачем же он подставил свою кожу воде? Почему он решил ее не защищать? И даже наоборот? Ему же холодно! Значит, лодка пришельцам очень нужна.
Попав на глубоководье, мужчина стал неумело барахтаться, но смог выбраться на отмель. Дора пояснила, что в отличие от всех живых существ Конкордии, которые умели плавать от рождения, пришельцы или не умеют этого делать, или учатся специально. Должно быть, на их планете не было глубоких водоемов, и это умение было им не нужно.
Выйдя из воды и привязав лодку к ближайшему дереву, мужчина яростно растерся небольшим предметом из защитных вещей, и только потом оделся. Затем пришельцы чуть ли не бегом отправились к месту стоянки.
Увидев разруху, они испугались. С опаской озираясь по сторонам, мужчина быстро осмотрел следы лап, оставленные конкордцами, что-то проговорил женщине, отчего та охнула.
— Он принял вас за медведя! — высказала предположение Дора.
Тем временем мужчина стремительно полез под опрокинутую палатку, что-то ища там. Женщина стала собирать разбросанный хворост и щедро кидать в огонь. Пламя вспыхнуло с новой силой. А потом мужчина появился... С оружием!
Что-то громко прокричав, он наугад пальнул по ближайшим кустам. Оглушительный хлопок, короткое острое пламя ввергли конкордцев в шок. Мужчина повернулся и выстрелил в другую сторону. Потом еще раз, в направлении спрятавшихся конкордцев, через реку.
Теперь пришелец прогонял их, оказавшихся незваными на его территории. А значит, вполне вероятно, ареал обитания конкордцев отныне будет иным.
— Убегайте! — прокричала Дора.
Дорн сорвался с места и бросился вглубь леса. Вслед ему неслись выстрелы, похожие на раскаты грома. Зорх упал навзничь, потом пополз за убежавшим товарищем, а через мгновение вскочил и помчался прочь. Лина так же стремительно, делая широкие прыжки, рванула за остальными. Мысленно она позвала за собой Веста и, к неописуемому ужасу, отчего вся шерсть на ее загривке встала дыбом, услыхала в ответ стон, полный боли, отчаяния и мучительную просьбу не ждать его.
Лина остановилась так быстро, что пропахала когтями землю и прелую листву, перекувыркнулась через голову и выпрямилась.
— Что с тобой?
— Я не знаю, кажется, огонь из палки меня ужалил. Убегай!
— Нет!
Спустя считанные мгновения Лина была рядом с Вестом. Тот лежал на боку, прижимая руки к животу и скулил. В его взгляде, устремленном на Лину, было не столько боли, сколько безмерного недоумения.
— За что, за что тебя? — воскликнула она, протягивая дрожащие лапы к Весту и боясь до него дотронуться.
— Мы посягнули на их территорию... — попробовал сделать предположение Вест и скорчился от боли.
— Пришельцы никогда не считались с чужими территориями, — ворвался в сознание властный голос Доры, — они берут то, что хотят! И не пытаются договориться, прийти к согласию. Для нас это порок, для них и их планеты — норма! Лина, возвращайся!
Новый оглушительный выстрел заставил Лину подпрыгнуть. Подобравшись, она, не слыша уговоры и крики Веста и Доры, прыгнула на берег реки, показавшись перед пришельцами.
— Хватит! Хватит! — кричала она, но пришельцы слышали только рёв огромного зверя, похожего одновременно на белого медведя и гориллу, беснующегося на том берегу речки. — Перестаньте! Мы уйдем!
Женщина взвизгнула, прижав ладони к лицу, попятилась, оступилась и ударилась затылком о мокрый камень. Вокруг её головы расплылось мутно-красное облако.
— Йети... — ошеломленно вымолвил мужчина, даже не взглянув на подругу. Он нервно вскинул ствол и нажал на спусковой крючок.
Камни брызнули мелкими осколками под ногами у Лины. В то же мгновение она перестала чувствовать Веста. Ее любимый умер. Замерев на миг, Лина бросилась вперед, в несколько огромных прыжков преодолев речку. Во все стороны полетели брызги. Проворно подбежав к мужчине, она выхватила у него смертельную палку и переломила пополам.
— Ты ответишь! — крикнула она и, схватив пришельца в охапку, поволокла за собой.
Трепыхающегося и кричащего мужчину Лина, перекинув через плечо, перенесла через реку, побежала по лесу. Промчавшись мимо Веста, в последний раз втянула родной запах, еще теплый...
— Я несу пришельца вам, — объявила она Доре и всем соплеменникам, — вы должны узнать, почему они здесь. И почему они так поступают!
Ответом ей была смесь чувств и эмоций. Страх, изумление, скорбь...
* * *
К вечеру Лина в полном изнеможении лежала перед Дорой, воя и причитая. Ее горе и отчаяние стали понятны конкордцам, когда они узнали, что они с Вестом хотели создать семью. Мужчина, исцарапанный ветками деревьев, грязный и перепуганный, в панике озирался по сторонам, оглядывая снежных людей, молча стоявших рядом. Затем к нему шагнул один из них, смотря умными водянистыми глазами, и в голове у пришельца неожиданно прозвучало:
— Почему вы не уберетесь с нашей планеты, с Конкордии, к себе домой? На свою собственную планету? Что вам тут нужно?
Это была Дора. Она призвала на помощь всех старейшин племен, объединив древние и могучие сознания. С трудом, словно продираясь сквозь россыпь камней, выкарабкиваясь из снежной лавины, Дора пыталась проникнуть в разум пришельца. Тот молча уставился на нее, не веря, не понимая, пребывая в полной растерянности.
Сосредоточившись, Дора повторила свой вопрос. При этом приложила все усилия для того, что успокоить пришельца, устранить его страх. Обмен эмоциями среди конкордцев был так же привычен, как обмен информацией.
Поток бессвязных ответов вскоре приобрел форму и сложился в понятные слова:
— Но это моя планета — Земля, и тут мой дом.
Передав ответ сородичам, старейшина задумалась, а потом покачала головой:
— Но ведь вы, пришельцы, не можете здесь жить! Вы приспосабливаете природу под себя, ломаете ее, уродуете. Как она может быть вашим домом? Или вы настолько неразумны?
— Я — человек. И мы разумны! — пришелец успокоился настолько, что мог теперь общаться. И даже сам удивился своему спокойствию.
— Это вы так думаете! — презрительно бросила Дора. — Или вы не с этой планеты, или не в состоянии эволюционировать! Вы даже не можете нормально контактировать!
— Мы? Это вы — животные! А мы — хозяева этой планеты, земляне и разумные существа! — упрямо выкрикнул мужчина.
Разговор приобретал совсем не тот поворот, на который надеялась Дора. Теперь уже она почувствовала растерянность. Пришелец же наоборот, становился все более строптивым.
В его словах была уверенность, абсолютная и непогрешимая. Он не просто не обманывал ее, он знал, что говорит истину.
— Но вы не похожи на все живое на Конкордии. Вы не признаете ареалы обитания, распространяетесь по планете, невзирая на непригодные условия жизни. Вы...
— Ну и что? — перебил ее пришелец и прищурился. — Зато мы созидаем! На нашей Земле! — выделил он последнее слово. — А знаете ли вы, что такое искусство? Картины? Музыка? И кто после этого разумен? Кто?
Конкордцы, внимающие словам пришельца с помощью Доры, заволновались. Старейшина усмехнулась. Наконец-то она вновь нащупала почву.
— Это лишний раз подтверждает вашу иноземность, пришелец! Мы любуемся закатами, только что выпавшим снегом, покрывшим пока еще зеленую листву, мы любим. Мы смотрим на это вживую, а не через призму ненужных приспособлений. Как и все остальные существа на планете. Наш спор бесполезен.
Дора перестала тратить усилия на то, чтобы успокоить пришельца, и он вновь стал паниковать. Он увидел, как снежный человек с пронзительным взглядом удалился в сторону других похожих на него созданий. А еще через какие-то минуты он остался один. Йети, или кто они там были, ушли. Вместо прощания сознания мужчины коснулась вполне понятная фраза:
— Ты говоришь, что это твой дом и твоя планета? Ну что ж, пусть будет так. Мы все уходим, а ты остаёшься. Истинный хозяин не заблудится в своём доме.
Ольга Алексеева © 2012
Обсудить на форуме |
|
