|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Время новых пороков Александр Таскин © 2012 Во имя рода своего Клару надо было рождаться, поэтому он толкал своего носителя вперёд, к синей полоске джунглей, до которой было ещё полтора часа ходьбы. Толкал — это, конечно, в переносном смысле, ибо яйцо клара находилось внутри носителя, человека по имени Грег Барбари, одного из участников экспедиции, и, естественно, толкать Грега не могло.
Клар знал, что надо рождаться, но так, чтобы никто не видел, как это происходит. За много месяцев заточения в теле носителя он овладел телом человека и его знаниями, и вполне мог справиться с его мозгом. Это был симбиоз двух существ. При этом носитель даже не подозревал об зтом.
И вот настал момент, когда носитель — человек должен умереть. Таков закон природы. Он это знал. Ведь Клары получают всю родовую информацию по наследству, а также информацию носителя. Им не надо учиться, они знают всё, ну, конечно, в тех областях, которых касались они и их предки.
— ---------------------------------------------------------------
Грег шёл спокойным, размеренным шагом, хотя и знал, что это его последний путь. Ему удалось незаметно уйти из лагеря, а когда его хватятся, он уже будет далеко в голубых джунглях планеты. Прекрасная планета, но почему он тут заболел? Он уже несколько раз ловил себя на том, что тело не подчиняется ему. Он чувствовал, что скоро станет опасным для других, ему нужно уйти. И вот сейчас он идёт потому, что так захотело его тело, но хотел и он сам. Он болен. Что же? Тем лучше, что он осознаёт это. Оружие у него с собой, в джунглях он и убьёт себя. Ибо сейчас он опасен для экспедиции, так как непослушное тело может привести к непоправимой беде. Не сходить же дальше с ума, пока есть возможность что-то сделать. Ну, а кроме того, что если болезнь заразная. Нет, он должен был уйти, и он ушёл.
— ----------------------------------------------------------------
Синяя полоска приближалась.
— — Кажется, носитель задумал убить себя сам. Так я могу пострадать. Надо опередить его, — подумал Клар.
И едва они вошли под тёмный полог джунглей, Клар начал действовать. Мучительная боль пронзила сердце Грега, и он упал, судорожно сжимая в руках голубую траву.
— — Пожалуй, это смерть! — яркой вспышкой озарила его последняя в жизни мысль. Грег в агонии перевернулся на спину, и его голубые глаза в мёртвой неподвижности устремились взглядом в голубое небо.
Клар начал рождаться. Медленно он продвигался в теле человека. Наконец, на животе вспучился бугор, с треском лопнула ткань комбинезона, разрезаемая изнутри, и металлически-матовый шар скатился на землю. Здесь он медленно углубился в почву.
А из чащи уже подходил к трупу грязно-синий мохнатый зверь. И скоро чавканье этой гиены Голубой планетки наполнило поляну. А потом появились ещё несколько животных помельче. Джунгли жили. Тело Грега должно исчезнуть. Клар рассчитал правильно.
Крепкая оболочка шара лопнула, и из него, взмахивая широкими опахалами крыльев, появился Клар. Ему не надо было обсыхать, оперяться, учиться летать. За годы жизни в носителе всё это он уже прошёл или узнал. Пока голова у него была несообразно большая, но он был ещё так молод, и его тело ещё вырастет под голову. Ему ещё предстоит прожить эту прекрасную, хоть и короткую жизнь. Клар взлетел на дерево и сверху смотрел за трапезой зверей. Его разум трепетал от радости жизни.
— ------------------------------------------------------------- —
— — «Я взлетаю, я порхаю, я любуюсь голубыми джунглями. Я сильный, я живу, каждая клеточка моего тела трепещет от радости, от жизни. Моей пищей будут нектар и плоды. Мне претят соки и мясо животных. Вон там на земле лежит окровавленное тело умирающего Грега. Нет, уже умершего, и его начали пожирать звери. Мне его жаль, он был моим коконом. Он был всего лишь моим коконом, и он должен был умереть, вот так, в одиночестве. Иначе бы те же люди, аборигены и местные животные узнали бы нашу тайну, и мы не могли бы ими пользоваться. Но пусть его пожирают, а я должен лететь и искать других кларов, и наслаждаться жизнью.
Пройдёт какое-то время и он метаморфизируется, изменит свою форму. И вот тогда ему понадобится сильный друг. Друг, которого я буду любить, как и он меня, и за которого я смог бы отдать жизнь. И пусть это будет не зверь, а человек. А настанет время, я внедрю в него своё детище — личинку, своё второе Я. Любимое детище в любимого друга. Я буду плакать, я буду содрогаться, но иначе нельзя. Такова жизнь. За свою жизнь клары откладывают одну — две личинки, а потом умирают после многолетней жизни. Поэтому нас мало, хоть и живём мы долго. Ведь у нас много врагов среди животного мира, да и от смертельных болезней и несчастных случаев мы умираем».
— ------------------------------------------------------------ —
— — «Друзья! Сегодня погиб Грег Барбари. Это уже седьмая смерть в нашем коллективе на этой небольшой планете за несколько лет, вернее за последние два года. До этого же таких случаев не было. Мне непонятно, зачем он пошёл в лес и дал растерзать себя, хотя у него было оружие. Останки его мы похоронили вместе с остальными шестью.
Помянем же нашего Грега минутой молчания!»
— ------------------------------------------------------------ —
Тесный отсек — три на два метра. Его каюта в жилом блоке экспедиции. Трещит голова, требует отдыха, сна. Но что-то не так в этих семи смертях. И он Эдуард Гриффитс, молодой экспедиционный врач, должен открыть тайну их гибели.
Семь смертей. Это не так много для их большой экспедиции. Но вот он, справочник Бауэра. Старик всегда прав. Ещё никто не доказал ложность его статистики и выводов на основе этих статистических данных. В экспедиции на неизведанную планету один — два человека на сто человек при средней защите экспедиции, как у них. У них уже семь смертей за последние пятнадцать месяцев. А это по Бауэру уже невероятно и заходит в область — «Подготовленная гибель». То есть — убийство. Кто или что из экспедиционного окружения активизировался за эти последние пятнадцать месяцев?
Ладно. Начнём сначала. А сначала был Макмиллан, он умер на глазах у других. Со страшными ожогами, несовместимыми с жизнью, он три дня умирал в лазарете. Вот только, почему он получил эти ожоги, доподлинно неизвестно. Не должно быть той вспышки. Остальные шесть погибали в одиночку, и даже трупов их мы не находили. Вернее, нашли, но не трупы, а их останки, страшно уродованные остатки их тел. Да и то, только Явора и Грега. А останков ещё четырёх мы не нашли. Под плитами с их именами нет ничего.
Где же мой Зверёк? С ним так легко думать. Иди сюда!
Ещё четверо. Один исчез в море, кишащем гигантскими одлами. Другой упал в жерло вулкана. Гита упала в многокилометровую пропасть. А Стас разбился на самолёте.
Расследования показали, что всё это несчастные случаи. Вот Грег пошёл и был растерзан зверями, но зачем он пошёл. Необходимости никакой не было. Да и все они в последний раз уходили самостоятельно. Может, какой вирус или психическое расстройство?
А Бауэр говорит, что это уже находится в секторе убийств. Именно убийств, зачем прятаться за ярлык «Подготовленная гибель». Пока это несчастные случаи — поскольку нет доказывающих убийство фактов. Все они погибали в одиночестве, кроме Макмиллана. Но там было страшно изуродованное тело человека в коме. Тела погибших, можно сказать, не поддавались никакому анализу, хоть он и пытался в останках найти болезнетворные вирусы или микробы.
И всё-таки он должен был найти эти факты, найти что-то, приведшее к смертям. Даже, если допустить, что погибшие искали смерти и это были самоубийства, он должен найти причину этой эпидемии самоубийств. Но Грег его друг, пусть, был. И он, в общем-то, был не из тех, кто скисает и сдаётся. Он мог бы мне сказать о своих подозрениях. Да и боролся бы он за жизнь до конца. Оружие, кстати, против зверья мог применить. Что-то не то, но что — непонятно.
Ладно, если это убийства, то кто выводит людей подальше, а там... А что там? Толкает в пропасть или в жерло вулкана? Или заклинивает рычаг падающего на землю самолёта? Кто эти существа или, может, люди, что делают это? И как они это делают? Ведь, телепатии, в её обычном понимании, нет. Остаётся внушение, гипноз.
Кто же то гипнотизёр, что проникает на Базу? Может, это Зверьки, вот такие, как и у него. Чудесный, пушистый Зверёк, с огромными, как у лемура глазами, как будто, специально предназначенные для гипноза. К нему Зверёк перешёл после Явора. У Грега тоже был Зверёк. Чёрт возьми! Да, ведь Зверьки-то были у всех погибших. Даже у Макмиллана.
Но вот Зверёк Макмиллана и доказывает, что к гибели людей Зверьки не имеют никакого отношения. Запись показывает, что он бросился в струю плазмы, пытаясь своим пальцем заткнуть сопло. Конечно, он сгорел, но доказал свою любовь к человеку. Зверёк разбился вместе со Стасом на самолёте. А у остальных в момент гибели Зверьки были дома.
Нет! Зверьки не причём. Не могли же они так загипнотизировать людей, что те в состоянии гипноза незаметно и хитроумно ускользали из Базы и погибали в нескольких километрах от неё. Правда, хоть Зверьки и сильно скучали по старому хозяину, но после гибели его они находили нового. Сейчас в экспедиции Зверьков около двух десятков. Зверьки, они как кошки, кто их любит, а кто не переносит. Другие заняты так, что им не до Зверьков. Хотя на всех желающих Зверьков пока не хватает.
Нет! Конечно, Зверьки не причём. Это просто совпадение, что у всех погибших они были. Надо сравнить данные медицинских обследований погибших. Может, найдутся какие-либо отклонения от нормы. Тем более, что он очень давно не сравнивал их, тем более, что это такая рутинная работа. Не искал закономерностей. Его и всех завораживала вывеска «Несчастный случай».
Итак, где их медицинские карты. Вот они, все семь. Конечно, электронный диагност, не человек и никогда не заменит врача, которому можно на что-то пожаловаться, о чём-то посоветоваться. Диагност записывает все данные о человеческом организме и лишь об отклонениях ставит в известность врача, то есть его. А может, у погибших нарастание отклонений шло медленно, а потом скачок, и человек погибает, а медленного ухудшения человек может и не заметить. По этим картам у всех прошло по нескольку месяцев со дня последней медицинской проверки до их гибели. А за это время мало ли что может произойти, но очевидно, что явного ухудшения здоровья не было, иначе бы они обратились к врачу. Но есть медкарты, что же, надо очень внимательно их изучить.
Так и есть! Вот они возможные признаки отклонений. Трое жаловались на кратковременные боли в груди. ( Отметить для себя: кто из остальных членов экспедиции чувствовал такие же боли? Ведь остальные могли и не заметить их, пока прямо не спросишь). Четверо жаловались на головные боли, тоже кратковременные. Но тут, к сожалению, несмотря на успехи медицины, окончательно от мигреней не освободились. Так что она не обязательно должна быть связана с гибелью членов экспедиции. А вот незначительное уменьшение гемоглобина в крови нужно отследить и у других. Вот только почему у погибших не приложены ленты томографии и инфракино внутреннего состояния погибших. И сделаны пометки, что пациент отказался провериться на томографе и инфракино. А потом эти смерти, похожие на самоубийства.
Значит, тут какая-то внутренняя болезнь, враг находится в человеке. Как он туда попадает? Выясним. А завтра всех на томографию и инфракино. Переговорить что ли с начальником экспедиции. Нет, успеем завтра.
Тут есть неприятный момент. Около двух месяцев назад и у него самого болело целую неделю что-то в груди. Он не сказал об этом диагносту, думал, простыл. А в свете сегодняшних размышлений есть вероятность, что он сам заразился этой болезнью самоубийств. Что ж с утра он первым пройдёт обследование. Полное, с анализами. А пока надо записать в рабочем журнале и в компьютере все свои предположения: и о всеобщей медицинской проверке, без исключения, и о сканировании на томографе, и о просвете в инфракино, и об анализах.
Завтра мы, возможно, увидим его, этого внутреннего врага. Где же мой журнал. Да, вот он. А потом компьютер.
— --------------------------------------------------------------------
Эдуард потянулся к журналу. Но тут страшная боль пронзила его организм и сконцентрировалась в районе сердца. Как будто холодные клещи сжимали трепещущий кусок тела. И вот трепетанья всё тише и тише. Сердце не в силах разорвать смертельные путы, и оно останавливается. Всё. Эдуард Гриффитс мёртв. А вместе с ним умирал внутри него и другой разум, который вынужден был убить слишком догадливого врача. При этом он погибнет сам, так как он ещё не созрел для рождения. Даже для того, чтобы убить сразу у него было мало сил. Он мог не убивать и, может, даже дозреть до рождения, но во имя своего рода он должен был пожертвовать собой. И он пожертвовал.
А сейчас он должен был успеть переродиться и замаскироваться под раковую опухоль. Он должен успеть.
— -------------------------------------------------------------------
А Зверёк сидел на груди человека и плакал. Только что перед ним сразу умерли его лучший любимый друг и его детище.
Ведь Зверёк так любил их обоих.
Александр Таскин © 2012
Обсудить на форуме |
|
