|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Время новых пороков Олег Калиниченко © 2012 Хотелось как лучше... Площадь бурлила с утра. Крик, гомон, кудахтанье, мычание и прочая, прочая... — всего лишь декорация для Действа. Дела, которое каждого привело сюда, никто уже и не помнил. Плюнуть бы, да пойти домой, но события застали врасплох, расхристанные мысли прикипели к настоящему, уйти сейчас значило резать по живому...
Солнце палило нещадно — самый разгар сезона модных шляпок и пляжей. Какие там шляпки! Какое солнце! По правде сказать, его, солнца никто с утра еще и не видел. Не до этого было. Какое там дурацкое солнце, когда такое творится! Драться, не дрались. До смертоубийства пока дело не дошло. Ну, да еще и не вечер...
— Жить сегодняшним днем! Будущего нет! Только сейчас! Только немедленно! Бей того, кто талдычит о завтра, он пудрит тебе мозги, чтобы запустить руку в твой кошелек! — кричал невысокий крепыш в дорогом джинсовом костюме.
Была или нет истина в его словах, трудно сказать, но звучало это донельзя убедительно, поневоле прислушаешься. Народу набилось как в базарный день. Собственно, это он и был. Торговлишка шла вяло, сегодня она явно не задалась.
— Интернет накормит и напоит! Интернет даст работу! В Интернете ты найдешь крышу над головой, в конце концов! — кричал, перекрывая крепыша, высокий невероятно худой продавец терабайтных айфонов в просторных шароварах и белой майке. Огромная панама прикрывала густую, черную как смоль, начинающую уже седеть шевелюру, надежно защищая от палящих лучей, но все равно он прятался под навесом палатки.
Из-за невероятного шума больше пары фраз из одного источника, как ни силься, услышать не удавалось. Страсти кипели, кто-то рвал на себе волосы, кто-то падал на колени, истово крестясь. Но тут же приходилось вскакивать на ноги — запросто могли и затоптать.
Представители службы порядка только и чесали затылки, с трудом соображая, что бы тут такого предпринять. Служебно-розыскная собака одного из них, видимо поддавшись всеобщему настроению, потихоньку таскала куски мяса с соседнего прилавка. Намордник был четвероногой мастерице явно не помехой. Толстый чернявый продавец, весь в эмоциях, не обращал на ворюгу внимания.
— Ты совсем помешался, сын мой! Послушай сам, что произносят твои нечестивые уста! — с укоризной обратился к продавцу айфонов дородный священник в черной рясе. Но где-то в складках одеяния у него как раз некстати засвиристел мобильник. Рука автоматически извлекла аппарат, точно такой же айфон. Скрывая неловкость, святой отец спешно удалился с глаз долой...
***
— Если парень в горах не ах... — мурлыкал плечистый здоровяк с черной кудрявой шевелюрой и роскошными усами, подходя из темноты двора к подножию массивной темно-серой каменной стены. На конце мотка крепкого каната, болтавшегося в опущенной правой руке, висел абордажный крюк.
В темноте рассмотреть одежду — то ли облегающий костюм скалолаза то ли, уж сразу — шерсть, копыта и рога — представлялось невозможным. Черные глаза сверкали, казалось, не светом, а еще большей чернотой.
Примерился, слегка прищурив глаз, крюк устремился ввысь и зацепился за подоконник верхнего, единственного освещенного этажа замка. Подергал — прочно, поплевал на ладони и, не торопясь, полез вверх...
Обходить замок и стучаться в массивные дубовые двери, было бесполезно. Строгий привратник, безо всяких сомнений, не пропустил бы этого посетителя, а скорее всего, и вовсе выгнал бы за ограду. Ничего, — думал он, карабкаясь по канату, — мы уж как-нибудь так, черным ходом...
***
— Отдай мой кошелек! — Пронзительно заверещала толстая тетка, пытаясь схватить за руку невысокого парня в черном спортивном трико.
Черные брюки и майка — розовые цветы на ярко-зеленом фоне с люрексом плотно облегали, и оттого малоэстетичная ее фигура напоминала хрюшку.
За руку схватить воришку не удалось, тот вывернулся как уж, но и убегать не спешил, просто стоял и смотрел на незадачливую торговку. Черный кошелек он держал в левой руке. Торговкин или свой собственный — бабушка надвое сказала. Небольшая толпа, собравшаяся вокруг, загудела, требуя ответа.
— Уточните, пожалуйста, мадам, что именно я у вас утащил: кошелек или кошелку? — спокойным и неожиданно вежливым тоном переспросил он.
Вдобавок к кошельку в левой руке, в правой невесть откуда появилась черная же кошелка.
Тетка с сомнением глянула на свою левую руку, но кошелки там не обнаружила. Горестный вопль замер в плотно сжатых устах — зрители начали усмехаться. Кошелка торговке, вроде бы, ни к чему. Маленькие, бегающие глазки прищурились. Тетка быстро сообразила, в чем дело, и молча указала пальцем на кошелек.
— Значит, кошелку мадам не желает, — констатировал парень, — тогда может быть кошку?
Кошелек подлетел в воздух, и в левой руке вместо него появилась черная хищница. Кошка зашипела. Тетка отпрянула. Кошелек упал в правую руку. Вместо него в воздухе оказалась кошелка. Затем наступила очередь кошки. Кошка в воздухе перевернулась животом вниз и растопырила лапы. Но была изловлена, теперь уже правой рукой.
Парень продолжал жонглировать. Народ безмолвствовал. Тетка дивилась небывальщине, отвесив челюсть. Про свой несчастный кошелек она, вроде бы, уже и забыла.
***
Насвистывая песенку Бармалея из Айболита-66, он не спеша карабкался по канату. Во влажной гладкой поверхности камня перед глазами отражались звезды и слегка удлиненное его лицо с презрительной усмешкой на тонких губах, но канат оставался совершенно сухим. На небе ни облачка. Казалось, сам камень дышит и оттого делается влажным. Прямо над головой висела полная желто-белесоватая луна. Наконец, ноги перегнули канат, и он остановился передохнуть.
Все шло как по маслу, настроение было отвратительное, и это было замечательно!
***
Если разобраться, смутьянов набралось не так уж и много. Непонятно, чего именно они добивались — за криками общая картина ускользала. Но среди крикунов они были не одни.
— Не убий! Не укради! Не возжелай жены ближнего своего! — густым басом тянул крупный мужик лет тридцати пяти с окладистой бородой. В своем одеянии русского крестьянина девятнадцатого века он выглядел здесь инопланетянином.
— На кой ляд мне сдались ближние! — Крикнул с досадой крепкий парень в просторных шароварах и рубахе навыпуск, сворачивая пробку с бутылки пива. Случись между ними драка, парень, пожалуй, оказался бы под стать здоровяку, — У тебя тоже есть жена. Я возжелаю твою. Какой ты мне ближний!
— Все мы братья во Христе... — уныло продолжал тянуть здоровяк.
Вор ловко вытащил кошелек у раззявы из кармана, заглянул и с досадой сунул обратно. Хорошо проповедовать, если ты беден, как церковная мышь.
Атмосфера понемногу накалялась. Мелкая артиллерия запустила в воздух картофелины, мелкие помидоры. Крик поднялся невообразимый. То тут, то там понемногу вспыхивали и потасовки...
По большей части люди топтались на месте, обалдело переводя взгляды с одного крикуна на другого. Смутьяны, изначально ловко разбередив толпу, заметно поостыли. Похоже, просто ждали чего-то, но это что-то никак не наступало. Чего бы они изначально ни добивались, успех вышел скромный. Все со всеми не трахались, все против всех не дрались. Даже на огромный мешок ножей, загодя принесенный и брошенный кем-то посреди толпы, никто не обращал внимания. Теперь на него запрыгнула дворняга и чесала задней лапой за ухом. Беда в том, что и оппонентам не оставалось ничего другого кроме вот точно такого же крика.
***
Передохнув, еще разок поплевал на ладони и продолжил путь. Ближе к делу ход мыслей принял куда более конструктивный оборот.
— Как я буду выкручивать этим святошам руки! — мстительно думал усач, со злой радостью скрежеща зубами, — Медленно, одну за другой буду ломать кости. Устрою перерыв, наслаждаясь криками. Продолжу опять. И, главное, некуда торопиться, — подумал и снова остановился передохнуть. И черные планы продолжали роиться в еще более черной, чем эта ночь душе.
Из окна кто-то вылетел и полетел вниз, беспомощно размахивая руками и ногами. За ним другой, третий...
Он проводил летящих равнодушным взглядом. Своих среди выброшенных не наблюдалось. Правда, вот незадача, следом выпорхнула и парочка своих. Падающие на землю, разбегались в темноту как тараканы, производя гаденькое впечатление. В душе всколыхнулась мстительная радость. Он с удовольствием скрипнул зубами и полез дальше.
***
Что сталось с моим народом? — грустно думал невысокий стройный мужчина с круглым кудрявым лицом, глядя на исступленные, искаженные яростью физиономии. Бородач восточного типа стоял и вздыхал рядом. Не сговариваясь, они отошли в сторонку. Уйти далеко не представлялось возможным — было просто некуда.
***
Он вскарабкался еще немного и опять остановился передохнуть. Небо заволокло черными зловещими тучами. Засверкали багровые вспышки молний. Вот-вот должен был хлынуть ливень. Но дождя он не боялся. Наоборот, это было даже и к лучшему. Буря — его стихия. Вот такую он и устроит, когда поднимется...
***
Два бугая, неистово молотившие друг друга, внезапно остановились. Недоуменно переглянулись, хмыкнули в унисон и спокойно двинулись пить пиво.
И только за столиком, с кружками в руках, оглянулись и оторопели...
***
Небо прояснилось, на горизонте забрезжила заря. Но все это где-то там, далеко за спиной. Он вскочил на подоконник и стремительно шагнул в залу...
Обрывки бумаг. Полное запустение. Ни своих, ни чужих, никого.
И черная кошка — сидит и смотрит немигающим зеленым взглядом...
Олег Калиниченко © 2012
Обсудить на форуме |
|
