|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Время новых пороков Игорь Колпаков © 2012 Картёжники Покерный клуб... Тусовка московских лоботрясов, играющих в свободное время в карты на деньги, через год — сборище из разных городов в интернете по тому же поводу. А через три года — «клуб единомышленников» со всей страны, забросивших основную работу ради забавы.
Дмитрий, бывший калужский стоматолог, проводил осенний вечер в турнире. Клубные игроки давно изучили характеры друг друга, новичков угадывали сразу и старались сильней растрясти их в азарте. Только бизнес, ничего личного. Завсегдатаи общались на форуме, отходя от игровой тематики, под девизом: «О работе — только на работе».
Жена Димы, Лена, ранее — терапевт, а нынче — «интернет-домохозяйка», как сама себя называла, сидя на кухне в Сети, выискивала рецепт на Гастрономе.Ру, чтобы порадовать супруга не только виртуально, но и реально. Поесть Дима любил! Мяукнула аська, Лена мельком глянула письмо и крикнула мужу:
— Дим, они согласились! В субботу будет встреча у пещер!
Из комнаты донесся матерный рык, из которого следовало, что если Лена не заткнётся, встречи не будет.
Зная, что в работе лучше мужу не мешать, Лена застучала по клавишам. Намечалась долгожданная встреча форумчан на природе около деревни Кольцово — одном из любимых мест туристов в сорока километрах от Калуги вниз по течению Оки. Место и вправду было знатным: старинные заброшенные каменоломни обросли легендами, и каждый находил там занятие по душе. Уфологи раскопали какую-то чертовщину и объявили зону аномальной. Историки пытались искать древние черепки и находили свои диссертации, биологи обнаружили редчайших летучих мышей, а обычные туристы просто рассаживались вокруг костра, млея от рассказов про всё перечисленное. Рядом с входом в пещеры имелся овраг с единственным в окрестностях водопадом, что также служило достопримечательностью.
На кухню ввалился потный помятый Дима, жена оторвалась от экрана:
— Ну, как?
Дмитрий вытер нос об рукав футболки и буркнул:
— Никак.
— Есть что-нибудь? — Лена снова уткнулась в экран, но пыталась между чтением строк аськи отреагировать на мужнины слова.
— Полный ноль, хорошо хоть, в минус не съехал, — раздосадованно произнёс Дима. — Пожевать дашь?
— А то! Только подожди чуток, жарится.
Дмитрий не стал спрашивать, что именно жарится, и вообще, как дела. Сделав заказ еды, он вернулся к себе в комнату. Мир давно сузился для него до размеров экрана, а время — до длины турнира. Почувствовав зависимость количества денег от времени перед компьютером, он решил зарабатывать. На что — пока и сам не знал. Главное, пусть появятся деньги, а потом станет понятно, на что.
Лена принесла мужу к компьютеру тарелку с дымящимся блюдом. Название у него было затейливо-итальянское, аромат многообещающий, но от макарон по-флотски, сбрызнутых кетчупом, продукт недалеко ушёл. Потеревшись о небритую мужнину щёку и поцеловав его лысину, верная жена промурлыкала:
— Завтра, дорогой, мы с тобой едем встречаться с нашими картёжниками. Пора в реальном мире познакомиться.
Муж постепенно возвращался из покерного мира в обычный:
— А кто ещё будет? Может, лучше выспимся? — с этими словами он притянул к себе тарелку, глянул с жалостью на заляпанную клавиатуру и стал торопливо запихивать в себя макароны.
— На том свете выспимся! — эхом отозвалась Лена. — Хватит дома сидеть, пора на люди выходить. Московская тусовка приедет, обещался Пан Лизюков быть, ну, и прочие.
— Пашка! Молодчина! — Дмитрий обрадовался, насколько это оказалось возможным с полным ртом еды. — А на чём доберётся из Саратова к завтрему-то?
— До Москвы, говорит, долетит, а дальше москвичи помогут. — Лена отломила кусок хлеба и положила на тарелку. — Ешь, давай! Потом пообщаешься, он в аське сейчас. Играть, кстати, на природе не будем, решили отдыхать от работы.
Муж наскоро заглотил макароны, чмокнул жену в щёку, запустил руку в роскошные Ленины волосы, произнёс дежурную фразу «Ты у меня самая лучшая» и полез в аську. Лена забрала посуду, вывалила в раковину и села за компьютер. Общаться с мужем в Сети получалось лучше.
— Ле-е-ен! — послышался Димин крик. — Чаю дай!
Через четверть часа сытый и довольный Дима виртуально общался с давнишним форумным приятелем Паном:
— Сволочи москвичи, — писал Павел. — Сообщили бы раньше, я бы на перелёт не тратился.
— Что толку их пинать? — пытался защитить организаторов клуба Дмитрий, помня, что Калуга к Москве намного ближе Саратова, а значит, прав гордо называться «жителем Подмосковья» у него больше.
— Завидно просто, — ответил Пан. — Им такой перелёт — пару раз в кабак сходить, а я два месяца столько собираю. Да и летать боюсь.
— А чего бояться-то? — бодро спросил Дима, подумав, что сам лучше бы тоже не полетел.
— Шмякнуться боюсь и разбиться! — ответил Лизюков. — Одно радует: от аэропорта недалеко, до метро на маршрутке доедем, а там уже рядом.
— Что «рядом»? — не понял Дима.
— Пещеры рядом, — сказал Павел. — Макс говорит, туда метро ходит почти до места.
***
Дмитрий налил себе на кухне чаю, походя, прижал Лену, поцеловав и ещё раз поблагодарив за ужин, и вернулся к экрану, чтобы устранить географическую неграмотность приятеля.
— Паш, пещеры от Калуги вниз сорок километров, — торопливо набивал он текст. — От Москвы до Калуги почти двести, значит, всего двести сорок. Какое метро?! — он добавил в конец фразы ещё десяток восклицательных знаков. — От Калуги на катере до Михайловки и ещё километр до места или на дизель-поезде и от станции пешком часа четыре.
— Дим, я завтра в десять утра прилетаю в Москву. Какие «двести сорок»? — появился Панов ответ. — В одиннадцать часов будем все на месте, Макс сказал. Или он не в курсе?
— Макс организует, — задумчиво отписал Дима. — Уж он-то в курсе. Давай, до встречи, я с ним свяжусь.
Но выйти на связь с оргкомитетом Дмитрию не удалось, бросив мимоходом: «До завтра», Макс отключился.
Ночью супруги пытались перед сном что-то прояснить в беседе.
— Конечно, две сотни километров — это по московским меркам «рядом», — в полусне проговорил Дима. — Но за час от любого аэропорта — никак. Может, Пашка недопонял?
— Москвичи давно в своём «астрале» живут, — поворачиваясь набок, произнесла Лена. — У них до любой точки планеты метро ходит.
Всё свелось к одному: метро в Кольцово взяться неоткуда. Либо они почти весь завтрашний день проведут на природе в одиночестве, а московский народ опоздает, либо прилетит волшебный ковёр-самолёт и привезёт их всех. У богатых свои причуды.
***
Старенький катер «Луч» неспешно допыхтел до Михайловской пристани. Оставшийся километр интернет-супруги шли молча: сегодня их виртуальное знакомство с товарищами должно было перерасти в реальную дружбу. Или не перерасти: кто знает, кем окажутся на самом деле все эти «паны», «максы» и (Дима чуть не произнёс вслух «прочая нечисть»). Земля под ногами задрожала, Лена повернулась к мужу:
— Дим? — она показала пальцем вниз. Дмитрий смачно плюнул:
— И ты туда же! Обернись! — последнее слово он произнёс со снисходительным отвращением.
От берега отваливал катер, тарахтя так, что от звука всё вокруг тряслось и вибрировало. Лена побледнела, и, хотя обрадовалась обычному происхождению тряски, интонация мужа её обидела больше, чем домашний Димин рык.
Дорога отходила от высокого берега в сторону холма, поросшего лесом. Из-за деревьев показался дымок, а потом прямо из кустов навстречу вышел огромный волосатый и бородатый дядька:
— Здорово, калужанцы! — гаркнул он. — Встречайте, «Полный Пэ» собственной персоной!
Пэ оказался и вправду полным, килограммов сто двадцать. Ухватив рюкзак Лены и явно не замечая его веса, Пэ сквозь кусты ломанулся в сторону дыма. Калужане потихоньку добрели до костра, у которого стояли две палатки, и на огромном куске клеёнки валялись пустые бутылки и сотня одноразовых стаканчиков в мешке.
— Вы с утра что ли? — спросила Лена.
— С утра, — довольно ответил Полный. — А ты про бухло или про палатки?
— А мы уже на «ты»? — с намёком на достоинство произнесла Лена, Пэ обалдело замер. В ближайшей палатке завозились, и визгливый женский голос крикнул:
— Ко мне, кобель пузатый!
— Ты охренела?! Перед людьми хоть не позорь, — Полный засунул голову в палатку, и оттуда послышались приглушённые матюки и звонкий шлепок.
Через полчаса палаток уже было три, а семейства Димы и Полного Пэ сидели вокруг почти погасшего костра, разливая остатки «Старого Кёнигсберга» по пластиковым стаканам. Полный, в миру — Анатолий, в прошлой жизни — слесарь, а в настоящей — тульский картёжник, наливал «за встречу» и «за знакомство». Его обиженная жена Марина, крашеная блондинка, сидела рядом.
— Ты на работу-то ходишь ещё? — с ухмылкой спросил Дмитрий, почёсывая лысину.
— Хожу, — ещё больше ухмыляясь, ответил Пэ. — От спальни через кухню к компу — это «на работу», а обратно — «с работы», получается.
Лена, наконец, поняла, что возле костра не все:
— А там кто живёт? — она показала мизинцем на вторую палатку.
— Михан в гордом одиночестве, — пробулькал сквозь глоток Анатолий. — В лес пошёл поср...
— Ну, То-оль! — протянула Марина. — Договорились же!
— Молчу, молчу, — раздражённо сказал Пэ. — Посс...мотреть пошёл. И поср-р-равнивать, — добавил он, ехидно глядя на жену. — Полчаса назад, уже обсравниваться можно!
— Ты как понял, что мы из Калуги? — спросил Дима, чтобы поддержать разговор. Анатолий махнул рукой со стаканом в сторону реки:
— Катер-тарахтелку услышал.
***
Прошёл час пития, потом ещё один. Немного пошумело, словно ветром донесло звуки автотрассы. Минут через пять в лагерь ввалилась подгулявшая толпа: приехали москвичи. Дима с юмором проворчал:
— Понаехали тут! Калуга не резиновая!
— Добрый день, дамы и господа, — робко произнёс паренёк в очках с небольшим рюкзаком.
Анатолий демонстративно почесал волосатое пузо и отозвался:
— Дамы и господа, я офигеваю с этого интеллигента!
Все заржали. Парня дёрнули за рукав, чтобы усадить на бревно у костра, но вместо этого смачно приложили об это бревно физиономией. Стало тихо и неловко, Лена ойкнула, схватила со стола салфетку, смочила коньяком и приложила пострадавшему к лицу.
— Тебя как звать-то? — спросил Пэ, пытаясь наладить контакт.
— Паша, — произнёс бедолага дрожащим голосом.
— Ты это, не обижайся... — положил Полный лапу ему на плечо и сунул стакан в руку, слегка облив. — Давай, за знакомство, а главное — за здоровье! Давай, давай, как анестезию.
Через несколько тостов Павел не сильно отличался от заехавших раньше. Остальные догонялись с неприличной скоростью, не заморачиваясь с тостами. Напитки были совсем не походные: дорогие коньяки, ликёры и виски. Всё это вливалось в топку без разбора под маринованные огурцы и оливки из банок. Тощего облезлого мужика с надписью на футболке «MAX», начавшего было говорить про то, что «здорово, что мы здесь все собрались», оборвали:
— Босс, много текста!
«Босс, — промелькнуло у Димы в голове. — Вот, значит, кто он».
Вопреки представлению Дмитрия о походе, знакомиться и расставлять палатки сидящие не спешили. Через час вокруг был разбросан мусор, рюкзаки валялись под деревьями, а вдребезги пьяный народ разбился на пары-тройки и сгрудился вокруг еле теплящегося костра. Разводить большой огонь не было дров.
Лена постепенно протиснулась к Павлу:
— Пан, это ты?
В глазах очкарика появился огонёк долгожданной встречи друзей:
— Он самый! — Павел протянул руку к бутылке и немедленно налил себе и даме. — А ты кто?
— На форуме — Алёна, — с улыбкой ответила она и протянула руку. — А в карты не играю.
Пан увидел у Лены кольцо, поднял взгляд и столкнулся с ехидным взглядом Дмитрия. За секунду все трое всё поняли без единого слова.
— А Лизюков — твоя настоящая фамилия? — с улыбкой спросила Димина жена.
— Нет, это хохмы ради, — ответил Павел. — Давно уже, мультик в детстве посмотрел.
— Я даже знаю, какой, — заржал Дима. — Давай, наливай. За мультики!
Кусты с треском сломались, оттуда вылез высоченный длинноволосый парень, чем-то неприятно похожий на артиста эстрады в самом плохом смысле. Писклявый голос и развязная интонация ещё больше подтвердили опасения:
— Вот и дрова, никто ж не догадается принести. — Он сбросил две аккуратные вязанки. — Пока сам не сходишь, так и будете сидеть, мёрзнуть.
Демонстративно со звуком вытащив пробку из бутылки, кто-то из москвичей слащаво произнёс:
— Добрый вечер, Миша! Будь добр, подкинь пару поленец в огонь, пока мы не околели тут.
Толпа заржала. Дмитрий дёрнул за полено и обнаружил, что вязанки упакованы в тонкую сетку, а снизу обнаружилась этикетка московского супермаркета «Седьмой континент»:
— Михан, ты их с собой, что ли, привёз? — спросил Дима, раздирая упаковку. И продолжил, чеканя: — В лес привёз дрова?
Михаил кинул пару деревяшек в костёр, и удивлённо ответил:
— Конечно! А ты что, тут деревья рубить собрался?
Когда-то опытный турист Дима толкнул локтём свою жену, когда-то туристку, и тихо сказал с усмешкой:
— После одноразовых стаканов я уже не удивляюсь. А жрать, наверно, будем курицу-гриль.
К ним подсел Анатолий:
— Мы уж тут беспокоиться стали, хотели бумагу туалетную искать, — Пэ неприлично заржал.
— До магазина прогулялся, — обыденно произнёс Михан. — Бумаги, кстати, тоже взял и вилок одноразовых. Надеюсь, вы еду не руками есть собрались?
— Ртом собрались, — сказал Пэ. — Ладно, москвичи... Понимаю. — Он встал и побрёл к другой группе, где громко смеялись и звенели бутылками.
***
Едва перевалило за полдень, а лагерь уже превратился в пьяную толпу. Макс сотоварищи возлежали на ковриках возле костра, пиная ногами пустые бутылки. Неприкаянной тенью бродил Михан, пытаясь не к месту вставлять весёлые словечки и травить старые анекдоты. Ненужные московской тусовке Дмитрий и Полный Пэ с жёнами и примкнувший к ним Пан сидели поодаль. Судя по усиливающейся горизонтальности положения москвичей, они собирались уснуть.
— Паш, а на чём вы доехали? — спросил Дмитрий, вспомнив тему прошлого вечера.
— На метро, — ответил Пан заплетающимся языком.
— И до какой же станции? — провозгласила Марина с явным намёком: «Не ври!»
Пан пожал плечами:
— А хрен её знает... Четвёртая остановка, я и не слушал, как называется. — Он отставил стакан в сторону, обрадовавшись назревшей беседе.
— Пойдём, Макса спросим, — весело предложил Дима. Сам же и пошёл, с трудом поднявшись, качаясь и хватаясь за деревья.
— О, мрачный муж пришёл! — произнёс Михаил голосом Эллочки-людоедки. Все засмеялись.
— Выпить хочешь что ли? — спросил Макс. Михан ему поддакнул:
— Небось, кончилось своё-то? А мы, типа, богатые, сейчас угостим. — Вокруг заржали снова. Дима смутился:
— Я это... Спросить хотел: где здесь метро?
— Метро ни разу не видал, деревня! — закатился худой белобрысый мужичок в очках, тянущих долларов на тысячу.
— Давайте, за нашу деревню! Сенокос, надои и всё такое, — поднял стакан лежащий Макс. Но выпить не смог: пролил всё на себя и внезапно уснул.
От Дмитрия отвернулись, а он сам, обидевшись и разозлившись, поковылял обратно.
Не слыша деталей разговора, Пан и Пэ поняли Диму без слов.
— Может, плюнуть на всё и уехать? — спросила Лена. — Выпить мы и дома можем, хоть впятером, раз уж так сидим. Чего их терпеть-то? В пещеру они теперь точно не полезут. — Она сладко потянулась, раскинув руки в стороны, и нечаянно двинула Пану в ухо. Павел потёрся ухом о плечо и протянул:
— Да-а, хотели дружеских посиделок, а получили чужой праздник.
— Ну! Так, и давайте все к нам, — предложила Лена.
— На чём ты поедешь? — спросил Дима. — Катер поздно вечером или завтра, а пешком до станции тут километров двадцать.
— А поехали на метро! — предложил Пан, вставая. — Пойдём, я примерно помню, откуда мы шли. Тут километра не будет.
От предложения приятели почти протрезвели. Анатолий оперся на жену и весело сказал, вставая:
— А что, давай, хоть на столицу посмотрим! Веди, Сусанин!
Они вышли из пьяного лагеря, москвичи на них даже внимания не обратили. Лизюков вёл их по утоптанной тропинке. Дмитрий заметил:
— Дорожка вправо забирает, даже видно, как. Минут за десять круг сделаем и назад выйдем.
— Не успеем, — возразил Павел. — Лес, вон, кончается, а станция — прямо у опушки, рядом с шоссе.
— Какое в ж..., — начал Пэ и, осекшись, глядя на жену, поправился: — В ж-жизни не поверю, что тут шоссе! Никогда не было его, я тут не первый раз. Да и мы — бухали рядом и машин не слышали?
Они вышли на опушку леса, шоссе и станции не было. От леса начиналось давно непаханое поле.
— Паш, может, спьяну не та тропинка? — с надеждой спросила Лена. Павел угрюмо вытер нос кулаком:
— Как не та, она одна тут...
— Пойдём назад, от греха подальше? — предложила Марина.
— Пойдём... — отозвался Пан. — Если метро нету, как я домой попаду?
— Проспишься и попадёшь, москвичи же как-то поедут! — весело заметил Дмитрий. — Может, метро тут одноразовое: сюда приехали, а назад по воздуху полетите. Макс ничего про это не говорил?
***
Не заблудившись, по тропинке все вернулись обратно в лагерь. Все любители покера кроме Михана вповалку дрыхли у погасшего костра. Увидев пришедших, Михаил обрадовался:
— Ребя-ата!
— Тамбовский волк тебе ребята! — проворчал Дима.
— До ветру толпой ходили? — произнёс Михан с ненатуральной интонацией.
— Ага, «до ветру», — в такт ему ответила Марина. — Бумагу туалетную забыли, вернулись. Не одолжишь? А мы заплатим! — она победно глянула на мужа, тот одобрительно хмыкнул.
— Обиделись, — миролюбиво произнёс Михаил. — Налью, давайте? Я ж не со зла тогда, это юмор такой...
— Ты нам метро лучше покажи, юморист, — глядя прямо ему в глаза, сказал Дима.
— А вы не дошли что ли? — удивлённо спросил Михан. — Вернулись-то прямо оттуда, — он показал рукой в сторону тропинки.
— Не дошли, говорим же, бумагу забыли, — аккуратно подбирал слова Дмитрий, чтобы не спугнуть наклёвывающееся приключение.
Михан со вздохом опрокинул в себя содержимое стаканчика, смял его и через плечо бросил в куст:
— Ну, пойдём...
Приятели гуськом побрели за Михаилом по той же тропинке. Через несколько минут вышли на опушку, но вместо заросшего бурьяном бескрайнего поля увидели полосу шириной метров сто низкой травы, а за ней явно виднелся асфальт и бугорок, издалека похожий на погреб. Машин видно не было.
— Вон и метро, переход подземный у шоссе, там и вход, — обыденно сказал Михаил. — Пойдёте проверять?
— А как же! — заявила Марина.
Они дошли до входа в метро. Обыкновенный подземный переход, стеклянная дверь и вестибюль заурядной станции. Из-за двери дул ветерок с запахом московского метрополитена.
— Если не верите, прокатитесь, — с безнадёгой в голосе произнёс Михан. — Доедете по прямой до Проспекта Вернадского, там хороший магазин. Купите, пожалуйста, водки и пива на утро, — попросил он. — Без пива я завтра скончаюсь.
Дима полез в карман, денег на проезд не оказалось, не говоря уже о водке. Пэ с остервенением стал выворачивать карманы — ни копейки.
— Леший, зараза! — буркнул Анатолий. — Сперва по лесу водил, теперь в метро не пускает.
— Могу в долг дать, — протянул Михан, словно говоря: «Как же мне все надоели». — Только вы ж не вернёте... Москва для вас — копилка, откуда только греби...
— Греби-ка ты отсюда! — рявкнул Пэ. — Есть у нас деньги, и побольше твоего! Только в лагере, мы в сортир с деньгами не ходим! Веди обратно, а потом мы сгоняем тебе в магазин! — он распалялся всё больше, а его жена, приподняв бровь, смотрела со злобной насмешкой, гадая: даст сейчас Анатолий «артисту» по морде или нет.
— Ладно, верю, — грустно сказал Михан, доставая кошелёк.
— Нет! — крикнул Дима. — В лагерь, а потом мы за водкой. Это точка!
В палатке Лена выгребла из кошелька несколько мелких купюр и спросила мужа:
— Паспорт брать с собой?
— На кой чёрт? — удивился Дима.
— Говорят, в Москве на каждом углу проверяют паспорт, — резонно заметила Лена, взмахом головы распустила волосы и достала косметичку. Муж вздохнул, пробормотал что-то про веник и штукатурку и сунул тысячу рублей в карман.
Словно собравшись затариваться по полной программе, приятели взяли несколько пустых пакетов, Павел «на дорожку» приложился к бутылке и крикнул Михану:
— Веди к метро!
— Зачем? — удивилась Марина. — Я, и то дорогу запомнила. Вон же тропинка, — она указала куда-то в куст.
— Затем, что если без него пойдём, то опять выйдем не туда! — чуть не крича, возразил Пан. — Я, кажется, начинаю понимать кое-что.
***
Купив у хмурой кассирши карточку на десять поездок (как раз, всем туда и обратно), приятели прошли на пустую платформу. Часы интервала движения показывали 19 минут отсутствия поезда.
— Нечасто отсюда ездят, — заметила Лена.
Но в 20 минут поезд показался: две светящиеся точки фар в тоннеле. С негромким свистом серебристая «гусеница» выехала на станцию и остановилась.
— Ни фига себе, какой состав! Я к простым зелёным привык, — с завистью сказал Пан.
— Название станции не посмотрели! — воскликнула Марина, взмахнув рукой. Но хлопать себя по лбу не стала.
Пассажиров кроме них в вагоне не было, но сквозь стекло виднелся соседний вагон, там ехали человек пять самого типичного вида для выходного дня. Над дверью висело табло со списком станций. Судя по нему, поезд был Филёвской линии.
— До Вернадского не идёт, — с видом знатока произнёс Дима. Пэ удивился:
— Это почему?
— Потому что линия другая, Вернадка на Сокольнической линии, и в списке её нету, — показал Дмитрий пальцем на табло.
Поезд въехал на очередную станцию и затормозил. «Станция Внуково», — объявил динамик.
— Во Внуково метро нет! — отчаянно сказал Дмитрий.
— А в Кольцово есть? — с ехидной грустью ответила Лена. — А от Кольцово до Внуково за пять минут можно доехать?
— Может, это не то Внуково? — жалобно произнесла Марина, наматывая волосы на палец. — А то я бояться начинаю, завезёт нас сейчас...
«Осторожно, двери закрываются, следующая станция — Юго-Западная», — раздалось сверху.
— Как... уже? — ошалело пробормотал Пан. — А мы четыре остановки ехали, и они по-другому назывались.
«Станция Юго-Западная. Поезд дальше не идёт, просьба выйти из вагонов».
На платформе было людно, хмурые пассажиры, не глядя друг на друга, шли по своим делам. Продравшись сквозь толпу, приятели поднялись к турникетам на выходе. Сбоку появился полицейский:
— Куда путь держим в таком виде, молодые люди?
— В каком? — Дима оглядел себя и особых отличий от других не заметил.
— В бухом, «в каком»! — передразнил его полицейский. — На штраф деньги есть? Документов уж не прошу...
— За что штраф-то? — недоумённо спросил Пэ, впрочем, залезая в карман.
— За появление в метро в непотребном виде, — продекламировал полицейский. — И если не хотите в обезьянник с бомжами, давайте тихонько зелёную купюру — вот, на урну положите. И валите обратно на платформу и дальше, вон отсюда, с моей станции домой.
— Так мы выйдем и пойдём домой! — крикнула Марина в истерике.
— Снаружи моё начальство бродит, подставляться мне ни к чему, — ласково произнёс полицейский, улыбнувшись. — И две зелёные купюры, вторая — за разговорчивость.
Поняв, что спорить бесполезно и себе дороже, Анатолий вынул две тысячи рублей, как бы невзначай положил их на урну, и приятели побрели на платформу.
***
— Сходили за пивом, твою мать! — в сердцах сказал Пэ.
— На чём в лагерь поедем? — поинтересовался Павел. — Поезда зелёные все, обычные.
— Ты ж на таком добирался? Вот на нём и поедем, — ответила Марина. — Только стрёмно: это же конечная, как понять, какой дальше пойдёт?
— Вот интересно, — добавил Дима, — почему в Москве метро — зелёное, а площадь — Красная? Кстати, — он залез в карман и протянул Анатолию тысячу, — на, возьми нашу долю.
Пан тоже полез за кошельком, Пэ оборвал его:
— Ты лучше на дорогу оставь!
Павел обиделся:
— Думаешь, раз от моего Саратова сюда тысяча вёрст, так вы тут все миллионеры, а я в лаптях прилетел щи хлебать?
— Хватит, народ! — вмешалась Лена. — Нет повода для драки, так из ничего придумаете!
Из тоннеля со стороны центра вынырнул поезд с надписью на кабине «Юго-Западная», из него вывалилась толпа народу и потекла к выходу.
— Оп-па! — воскликнул Пан, позабыв обиду. — Посмотрите-ка вдоль платформы.
— Два бомжа, пацан на лавке, три тётки с сумками и ещё один любитель... купюр, — уныло перечислила Марина. — И что?
— Что они тут делают? — вопросил Пан.
— Трамвай ждут, — ответил Анатолий фразой из анекдота.
К сидящему парню подошла бабулька с огромной кошёлкой и стала стыдить его. Сквозь шум до приятелей доносилось: «Бессовестный» и «Я в твои годы». Парень залез под лавку рукой, вытащил оттуда костыли, опёрся на них и встал. Бабка села и поставила сумку под лавку.
— Люди добрые, что ж творится... — пробормотала Лена.
Прошли ещё с десяток поездов. На платформе прибавилось людей, которые никуда не уходили. Приближался очередной состав, надписи на кабине не было. После выхода пассажиров ожидающие быстро заскочили в поезд. Приятели, увидев такое, забежали в ближайший вагон. Вместе с ними запрыгнула молодая девушка и двое ребят, которые помогли парню с костылями. Двери закрылись, и поезд тронулся без объявления станции. Под потолком висела схема Сокольнической линии, где Юго-Западная была конечной.
Через пару минут Марина решила прояснить обстановку и обратилась к калеке:
— Не подскажешь, куда поезд идёт?
Парень посмотрел на Марину и промолчал.
— Оставь ты инвалида, видишь, он и немой ещё, — ворчливо сказал Анатолий.
— Я не инвалид, ногу сломал, когда на дельтаплане летал, — подал голос парень. — А молчу, потому что ответа не знаю.
Пэ аж подскочил:
— Ты прости, у нас день такой...
— У всех такой, — ответил собеседник без улыбки.
— А куда сам едешь? — продолжила знакомиться Марина. Лётчик ответил почти уже нормальным голосом:
— К бабке в деревню, отлёживаться.
— В деревню, в глушь... — весело начал Анатолий, но, глянув на Пана, осёкся.
Поезд вынырнул из тоннеля и ехал вдоль шоссе. Вдалеке виднелся классический московский пейзаж, как его рисуют на открытках: собор Василия Блаженного, рядом кремлёвская стена на фоне Москвы-реки. Через минуту путь снова опустился под землю.
«Станция Новая деревня», — рявкнул динамик. Поезд остановился, и незадачливый лётчик уковылял.
— Это место я знаю, мимо проезжал, — навострил уши Дима.
— Сколько отсюда до Москвы? — спросил Пан.
— Двести десять, — ответил Дмитрий и глянул на часы: — За шесть минут. Бред какой-то...
«Осторожно, двери закрываются, следующая станция — Михайловская».
— Пристань так называлась, — спохватилась Лена.
— Других ориентиров у нас нет, — развязно заметил Пэ.
Станция Михайловская оказалась той, что нужно, через пять минут компания добрела до лагеря. Картёжники всё ещё спали.
***
— Может, в пещеру? — предложил Пэ. — Надоело пить.
Жена ткнула его локтем в бок:
— Ты-то пролезешь?
Анатолий стукнул её кулаком в плечо, получилось чувствительно, Марина вскрикнула. Тогда Пэ примирительно залез к ней в карман, вытащил носовой платок, высморкался в него и запихал обратно.
Первый грот, в насмешку названный на карте «Хата Хана», стал и последним: дальнейший проход оказался частично завален камнями, Полный Пэ в оставшуюся дырку не протиснулся, а идти без него остальные не захотели.
— Вот и до Москвы доехали, и пивка попили, и в пещерах побывали! — впридачу матюкнувшись, проворчал Анатолий.
Вернулись к остаткам костра. Валявшийся поперёк коврика Михан завозился и встал:
— С возвращением! Водки привезли? Предлагаю за что-нибудь... — он пощёлкал пальцами.
Никто не спешил оправдываться. Анатолий схватил валявшуюся бутылку «Хеннесси» и разлил по стаканам. Кто притащил в лес напиток за сто долларов, было неважно. «Хеннесси» быстро провалился в желудок и настроения никому не добавил.
Начал накрапывать холодный мерзкий дождик.
— Давайте в палатку, — предложила Лена. — Больше ничего не остаётся.
— Меня пустите? — жалобно попросил Михаил.
— Если дурака валять не будешь, пустим, — резко ответил Пэ.
— В каком смысле? — не понял Михан. Вместо ответа Анатолий начал тихонько напевать: «Какое небо голубое...» Михаил сплюнул и пошёл к себе в палатку.
Дождь усилился, мужики выдернули клеёнку из-под остатков пира и накрыли лежащих. На всех не хватит, но хоть кому-то повезёт сухим остаться.
Пятеро приятелей залезли в палатку Диминого семейства.
— Паш, ты, вроде, говоришь, что-то понимать стал? — начала беседу Лена. — Поделишься со всеми? Лично я ни черта не понимаю.
— Что тут понимать, обгадили праздник! — резко и недружелюбно произнёс Пэ. — Не знаю, как вы, а я... то есть, мы, — поправился он, глянув на жену, — Сюда приехали с клубом в реальности познакомиться. А получили пьяную тусовку столичного хамья. Я вообще себя ощущаю бомжом возле ресторана! — Пэ потянулся за бутылкой с остатками дорогого коньяка. — Форум гнилой оказался!
— А я в Москве побывать хотел, — вставил Пан. Дмитрий и Пэ хором спросили:
— Ну и как, побывал?!
— Краем глаза увидел, — с намёком на радость сказал Павел. — Пусть из окна, но и Кремль, и собор.
— Да не было Кремля ни фига! — оборвал его Анатолий. — Из пригорода центр Москвы не видно. — Он взял стакан. — Чертовщина какая-то происходит! Или мы перепились настолько, что всё везде мерещится.
Дима вяло сказал:
— Может, и вправду, не было ничего? — он залез в карман и вывернул его. — Или было?
Паша начал говорить:
— Мне кажется, что реальные миры не пересекаются, как и виртуальные.
— Стоп, философ, мать твою! — выругался Пэ. — Переводи срочно.
— Мы жили в своих сказках, дружили в Сети, а как только в реальном мире решили друг с другом поделиться — каждый к себе нырнул и заперся, — увлечённо продолжил Пан, его глаза загорелись. — Никто к себе в сказку гостей не пустил! Словно жалко...
— Налейте Лизюкову, — сказал Дима. — Ты про кого сейчас? Про себя и нас тоже? Вон, Толя Михаила обидел, а за что? Разные люди бывают...
— Миха-а-ан! — внезапно крикнул Пэ. — Иди сюда!
— Так что, всё это «Дима-гогия», — произнёс Дмитрий, смакуя последнее слово. Послышалась пара смешков.
— Не надо было хорошую сказку былью делать! — громко сказала Марина.
— И сидела бы дома, таращилась в экран! — отрезал Анатолий.
Павел продолжил со вздохом:
— Вот и я про то же: все по своим панцирям сидят.
Пану не налили, он оглянулся в поисках бутылки и, не найдя её, добавил:
— А в Сеть ходят, как в отдушину, корчат из себя тех, кем хотели бы стать, но не могут.
— Отхожая столичная отдушина, — произнёс Пэ, отрешённо глядя вниз. — Понимаю теперь, за что москвичей все ненавидят. Уродская у них сказка. — Он сглотнул и продолжил с обиженным надрывом: — Даже бабка на станции, хоть маленькую порцию грязи, но долила в общий котёл.
— Во-первых, за всех не говори, — возразил Дима. — А во-вторых, причём тут москвичи? Натура человеческая такая, чуть что — всё, уже каста, только для своих. Что мы, что они, все одинаковые...
— «Мы», «они», может, хватит уже? — решила прервать спор Лена.
— Есть и в-третьих, — погрустнев, добавил Дмитрий. — Здесь, похоже, сборище «бывших»: мы с Ленкой уже давно из медицины ушли, ты вот, — он кивнул на Пэ, — бывший слесарь, Пан, а ты кто?
— Студент я, — ответил Павел. — Пытаюсь закончить с переменным успехом.
— Вот! — удовлетворённо продолжил Дима. — «Пытаешься». А будешь в карты играть — можешь и не пытаться. — Дмитрий потянулся и сказал со злостью:
— Сброд мы тут все! Картёжники! Жили, куда-то стремились, а теперь только интернет в одиночку, водка, карты и воспоминания. Пора бы заканчивать с этой... порочной практикой!
Палатка качнулась, снаружи послышались ругательства: это Михан споткнулся о верёвку и выдернул ногой колышек. Через пару секунд он, мокрый насквозь, с бутылкой аперитива залез в палатку.
— Я думала, ты только культурно можешь выражаться, как артист, — съехидничала Марина.
— А я и есть артист, — кивнул Михаил. — Только в прошлом.
Дмитрий и Пэ переглянулись.
— Как жену и дочку схоронил, — продолжил Михан, показав два кольца на пальце, — сперва пил, потом стал в карты играть. Тоже дрянь, но хоть деньги приносит.
Стало жутко тихо, каждый почувствовал себя последней мразью. Что случилось, никто не решился уточнять. Пэ взял у Михаила бутылку и молча разлил всем.
— Давайте за что-нибудь хорошее? — предложил Дима. — Весь день сегодня мир наперекосяк.
— Да! — поддержала его Лена. — И посреди помойки — наш дружеский оазис, у нас сейчас всё хорошо. Давайте, чтобы у всех всё было хорошо? — произнесла она тост.
Горький аперитив выпили без энтузиазма.
— Выпустите меня, я в лес схожу, — попросил Пан.
— В овраг не свались, — предупредила Марина. Павел улыбнулся:
— Специально в другую сторону пойду.
Общение начало медленно налаживаться.
— Лизюков прав, — сказал Анатолий. — Не пустит нас к себе Москва.
— Зато Калуга встретила хлебом, солью, — немедленно отозвался Михаил, выглянув из палатки под дождь. — А главное, теплом и сухостью.
Приятели начали спорить до хрипоты, кто больше виноват в том, что встреча не заладилась.
— Почему вы на форуме такие дружелюбные и открытые, — кричал Пэ, — а здесь сели отдельно и никого не пускаете?
— Куда тебя кто не пустил? — удивился Михан. — Тебя сюда, если помнишь, как раз, мы пригласили.
Анатолий заткнулся, но начатую им речь продолжил Дима:
— Ты же сам над моей провинциальностью ржал! Твои дружки всё к бухлу свели и в круг свой не приняли!! Да ваш мент нас на Юго-Западной даже из метро не выпустил!!!
— Так если бы вы нас встретили у костра, как люди, всё и было бы по-людски, — просто ответил Михаил. — Вы же нажрались первыми, одни бутылки валялись. — Он почесал промокшую спину. — Нам догнаться до вас надо было, вот и решили ускориться. Вас уж не стали просить угощать, неудобно как-то...
Ситуация складывалась комично: получалось, что винить москвичей и не в чем. Хотя свалить всю гадость на них очень хотелось. Артист подлил масла в огонь:
— А на Юго-Западную вы зачем полезли? Там сегодня митинг, толпа народу, конечно, бухих никто позориться не выпустит!
Дмитрий и Пэ обалдело посмотрели друг на друга. Михан продолжил:
— Я ж вам сказал: Проспект Вернадского, это — следующая станция. Лень было лишнюю остановку проехать?
Повисла дурацкая пауза, Дмитрий снова потрогал пустой карман. Тишину разорвал звук, словно бросили мешок картошки. Приятели вздрогнули.
— Пещеры сыплются помаленьку? — спросила Лена, обращаясь в пустоту.
— Пойду к водопаду, гляну, — сказал Дима, вставая. — Хватит уже чертовщины на сегодня. Лен, есть пакет какой-нибудь? На голову натяну, или... ладно.
Дмитрий вылез из палатки, за ним прямо под дождь вышли остальные. Тропинка в сторону оврага оказалась мокрой и скользкой. Пару раз Михан хватался за кусты, чуть не падая. Перед самым оврагом Дима поскользнулся и грузно шлёпнулся на живот. Уже начав съезжать с обрыва, он ухватился за орешник. Сухие ветки сломались у Дмитрия в руке, он дёрнулся вниз, но сзади за ноги его ухватил Анатолий и дрогнувшим голосом крикнул:
— Всем стоять! А ты лежи, не ёрзай, — добавил он Диме.
После паузы Пэ вытянул упавшего наверх. Дмитрий показал пальцем в сторону обрыва и сказал потерянно:
— Летать, говоришь, боишься...
Все обошли скользкую тропинку, убедились, что за кусты можно держаться, и заглянули вниз. На камнях рядом с водопадом лежал распластанный Пан.
***
После небольшой заминки приятели мгновенно протрезвели и помчались в овраг, спотыкаясь, и падая. Марина бежала и плакала. Не потерявшая самообладания жена Димы наклонилась к Лизюкову:
— Паш!
Пан чуть шевельнулся, но не ответил.
— В больницу, срочно! — крикнула Лена.
— Ага, сейчас мы её построим, — хмыкнул Анатолий.
— Я серьёзно! — почти в истерике сказала бывший терапевт.
— И я серьёзно! — жёстко ответил Пэ. — Где артист шляется? В метро сейчас повезём Пашку в московскую больницу.
Анатолий аккуратно поднял пострадавшего и попросил Диму:
— Голову ему подержи, чтобы не моталась, и очки забери.
Лена подняла с земли очки с разбитыми стёклами.
— На кой артист-то? — поинтересовалась Марина сквозь слёзы. Муж ответил на ходу:
— Он москвич. Если Лизюков про сказочную хрень хоть немного угадал, то без Михана никуда мы не уедем.
— А если не угадал? — не унималась Марина.
— Всё равно, он не помешает. Ты знаешь, где в Москве больница? Отвали, не мешай тащить! — выругался Анатолий, устав отвечать на вопросы.
Подбежал Михаил:
— Живой? До станции метров шестьсот, дотащишь?
Пэ ответил, пыхтя:
— Дотащу. Ты с нами пойдёшь, дорогу покажешь.
Михан попытался возразить:
— Может, лучше лагерь покараулю? Эти через три-четыре часа оклемаются, как раз стемнеет — спьяну в овраг посыплются.
— До метро доведи, а там хоть сам с ними ложись! — отрезал Анатолий.
Дима сказал тихонько:
— Давай, я понесу?
Анатолий недоумённо спросил:
— Зачем? Я ещё не устал, студент — не штангист.
— Если правильно понимаю, — продолжил Дмитрий, — когда помогать буду я, сказка будет моя, калужская. Чем чёрт ни шутит, вдруг следующая станция будет поближе? В Калуге хотя бы мы с Ленкой за ним присмотрим.
Пэ аккуратно передал пострадавшего Дмитрию, Лена встала рядом. Жена Анатолия, смахивая слезинку, поинтересовалась:
— Лен, ты ж доктор, скажи, чего ждать?
— Если за час до больницы не довезём — может быть, уже и ничего, — жёстко ответила Лена. Марина заплакала.
Сквозь шум дождя прогудел громкий сигнал.
— Электричка! — обрадовалась Марина.
— Откуда? — оборвал её муж. — Нет, это со стороны реки что-то.
— Катер! — крикнул Дима. — Толь, беги на берег, уговаривай капитана, пусть подождёт десять минут, пока я Пашку донесу. Все бегите!
— Беги ты, — со странным выражением лица произнёс Пэ. — Твоя сказка, ты и уговаривай.
Анатолий забрал пострадавшего у Дмитрия и пошёл к берегу, остальные помчались на пристань.
***
На следующий день пятеро приятелей сидели в «Обершвайне», роскошном калужском ресторане, и отмечали пивом форумную встречу.
— Прости, Паш, но даже ради знакомства нас, пятерых, стоило в эти каменоломни переться! — произнёс Пэ неуклюжий тост. Но его все поняли:
— Тебе не предлагаем, — кивнула Павлу Лена. — Толь, давай с тобой отдельно чокнусь. Примета есть: если с чужим мужем чокнуться последней, то в доме будет много денег.
Дима засмеялся и с удовольствием тоже стукнулся кружками с Мариной.
Пан отделался сломанной рукой, парой выбитых зубов и лёгким сотрясением мозга. За час «Луч» довёз всех до Калуги, по пути капитан вызвал «Неотложку», так что от пристани с ветерком домчались до больницы скорой помощи. Валяться неделю в палате Лизюков не захотел, да и необходимости в этом особой не было.
Утром в воскресенье Дима с Анатолием сгоняли к пещерам на машине, свернули палатки и вывезли свои вещи. Московская тусовка болела с похмелья так, что не замечала ничего вокруг. Только перепутавший времена и события Михаил приставал ко всем: куда подевались его вчерашние приятели, уж не в овраг ли свалились? От Михана все отбрёхивались с самыми похабными эпитетами.
То ли скорость пития у Димы и друзей была ниже, то ли сказка подействовала, но утром похмелье почти не замечалось. За руль он, конечно, сесть не рискнул, попросил соседа.
Интернет-супруги Дмитрий и Лена оказались радушными хозяевами и с удовольствием разместили Пана и Пэ с женой у себя.
— Думайте, что хотите, друзья, а я завтра буду резюме писать, — не очень весело произнёс Дима. — Стоматологом заработаю на жизнь в любой провинции.
— Вон, первый клиент напротив сидит, — улыбнулась Марина.
— Может, и я обратно в слесари подамся, пойду на завод гайки крутить, — сказал Пэ. — Похудею, свой ник на приличный поменяю.
— А я в терапию назад не хочу, — сказала Лена, допивая кружку. — Если муж из дому не выгонит, пойду, поучусь маленько.
— Вечная учёба нужна для вечной юности души, — проговорил Пан философскую фразу. Лена посмотрела на него так, словно готова была запустить кружкой по лбу. Положение спас Дмитрий:
— Сходи, конечно, поучись, — жена благодарно глянула на него. — Только проспись сначала.
Все засмеялись.
— А всё-таки, Паш, признайся: откуда взялась идея про сказки? — спросила Лена.
— Само как-то пришло, — смущённо отозвался Лизюков. — Ты ж видела: метро сперва не было, потом с Миханом на том же месте было. Да ещё ездили на нём куда-то...
— Так, и катер ниоткуда взялся, — заметила Марина.
— Катер по расписанию пришёл, — с улыбкой ответил Дима. — Я вспомнил, в субботу он дважды в день из Калуги выходит и дважды в день назад возвращается.
— Ну вот, такую сказку испортил! — с досадой, но весело сказал Анатолий.
— Может, и не ездили никуда? — сказал Пан. — Пили всё подряд, что в бутылках было, кто-нибудь знает? Насмотрелись мультиков...
Дима полез в карман, улыбнулся и провозгласил:
— Может и мультиков, но насмотрелись точно. Сюрприз! — сказал он и бросил на стол билет на метро. Игорь Колпаков © 2012
Обсудить на форуме |
|
