|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Край света Ученик Годзилка © 2011 Дорога в лесу Стена многометровых сосен с грохотом обрушилась на землю. Из клубов пыли и щепок на холме появились ярко-красные танки. Тут же один из них набух, из щелей вырвалось ревущее пламя, полетели в стороны металлические обломки. Цезарь забросил гранатомет за спину, быстрыми скачками понёсся по Лесу. Лоулиты не медлят: где мгновением раньше стоял гранатомётчик, возник чёрный провал глубокой воронки, подняв в воздух тонну песка.
Цезарь бежал не останавливаясь, перепрыгивал поваленные деревья, огибал кусты с ядовитыми колючками. Этим путём пройти не получилось.
Один раз заметил, как сбоку мелькнула тень, но не успел он выхватить пистолет, как там раздался дикий крик и сразу за ним отвратительное чавканье. Преследователь стал добычей трёхрога.
Когда Цезарь скрылся в чаще, из зарослей, переваливаясь с лапы на лапу, показалась железная пузатая махина. Трёхрог, успев прожевать только голову, заскулил, поджал хвост и бросился наутёк. Четыре ноги робота сгибались со скрипом, он пыхтел, пускал дым из трубы на спине. Со стороны холма нарастало дребезжание приближающихся танков лоулитов. Глухо ухнула пушка, выплёвывая снаряд — взрыв вырвал с корнем ель метрах в ста. Робот неуклюже развернулся, неодобрительно сощурил окуляры. В нём щёлкнуло, лист брони на груди отъехал в сторону, открывая железные внутренности. Робот поковырялся в себе манипуляторами, извлёк тяжёлый противотанковый автомат. Когда лоулиты вломились в Лес, робот расстрелял их красные дребезжалки. Кумулятивные пули прогрызали броню, сжигая танки изнутри. Опушка покрылась обломками, стена огня от сгорающего топлива взметнулась вверх на несколько метров. Робот выпустил струйку дыма, повернулся и косолапо побрёл вглубь Леса, лениво постреливая в метущегося между деревьев трёхрога.
Цезарь вылетел на старую асфальтовую дорогу. Узкая чёрная полоса без разметки петляла, как пьяная; сквозь потрескавшийся асфальт кое-где проросла трава. Цезарь наклонился, опершись руками о колени, в горле пересохло, воздух с сипами втягивался в лёгкие. Погони не было слышно.
Неделю назад он решил выбраться из Леса, когда отбился от своих. Цезарь неделю бродил меж деревьев, чуть не утонул в болоте, оголодал, пока не выбрался на дорогу. Если бы оставались силы, он бы от счастья целовал асфальт. Ночью Цезарь выследил патруль то ли лоулитов, то ли дэверкаров — в темноте не разобрать. У убитых оказался гранатомёт, консервы и карта дороги.
Отдышавшись, Цезарь двинулся на север. Где-то далеко ухали взрывы, доносился треск пулемётных очередей. Один раз Цезарь скатился в канаву, прячась от низколетящего цеппелина. Постепенно поднимался туман. На этом участке дороги он был всегда: в любое время суток и при любой погоде. Силуэты деревьев размазывались в неясные кляксы, звуки доносились будто из-под воды. Тёмная фигура выросла рядом с Цезарем, пошла рядом.
— Людяплики эхают по новому, — шелестящим голосом сказала фигура.
Цезарь молчал.
— Страхатные в диво подались, жихало никоего не стало. А в тыдашнее время бохопреступички жихало не водили. То-то оне.
Послышался вздох, и фигура растаяла в тумане. Цезарь привык к фантомам прошлого и даже шага не замедлил, не говоря уже об испуге. Рядом медленно, словно рыбы в желе, проплыли две пули.
— Реинкарнация! Реинкарнация! — прокричала большая птица, на мгновение высунув из тумана клюв.
Цезарь полагал, что идёт уже около часа. Одежда промокла, да и труба гранатомёта покрылась конденсированной влагой. Но главное было — не потерять асфальт под ногами. Иначе можно навсегда заблудиться в Лесу, стать одним из бесчисленных фантомов.
Впереди послышался тихий гул, усиливающийся с каждым шагом Цезаря. Через несколько минут показалась смутная фигура. Когда гранатомётчик подошёл ближе, то увидел сгорбленного старичка в ватнике и шапке-ушанке. Тот попыхивал сигаретой без фильтра, в руках он сжимал трубу пылесоса.
— Ща... ужо засосём — не выпустим, — приговаривал старик, водя щёткой по воздуху.
Он увидел Цезаря и озорно подмигнул.
— Не боись, паря! Загоню я его взад... обратно то есть, понял? — сказал дед и хрипло расхохотался.
Цезарь хотел было пройти мимо, но всё-таки остановился. Старик не походил на фантома.
— Вы хотите загнать туман в пылесос?
Дед удивлённо поднял густые брови.
— А то как же? Как выпустил, так и загоню, чего уж там!
Теперь настала очередь удивляться Цезарю.
— Выпустили?!
Старик крякнул.
— Ну, как выпустил... не углядел я, паршивец сам сбежал. — Он выпустил клуб дыма изо рта.
Цезарь опешил.
— Но туман тут сотни лет!
— Эн, вона скока времени-то прошло... а я-то кумекаю, чёй-то бородень до пояса отросла, — дед сдвинул шапку на затылок и уже грустно добавил. — Щи значит прокисли. А всё из-за тебя! — он погрозил туману кулаком. Потом повернулся к гранатомётчику. — Ладно, паря, заговорякался с тобой. Надо делом заниматься.
И не успел Цезарь моргнуть, как дед исчез в тумане. И только доносился постепенно стихающий гул пылесоса.
Когда белое марево закончилось, солнце закатывалось, превратившись в ярко-красный блин, просвечивающий через деревья. Звуки стали чёткими, опять справа взрывалось, слева — кричали и стреляли. Рядом затрещали кусты, и прямо перед Цезарем оказался ржавый автомобиль без верха. Три, сидящих в нём, человека моментально направили стволы автоматов на гранатомётчика.
— Кто? — гаркнул тот, кто был в офицерской фуражке. Видать, командир.
Форма была Цезарю не знакома.
— Диверсант пятого полка, — брякнул он наудачу и отдал честь.
Человек в фуражке почесал в затылке.
— Чем докажешь?
Цезарь развёл руками, документальные карточки диверсанты и разведчики с собой не носят, офицер мог бы это знать. Но тот неожиданно сказал:
— Некогда разбираться, расстрелять.
Цезарь не успел возмутиться, как двое солдат снова вскинули автоматы. Горе-диверсант прыгнул с дороги, понимая, что это всё равно бесполезно. И тут за его спиной грохнул взрыв. От автомобиля с солдатами остался горящий остов, тела в неестественных позах валялись неподалёку. Цезарь поднял голову — высоко в небе над дорогой проплывал цеппелин лоулитов. Диверсант зло сплюнул, получается что теперь обязан жизнью этим вражеским ублюдкам.
Цезарь подобрал автомат, покрутил в руках. Взрывом, вроде, не повредило, пригодится. Очень не хотелось тащить на горбе гранатомёт, но он бывает незаменим.
Ещё через пару километров дорога почти потерялась, Лес обступил, зловеще навис над узкой полосой асфальта. Темнело. Теперь к далёким звукам стрельбы добавились близкие звуки ночных зверей. Один раз Цезарь перешагнул через тёмно-красную кровавую полосу, тянущуюся от одного края дороги к другому. Вероятно, зверь волок добычу. Тут диверсант не забыл зайти в лес и обойти стороной дзот. Он помнил, как их отряд проходил здесь. Долгое время дзот был пустым, но недавно его облюбовала парочка сумасшедших детей, которые не подпускают никого на расстояние выстрела. Видать, кто-то их сильно испугал. Цезарь одно время подумывал, чем же они там питаются, но перестал, когда наткнулся на обглоданные кости и кучу камуфляжного тряпья рядом.
Появились звёзды, иногда небо расчерчивали яркие вспышки ракет и лазерные лучи, а так же прожектора зенитных орудий. Лес, бесконечный Лес кругом, с непроходимыми чащами, с многокилометровыми болотами, с тысячами ловушек и зверьми-мутантами. Цезарь сбил выстрелом птицу, неосторожно севшую на ветку в нескольких метрах — сегодня ужин будет. Где-то тут должна быть поляна, оставшаяся после налёта дэверкаров на роботов. В свете луны виднелись металлические остовы, вспаханная бомбами земля, ржавый сбитый цеппелин, зарывшийся в песок. Внезапно Цезарь замер: с поляны слышались голоса. Спорили двое мужчин.
— Буканьеры, я тебе говорю!
— А я говорю — браконьеры! Сам башкой подумай, брак — бракованное, незаконное. А этот твой «бук» что такое? Дерево чтоль вроде есть такое.
— Это ты — дерево! «Букан» — французское слово, благородное значится. Не хочу быть каким-то бракованным! Я — вольных охотник, а ты, пожалуйста, можешь быть этим самым, недоделанным.
С полминуты слышалось только недовольное сопение, потом первый сказал:
— А хрен с тобой, умник. Пуканьер фигов, стрелять бы научился для начала.
Цезарь подкрался ближе: на поляне, около дырявых останков робота, сидели два мужика. Костра не жгли, но что-то вкусно жевали. У Цезаря повысилось слюноотделение, со вчерашнего дня он ел только горькие листья както-груши, а эти явно поглощали мясо.
— Пойду подумать, — сказал буканьер.
Он прошёл почти вплотную от Цезаря. Чуть ниже ростом, коренастый. Вскоре из кустов послышался звук облегчающегося мочевого пузыря. Когда человек вернулся к приятелю, диверсант вскинул трофейный автомат и шагнул на поляну. Мужики разом схватились за ружья, но Цезарь дал очередь поверх голов, и те успокоились.
— Друг, ты чего? — испуганно проговорил браконьер.
— Вы кто? — отрезал диверсант.
Мужики переглянулись.
— Так охотники мы, — сказал всё тот же.
— Браконьеры?
— Не-не, мы бу... — начал было второй, но приятель чувствительно толкнул того в бок.
Цезарь переводил ствол с одного на другого. Мужики боязливо мялись.
— Значит браконьеры... не люблю браконьеров в Лесу, — с этими словами он выстрелил в первого. Мужика отбросило на добрый десяток метров.
Глаза другого расширились, он торопливо затараторил:
— А я не браконьер, я — буканьер, это не одно и то же. Это, понимаете, очень давно во Франц... — договорить ему диверсант не дал, этого выстрел повалил на землю.
— И буканьеров не люблю. Тьфу, слово-то какое, будто про содомитов говоришь.
У Цезаря возникло стойкое желания вымыть рот с мылом.
Переночевал здесь же на поляне, отойдя под прикрытие сбитого цепеллина. Проснулся от яркого света, Солнце было почти в зените. Вставать не хотелось. Цезарь потянулся, и тут услышал голоса. Диверсант не поверил ушам. Он осторожно подполз к краю летающей махины, выглянул. Там, где вчера Цезарь застрелил охотников, сидели двое мужчин. Один был одет в камзол и какие-то узкие штаны, похожие на рейтузы. На голове красовалась широкополая шляпа с пером. Рядом лежал длинный мушкет. Человек в камзоле что-то весело говорил второму, в потёртой штормовке и с двустволкой. Говорил по-французски. Другой кивал, ухмылялся и изредка вставлял:
— А то как же... вот и я про то... ну дык да.
Цезарь протёр глаза, но мужчины не исчезли. Налетел ветер, с шумом закачались верхушки деревьев. Человек с двустволкой поднял палец вверх, проверяя направление ветра, затем кивнул. Они поднялись, синхронно закинули ружья на плечи, и двинулись через поляну, между выжженными участками земли и металлическими останками. Цезарь видел их спины, когда они внезапно исчезли, будто их сдуло очередным порывом ветра.
Цезарь снова шёл по дороге. Гранатомёт он выбросил, уже не надеясь найти снаряды.
Карта уже стала бесполезной, так как он вышел за её переделы. Лес не кончался, не кончалась дорога, тянущаяся всё дальше чёрным червём. Впереди у Цезаря были годы: годы пути, ран, голода, прежде, чем он поймет, что нет ничего кроме Леса и старой асфальтовой дороги, что Лес и есть конец света, и его начало, и весь свет целиком. И тогда он выйдет. Ведь чтобы придти к свету, нужно выйти из тьмы. Ученик Годзилка © 2011
Обсудить на форуме |
|
