|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Волшебная сказка Олег Калиниченко © 2012 Было у отца три сына Старший умный был детина. Средний сын — и так, и сяк. Младший — вовсе был дурак...
Ершов. «Сказка о Коньке-горбунке»
Иван закрыл дверь подвала универсальным ключом и улыбнулся: выходной, на работу не плестись, лепота!
И нечего на плохого танцора пенять. Что там ему мешает! Это братья старшие умные — в банках деньгу зашибают — не бей лежачего. Квартиры понакупили. Старший Василий — и вовсе женатый человек. Глядишь, и Федька по его стопам пойдет.
А тут со своей инженерской зарплатой еле сводишь концы с концами, да перебиваешься у стариков. Вот и приходится дворничать. В качестве утренней разминки. Правда, дворницкого жилья — тоже не положено. Если вот так, по договору, а не по трудовой книжке.
Иван опустил взгляд и чертыхнулся. Вот ведь дурень! Так в кирзачах домой и поперся бы...
В подвал, где висела дворницкая одежда, спускаться целый пролет, и за угол несколько метров — черта с два услышишь что-нибудь с улицы!
Тем не менее, рычание и шум драки Иван услышал ясно. И, едва переодел сапоги, выбежал во двор. Все еще продолжая сомневаться — кто бы это мог быть?
Дралась дворовая кошка Мурка с кем-то из своих собратьев, рыжим котярой, явно пришлым. Всех местных хвостатых Иван знал наперечет.
Вроде и что с того? Какое ему дело до кошачьих разборок!
А вот тут — шалишь! Сердце так и колотилось — как будто знал — есть дело, да еще какое!
Дрались в двух шагах от двери в его подвал. Из-за синички, которая валялась тут же вверх лапками. Мертвая? Да, как же! Известные хитрюги! Пока сам не удостоверишься, ни в жизнь не отличишь, притворяется, или нет.
— Ах вы, злодеи! — крикнул Иван, подбегая.
И бережно взял пернатую в руки. Навскидку повреждений было не заметно.
Мурка живо сообразила, что законную добычу проворонила. С дворником драться — себе дороже. Порычала для порядка, да и отправилась восвояси. Рыжий разбойник тоже слинял, несолоно хлебавши, и Иван с пичугой остались вдвоем.
— Ну, что же ты, красавица, открой глазки. Все, опасность миновала! — ласково заговорил Иван.
Пичуга, и, правда, тут же открыла глазки и вспорхнула на плечо, где и устроилась передохнуть. Все еще не отошла, видать, от пережитого ужаса.
А Иван отправился домой. Идти было недалеко — всего-то в соседний двор.
Братья Василий с женой и Федор собирались в Москву. Машина Василия стояла тут же наготове. Собирались по обыкновению неторопливо и в данный момент все втроем сидели за столиком для игры в домино.
Иван помрачнел. Как на грех, родственнички смотрели в его сторону.
— Отлично, Вань! Дворовая кошка будет довольна! — весело поприветствовал его старший брат Василий.
— Крыло, поди, сломано, а ты зубоскалишь! — проворчала, поддерживая тему, его жена Анна.
Федор оглушительно заржал. Настроение Ивана сделалось препаршивым. Но ругаться не хотелось. Синичка на плече чирикнула и настроение немного улучшилось.
— Приветствую вас, люди добрые! — раздался из-за спины старческий голос.
Иван оглянулся. Столетний дед пришел явно следом за ним из соседнего двора. Для своего возраста дедуся выглядел молодцом. И неожиданно опрятно. На обычного попрошайку не походил совсем.
— Приветствуем и мы тебя, дедушка! С чем пожаловал? — с нескрываемой угрозой в голосе отозвался Федор.
— Пришел с просьбой к вам, добры молодцы! — нараспев, заговорил дедок, совершенно не смущаясь, — Захватили злые вороги красну девицу. Выкуп за нее немалый требуют. Только что-то нету к ним доверия. Будь я помоложе, сам бы двинулся. Выручать-спасать красавицу. Только, где теперь уже мне старому!
— Так что, дедусь, ты, выходит, настоящий квест нам предлагаешь? — молвила в ответ жена Василия.
— Поехали, дед, на разведку. Время — деньги! — скомандовал Василий, вставая, — Покажешь для началу, что да как. А Иван перекусит и сам доберется. Чай, не сахарный!
— Минутку, сынки! — отозвался дед, — только Ванюше напутствие скажу. Ему как-никак одному добираться получается.
— Послушай меня, добрый молодец, — сказал дед, сверкнув хитрыми маленькими глазками, — Тебе, по всему видать, придется двигаться одному. Дорога, она дорога и есть. В ней всякое может приключиться. А коли увидишь ты, что лихо деется, да ворожба творится черная, да застилают тучи ясно солнышко, брось в ту сторону волосок, да изреки: «Привет тебе от кота Баюна».
С этими словами протянул дед Ивану горсть рыжих волосков, да рассыпал по его, Ивана куртке. Аккурат, как шерсть того котяры рыжего, из соседнего двора, возле подвала.
Да и был таков.
Чудные дела творятся на белом свете, — подумал Иван и пустился в путь.
На небе среди туч сверкнуло Солнышко. Синичка на плече заметно повеселела и чирикнула.
Долго ли, коротко ли, а перевалило за полдень. Пора было и перекусить. Зашел Иван в пончиковую. Как ни силился, не мог вспомнить, откуда она взялась в этих местах, но эка невидаль по нынешним временам! Такую-то коробку, поди, и за ночь поставить можно. Взял кофе и двести грамм пончиков. Кусочек и синичке отломил.
Та спрыгнула на стол, меланхолично покрутилась около крошки хлеба, что-то совершенно явственно проворчала и вернулась к Ивану на плечо. Ни разику даже и не клюнула.
Иван, собравшийся, было, закусить пончиком, поперхнулся. Мельком глянул на ухмыляющуюся круглую физиономию продавца, и осторожно вернул пончик на пластмассовую тарелку.
И положил рядом с тарелкой один из ярко-рыжих волосков.
— Привет тебе от кота Баюна!
И в глазах потемнело. По стенам заведения что-то потекло. То ли сами стены начали понемногу стекать.
Вспышка.
И Иван обнаружил себя стоящим у старого покосившегося забора среди заброшенных гаражей. На полуразвалившемся столике перед ним валялся какой-то мусор...
— Эк меня угораздило! — подумал он и отправился в сторону станции.
Синичка на плече весело чирикнула.
— Ну, веди, Сусанин! — проворчал Василий, останавливая машину недалеко от ворот в парк со стороны заповедника, — Где здесь твои бандюги?
— Да, вот же они! — воскликнул дед.
Четверо или пятеро парней переминались с ноги на ногу прямо у поста охраны. Благополучно пустовавшего, по правде сказать, по неизвестной причине. Девушка, высокая статная блондинка, стояла среди них. Когда дед следом за братьями вылез из машины, она не смогла сдержать легкую ухмылку.
Двое бандитов стояли вплотную справа и слева от нее. И еще один, скорее смахивающий на гориллу — прямо перед нею.
Федор следом за братом вышел из машины и осмотрелся.
Стоит попросту сбить переднего с ног, и она практически свободна. Если соображает. Но вот этого, судя по всему, у нее не отнять, — подумал Федор и без лишних слов двинул горилле в челюсть.
Тот даже не поморщился. И ответил тем же. В глазах потемнело. Федор обнаружил себя лежащим на земле. Голова кружилась, и вставать совершенно не хотелось.
— Врешь, не возьмешь! — со злостью проворчал Федор и вскочил на ноги.
Увы, самые худшие подозрения подтвердились. Теперь их оказалось раза в два больше.
Двое, с виду чуть послабее гориллы, схватили под руки деда. Тот оказался не промах — сразу вывернулся, да еще и успел сбить одного с ног. Второй от души врезал деду сбоку в челюсть. Но промахнулся. Дедок чуть ему помог, и второй тоже оказался в траве. Ничего себе дедок!
— Быстро в машину, вояки! — послышался сзади сердитый голос Анны.
Дважды повторять не пришлось, и через секунду машина уносилась по дороге. За рулем сидел, конечно, Василий.
— Что ж девку не прихватил? Али не приглянулась? — не оборачиваясь, спросил он Федора.
— Как же, захватишь ее! Эти двое вцепились как черти в грешную душу. А девка как раз вроде ничего. Ну, ты, дедок, и даешь! Никак не ожидал от тебя такой прыти, — проворчал в ответ Федор, — Координация как у кота! Куда там мне...
— Да и ты врезал ему неплохо, — отозвался дед, — а я — стар уже кулаками махать. Нет, мне без вас, соколики, никак!
— Как думаете, ребята, с кем мы только что столкнулись? — тихо спросила Анна.
— Понятия не имею. Бандиты какие-то. Мы что, по-твоему, все группировки должны знать? — уверенно отозвался Василий.
— Бандиты говоришь? — переспросила Анна, — Почему они не показали оружие? И потом, где их машины? Они что, пешком явились? На метро?
— Мудра ты, мать, не в меру, — проворчал в ответ Василий, — но крыть нечем. Все правильно говоришь!
Дальнейшую часть пути ехали молча. Собственно, и ехать–то было недалеко. Перекусить где-нибудь, да мозгами пораскинуть.
— Послушай, подруга моя пернатая, кушать, небось, страсть как хочется? — спросил Иван, — Это мне — хоть сутки не ешь. А для тебя, такой маленькой — совсем другое дело!
Синичка весело чирикнула — как будто поняла, и Иван решил зайти в Макдональдс на Чистых Прудах.
Эк, куда меня занесло, — подумал он, — Даже и не заметил, как в Москве оказался.
Иван с удовольствием скормил довольно большой кусок бутерброда пернатой подружке. Видно было, что та действительно проголодалась.
В кафе было шумно, и Иван не сразу сообразил, почему здесь так неуютно. Давно бы ушел. Он-то справился со своим бутербродом в два счета, а вот синичка со своим маленьким клювиком боролась с выделенной ей крошкой минут десять.
И вдруг, совсем по-человечески бросив взгляд ему за спину, вспорхнула к потолку. Даже не на плечо.
Иван оглянулся.
Это оказались или реставраторы, или толкиенисты. Для готов одежда выглядела слишком светлой. Но — какой-то старообразной, что ли. В такой так вот запросто по улице не пойдешь!
Парни принялись обхаживать его палками, напоминающими бейсбольные биты. Выяснять, зачем, показалось неинтересно. А привет от кота Баюна передавать долго и больно.
Куда разумнее попросту удрать.
Иван без лишних слов выскочил на улицу. Парни с дубинками не отставали. Ломать, не ломали, но били основательно. Типа — жизни поучить, чтобы неповадно было. Правда, ничего при этом не говорили.
Дорогу перебежали вместе. Полицейский смотрел мимо пустыми глазами. Как будто это его не касается. Шестое чувство подсказало — юркнуть в метро. И — удача! За турникеты их попросту не пустили.
Наконец, перевел дух. И сразу же на плече объявилась пернатая подружка.
На душе заметно повеселело. Одна беда — явился-то выручать принцессу. А где, спрашивается, в Москве ее отыщешь? С другой стороны, все места — одинаковые. Одно — ничем не лучше другого. Решил для начала отправиться в Сокольники. Братья-то с дедом куда-то в те края двинулись.
Куда спешишь, мил человек? Присядь на минутку, поговори со старой женщиной! — окликнула Ивана живописная старушенция.
Погода стояла прекрасная, веяло прохладным ветерком... одно удовольствие присесть на пару минут — поговорить с бабусей, греющейся на солнышке в сквере по пути их метро в парк Сокольники.
— Торопишься или ждешь кого? — приветливо спросила бабушка.
В своей длинной черной вязаной кофте, скорее смахивающей на пальто, выглядела собеседница презабавно. Долго Иван не мог сообразить, почему, но пришлось оставить эти попытки. Чего голову попусту ломать? Таких старушенций обитает здесь немерено, стоит только солнышку выглянуть.
Длинный крючковатый нос смешно напоминал вороний клюв. Вот оно, в чем дело! Такая приветливая, а похожа на хищную птицу!
— Да, гуляю я просто, бабушка! — постарался беспечно ответить он.
— Птичка-то ручная, небось? На плече сидит!
Иван замялся, не зная, что ответить. Пичуга, и, вправду, вела себя совершенно как ручная.
— А то продал бы! Много не дам, но рублей пятьсот найдется.
Черные маленькие глазки буравили самую душу. И Иван, совершенно не задумываясь, прилепил рыжий волосок к длинной вязаной кофте старой чертовки.
— Тебе привет от кота Баюна!
То ли соринка какая попала в глаз. Иван моргнул и уставился на скамейку. Старухи рядом как не бывало. Под ногами на асфальте крутилась ворона. Ворона вспорхнула к плечу. Попыталась клюнуть синичку. Та испуганно отскочила, но с плеча не спорхнула. Иван со злостью попытался угостить злодейку кулаком. Но промазал. Та взлетела на ближайшее дерево. И оттуда оглушительно каркнула.
Ветка с вороной нависала прямо над головой. Протяни руку и хватай. Синичка возбужденно бегала по плечу и возмущенно чирикала. Ворона в долгу не оставалась. Похоже было, что вот-вот подерутся.
От греха Иван встал со скамейки и пошел куда подальше.
То есть через дорогу для начала.
Старый-престарый москвич решительно перегородил путь и остановился. Движения на проезжей части не было, и водила столкнуться с кем-нибудь не рисковал. Иван любил старые машины, и встретил выскочившего из-за руля плечистого крепыша со смешными, по-кошачьи топорщащимися усиками лучезарной улыбкой.
Чего никак нельзя было сказать о том. Чувствовалось по всему, что сейчас без лишних слов зарядит в челюсть. Все это понемногу начинало осточертевать.
— Привет тебе от кота Баюна! — все еще продолжая улыбаться, сказал Иван и для полноты картины водрузил на рукав черной кожаной куртки рыжий волосок.
Результат превзошел всяческие ожидания.
— От кота Баюна, говоришь? — недоверчиво переспросил водила, мгновенно теряя агрессивность, — Ну, тогда, садись, поехали!
Иван недоверчиво покосился на синичку. Та весело чирикнула...
Первым делом, водила насыпал зерна на соседнее сидение, Иван сидел сзади. Пернатая подружка тут же спорхнула лакомиться. Объехали справа парк.
— Вот, впереди справа четырехподъездная шестнадцатиэтажка, — сказал водитель, — третий подъезд, квартира сто восемьдесят. Это десятый этаж. Они сейчас там. Запоминай. Я отвезу тебя за угол, и ты вернешься, чтобы мне особо не светиться. Уяснил?
Пернатая вспорхнула на плечо, и Иван покинул гостеприимный москвич.
И сразу же зазвонил мобильник.
— Где тебя черти носят? — проворчал аппарат голосом Федора.
Иван привык к такому уничижительному обращению и даже не обиделся.
— Я иду сейчас к дому, где они ее держат.
— Это в каком хоть районе? — послышался голос Василия.
— Сокольническом. Справа от парка, если смотреть от метро, — ответил Иван, — собственно, там, где вы и находитесь. Вы же с ними только что здесь встречались. Где им еще быть?
— Правильно толкуешь, брательник! — заметно веселее крикнул Василий, — Какой, говоришь, адрес?
— Ребята, у нас проблемы! — негромко произнес детина, которого Федор совсем недавно про себя обозвал гориллой, закрывая за собой — последним — входную дверь.
— Атаман! Она же говорила — дверь должна захлопываться сама, — не оборачиваясь, ответил тот, кто вошел перед ним.
— С дверью все в порядке, — пояснил атаман, — но я больше не чувствую Ее! Дело или в ней, или во мне. А вы что скажете?
Остальные озадаченно переглянулись. Нанимательницу не чувствовал никто.
— Это может ни о чем и не говорить, — ответил боец постарше, — она могла временно вернуться по делам. Как бы то ни было, наше дело маленькое.
— Вот тут ты прав, приятель! — подытожил атаман, — Сейчас обустраиваемся и ждем событий. Они должны объявиться в ближайшие два или три дня. Если появятся позже, девке — каюк. Обратной дороги уже не будет. Но на такую везуху лучше и не рассчитывать.
В дверь позвонили.
— Черт! Как не вовремя! — проворчал атаман, — Трезор где?
Огромный псина, очень напоминающий немецкую овчарку, уже лежал в прихожей, глядя на дверь, и тихонечко рычал.
То есть, тот, кто звонил, продолжал стоять за дверью.
— Так, сударыня! — обратился атаман к пленнице, прежде чем открыть дверь, — Напоминаю, в пределах квартиры вы совершенно свободны. Выходить за дверь категорически воспрещается. За этим проследит Трезор.
Пес угрожающе зарычал и одновременно приветливо вильнул хвостом.
Дверь приоткрылась. Ровно настолько, чтобы тут же ее захлопнуть при проявлении малейшей агрессии.
— Сантехник. Проверяю стояки! — раздался с лестничной клетки мужской голос.
Стоящий за дверью парень никакого опасения не внушал, и атаман спокойно впустил его в квартиру. Тот повел себя вполне адекватно — во все глаза уставился на пленницу и обратился с повторной просьбой уже к ней, очевидно приняв девушку за хозяйку. Из комнаты понесло свежим ветерком, и атаман двинулся туда, чтобы напомнить парням просьбу нанимательницы открытыми окнами слишком не злоупотреблять.
Но замер в дверях, глядя на выпученные глаза выходящего оттуда бойца.
Это же...
— Не убивай! — взвизгнул атаман, — Ее надо выгнать!
Синичка вспорхнула с плеча сантехника и улетела в комнату. Квартира обернулась сумасшедшим домом. Окна нараспашку, разбойники бегали, размахивали руками, стараясь выгнать непрошенную гостью на улицу. Не выгонишь ее или, скажем, убьешь — к покойнику.
Но зловредная пичуга в окно вылетать что-то и не думала.
— Ты на самом деле знаешь, что такое стояк? — спросила гостя пленница с кривой усмешкой.
— Вроде бы, да, — ответил тот, бросив быстрый взгляд на дверь. Запор отсутствовал, значит, изнутри, как и снаружи, открывается ключом. Нерасчетный вариант, что ни говори.
— Дело не только в замке, — пояснила пленница, кивая на пса, лежащего тут же и отнюдь не поддавшегося всеобщему ажиотажу.
— Это как раз не проблема, — отозвался сантехник, — привет, зверюга! — и спокойно погладил того по голове. Пес неожиданно приветливо вильнул хвостом.
— Вот, если бы все получалось так же хорошо, как договориться с их братом!
Буря, бушующая в комнате уже несколько минут, переметнулась в прихожую.
Синичка впорхнула. Бандиты прибежали следом.
— Гони!
— Гони ее!
— Давай, дверь открывай! Сюда выгоним!
Пичуга спланировала пленнице на плечо.
— Гони, гони ее!
И пленница с сантехником беспрепятственно выскочили на лестничную площадку. Бандиты рванулись следом, но пес неожиданно заслонил дверь и угрожающе зарычал.
— Трезор! Трезорушка! Что же ты! Это же я, твой хозяин! — удивленно запричитал атаман.
Пес посмотрел на атамана, перестал рычать, вильнул хвостом и освободил проход. Но решающие мгновения оказались потеряны.
— Остынь, Федька, не суетись! — спокойно сказала Анна мужниному брату, видя, что тот сидит как на иголках, — Там твои кулаки не помогут — против такой-то оравы! Там, если кто что и придумает, так это только Ванька.
— Этот дурак-то? Что он может придумать? — с сомнением отозвался Федор.
— Дуракам везет, — философски заметил Василий.
В словах Анны явно была своя правда. Оставалось только ждать.
Вдруг оживился дедок. Порывался выскочить из машины, нетерпеливо поглядывая на дверь подъезда. Федор решительно его остановил.
— Нет, дедусь, позволь уж мне. Тут сейчас надо будет очень быстро...
Машина стояла в полутора метрах от двери. Впереди, метрах в двадцати — левый поворот и выезд на пустынное шоссе. Проблем с бегством возникнуть не должно. Других машин в пределах прямой видимости не наблюдалось. Каким образом они надеются догнать беглецов в случае удачного бегства, оставалось непонятно. Вот только, заполучить бы красавицу в машину!
— Постой, дедусь, а с какой стати она нам вообще поверит? — сообразил вдруг Федор.
— Не боись, милок! — утешил его дед, — Она видела нас вместе, да и теперича я никуда не денусь, а окромя как от меня, помощи ждать ей неоткуда. Так что, сообразит быстро! Выскакивай, давай, они сейчас будут.
Федор выскочил из машины.
Повеяло свежим ветерком. Засияло Солнце. Даже ослепило на миг. Где-то зачирикали. Из-под ног выскочила кошка и стремглав унеслась восвояси.
Федор взирал на перемены с явной досадой. Только внимание отвлекает от гориллы. А концентрация сейчас — первое дело! В том, что гориллоподобный тип выскочит первым вслед за беглецами, сомнений не было никаких.
Дверь рывком распахнулась. Выскочил Иван чуть ли не в обнимку с этой самой девицей. Принцессой, в смысле. Федор зашелся от ревности. Захотелось от души съездить Ваньке в челюсть.
Пичуга, кстати сказать, так и сидела у дурня на плече. Федор с усилием взял себя в руки.
Горилла несся следом.
Чего ж тут удивляться! Они и протиснуться в дверь по-другому не могли! — успел подумать Федор и кулак от души врезался в гориллью челюсть. На сей раз тип, как и положено, вырубился.
Принцесса юркнула Федору за спину. Втащила его следом. С неожиданной силой. Преследователи запоздало вцепились в Ивана, но дверцу машины он, получается, заслонил.
Федор захлопнул дверь, и машина рванулась со двора.
И все одновременно сообразили, что Ивана-то оставили там...
Когда машина Василия укатила, Ивану сделалось грустно. Бандюги сразу же потеряли к нему всякий интерес и смешно рванули в погоню, но быстро сообразили всю ее бесполезность и остановились. Продолжая совершенно не обращать на него внимания.
Ни то, ни другое не укладывалось в голове, но над всем этим не хотелось ломать голову. Что ни говори, а главное было сделано — принцесса спасена!
И Иван, не мудрствуя лукаво, отправился на электричку — домой. Через парк напрямую здесь идти каких-то полчаса.
Солнце сияло, как в сказке. Синичка на плече весело чирикала, и не было никакого настроения печалиться. Грустные мысли вовсе выветрились из головы.
Еще хорошо, что они — эти — вообще не взяли его в оборот, раз уж пленница ускользнула. Типа, чтобы выяснить, какой такой он сантехник?
Рассуждать дальше на эту тему Иван не стал. Солнышко сияло. Дело было сделано. Да и вообще, сколько человек у Васьки в салоне помещается? Пять или шесть? Иван понятия не имел. Не говоря уже о том, что в этот салон надо было еще успеть вскочить!
Долго ли, коротко ли, а только пришел Иван домой. Глянь, а во дворе свадьбу играют.
Женихом сидит Федор, а невестой — девица, им, Иваном спасенная. Принцесса, стало быть.
День клонился к вечеру. Гуляли явно давно и хорошо.
И когда только успели? Вроде, долго ли электричке от Сокольников ехать? От Маленковской, то есть. А вот, поди ж ты! По всему — третий день свадьбы, как есть.
— Присоединяйся, Иван! — весело крикнул Василий, — Видишь? Свадьбу играем.
— А почему одну? — опешил Иван, — А я как же?
— Невеста у нас одна, и она сама выбрала себе жениха, — степенно пояснил Василий.
— А я, вот, на синичке женюсь, — ответил Иван.
Сказано — сделано. Передвинули столы. Во главе второго — сел Иван. Рядом поставили стул — для невесты. В блюдце рядом с Ивановой тарелкой насыпали крупы. Синичка весело спорхнула на стол и занялась угощением...
Стали играть две свадьбы. Федора с Принцессой и Ивана с синичкой.
Дед извлек из заплечной сумы гусли...
Народ веселился, звучали уже и гусельки. Иван сидел и улыбался. Синичка чирикала...
А на двор черной тучей вбежали знакомые бандюги. Числом даже и еще поболе, чем в парке. Как будто на ясно Солнышко наползла туча черная. Хотя Солнце продолжало сверкать, как и прежде.
Василий изменился в лице, что-то крикнул Федору. В возникшем шуме было не разобрать. Друзья Федора вскочили...
Горилла и другие дрались отчаянно. Но численное преимущество оказалось на сей раз не на их стороне.
— На самом деле, ты молодец! — благодарно сказал Василий Ивану, когда короткая битва окончилась, и бандиты ретировались, — Драться — это не для тебя. Это — Федора дело. А то, что они за тобой проследили, так по-другому и быть не могло. По-другому, почитай, ты и не прибыл бы сюда в добром здравии. А вытащил ты Ольгу классно. Без тебя тут бы и хана...
— Горько! Горько! — закричали со всех сторон.
Василий оглянулся в недоумении, понял, в чем дело, и с улыбкой шагнул в сторону.
Публика вновь собралась за столами, и Иван невольно оказался в центре внимания. Ведь праздновали не только свадьбы Федора и спасенной им, Иваном из плена Ольги, но и их свадьбу с синичкой. С которой, честно говоря, он успел за этот долгий день основательно подружиться.
Иван бережно взял пичугу в руки и поцеловал в клювик...
Солнце выглянуло ненароком из-за туч и ослепило на миг всех присутствующих. Федор, не сводивший взгляда со своей ненаглядной, увидел, как расширились ее глаза. Она, как и все смотрела, как Ванька-дурачок целуется с этой своей пичугой. Что ни говори, а фарса на свадьбе только и не хватало! Да и на хохму — совсем не тянет. А то, на что тянет, как бы это сказать...
В общем, даже и говорить не хочется...
С удивлением Федор обнаружил, что наступила подозрительная тишина. Ни шуток с прибаутками, ни общего гомона, ни даже гуслей дедовских. Ничего.
Совершив над собой усилий, Федор нехотя обернулся. И обомлел.
За столом рядом с Иваном на месте невесты сидела дева невиданной красы. А деда, вот, кстати сказать, действительно нигде не было видно. А гусли его сиротливо валялись на столе.
Гостья сидела совершенно спокойно под ручку с Иваном. А другая ее рука чесала за ушком огромного рыжего котяру, неторопливо прогуливающегося перед ней на столе.
Ольга подбежала к незнакомке со слезами на глазах.
И в оглушительной тишине Федор начал понемногу понимать, что происходит...
Олег Калиниченко © 2012
Обсудить на форуме |
|
