|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
И даже вечность когда-то начиналась Татьяна Беликова © 2010 В долг у Вечности Марина стояла четвертой. Очередь, казалось, совершенно не двигалась. Время будто остановилось. Зачем она только пришла сюда в час пик, когда люди после рабочего дня идут по магазинам и затариваются продуктами на ужин. В корзинке скромно перестукивались бутылочка земляничного йогурта и зубная паста. Скопление людей, суета, пиликанье касс. Взгляд искал отдыха. За широким окном среди ещё зимних туч проглядывало голубое небо.
Ветка берёзы с набухшей нежно зелёной почкой стучала в окно...
Сильное головокружение, длившееся всего секунду, заставило прикрыть глаза.
— Всё в порядке? — склонилась соседка по очереди.
— Да-да, я в норме, — поспешила ответить девушка. Взгляд её широко распахнутых глаз не сходил со стучащей в окно берёзовой ветки. На ней, беспомощно трясся на ветру одинокий жёлтый лист.
***
Илья спешил. На встречу с любимой он не опаздывал никогда. Ни пробки, ни непогода, никакие непредвиденные обстоятельства, не могли задержать его. Прибежав, как обычно слишком рано, он имел в запасе целых пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Пригладил рыжеватые волны на затылке, почти полностью оттер грязные брызги с брюк и купил букет розово-белых тюльпанов. Он увидел её издалека. Марина плыла в облаке солнечного света, ветер трепал полы её плаща и длинные светлые волосы.
— Опять шапку не надел, — девушка ласково пожурила любимого, — я немного опоздала. Часы остановились!
И время, действительно, будто остановилось. Минуты, часы пролетали где-то там, за пределами их мира. Здесь внутри их крошечной вселенной секундная стрелка замерла, и играло всеми красками тёплое утреннее солнце. Оно согревало их даже, когда незаметно стемнело. Так, не замечая ничего вокруг, они провели целый день вместе.
Именно в этот день Илья понял, что Марина будет его женой! Только она. Только эта не похожая ни на кого на свете, единственная в мире девушка разделит его жизненный путь. Разделит с ним вечность. В миг принятия этого решения у Ильи замерло сердце — немыслимо было осознать столько приближающего счастья сразу. Перед глазами фантастическим хороводом закружились картинки и сцены их будущей жизни. Возможный отказ Марины полностью исключался, такой вариант даже не пришёл в голову. Илью охватило состояние необыкновенного счастья. Это было волшебно.
Волшебство следует рядом с нами каждый день. Разница лишь в том, насколько каждый из нас готов с ним встретиться.
Проводив Марину, Илья летел домой, как на крыльях. Оставалось каких-то пару переулков, когда его внимание неожиданно привлёк необычный объект. В центре Гурьевского бульвара, там, где прежде стоял газетный киоск, раскинулась цветастая палатка. Возле круглого стола с крышкой в виде циферблата стоял высокий старик. Он был одет в причудливый балахон, туго перетянутый в талии, так, что фигура сильно напоминала песочные часы. Из карманов торчали большие ножницы и моток ниток. Полы балахона сплошь утыканы иголками и булавками. Не обращая внимания на окружающих, старик невозмутимо вышивал на пяльцах синий будильник. Илья, поглощённый своими мыслями, прошёл бы мимо, но слишком уж необычным было зрелище. Он огляделся, к удивлению, никто из прохожих не замечал необычного торговца. Люди привычно проходили мимо, словно ничего примечательного не видели.
— Чем вы торгуете? — поинтересовался молодой человек.
Старик удивился:
— Я не торгую. Для того, чтобы что-то продавать, нужно что-то иметь. А что у меня может быть, кроме времени? Я здесь наблюдаю. Слежу за теми, кто спешит, кто тянет время, кто пытается убить время, кто крадёт чужое время. И за такими униками, как ты, которые часов не наблюдают. Смотрю и делаю выводы.
«Ну и чудак» — подумал Илья, а вслух, подыгрывая старику, спросил:
— И кто же вы? Хранитель времени?
— Хранитель? Нет, этой рутиной занимаются другие. Я — Кроитель! Крою полотна человеческих судеб. Смотрю, кому урезать, кому надставить. Это гораздо интереснее!
— Вот как! — Илье следовало бы уйти, но чудной старик занимал его, — и как вы это делаете?
— Ты, правда, просишь меня показать тебе? Как давно у меня не было собеседника, ученика или хотя бы зрителя! Это просто замечательно, что ты подошёл ко мне, парень. Сейчас!
Большие часы с кукушкой за его спиной пробили десять раз.
— Подай мне, пожалуйста, вон то серое полотно. С верхней полки справа от тебя.
Илья удивленно взглянул вправо. Улица и прохожие исчезли. С обеих сторон от него тянулись длинные полки с полотнами тканей. Полки висели прямо в воздухе. Столик в форме циферблата тоже пропал. Старик-кроитель с видом мастера стоял уже перед большим раскройным столом.
— Время — это большое полотно, которое можно кроить и перекраивать по своему усмотрению. Смотри, это жизнь среднего обывателя. Ровная и серая. Вот, он начинает жить; — Кроитель сделал защип недалеко от каймы, — в его жизни начали происходить события. Вот здесь сделаем мягкую складку — приятные события, а тут затяжка — душевная рана. Возьмем кисть и нарисуем на этом полотне несколько разноцветных пятен. Вот яркие запоминающиеся события, ради которых и стоит жить. Но смотри, сколько осталось серого полотна — это его будни, время, потраченное на сон, лень и безделье. Разве человек вспомнит когда-нибудь эти минуты? Нет! Значит, они прошли зря. А если взять и перекроить жизнь нашего человека. Возьмём и вырежем из неё серые куски! — Кроитель взял большие ножницы и быстрым безжалостным движением вырезал большие куски человеческой жизни. Яркие и рельефные клочки он скрепил между собой прочной нитью. — Вот! Теперь это счастливый человек, который проживёт яркую, искрящуюся жизнь. Пусть короткую, но запоминающуюся.
— Потрясающе!
Бывает такое состояние души, когда можешь поверить в любые чудеса. И Илья поверил в волшебного старика и в то, что человеческие судьбы можно кроить, и в то, что их ночная встреча произошла не случайно. Правда, уже с утра всё это показалось лишь волшебным сном.
Наступил заветный день. Неделя ушла на поиски кольца и приготовления к торжественной помолвке. И вот он у порога ресторана «Шармэль». На часах :шесть/ сорок пять. В висках тикает учащённый пульс. Через пятнадцать минут они войдут , сядут за заказанный столик, она загадочно улыбнётся, будто не догадываясь о его планах...
— Чёрт!!! Да что такое!
Мимо, занырнув левым передним колесом в грязную лужу, пронеслась ядовито зелёная «шкода» с явно нетрезвыми парнями за рулём. Снежно — белый твидовый костюм, специально подобранный для этого вечера был безнадёжно испорчен кляксами грязной воды. Выругавшись на хулиганов, он увлекся чисткой брюк, пропустив мимо ушей громкий скрип тормозов и еле слышный женский вскрик. Лишь, когда на месте происшествия столпились зеваки, он тоже подошёл взглянуть. Перед колёсами злосчастной «шкоды» в дорожной пыли, с брызгами крови на белом лбу лежала Марина.
Бежать. К Гурьевскому! Ещё не поздно. Для Кроителя времени не существует словно «поздно». Он будет там. Это был не сон! Всё ещё можно изменить!!!
Прохожие шарахались от взлохмаченного парня в испачканном костюме. Отворачивались от его безумного взгляда и расступались. А он не видел их, не замечал, как и тогда неделю назад.
Он был всё ещё там. Это не сон!!! Он ждал его.
— Моя любимая погибла! Поверни время вспять — ты можешь это. Я знаю! — он вцепился мёртвой хваткой в плечи старика и исступленно тряс его. Этот обезумевший от шока человек, с прилипшими ко лбу прядями волос был совершенно не похож на прежнего романтичного юношу.
— Я не смогу помочь тебе. Даже, если верну время, это ничего не изменит.
— Верни!
Илья вернулся в тот роковой день. И не один раз. Но, что бы он не делал, ничего не выходило. Он менял место свидания, проверял все возможные опасности, не отходил от Марины ни на шаг. Что бы он не предпринимал, ровно в семь часов вечера девушка погибала. Она давилась вишневой косточкой, оступалась на ровном месте и падала, сломав шею, на неё рушились полки с книгами, попадалась отравленная пища, просто останавливалось сердце. Три недели Илья жил одним днём. Исход был один — Марина умирала.
— В чём дело? — в слезах закричал он Кроителю, — ты помог мне вернуть время, но мне не удается избежать беды. Я перепробовал все способы, ничего не получается.
— Я предупреждал тебе, мальчик. Ты ничего не сделаешь. Время жизни Марины закончилось. Вот, посмотри, — он достал с одной из полок воздушное кружевное полотно, — это жизнь твоей девушки. Видишь, оно всё в узорах и красивых рисунках. Красивая гармоничная жизнь и ранняя смерть. Очень симпатичное полотно. Вот 10 апреля 19 часов вечера — это кончик самого длинного волокна. Дальше для неё всё кончено. Твоё же полотно длиннее, будут другие события и переживания. Ты должен просто отпустить...
— Нет. Ты ничего не понимаешь, я не могу дальше жить без неё! Марина — та самая, единственная девушка, которая нужна мне. Я не сдамся. Тем более, я, наверное, единственный и смертных, который встретился с тобой, Кроитель. Это не просто так!
— Всё не просто так. Возможно, это для того, чтобы ты усвоил урок? Смерть — не хорошо и не плохо. У каждого свой ...
Илья не слышал его. Пока старик говорил избитые истины, у парня родилась идея. Перед ним лежали судьбы людей, жизнь Марины, волшебные ножницы и иглы! Он знал, что нужно сделать. Илья сложил друг на друга все полотна и взял в руки ножницы. Бесконечное множество слоев резать оказалось не сложнее, чем лист бумаги. Несколькими быстрыми движениями он вырезал из стопки жизней всех ныне живущих людей небольшой отрезок времени и сшил обратно без этого участка. Вырезанные отрезки он один за другим принялся пришивать к краю жизни Марины.
— .... Поэтому к смерти нужно относиться..., — только сейчас Кроитель оторвавшись от своих глубоких размышлений, взглянул на Илью, — что ты делаешь? Остановись!
Поздно. К тому времени Илья уже успел достаточно продлить жизнь любимой. Не говоря ни слова, он воткнул иглу настоящего на пять часов вечера 10 апреля.
Марина стояла четвертой. Очередь, казалось, совершенно не двигалась. Время будто остановилось. Зачем она пришла сюда в час пик, когда люди после рабочего дня идут по магазинам и затариваются продуктами. В корзинке скромно перестукивались бутылочка земляничного йогурта и зубная паста. Скопление людей, суета, пиликанье касс. Взгляд искал отдыха. За широким окном среди ещё зимних туч проглядывало голубое небо. Ветка берёзы с набухшей нежно зелёной почкой стучала в окно...
Сильное головокружение, длившееся всего секунду, заставило прикрыть глаза.
— Всё в порядке? — склонилась соседка по очереди.
— Да-да, я в норме, — поспешила ответить девушка. Взгляд её широко распахнутых глаз не сходил со стучащей в окно ветки берёзы. На ней, беспомощно трясясь на ветру, висел одинокий жёлтый лист.
Непонятное чувство защекотало в груди. Марина выбежала на улицу. Опрокинутая корзинка упала на ногу подбежавшему охраннику. Через открытые двери прямо в лицо девушки ударил порыв холодного осеннего ветра. У ног закружились сухие пожелтевшие листья. Календарь на экране мобильного показывал десятое октября.
Окружающие с потерянными лицами оглядывались вокруг.
— Что-то с погодой.
— Когда пожелтели листья? Еще пару минут назад деревья были покрыты почками...
— Мамочка, что случилось?!!
Ветер усиливался. Надвигалась суровая фиолетово-сизая туча. Все заспешили по домам.
Марина закуталась в ворсистый бежевый плед с чашкой горячего кофе села напротив телевизора.
На каждом канале передавали о невероятном происшествии, которому даже не находили названия. Передавали, что планета на пять месяцев погрузилась в сон. «Кто украл у нас лето?», «Небывалый циклон», «Во всем виноваты инопланетяне» — подобными высказываниями пестрели и страницы Интернета. Вразумительных ответов не находил никто. Известно было лишь то, что, когда все очнулись, часы и календари показывали уже октябрь. Всё походило на сумбурный, сумасшедший сон.
В семь пятнадцать прозвенел телефон.
— Илья?!! Да, милый я совершенно забыла о нашей встрече. Это, как будто было в прошлой жизни... Но тут такое... разве ты не знаешь?
Илья с огромным букетом гранатовых роз стоял напротив дверей «Шармэль», не замечая паники людей, спасающихся от осеннего ливня, не видя увядающих деревьев, и не осознавая ничего, кроме того, что семь часов вечера десятого апреля прошло, а его любимая жива!
В эту дождливую осеннюю ночь Илье не спалось. Осознание глобальности своего поступка начинало приходить постепенно. Теперь в состояние безграничного счастья начала закрадываться тревога. Капля за каплей она заполняла сознание. И наводила ужас. Что-то ещё будет. Плесневело-жёлтая луна вперила свой полный упрёка взор. Гроза дробью дождя по стеклу и завываниями ветра грозила ему страшным наказанием. Илья смиренно ждал возмездия.
Оно пришло в облике трёх высоких стариков, которые, не открывая двери, просочились сквозь неё в комнату.
— Кто вы? — чужым высоким голосом прошептал Илья.
— Мы — Хранители времени. Впрочем, ты и сам уже догадался. Получив доступ к вечности, ты совершил страшное преступление.
— Знаю, я не имел права, но я отнял всего по пять месяцев. Разве это столь ощутимо для каждого отдельного человека?
— Это ощутимо для человечества. Ты видишь ничтожно мало. Придётся показать тебе плоды твоего поступка.
Старик слева положил руку на плечо Ильи. В глазах у него потемнело, в голове закружился, будто стремительный вызывающий тошноту вихрь.
— Смотри, это следующий год. Ты не подумал, что оставил Землю без урожая? Некому было посеять хлеб и овощи. Оставшиеся запасы потребили зимой. Не осталось семян для следующего посева. Развитые страны смогут найти решение этой проблемы, но это грозит новым финансовым кризисом. А каково странам Азии, Африки? Ты обрёк их на голод.
Илья стоял в центре голодной толпы. Дикие глаза, вспученные животы мужчин, женщин, детей и стариков разных наций и цвета кожи — всё это калёным железом впечатывалось в его воспалённый мозг.
— Как я мог подумать...
— Это не всё, — прервал его Хранитель справа, — смотри дальше. Это тридцатые годы. На Земле вспышка новой формы бубонной чумы. Эпидемия валит людей без разбора. Жар, лихорадка, жажда и судороги сжирают человека за неделю.
— Неужели нет лекарства?
— Лекарство могло бы быть. Его изобрёл бы смышлёный студент из России. Но благодаря тебе ему не удалось родиться. В июле нынешнего года его родители не встретились.
— О боже, боже мой! Достаточно!!!
Хранители сурово покачали головами.
— Смотри дальше. Шестидесятые годы этого века!
Илья стоял посреди руин большого мегаполиса. Развалины небоскрёбов, осколки снарядов, фрагменты тел людей и животных. В ушах звенели стоны раненых, крики потерявших близких, плач осиротевших и свист выстрелов.
— Но здесь-то в чём моя вина? — срываясь на крик, спросил Илья
— В августе этого года на междугородном шоссе заснувший водитель грузовика должен был сбить мальчика, трудного подростка. Благодаря тебе мальчик выжил, вырос, добился власти, и, будучи жестоким тираном, развязал Третью Мировую Войну.
Илья сел на землю, судорожно обхватив голову руками, из груди вырывались прерывистые клокочущие звуки. Слов он больше не находил.
— Таким образом, продлив одну жизнь, ты уничтожил миллионы других. Никто не волен нарушать порядок судьбы.
— Как мне исправить ошибку? Я готов остатками своей жизни возместить пропущенные месяцы.
— Этого слишком мало. Одной твоей жизни не хватит.
— И что же..
Хранитель, что стоял в центре и до этого молчал, протянул Илье тугой рулон серого полотна.
— Возьми. Этого хватит, чтобы восстановить отрезки, вырезанные тобой. Но знай, что ты берёшь годы в долг у вечности. А долги надо возвращать.
— Но как же я сумею вернуть их? — в наполненных слезами глазах Ильи застыло недоумение.
— Отныне ты отправишься на службу к Кроителю. Подбирая лоскутки времени, оставшиеся после его работы, ты будешь сшивать их между собой, пока не восстановишь длину этого полотна.
Илья с готовностью схватил рулон, но вдруг вздрогнул и осторожно спросил:
— А что будет с Мариной?
— Девушка проживёт долгую жизнь — ты ведь постарался для этого. Ты можешь рассказать ей обо всем. Как она отнесется к твоему поступку нам не известно. Узнай сам.
Хранители ушли также бесшумно, как и вошли, оставив Илью взмокшего и дрожащего от нервного возбуждения.
Едва забрезжил рассвет, Илья постучал в дверь Марины. Девушка не спала. Этой ночью сон не шёл, и в голову лезли разные думы. В признание Ильи, совершенно безумное, не укладывающееся ни в какие рамки обыденной жизни, Марина поверила сразу. После увиденного вчера вечером, она была готова поверить в любое объяснение.
— Так, значит, я умерла вчера вечером? — этот факт ещё не мог уложиться у неё в голове, — и всё это ... ты...я люблю тебя!
Марина бросилась на шею любимому и зарыдала.
— И что теперь? Что будет с нами?
— Решать тебе, — Илья опустился на колено, — после всего, что я натворил, ты выйдешь за меня замуж? Только, — он похлопал себя по карманам, — я оставил кольцо дома.
— Да, конечно, да! — плача и смеясь, проговорила девушка, — если они позволят, я разделю твою судьбу, я буду помогать тебе.
Илья взял её за руку и повёл на улицу, на Гурьевский бульвар, где он однажды натолкнулся на палатку Кроителя.
День за днём супруги складывали воедино кусочки человеческих судеб: часы и минуты, месяцы и секунды. Крошечные лоскутки, нити, обрезки терпеливо сплетались между собой. Сколько прошло времени, прежде, чем разноцветное лоскутное полотно достигло нужного размера? Наверно, вечность. Или половина вечности. Хотя может, это длилось всего миг, так как всё это время Илья и Марина проводили бок о бок друг с другом. В этой долгой монотонной работе они умели находить крупицы своего счастья, поэтому вечность была прекрасна.
Наступил момент, когда они протянули Кроителю рулон волшебного полотна, равный взятому в долг. Старик оценил красивую, живую материю и передал её Хранителям.
— Теперь ты узнал цену времени. Вечность начинается с мельчайшей доли секунды. И эти доли стоят столько же, сколько века и эпохи, — Хранители за эти годы нисколько не изменились, — ты вернул долг и искупил вину, поэтому вы оба теперь свободны.
— Какой теперь год? — Илья пытался сосчитать в уме, сколько они пробыли здесь. А Марина вдруг ужаснулась, что они уже состарились. Но лицо Илья осталось прежним, и её отражение не менялось.
— Сейчас не ваш год. И не ваше время. Возвращайтесь в свою жизнь, — Хранители исчезли. А старик — кроитель достал с верхней полки два сплетённых в косу полотна и воткнул иглу настоящего в семь вечера десятого апреля две тысячи десятого года.
***
Жаркий июльский день подходил к концу. Илья и Марина, не спеша, возвращались с пляжа. Медовый месяц был в самом разгаре. Сладкое наливное мороженное таяло на губах, когда девушку неожиданно замутило.
— Что с тобой?
Перед глазами Марины кружилась карусель.
Кроитель отмерил от цветастого лоскутного полотна нужный отрезок.
Татьяна Беликова © 2010
Обсудить на форуме |
|
