|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Любовь вопреки Владимир Близнецов © 2011 Вера превыше всего День только начинался. Первые лучи вырвались из-за горизонта, солнце спешно начало отогревать влажный тяжёлый воздух. Над полем поднялся туман.
Хорхе не любил эту пору. Он сильнее закутался в плащ, натянул капюшон до подбородка. Осталась видна только черная борода. Руки Хорхе сжал в замок.
Губы беззвучно шептали молитву.
Сиденье повозки раскачивалось, колеса тонули в грязи, скакали на кочках и рытвинах. Мигель на козлах сквозь зубы ругал дороги Кастилии, время от времени понукал лошадь. Под лавкой, напротив Хорхе, дрых Тиаго, свернувшись калачиком и накрывшись куском мешковины.
— ...Амэн. — Хорхе закончил молитву, перекрестился.
Солнечный диск уже наполовину показался над землёй. Вскоре на глаза стали попадаться домики, далеко от дороги, почти у кромки леса. Значит, уже скоро. Хорхе встрепенулся. Откинул капюшон — тонзура блеснула на солнце.
— Святой отец, вон, смотрите, — Мигель вытянул руку, указывая куда-то вперед, на холм чуть левее дороги.
Хорхе подслеповато сощурился, и действительно — на вершине стоял замок. Отсюда были видны только две массивные, словно ноги огромного слона, башни и невысокая стена.
Под лавкой завозился Тиаго. Сладко зевнул, глаза часто заморгали. Хорхе бросил на него холодный взгляд. Тиаго прикрыл рот ладонью, виновато опустил голову.
Повозка миновала деревушку у подножия холма, лошадь натужно пошла вверх по склону, проехали ворота. Город еще спал, редкие прохожие тянулись в костел на заутреню.
Встретил их, в сопровождении двух копьеносцев, сам барон. Было видно, что поднялся он недавно: мешки под глазами, еще не до конца сошедший отпечаток подушки на толстой щеке. Как только Хорхе спрыгнул на землю, барон, широко улыбаясь, пошёл навстречу.
— Рад приветствовать Святую Инквизицию на своей земле, — бодро воскликнул он густым басом. — Дон Эстебан Анхель Кабреро Браво.
Барон поклонился. Хорхе сложил ладони у груди, на лице появилась вежливая улыбка.
— Хорхе Альваро. Я радостен не менее вашего вновь оказаться на благословенной земле Кастилии. Но, надеюсь, мой визит не окажется долгим.
На лице барона на миг отразилась напряжённая работа мысли, но морщины быстро разгладились, дон Эстебан уловил скрытый смысл слов инквизитора.
— Понимаю, понимаю... но, что это я вас не приглашаю внутрь? Какое неуважение с моей стороны! Прошу.
Хорхе милостиво кивнул.
— Будьте так любезны, укажите моим слугам дорогу к конюшне.
Эстебан Кабреро покосился на огромного Мигеля и сладко потягивающегося Тиаго.
— Слуги... — проговорил он. — Да-да, конечно, сейчас.
Барон Хорхе понравился. Человек в меру не глупый, в меру проницательный, даже в меру в возрасте. Насколько знал инквизитор, из местной казны регулярно поступали деньги на нужды церкви. Наверное, потому высшие иерархи послали именно его на простое, по сути, дело.
Палас замка не блистал особой роскошью, Хорхе бывал в местах и побогаче. Пахло сыростью, пылью и медленно гниющим деревом. Невысокая лестница и широкий коридор вывели их в рыцарский зал. Барон не переставал говорить на протяжении всего пути.
— Святой отец, вы устали с дороги. Насколько я знаю, никакого поста сейчас нет? — и, дождавшись кивка Хорхе, продолжил. — Соблаговолите разделить со мной завтрак.
Они вошли в зал. Множество горящих свечей на стенах не могли окончательно разогнать мрак. Посередине стоял длинный стол, на нём суетился слуга, спешно стараясь зажечь свечи люстры.
Барон покраснел. Хорхе не понял, от смущения или гнева.
— Вон! — коротко крикнул он.
Возглас разнесся по залу, многократно отскочив от стен. Слугу как ветром сдуло.
— Простите мою неподготовленность, следовало озаботиться этим ещё накануне. В свое оправдание могу сказать, что завтрак пересилит вашу обиду.
Было видно, что барон несколько раздосадован. Хорхе не чувствовал себя уязвлённым, но на всякий случай принял извинения благодушным кивком.
Они сели рядом. Дон Эстебан — во главе стола, Хорхе — по правую руку. Слуги быстро постелили скатерть — зачем-то на всю длину стола, — принесли блюда. «Накрывают на троих» — отметил инквизитор. Барон проследил направление взгляда Хорхе и смущенно сказал:
— Это для моей дочери. Она просила разбудить её, как только вы приедете. Хочет пообщаться с настоящим инквизитором, — барон понизил голос. — Прошу, будьте к ней снисходительны.
— Хорошо, — Хорхе наконец вступил в беседу. — Давайте сперва обсудим вашу проблему. Расскажите подробнее. Ведьма?
Барон замялся, хлебнул вина.
— Да... капеллан уверен, что это так. — Инквизитор уловил нотки сомнения. — Жалобы от крестьян поступают постоянно. Говорят примерно одно и то же: порчу на них навели, младенцев крадут, молоко у коров пропадает, курицы черные — тоже. Ропщет народ, боится. Даже двух девок камнями побили, из тех, что покрасивше.
— И, понимаю, плодов это не принесло?
Хорхе погладил кончик носа. Ситуация не представлялась ему сложной, ведьмы — обычное дело в Кастилии, что еще помнит времена владычества мавров.
— Да, мы...
В этот момент за дверью послышались торопливые шаги, в зал влетела девушка. Она запыхалась, легкий румянец коснулся смуглых щек. Угольно-чёрные волосы были собраны в высокую причёску, в них путалась нить с жемчугом. Фигура её терялась в расклешенной юбке вертугадо, корсет сжимал талию.
Хорхе понял, что слишком мужским взглядом рассматривает девушку, уткнулся в тарелку. А девушка присела в реверансе.
— Папа... Святой отец, — она по очереди посмотрела на мужчин.
Лицо барона расплылось в улыбе.
— Дочка, садись, — как только девушка заняла место по левую руку от него, Кабреро продолжил. — Вот, познакомься, отец Хорхе.
Инквизитор поднял глаза на девушку. Симпатичное круглое личико, маленький чуть вздёрнутый носик, нехарактерный для испанки, изогнутые чёрточки бровей. Дочь барона смотрела на него из-под длинных загнутых ресниц.
— Клаудия Кристина, — застенчиво представилась она.
— Хорхе Альварос.
Инквизитор поймал себя на мысли, что почему-то представился мирским именем. А Клаудия Кристина откровенно его разглядывала. Резкие черты лица, будто рубленые топором, чуть выдвинутый вперед подбородок. Клаудии почему-то показалось, что если этот человек улыбнется, то на щеках появятся детские наивные ямочки.
Девушке недавно исполнилось пятнадцать, и отец уже вовсю подыскивал подходящих женихов. Те регулярно приезжали, знакомились, были милы и галантны, и все, как один, в итоге отказывались жениться.
Хорхе еще раз окинул взглядом девушку. Он почувствовал что-то странное, сердце стало биться на несколько ударов быстрее.
Инквизитор быстро доел завтрак, почти залпом осушил кубок с вином.
— Дон Кабреро, — начал Хорхе и закашлялся. — мне... покажите мои покои, надо пойти, подумать над вашей.., — он покосился на девушку, но, всё же, закончил. — Над вашей ведьмой.
***
Когда начали сгущаться сумерки, Хорхе находился в деревне у стен замка. Мигель и Тиаго опрашивали крестьян. Инквизитор уже успел поговорить с замковым капелланом, тот был уверен, что ведьмой не является никто из местных. Хорхе был склонен ему верить, но лучше всё выяснять самому, как привык.
У колодца он присел на грубо сколоченную лавку. Крестьяне окидывали его опасливыми взглядами, глазами старались не встречаться. Вскоре явился Мигель.
— Ваше святейшество, народ напуган.
— Это я и без тебя вижу. Ты хотел только это сообщить?
— Нет... — Мигель замялся. — Все указывают на местный лес, говорят, ведьма оттудова.
Он утер нос рукавом. Хорхе, конечно, любил Мигеля, этого здорового высокого увальня, но тот не умел выполнять поставленные задачи до конца. И сейчас инквизитор почувствовал раздражение.
— Это всё?
— Ну...
— Ясно, — оборвал Хорхе.
Он уже собирался сделать слуге выволочку, но из серой предночной дымки вынырнул Тиаго — маленький вертлявый, с живым умом и быстрыми ногами.
— Ваше святейшество, она живёт в лесу, — радостно сказал он, но, увидев взгляд Хорхе, затараторил. — Местный видел её, когда охотился. Молодая, худая, метра полтора ростом, зеленоглазая...
— А глаза-то он как рассмотреть смог? — поинтересовался инквизитор.
— Э-э-э...
— Ладно, бес с ним. Место он назвал?
— Да, говорит, часа два пути на запад. Божится, что с тропы не сходил.
— Что?! — Хорхе взвился на ноги. — Охотник?! Не сходил с тропы?! Бесов ты сын!
Инквизитор еле удержался, чтоб не дать Тиаго хорошего пинка.
Но сколько они не метались в сгущающейся тьме, фальшивый охотник будто растворился в воздухе.
В замок вернулись почти к полночи. Хорхе злой и измотанный отослал слуг спать в конюшню вместо верхнего этажа паласа, где ночевала замковая прислуга. Сам он долго ворочался с боку на бок. Хорхе ни минуты не сомневался, что это ведьма прислала ему весточку, что теперь она знает — за ней началась охота всерьез. Но как понимать послание... как издёвку? Как предупреждение? А главное — что будет ждать инквизитора в лесу, в двух часах ходьбы от деревни.
Дьявольское отродье! Она не ещё не понимает, с кем столкнулась!
Мысли прервал скрип двери. Хорхе почувствовал, как забилось сердце. Пальцы нащупали крест.
— Хорхе Альварос, — позвал тихий шёпот. Угрозы в голосе не было. — Хорхе Альварос, вы спите? — теперь голос стал громче, и инквизитор понял, что он — женский.
В сочившемся через окна лунном свете показался силуэт. Хорхе без труда узнал Клаудию Кристину. Он смотрел на нёё сквозь полуопущенные веки. Девушка постояла минуту посередине комнаты.
— Спите, — сказала утвердительно.
Силуэт исчез из света, скрипнула дверь.
***
Они шли по лесу. Рассвело уже давно, и в воздухе висел душный зной. Тропинка извивалась, часто скрывалась в зеленом ковре травы, но потом вновь выныривала. Их лица покрывала испарина — Хорхе заставил слуг надеть стеганые поддоспешники, взять мечи. Мигель на спине тащил мешок. Там было всё, что инквизитор счёл необходимым: библия, три серебряных креста, осиновый кол, два бурдюка с освященной водой.
На поясах слуг висели ножны. Сам Хорхе шёл налегке, опираясь на суковатый посох.
Пахло ягодами. Хорхе не мог сказать точно, какими, но с наслаждением вдыхал аромат. Птицы чирикали в кронах.
Наслаждение летним лесом не мешало инквизитору думать. А мысли его то и дело возвращались к Клаудии Кристине. Что это был за ночной визит? При этом Хорхе ловил себя, что начинает думать о дочери барона неподобающим для священника образом. И сколько бы себя не убеждал, что беспристрастно рассматривает факты, но... эти глаза — карие, с прыгающими чертёнками; изгиб шеи — плавный, грациозный, губы... Хорхе оборвал себя. Да что за наваждение! Сейчас он был рад, что идёт впереди слуг, и те не могут заметить смятения на его лице.
Кто-то тронул за плечо — инквизитор вздрогнул от неожиданности.
— Святой отец, слышите? — проговорил Тиаго, указывая пальцем вверх.
Хорхе раздраженно поднял голову, с негодованием взглянул на слугу.
— Что? — гаркнул он и тут же ошарашено умолк.
Стояла абсолютная тишина. Ветер не качал деревья, не было гудения и стрекотания в траве. Слышалось только биение сердца и тяжёлое дыхание слуг.
Хорхе напряжённо осматривался, прислушивался.
Ухнула сова. Затем еще раз, и над лесом словно прокатилась волна — деревья колыхнулись, задрожали листья, нерешительно стали перекликаться птицы. Тропинку перебежал ёж.
Слуги облегчённо вздохнули. Глаза Хорхе сузились, ему казалось, что ускользает что-то важное... Сова!
Он резко, всем телом, повернулся в сторону, откуда раздавалось уханье. Слуги удивлённо посмотрели на инквизитора, но слишком они хорошо его знали. Их ладони легли на рукояти мечей.
— Мигель, крест! — приказал Хорхе.
Долговязый слуга спешно подчинился. Крест был большой, две ладони в длину. С одной стороны он имел нечто вроде широкого желоба. Хорхе приладил к углублению конец посоха, крепко примотал шнуром. Губы его скороговоркой произнесли молитву, и инквизитор, выставив посох перед собой, двинулся в чащу. Сзади послышался лязг — слуги вытянули мечи.
Будто в подтверждение догадки, впереди снова ухнуло. Хорхе ускорил шаг. Он с трудом заставлял себя дышать ровнее. Проклятая ведьма играется с ним! Пусть только попадётся на глаза! Хорхе вломился в густую стену кустарника. Ветки хлестали по лицу, цеплялись за рясу, но он упрямо прорывался. И наконец вывалился на поляну.
Ровная, правильной круглой формы, со всех сторон огороженная труднопроходимым бурьяном. Посередине стоял дом. Вокруг него был небольшой дворик, обнесённый низким и редким частоколом. Хорхе попятился, скрылся за ветками. Сзади появились слуги.
— Небось, оно. Что делать-то будем? — увидев поляну, сказал Тиаго.
Инквизитор не успел ответить.
— Пусть останется Хорхе Альварос. Остальных я отпускаю.
Красивое меццо-сопрано заполнило лес, показалось, что даже воздух пошёл волнами. И вот тут уже инквизитор вздрогнул, сделал шаг назад, оступился. Под ногами хрустнули ветки.
«Да что же со мной происходит? Чего я пугаюсь малейшей опасности, как самый трусливый кролик!»
— Ведьма, ты знаешь кто я. Мне достаточно знать, что ты — ведьма. Призываю тебя оставить бесовское занятие и придти в лоно церкви. — Хорхе вложил в эти слова всё своё высокомерие.
Минуту было тихо. Только прострекотала сорока, перелетая с дерева на дерево. Хорхе заметил, что слуги тоже достали кресты.
— Думала, что Хорхе Альварос не нуждается в повторениях, — на этот раз в голосе ведьмы послышался металл.
Яркая, зелёная вспышка огня мелькнула в двух пальцах от головы Мигеля, ударила в дерево. Ствол раскололся посередине. Верхняя часть накренилась и медленно начала падать, ломая сучья.
— Или всё-таки нуждается? — на этих словах дерево глухо ударилось о землю.
Хорхе почувствовал, как внутри закипает ярость.
Слуги вопросительно посмотрели на него, инквизитор кивнул — Тиаго с Мигелем многие приказы научились понимать без слов. Они почти бесшумно скрылись, стали обходить поляну. Когда перестали слышаться шорохи, дверь дома распахнулась настежь, в проёме появилась фигура. Маленькая, худенькая. Пышные волосы водопадом лежали на спине, доставали до колен. Хорхе невольно ахнул. Он встречал многих ведьм, но ни одна из них не была столь сильна и — инквизитор не стал лукавить перед собой — красива. Это наваждение...
«Она приворожила меня» — первое, что пришло ему в голову. — «Надо собраться с силами, отвести взгляд...»
Он успокоил себя мыслью о привороте, сглотнул подкатившийся к горлу комок.
— Хорхе Альварос, зачем ты прячешься? Это не достойно мужчины, — фраза прозвучала, как пощечина.
Хорхе вспыхнул. Ведьма тем временем прошла через дворик, легко перепрыгнула частокол. Плавно двинулось в его сторону.
— Ты разве не хочешь со мной поговорить? — голос стал ниже, вот-вот должен был скатиться с меццо-сопрано на контральто.
«Что со мной? — думал он. — Вторая красивая девушка за последние двое суток, и одинаковая реакция. Я теряю самообладание».
Девушке оставалось преодолеть несколько метров, как сбоку от неё раздался клич.
— Именем Господа нашего!
Тиаго молнией выметнулся из зарослей. Меч он держал в правой руке, крест — в левой. Ведьма повернулась мгновенно. Перехватила ладонью клинок, направленный ей в грудь. В следующее мгновение меч упал на землю, а слуга разлетелся в воздухе облачком зеленоватых пылинок.
«Пресвятая дева!»
Хорхе отшатнулся, выронил посох и только тут вспомнил про него. Пальцы коснулись успокаивающе-холодного металла креста.
Ведьма уже стояла перед ним. Босая, в легком сарафане цвета молодой травы. Она смотрела просто. Даже не изучающие, а только с интересом. Хорхе из всех сил старался не поднимать на неё глаз.
— Именем... — резко начал он, перехватив посох, как копье.
Ведьма провела ладонью по воздуху, и инквизитор подавился словами.
— Какой красивый, — проговорила девушка, голова чуть склонилась на бок.
Что? В смятении Хорхе попытался наотмашь ударить ведьму, но посох выдернуло из рук со страшной силой, обдирая кожу.
— Я хочу поговорить с тобой, Хорхе Альварос.
Сзади затрещали кусты, ведьма начала оборачиваться, но поздно. Раздался глухой удар, её глаза закатились, и девушка ничком повалилась на землю.
Из-за веток показался Мигель.
— Это ей за Тиаго. Дьявольское отродье.
***
Несмотря на то, что Хорхе выполнял обязанности инквизитора больше десяти лет, а количество приведённых в исполнение приговоров перевалило за две сотни, он не заслужил репутации кровавого убийцы. Даже наоборот: Хорхе никогда не пытался всеми способами доказать виновность, не любил пытки. Пытался отделить зёрна от плевел.
И сейчас ведьма, связанная по рукам и ногам, находилась в замковой темнице, а не осталась растерзанной в лесу.
Хорхе стоял рядом со свеженасыпанным холмиком. Двое местных мужиков заканчивали вкапывать крест. Он еще пах свежим деревом, капельки смолы застыли, отражая закатное солнце.
Там, в лесу инквизитор скрупулезно собрал землю с места, где последний раз стоял Тиагу. Вернувшись, приказал рыть могилу.
Рядом возник Мигель.
— Дон Эстебан хочет вас видеть, — сообщил он шёпотом.
Хорхе кивнул, закончил молитву про себя. И размашисто пошёл в палас.
Барон ждал его в рыцарском зале. Стола на этот раз не было, только две лавки придвинутые к камину. Когда Хорхе вошёл, дон Эстебан стоял лицом к огню, заложив руки за спину.
— Святой отец, прошу вас, — он, не оборачиваясь, махнул рукой на лавку подле себя. Теперь в его голосе не было вчерашней радушности.
Не говоря ни слова, инквизитор подошёл, но садиться не стал — негоже сидеть в присутствии хозяина дома. Барон повернул к нему голову.
— Спасибо за помощь. И что вы теперь намерены делать?
Вопрос прозвучал неожиданно. Хорхе намеревался по всем правилам совершить суд над ведьмой, привести в исполнение приговор и уехать в Мадрид. О чём он и сообщил барону. На лице дона Эстебана отразилась задумчивость. Он с полминуты молчал.
— Хм...да...конечно. Отец Хорхе, могу ли я попросить вас уехать сегодня? — заметив, как брови инквизитора поползли вверх, объяснил. — Всё дело в моей дочери. Не знаю, стоило ли это говорить, но раз уж начал...
Барон поднес кулак к губам, откашлялся. Хорхе терпеливо ждал. Перед его мысленным взором снова проплыла Клаудия Кристина, подняв волну жара в груди.
— Она влюбилась в вас, — Эстебан Кабреро бросил быстрый взгляд на Хорхе, дожидаясь реакции, но тот продолжал стоять с каменным лицом. — Это бы ничего, но она хочет ехать с вами. Как понимаете, я не могу этого допустить и, думаю, в этом вы со мной солидарны.
Хорхе медленно кивнул.
— Вот и хорошо. Так что, передавайте ведьму замковому капеллану и ступайте с Богом, — было слышно, как в голосе барона прозвучало облегчение. — Я от себя напишу восторженное письмо кардиналу, отзовусь о вас в самом лучшем ключе.
Слова до Хорхе долетали, как сквозь туман. Он тряхнул головой, заставил себя включиться в разговор.
— При всём уважении к вам, сеньор барон, я не могу оставить начатое дело. Вам это должно было быть известно. — В голосе инквизитора не было угрозы, и всё же барон нахмурился. — Как только пройдет суд над ведьмой, я покину ваш гостеприимный замок.
Дон Эстебан прошёлся по залу, сложив руки на груди.
— А что до вашей дочери... — инквизитор замялся. — Я вас прекрасно понимаю. Не осуждаю ни её — наивное дитя, ни вас — заботливого родителя.
Ему показалось, что он уловил благодарность во взгляде барона.
— И еще... я бы посоветовал вам не выпускать дочь из её покоев, пока моя миссия не завершится.
Пожалуй, так будет лучше и ей и ему. Хорхе желал как можно скорее избавиться от навязчивых мыслей о Клаудии Кристине. Но его сердца коснулась какая-то извращенная и непристойная радость от мысли, что он оказался не безразличен дочери барона.
***
К вечеру у стен замка был сооружен помост, а в нескольких десятках метров левее, из земли торчал высокий шест с вязанками хвороста у основания. В результатах суда никто не сомневался. Рядом с помостом, около ступень, стояла жаровня.
Когда небольшая процессия во главе с Хорхе спустилась по ступеням замка, у помоста собрались жители всей деревни. На инквизиторе была белая ряса с чёрным подбоем и чёрный плащ. Лицо до подбородка скрывалось под капюшоном. Позади Мигель волок на веревке ведьму, руки девушки были связаны. Заключали шествие два стражника с копьями.
При виде ведьмы толпа возмущённо заревела, послышались оскорбления, проклятья. Но девушку, похоже, не смущали крики. Она не озиралась испуганно, шла чуть сутулясь, но всё же твёрдо. Глаза отрешенно смотрели перед собой.
Хорхе взошёл на помост.
Мигель привязал ведьму, а сам поспешил к жаровне.
Инквизитор откинул капюшон и взглянул на толпу. Обычные, бедные крестьяне. Божий люд ждёт зрелища. Господи, будь снисходителен к ним.
— Дети мои, — Хорхе простёр руки. — Сегодня будет свершён суд на отступницей от божьих заветов, над заключившей сделку с дьяволом.
Один из стражников вытолкнул ведьму на помост. Толпа одобрительно загудела.
— Сжечь её! — крикнул кто-то в дальних рядах, остальные подхватили возглас.
Хорхе успокаивающе поднял ладони и стоял так, пока вновь не повисла тишина.
— Но мы не можем позволить себе ошибиться! Церковь никогда не наказывает невиновных! Эта женщина, — он резко указал на ведьму, — может надеяться на самый справедливый суд — Божий!
На помост взошёл Мигель. В руках он держал железные щипцы, в которых был зажат крест, багровый, раскалённый. Мигель передал щипцы Хорхе.
— Если она праведница, Бог не оставит её в минуту испытания! Вера поможет ей.
— Святой отец, а тебе вера поможет? — голос долетел из толпы, полный ехидства.
Хорхе обвёл людей взглядом. Несколько стражников бросились расталкивать крестьян в поисках смельчака.
— Вы не верите в силу Господа? — выделяя каждое слово, спросил инквизитор.
Толпа молчала, никто не решался произнести хоть слово. Эти люди верят в леших, домовых, оборотней и приметы. Воспринимают их, как часть природы. А какие у природы попросишь доказательства? Но от человека доказательств требуют. Хорхе грустно усмехнулся.
— Смотрите же!
Он жестом подозвал Мигеля, вручил ему щипцы, встал перед ним на колени. Тот в растерянности взирал то на инквизитора, то на раскаленный крест.
— Давай же! — рявкнул Хорхе.
Тот испуганно быстро-быстро замотал головой. Хорхе вперил в него яростный взгляд.
«Посмотри, это нужно! Нужно мне!»
Руки слуги затряслись, но крест начал медленно приближаться. Тепло коснулось лба, постепенно нарастало, превращаясь в жар. Выступивший было пот, моментально испарился.
— Ну! — сквозь зубы крикнул Хорхе.
И Мигель резко придвинул крест. Металл ткнулся в лоб. Всё тело инквизитора скрутила судорога, он тяжело выдохнул — еле успел подавать рвущийся наружу крик. Ноздрей коснулся запах горелой плоти, секунды превратились в бесконечность.
И тут жар отступил. Крест с глухим стуком упал на помост, рядом упали щипцы. Хорхе поднял глаза на Мигеля, того била крупная дрожь, пот градом катился с лица.
Инквизитор чувствовал, как горит на лбу клеймо. Теперь там крест, который не снять никогда.
Хорхе медленно поднялся, его шатало
— Теперь... вы... видите, — горло пересохло, говорить было трудно.
И сам Хорхе увидел, что теперь не усомнится никто. Он видел благоговение на их лицах. Прикажи сейчас штурмовать замок, и они пойдут.
За всеми этими событиями все забыли о ведьме. А зеленоглазая девушка внимательно следила за инквизитором. Когда долговязый человек уронил щипцы, улыбка коснулась её тонких губ, взгляд потеплел.
Инквизитор повернулся к ней. Как ему сейчас должно быть больно.
Девушка почувствовала, что её ставят на колени, но ни на секунду не оторвала взгляд от лица инквизитора, от полубезумных глаз, от блестящей тонзуры, от чёрной бородки, от бардового ожога.
На этот раз Хорхе сам нагрел крест в жаровне. На ведьму он старался не смотреть. «Приворожила! Заколдовала!» — это мысль билась в голове, пересиливая даже боль от ожога. Как оказывается, слуги господа слабы перед слугами сатаны. Хорхе понимал, что мог отказаться от такого испытания, произнести поучительную речь и всех бы это устроило. Если бы сам не хотел убедиться в силе собственной веры.
Он стоял у жаровни, время от времени кидая взгляды на связанную ведьму. А та не открывала взгляда от него. Неужели она и со связанными руками может колдовать!
Мигель сидел на земле у помоста, обхватив голову руками.
Наконец Хорхе подцепил крест щипцами, взошёл на помост. Толпа приветственно зашумела, толпа была довольна зрелищем и жаждала продолжения.
Хорхе твёрдыми шагами подошёл к ведьме, его лицо превратилось в маску. Хотя он чувствовал, как дрожат руки. Хорхе закрыл глаза. Разум обязан взять верх!
Инквизитор, не глядя, дёрнул руки вперед. Крест лёг на лицо девушки. И только тут позволил себе посмотреть.
Не изменилось ничего. Зелёные глаза по-прежнему неотрывно смотрели на Хорхе. Девушка была расслаблена, не было душераздирающих воплей, не шипела горящая плоть. Только библейское спокойствие.
По толпе пронёсся вздох. Прозвучало слово «святая», кто-то повторил, и еще через мгновение оно повисло над толпой, облаком окутало людей.
Хорхе отдёрнул щипцы, схватился за крест — тот был холодный. Инквизитор ошарашено посмотрел на девушку, та улыбнулась кончиками губ. Хорхе зажмурился, отвернулся и посмотрел на толпу. Люди застыли в экстазе, люди стали свидетелями чуда. А чудо всегда сильнее любых доказательств. Сбоку от помоста послышалась громкая молитва — это Мигель. Читал нараспев, перекатывался с пятки на носок, по его лицу текли слезы. Постепенно молитву подхватили крестьяне.
Хорхе был в смятении. Ведьма, убившая Тиаго, стояла сейчас на коленях. Смотрела на него и улыбалась. Также как улыбается Мария на иконах.
— Увести, — прошептал он.
Стражники подняли девушку — гораздо аккуратнее, чем поставили на колени. А она по прежнему не отрывала своих колдовских зелёных глаз от инквизитора Хорхе. Губы её что-то шептали.
***
— Она ведьма! Я видел! — ярился Хорхе.
В рыцарском зале снова стоял стол. Во главе сидел барон, он задумчиво держал ладонь на подбородке. Позади стоял сухой старик — замковый капеллан.
— Она убила моего слугу! Это может подтвердить Мигель!
— Ваш Мигель сейчас молиться на неё готов, — прервал дон Эстебан.
— А моего свидетельства не достаточно? — вскричал Хорхе.
Барон и капеллан смущенно опустили глаза.
— Видите ли, — заговорил старик скрипучим голосом. — Мы верим.
Он выразительно посмотрел на барона, и тот поспешно кивнул.
— Но народ... видел чудо собственными глазами. Вы представляете, что начнётся, если мы сожжём... эту девушку.
— Ведьму! Говорите правильно — ведьму! — прорычал инквизитор.
— Вы не смогли этого доказать, — сухо сказал капеллан.
Инквизитор задрожал от ярости. Но ему пришлось признать — сейчас он в проигрыше. Эта чертовка обдурила всех. И в первую очередь — его самого.
«Из-за приворота я не могу рационально мыслить» — сказал он себе.
Ещё там, на помосте, Хорхе осознал, что чувствует необъяснимую радость от того, что не придётся сжигать девушку. Это всё приворот... ах, как она смотрела!
Он полчаса ничком лежал на кровати. Противоречивые мысли с остервенением бились у него в голове, ангелы сражались с демонами.
«Она прекрасна».
«Она — ведьма!»
«У неё невинный взгляд, она — божий ангел, призванный благословить эти земли».
«Она обманом хочет избежать кары за преступления!»
Хорхе понял, что сойдёт с ума. И наилучшим выходом счёл — принять факт, что девушка — ведьма. Принять, как аксиому, отметая любые доказательства обратного.
И сейчас, глядя на лица капеллана и барона, Хорхе понял, что в их глазах он выглядит безумцем-фанатиком. Он попытался собраться. Медленно, успокаивая дыхание, подошёл к камину.
— И что вы предлагаете? — сказал он как можно медленнее.
— Святой отец, — пробасил барон. — Мы благодарим вас за помощь, наше восторженное послание долетит до кардинала раньше, чем вы пересечёте границу Кастилии. Думаю, вы не станете задерживаться... теперь. — Дон Эстебан сделал ударение на последнем слове.
Хорхе грустно покачал головой. За сегодняшний день барон уже второй раз предлагает покинуть замок. Эта треклятая Клаудия Кристина, эта паршивка-колдунья! Что ж... это первое задание кардинала, которое можно считать провалившимся во всём. Эмоции окутали разум, победили, подчинили, заставили работать на себя.
Бог никогда не искушал Хорхе, жизнь текла размеренно и понятно. Он никогда не питал страсти к наслаждениям плоти, ревностно соблюдал церковные законы. И вот... первое испытание. И сразу двойное. Как можно разрываться между двумя женщинами? Это же противоестественно, непристойно, ужасно. Надо срочно найти выход!
— Хорошо, — наконец выговорил он. — Завтра я уезжаю.
Не дожидаясь ответа, Хорхе быстро покинул зал.
Но подниматься в свои покои не стал. Наоборот, покинул палас. Позади остались кузница, пекарня и конюшни. Он подошёл к маленькой башне у самой стены. Стражник безропотно пустил его внутрь. Хорхе спустился по крутой лестнице и оказался в темнице.
Камер тут было немного — меньше десятка. Предназначались они, как правило, для военнопленных. С местными же преступниками всё решалось быстро и, зачастую, на месте.
Девушка сидела на тонкой подстилке из соломы. При виде Хорхе, она подняла голову. Внимательно посмотрела.
Инквизитор оставался в коридоре, за толстыми прутьями решётки.
— Чего ты хочешь? — сходу начал Хорхе. Хотя хотел задать другой вопрос.
Девушка удивлённо склонила голову.
— Отвечай! Теперь все считают тебя святой, но меня ты не обманешь.
— Я и не обманываю, — голос девушки прозвучал успокаивающе, как колыбельная.
Хорхе сглотнул, дыхание перехватило.
— Да...так ты считаешь себя святой? — выдавил он.
— Нет.
— Ты колдунья!
— Да.
— Вот! Вот, ты сама призналась! — Торжествующе воскликнул Хорхе. — Ты обманывала!
— Нет, — девушка устало вздохнула.
Инквизитор ошарашено замолк, подбирая слова.
— Я не понимаю тебя.
— Люди сами себя обманывают, — просто пояснила девушка.
— Но, ты же их подтолкнула!
— Пусть так. Но не обвиняй меня в том, чего я не совершала.
Хорхе был так взволнован, что не заметил фамильярности девушки.
— И ты надеешься выйти отсюда?
— Да. Я хочу жить.
— Ты колдунья! — воскликнул Хорхе. — Ты убиваешь крестьянских животных, воруешь у коров молоко, наводишь беды на людей!
— Нет, я просто живу в лесу.
— Да как ты смеешь не признаваться?!
— Потому что мне не в чем признаваться, — спокойно ответила ведьма, но глаза её вспыхнули.
— Что? — Хорхе задохнулся в возмущении.
— Об этом я и хотела поговорить с тобой, Хорхе Альварос.
— Не говори загадками, слуга Сатаны!
Девушка прыснула.
— Какой ты глупый и смешной. Я же говорю, что не совершала того, в чём ты меня обвиняешь.
— Не смей так говорить со мной.
Хорхе подавил желание закрыть уши ладонями. Он хотел ей верить, каждому её слову мгновенно находил убедительные доказательства. Да, люди сами себя обманули. Да, эта девушка просто живёт в лесу и не вредит людям. А это значит, что есть еще одна ведьма. Нет, нельзя её оправдывать!
Хорхе выдохнул и наконец задал вопрос, ради которого и пришёл.
— Зачем ты меня приворожила?
Девушка удивлённо посмотрела на Хорхе. Но потом губы её изогнулись в улыбке, и она засмеялась. Хорхе почувствовал себя пристыженным.
— Что ты смеёшься?
— Я рада, что и ты меня любишь, — проговорила девушка сквозь смех. И смех этот перестал казаться издевательским.
Хорхе задохнулся, почувствовал, как кровь приливает к щекам.
— Да как ты смеешь? — сказал и услышал, как неубедительно прозвучали эти слова.
Он беспокойно взглянул на девушку, открыл было рот, но оборвал себя. Затем резко обернулся и бросился прочь.
— Меня зовут Эсперанса! — донеслось вслед.
В его покоях было темно. Плотные шторы задёрнуты, и только края еле просвечивают.
Хорхе упал на колени, сжал в ладонях крест. Губы зашептали молитву, глаза покраснели. Ведьма права, он действительно любит. Но неужели он любит её сам, по доброй воле?
«Я схожу с ума».
Хорхе опустил взгляд с потолка, тот наткнулся на черную линию, выходившую из-под его кровати. Инквизитор моргнул, на коленях подполз ближе. Действительно, кривая, выведенная углём. Хорхе вскочил, ухватился за спинку. Мышцы вздулись, кровать сдвинулась, медленно отъехала в сторону, открывая глазам рисунок целиком.
— Пентаграмма, — ахнул Хорхе.
Чёрная перевернутая звезда. И посередине красовалась надпись — его имя, Хорхе.
А пазл в голове инквизитора сложился в другое имя — Клаудия Кристина, ветреная и романтичная дочь барона. Глупая девчонка!
В коридоре послышались шаги. Хорхе подорвался, быстро затащил кровать на место. Пока еще смутно, в мозгу стал проявляться план.
***
— Эта девушка — ведьма! — прокричал капеллан с помоста. — Сегодня ночью она попыталась провести магический ритуал в замке!
Толпа зароптала.
— Главный свидетель — сам барон! — повысил голос капеллан, обвёл взглядом толпу, дождался, пока та притихнет. — Таким образом, женщина приговаривается к смерти через сожжение! Да примет Господь её душу.
Старик перекрестился.
Хорхе стоял, опустив голову, позади помоста. Он не смотрел, как Эсперансу привязывают к столбу, не смотрел на возбуждённые лица людей.
Он все-таки довёл дело до конца. Колдовство наказано. Глупая дочка барона прекратит заниматься ерундой, крестьяне станут спокойней жить. Да, это всё было хорошо и правильно. Но на душе лежал камень. Камень, который не в силах поднять даже Бог. Он не давал вздохнуть, давил и гнул грудную клетку.
Хорхе не удержался, и скользнул быстрым взглядом в сторону девушки. Зелёные глаза смотрели прямо на него, лицо было спокойным и отрешённым. Палач уже подносил к хворосту огонь. Хорхе вздрогнул — он готов был поклясться, что ветки вспыхнули раньше, чем их коснулся факел.
Владимир Близнецов © 2011
Обсудить на форуме |
|
