|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Край света Дмитрий Лорин © 2011 Не бросай одного его «Вдруг» — это не то слово, с которого может начинаться хороший рассказ! Даже не удосужившись выключить экран, я с раздражением отшвырнул надоевшую электронную книгу и угрюмо уставился в дальний угол своего корабля. Смотреть в иллюминаторы я себе запретил, от приступов паники легко потерять рассудок. Что толку беспомощно пялиться на вращающиеся глыбы, каждая из которых легко порвёт и искорёжит до неузнаваемости мой бесценный корабль! Хотя какой теперь это корабль? Космический мусор с бестолковой обезьяной внутри, и вся бестолковость обезьяны в том, что она возомнила себя повелителем космоса. А самое грустное то, что этой обезьяной оказался именно я!
И ведь говорили мне умудрённые опытом старатели: не летай в одиночку по серым дырам, пропадёшь! А я, идиот, летал, с горячечным азартом добывал руду и металлы, частенько находил весьма ценные минералы. Как-то даже демонтировал кем-то брошенную посудину. Прощай, золотое времечко, сгубила меня глупая самоуверенность!
Я аккуратно дотронулся до повреждённой ноги. Обезболивающий укол закончил своё действие, и распухшая коленка потихоньку начинала ныть. Зато в голове заметно прояснилось. Вставать я не решился — достаточно прошлого раза, когда сознание на пару часов попрощалось со мной. Плесну, пожалуй, себе фужер бесценного «Бордо». Не вижу теперь большого смысла хранить этот раритет. За что бы такое выпить? Да, пожалуй, за бесславное завершение карьеры старателя! Почему бы и нет?
А ведь удача почти коснулась меня своим призрачным крылом!
Пьянчугу Фернанделя я знаю три месяца. В кафе «Сверкающий Монмартр» он главная достопримечательность. Космический волк, имевший в своё время корабль-поисковик класса люкс с бассейном на борту! Конечно, это ещё не звездолёт, но и не моё одноместное судёнышко. За месяц он мог переработать небольшой астероид, и ни одна крошка ценной породы не проскочила бы мимо.
Я частенько наливаю ему абсента, слушая с улыбкой фольклорные басни старого вруна. Про войну, на которой он якобы служил капитаном военного крейсера, про инопланетян, рассказавших ему важные тайны Вселенной, про наследную принцессу Градаксина, которая была тайно влюблена в него. Обожаю читать на сон грядущий современную французскую прозу, но Фернандель ещё больший выдумщик, нежели нынешние писаки. А ещё он поведал о золотом метеоре в большом астероидном кольце одной из серых дыр, на который бывший старатель якобы поставил радиомаяк, да так и не отыскал потом свою метку.
В инопланетян я не верю, да и золотой метеор всеми воспринимался как байка. Но иногда так хочется верить в чудо!
Поиск в большом астероидном кольце Мортеля никто не страхует от рисков. Во-первых, это невыгодно. Зачем страховать что-либо, заранее зная печальную статистику выплат: в пятидесяти случаях из ста они состоятся. Во-вторых, ни одна корпорация не заявила прав на этот сектор, а посему, никакого законодательства здесь нет.
Вакуум закона, твори, что хочешь! Истинное раздолье для романтиков и проходимцев разного пошиба! Дикий Запад свободного космоса, славная Мекка правового нигилизма!
Респектабельные старатели обходят подобные закоулки стороной. Оно и понятно, поисковый корабль с функцией переработки грунта — это маленькое состояние, и редко кто отважится подвергнуть его опасности. Но при виде дымки мечтаний в глазах Фернанделя мне почему-то грезилась блистающая гора драгоценного металла, с неторопливой величавостью проплывающая мимо моего иллюминатора...
И ведь есть эта гора! Две недели безрассудного риска. Да-да, именно столько я впустую вертелся в потоке камней всевозможных размеров, маневрировал, уходил от столкновений, петлял, будто заяц на королевской охоте, всё дальше и дальше погружаясь в опасную россыпь замёрзшего газа и бесполезной породы. Всё почти получилось! Кусок золота, в пять раз больший, чем мой корабль! И вдребезги расплющенный радиомаяк Фернанделя, вероятно, из-за случайного столкновения с соседствующими глыбами. И три мои новые радиометки, поставленные с разных сторон, и без малого тонна золота, наплавленная в запасник корабля, дабы в будущем оплатить буксировку этой громады. И словно наказание свыше — кара за опьяняющее чувство беспредельной радости.
Ну почему космические боги так жестоки? Хотя виноваты не они, а я сам. Выпал шанс — зажми в ладони, как говорили предки у нас в Провансе. Недожал.
Мне бы сразу включить автопилот, а я, идиот, рванулся на радостях на край метеоритного потока, ну и смял всю ходовую часть. Хорошо, что сам живой, но моего старого верного горячо любимого корабля теперь больше нет. Впрочем, как и страховки, а если нет страховки, то спасатели поставят меня в общий список. И буду я дожидаться помощи до второго пришествия!
Но вот только ждать мне никак нельзя, мой изувеченный поисковик скользит по инерции к краю астероидного кольца, пересекая орбиты каменных исполинов. Любая секунда может стать для меня последней, если вдруг какая-нибудь махина заденет моё судёнышко. Правда, возможен другой исход, не менее печальный.
Любители легкой наживы всегда обитают в местах, подобных кольцу астероидов Мортеля. И, сказать по правде, выискивают они не ценные породы, а тех, кто их уже собрал. Можно было бы назвать это пиратством, но в серых дырах нет власти закона. Здесь каждый сам себе и судья, и защитник. Да и в какой суд заявлять потерпевшему, если федеральный закон обязывает рассматривать все дела исключительно по месту преступления.
Лично я на оружии не экономлю. На моём поисковике две пары новеньких самонаводящихся торпед с высокой проникающей способностью, коих с избытком хватит для серьёзного повреждения любому противнику. Нос корабля украшает довольно приличная импульсная пушка, и, хотя стреляю я не очень, одно её наличие возводит мой скромный поисковик в разряд неудобного противника. Я вполне могу постоять за себя, но, лишённый всякого манёвра, являюсь великолепной мишенью. В общем, похож на кита, выброшенного на берег, такой же мощный и беспомощный одновременно.
И всё-таки пока человек жив, он не имеет право запретить себе надежду на спасение, поэтому я пару дней назад отослал радиозонд с призывом о помощи. Конечно, на него прилетят и стервятники, но Бог даст, успеет и тот, на кого уповаешь!
Впрочем, моё беспросветное ожидание тянулось не очень долго, горестные размышления прервала бравая мелодия гимна. Я невольно вздрогнул от внезапности звука, хлынувшего из динамика. Кстати, сам же и поставил эту музыку на сигнал запроса связи! Параллельно с гимном на мониторе появились очертания довольно крупного корабля. Вскоре разрешение моих видеокамер позволило во всей красе разглядеть лёгкий изящный сторожевик, ощетинившийся всевозможными орудиями убийства, и трёхцветный французский флаг, как-то чудно изображённый на борту корабля.
Свои! Точно свои! Что и говорить, радости моей не было предела, пираты не наносят на обшивку флаги, и я спешно кинулся устанавливать долгожданный контакт. Всё-таки зря ругают наших спасателей! По моим расчётам, аварийный буй едва успел добраться до ближайшей обитаемой зоны, а спасатели уже здесь! Странно только, что вышла из строя система обозначения свой-чужой, и радар не предупредил о приближении военного судна, но когда расплющена половина ходовой части, неполадки не кажутся чем-то из ряда вон выходящим.
Я поймал картинку изображения от спасателя и недоумённо уставился в экран. Хмурый небритый мужчина лет тридцати пяти в несуразной полосатой майке с недовольным видом рассматривал мою физиономию.
У вас бывали такие минуты, когда глаза видят то, с чем категорически не согласен мозг? У меня это случилось, забавные ощущения!
Французские военные по праву гордятся своей формой, которая не без основания считается самой модной и красивой в галактике. Для капитана космофлота выйти на визуальный контакт в непрезентабельном обличии просто немыслимо, а, следовательно, передо мною самый настоящий пират! Но с другой стороны, ни один из французских военных кораблей ещё не попадал в руки пиратов. Или же я нашего сторожевика не узнаю? Да нет, всё верно, и сопла, и контур, и рубка, ошибки быть не может! Тогда что делает в капитанской рубке это небритое отродье? Пират, однозначно пират, готов держать пари на собственную голову!
— Каким... тебя... занесло в эту ... — донёсся бесцветный монотонный голос из динамика.
В углу дисплея появилась надпись о языковой принадлежности. Русский? Хотя, судя по зависанию программы синхронного перевода, это может оказаться не совсем так!
Слово «каким» подразумевает вопрос, а на вопрос полагается ответ. Никогда не стоит спешить с ответами в том положении, в котором оказался я. Но и промедление может быть смерти подобным. Весело, ничего не скажешь. Итак, что я знаю о русских пиратах? Да, пожалуй, ничего! Запрос данных выдал пару непристойных фильмов, несколько статей о массовых правонарушениях в сфере интеллектуальной собственности трёхвековой давности и рисованный портрет мужика с бородой, под которым стояла одиозная надпись «Степан Разин». Придётся импровизировать, кажется, русские называют друг друга «товарищ». Не знаю, откуда я это помню, и не помню, откуда я это знаю. Главное — не трусить. Вив лё кураж!
— Здравствуй, товарищ! Удачи тебе! — ответил я, старательно выбирая простые предложения, чтобы избежать некорректного перевода.
— Маму твою... занесло к булыжникам... удачи мне желает... маму твою... товарищ! — то ли возразил, то ли согласился бородач.
Пожалуй, в подобной ситуации чревато навязывать правила игры, и я сознательно взял паузу, дабы вытянуть максимум информации из уст моего визави.
— Ну, что молчишь? Скушал язык, лягушатник? — русский явно не старался выглядеть учтивым. — Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал?
Ничего себе вопросик! Да только я понимаю, что это провокация. Так уж повелось в серых дырах. Никогда никого не называй пиратом. Настоящий пират разнесёт тебя вдребезги как ненужного свидетеля, а порядочный старатель просто обидится и улетит. Никто не обязан помогать человеку в серой дыре! Вот и идёт череда недомолвок между двумя кораблями — а вдруг и он считает меня джентльменом удачи?
— Хочу выслушать твои предложения, товарищ! — надо сказать, я неплохо играю в «переговоры» на французском языке, но чёртов перевод губит все мои козыри в общении с этим русским.
— Давай всё ценное на мой борт!
Мне на секунду показалось, будто этот подонок улыбается краешком губ! Да, видимо, мой поисковик искорёжен более чем основательно. Этот наглец не боится даже самонаводящихся торпед. Впрочем, я знаю, почему. Сторожевик русского приблизился со стороны двигателя, а я не развернулся к нему пушкой. Любому ребёнку становится ясно, что маневровая часть попрощалась с кораблём. Развернуться к противнику я не смог, а все торпеды обычно стартуют с носовой части. Они вначале летят по инерции и лишь через десять секунд, разогнавшись до опасной скорости, прочно захватывают цель и, дёргаясь для неуязвимости из стороны в сторону, наконец-то становятся действительно опасными. Однако за это время любой сторожевик превратит в звёздную пыль и меня, и все мои торпеды.
— Прости, товарищ! — я развёл руками в притворном сожалении. — Двери грузового отсека заклинило, может, попытаешься вскрыть снаружи?
Ха-ха, как я его поддел! Вскрыть грузовой отсек поисковика можно, только оказавшись перед его пушкой. Голову даю на отсечение, во всей галактике не сыщется недоумок, согласный на это. Интересно, что он возразит?
— И тебя... и твой отсек... Спасай свою кожу, альтернативно одарённый, — безлико выдал компьютер. В трудностях перевода я вновь не совсем уловил смысла фразы, но понял, что предложение привело русского в ярость.
— Надевай скафандр, кретин, и лети на «утюге» в мою сторону, я подберу! — предложил разозлившийся бородач.
Вот теперь я понял его прекрасно. Он предлагает мне залезть в скафандр, пристегнуть реактивный ранец, за белые струи газа именующийся в народе «утюгом», выйти в открытый космос и двинуться к его кораблю. Но это опять не тот вариант, который меня устроит.
— Не сердись, товарищ, я травмировал ноги и не смогу забраться в скафандр, да и «утюг» остался в грузовом отсеке, — я почти не соврал, поэтому сумел даже вымученно улыбнуться.
Ну в самом деле, не пират, а ребёнок какой-то. Неужели и впрямь считает, что я покину корабль через аварийный люк? Меня даже убивать не придётся, просто оставить в покое на три часа. Кислород закончится, и я задохнусь, причём сам, без посторонней помощи, а в памяти бортового компьютера останется коротенькая пометка: «Пилот покинул борт корабля через аварийный люк». Да с такой индульгенцией и демонтировать ничего не надо. Поставил радиометку, прислал буксир — и считай барыши. Боль в колене вспыхнула с новой силой, как будто обрадовалась, что про неё помнят.
Русский растерянно замолчал и с испугом уткнулся в свой монитор. Интересно, что его так напугало?
Мощный удар сотряс моё беспомощное судёнышко, я ударился затылком о подголовник амортизационного кресла и вновь отключился. Сознание вернулось ко мне не сразу. Видимо, опять повезло, и очередная каменная глыба пронеслась по касательной, не задев систем жизнеобеспечения корабля. Аварийная оболочка успела затянуть корпус и затвердеть. Основной экран по-прежнему светился, но русского пирата я обнаружил не сразу.
Нет, ну вот же пройдоха! Он и впрямь пытается раздвинуть мой грузовой шлюз снаружи.
Я с трудом подавил в себе естественное желание испепелить пирата залпом из импульсной пушки. В конечном итоге, что я выиграю с этого? Свой сторожевик русский наверняка заблокировал так, что попасть на его корабль даже и не стоит пытаться. Ждать прибытия настоящих спасателей не хватит сил. Обезболивающее заканчивается, и скоро я могу попросту потерять сознание.
Однако этот пират не робкого десятка. Конечно, он оценил, насколько жёстко меня тряхануло и, разумеется, заметил, как я отключился. Но даже в этой ситуации мало кто осмелится полезть под дуло импульсной пушки незнакомца. Вдобавок ко всему его сторожевик беззащитно дрейфовал в потоке камней с непредсказуемой траекторией. Да уж, воистину жадности людской нет предела! Я-то знаю о тонне драгоценного метала, наплавленного с золотого астероида. За такой куш можно было бы рискнуть. Но что сподвигло этого небритого дебила на такой отчаянный поступок? Неужели любопытство? Не понимаю! Чёртова загадка эти славянские души!
— Эй, товарищ. Как дела? — устало поинтересовался я, надеясь, что радио русского скафандра адаптировано под мой синхронный перевод.
— Очнулся, лягушатник, — констатировал пират, — цепляйся, как умеешь, я от тебя не отстану. Шлюз искорёжен, люк помят. Внутрь не попасть. Взломать не смог, разрезать нельзя.
Ну и хитрец! О-ля-ля! Перед моей пушкой кувыркается, потому и хитрит. Я же скафандр надеть не могу, и он об этом знает. Следовательно, если пытаться вскрыть лазерным резаком аварийный люк или любой другой участок жилого отсека, это будет означать одно: мою скорую, но мучительную смерть. Что, в таком случае, может стать для меня помехой в святом желании развеять русские кости на атомные составляющие? Хитёр. Ой, как хитёр! Да и грозный сторожевик без своего хозяина — на редкость соблазнительная мишень для самонаводящейся торпеды.
Вот только этот подлец знает о том, что он моя последняя надежда. Хрупкая льдинка спасения, за призрачный край которой я готов уцепиться обеими руками, чтобы не сгинуть, барахтаясь в бездонном океане космоса. А значит, я не выстрелю, и он может и дальше безнаказанно ковыряться в моей посудине.
Тем временем пират, должно быть, устал скоблить мою искорёженную посудину, и спешно двинулся к своему сторожевику. На секунду мне стало страшно. Иногда в серых дырах случалось так: самые ленивые пираты просто взрывали старательский поисковик и только потом определяли ценность содержимого. Если груз стоящий, его можно собрать, а если не очень, то чего зря копаться.
— Эй, товарищ, — испуганно окликнул я, — у меня на борту алмазы. Вещь нужная, но легко сгорающая. Готов разделить поровну за моё спасение!
Да, я опять соврал, но мой обман продиктован обстоятельствами. Природные алмазы не самый дорогой груз в современном мире, но многие буры и поныне покрываются этим прочным камнем. Зная, что трюмы заполнены сгорающим грузом, русский вряд ли станет взрывать мой корабль. Да и алмазы имеют ценность только тогда, когда их много. Мелкие камушки, разлетевшиеся по астероидному кольцу, собирать хлопотно и чревато.
— Положи свои алмазы внутрь тела, — старательно перевёл компьютер русский ответ и, в очередной раз немного зависнув, добавил: — Если выберемся, позади тебя стакан.
Я лихорадочно пытался разгадать словесный ребус, когда ощутил лёгкое движение. Неведомая мне сила тянула мой обездвиженный корабль к безопасному краю метеоритного потока. С огромнейшим удивлением я вдруг обнаружил, что перемещаюсь следом за сторожевиком.
— Друг! — восторженно завопил я. — Похоже, у тебя есть установка силового луча!
— Нет, — лаконично ответил русский. — Собрался на край света, возьми с собой трос.
Я растерянно замолчал, а моего спасителя словно прорвало:
— Позови друга за собой в горы, пусть всегда будет рядом, когда вы связаны между собой, все понятно.
— Прости, товарищ, — пробормотал я, — никак не могу понять, о чём ты говоришь.
— Не мучайся с переводом, это песня, — донеслось в ответ.
Через пять часов непрерывных изнурительных манёвров сторожевик отбуксировал меня на безопасную орбиту вдали от проклятых камней. Радость удачного спасения я встретил последним обезболивающим уколом. Ничего, заживёт. Молодость лечит лучше врачей, как говорят у нас в Провансе.
Внезапно я проникся к своему спасителю такой искренней симпатией, что принялся обдумывать размер его будущего вознаграждения. Щедрость моя не ведала границ. Как же я хотел взглянуть на удивлённое лицо небритого русского, одетого в несуразную полосатую майку. Даже половины того золота, что наплавлено в моих запасниках, хватит на безбедную жизнь нам обоим. А ведь есть ещё и золотой астероид, на котором стоят мои радиометки. Эх, теперь заживу!
Космические боги любят утончённо глумиться, и, кажется, я стал главным объектом этого глумления. Нет, ну в самом деле, за что?
— Эй, девочки, не делайте резких движений, вижу вас в своём прицеле, — бесстрастно перевёл компьютер с английского. — Разрешите представиться, меня зовут Живоглот со мной два моих компаньона, однако я готов обсудить размер вашего выкупа.
Военные и спасательные суда обязаны оповещать о своём приближении, честные старатели тоже придерживаются этих правил, но пираты всегда стремятся подкрасться незаметно. То, что на моём радаре смотрелось как одинокий бесформенный астероид, летящий безопасным курсом, вдруг распалось на трио вполне конкретных космических аппаратов класса «Боец». Самое страшное было не в том, что данный вид кораблей считался оптимальным для пиратства. Самое страшное было в том, что я однажды играл с Живоглотом в звёздный покер.
Игорные заведения на луне Градаксина имеют солидную репутацию. С шулерами там не церемонятся. Помнится, уже на двадцатой сдаче я заподозрил неладное, на сороковой подтвердил свои сомнения, а после сорок первой партнёры по столу выбили Живоглоту глаз и переломали рёбра. Похоже, эта злопамятная тварь следила за мной и дождалась-таки своего звёздного часа.
— Сколько тебе нужно, приятель, для того, чтобы мы расстались друзьями? — осторожно спросил я.
— О, мсье Анри Тушен! Мы ни за что не расстанемся с вами! Моё предложение исключительно для вашего буксира, — компаньоны Живоглота захохотали, а я покрылся холодным потом.
— Эй, медведь бородатый, обрежь пуповину, то есть трос, и лети домой, — предложил один из подельников Живоглота, — к тебе у нас вопросов нет. А вот лягушатника оставь, он нам должен глаз и денег!
Я считаю себя в меру храбрым человеком, трусы не летают по серым дырам, а если и летают, то не в одиночку. Но в сражении с тремя «Бойцами» один сторожевик обязательно проиграет. Мою изувеченную развалюху, лишённую всяческого манёвра, серьёзно воспринимать не стоит, поэтому он один. Кроме того, меня всё равно не спасти. Неподвижная мишень — радость для стрелка. Улетай, товарищ, спасибо за всё. На твоём месте я бы улетел.
— Тебя и компаньонов и маму твою и француза и Млечный Путь по самого лебедя, — загадочно ответил русский. — Мне нужен мой трос. Где я на краю света ещё один достану?
Пока и я, и пираты пытались осмыслить сказанное, сторожевик легонько дёрнул мой искорёженный корабль, разворачивая его импульсной пушкой к пиратам. Спасибо, товарищ, не знаю твоего имени, но до последней секунды буду тебе благодарен за возможность ужалить своего врага перед смертью.
Обе пары самонаводящихся торпед и непрерывно палящая импульсная пушка потонули в том убийственном фейерверке, который устроили сторожевик и трое «Бойцов». Я видел, как смело с лица Вселенной корабль Живоглота. Вздрогнул, когда пополам разломился сторожевик. Победоносно вскрикнул, когда за полсекунды до ослепительной вспышки, отлетела спасательная капсула второго пирата. Заметил белый след от «утюга», ведущий к моему кораблю и услышал зуммер, извещающий о попадании моей самонаводящейся торпеды в третьего Бойца.
Бой длился секунд двадцать. Ещё три минуты я ждал отсроченного возмездия, но дождался только лёгкого стука по аварийному люку. Из доброго десятка моих наружных видеокамер в рабочем состоянии осталась только одна, в неё не увидишь, кто просится ко мне на корабль. Воскресший Живоглот, его подельники или тот самый русский товарищ, который дважды спас мою жизнь. А впрочем, мне всё равно. Кто бы там ни был, я всё равно открою ему люк. Если русский, куплю ему новый сторожевик. Если компаньон Живоглота, дождёмся спасателей. Если сам Живоглот... Пожалуй, у пьянчуги Фернанделя появится приятель.
Вот только соберусь с силами и натяну на себя скафандр. Потом открою аварийный люк и запущу человека. Системы жизнеобеспечения вполне хватит на двоих. Однако нужно спешить, пока действует обезболивающий укол. Похоже, у меня нет права терять сознания, пока кто-то снаружи рассчитывает на помощь. Здесь, на краю света, я для него последняя ниточка, ведущая к спасению.
Да, кстати, о ниточке. Интересно, где можно купить трос? Похоже, нужная штука.
Дмитрий Лорин © 2011
Обсудить на форуме |
|
