|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Добрая фантастика Вячеслав Ледовский © 2010 Правильный подход По вторникам космический зоопарк не работал. У животных тоже есть право на денёк, когда можно расслабиться, посвятить время личным бытовым мелочам. Отдохнуть от навязанной людьми работы — публичной демонстрации своей мощи или грации, ярости или очарования. Конечно, среди обитателей зверинца попадались и эксгибиционисты, те, кто не мыслил свое существование без постоянного внимания, сотен внимательных и обожающих глаз. Но таких оригиналов все же было меньшинство.
К примеру, многолапые буро-малиновые заревы со Стики, не обнаружив перед своими клетками привычную толпу, тут же начинали хандрить. В знак протеста блажили на разные голоса, специально подражая опасным хищникам, и тем самым приводили в понятное беспокойство соседей. Зачастую плохо завтракали — демонстративно не доедали любимую манную кашу. Даже если она была приготовлена идеально — без комков, с крупным сладким изюмом, на свежайшем молоке, с ярко-желтым озерцом вкуснейшего масла. Шестилапы, заползая на конечности соседей, обиженно толпились у стальных прутьев (на самом деле, безопасность обеспечивает невидимое гравитационное поле, но традиции тоже необходимо соблюдать, потому во всех зоопарках обитателей и посетителей разделяют решетки), недоуменно разглядывали служебных роботов, словно вопрошая: «За что? В чем мы виноваты? Почему нет тех весёлых нелепых двуногих созданий, что еще вчера нас развлекали, корчили нам смешные рожицы, подмигивали, смеялись и переговаривались? Их так весёло было дразнить, подражая голосам настолько точно, что они даже не понимали, кто на самом деле сейчас к ним обращается! Если оно и дальше пойдет в том же духе, тогда мы здесь оставаться не согласны! Возвращайте нас домой, на Стику! Там хоть за летающим саксаулом можно погоняться!». К вечеру демонстранты доходили до того, что дружно, всем коллективом, и очень шумно испускали газы. Хотя, возможно, причиною этого был не протест, а сбитый утренним недоеданием график питания. Хорошо еще, что запах был не противный, но даже где-то и приятный — смесь жасминового аромата и сандала с привкусом земляники.
Но с утра среды заревы забывают о своем недовольстве. На Стике ведь, кроме саксаула да возможности пободаться, оттоптаться на конечностях соплеменников иных удовольствий нет. Не говоря уже о манной каше...
Зато только во вторник становится видимым центаврийский хемус. Во все остальные дни об его присутствии в клетке можно догадаться только по оставляемым на песке следам, рычанию, звучащему словно ниоткуда да мячу, гоняемому зверем от одной стенки клетки до другой. Еще, конечно, по тому, как в никуда исчезает еда из миски. Но это только в завтрак, обед и ужин. Собственно говоря, именно этот процесс более всего и привлекает посетителей. Хемуса нельзя считать нелюдимом. Просто он стесняется своей естественной скромной серенькой окраски, и потому при виде разнообразно и ярко одетых посетителей предпочитает становиться невидимым. А по вторникам в зоопарке по дорожкам в основном снуют роботы мышиного, такого же, как у центаврийца, цвета. Потому можно расслабиться, почувствовать себя своим среди своих. Хемус пушит все свои семь хвостов, разглядывает их с нескрываемым обожанием и восторгом. Еще бы, когда центавриец невидим, он невидим для всех, включая самого себя. Так можно и забыть, как на самом деле выглядишь.
Вот кому нет разницы между днями недели, так чечепахам с Денеба. Они безостановочно кружат друг за другом, днем и ночью, не прекращают движения ни на одну минуту, при этом точно выдерживают между особями расстояние в три с четвертью метра. Еды им не требуется — их зеркальные панцири заряжаются от солнечных лучей и являются природными аккумуляторами. Есть версия, что чечепахи мечтают вытоптать подкоп, чтобы сбежать в Сахару или на Меркурий. Может быть, это не так, но площадка, на которой находятся денебцы, на всякий случай сделана саморегенерирующей. И потребляет на свое восстановление два куба полибетона в месяц. Впрочем, чечепахи не унывают и никуда не торопятся. Еще бы, куда спешить при средней продолжительности жизни в миллион лет?
Всех обитателей зоопарка, кроме, конечно, хемуса в видимом варианте — что мало интересно — Маша уже смотрела. Но сегодня ей обещали показать самого необычного зверя Млечного пути, известного в единственном и находящемся именно здесь экземпляре. Обнаруженного отцом девочки, знаменитым астропутешественником Артёмом Лихим, на астероиде, попавшем в гравитационную ловушку черной дыры. Космоброненосец настолько не походил на всё ранее обнаруженное людьми зверье, что возникла версия, что он попал к нам из соседней галактики, а то и через сингулярность из какой-то другой вселенной. Слава богу, не состоящей из антивещества.
— А то произошла бы катастрофа! Рванула бы сверхновая или ещё что! — объяснил дочери Лихой. — Черная дыра в контакте с антивеществом, это абсолютно непредсказуемые последствия!
Покрытая непроницаемым для любых лучей панцирем, находка Артёма явно была живой — двигалась, реагировала на раздражители. Что было с её стороны очень разумно — иначе бы космоброненосца давно препарировали. Правда, зверь ничего не ел, что ученых мало пугало, на весе и подвижности найденыша воздержание не сказывалась. Из этого сделали логичный вывод, что он питается излучениями или гравитацией, благо таких прецедентов было много, да и нашли его почти в открытом космосе, на безатмосферном планетоиде. Удивительно похожий на амазонского броненосца, правда, значительно более крупный и восьмилапый зверь в контакты не вступал. Избегал любого общения — при приближении исследователей тут же сворачивался в тугой клубок, изредка поблескивая фасеточным глазом из-под прикрывающих мордочку лапок. Шкура его состояла из мелких серебристых чешуек, отделить ни одну из которых также не удалось.
Пока необычную находку держали в изоляции, периодически ради эксперимента подкладывая ей в клетку фрукты, овощи, игрушки, и даже запуская мелких неопасных животных — вроде ежиков и крольчат. Объект ни на что не реагировал. Складывалось впечатление, что более всего его устраивал абсолютный покой.
Папа, имевший доступ в спецотдел как первооткрыватель и член исследовательской группы, вдобавок, как почетный со-директор зоопарка, даже предположил, что это — единичная форма квазижизни, случайно созданная неповторимым набором космических факторов. И такой штуки более нигде нет, и никогда не будет. Тут же его обвинили в волюнтаризме, пренебрежении законами эволюции и самолюбовании, что на самочувствии Машиного отца никак не сказалось.
— Раньше такой гипотезы не существовало, и я посчитал своим долгом её выдвинуть! — объяснил он дочери. — Теперь она есть, и всё остальное несущественно.
Но самое главное для девочки было в том, что папа предложил назвать новое существо её именем — «машалихая»! На что имел все права, как первый и единственный, кто обнаружил, описал и доставил на Землю эту форму жизни. Машалихая. Звучит не хуже зарев или хемуса и гораздо лучше, чем арктурский голопопик или слюнтявый лишаец, обнаруженный на Бетельгейзе.
Причем «машалихая» обозначало не только вид, но и род, семейство и так далее, потому как находка Артёма Лихого была уникальной и неповторимой, не коррелировала ни с одним известным человечеству живым существом. Ещё бы, выжить в таких условиях — в открытом космосе и рядом с сингулярностью!
Даже с определением родины существа возникли проблемы — черная дыра с астероидом на орбите проделала слишком длинный путь, начало которого лежало в соседней Галактике, а то и еще дальше. По оценке космофизиков, по дороге она пролетела через несколько тысяч звездных систем только Млечного пути, в большинстве которых люди еще ни разу не бывали.
Спецотдел находился в дальнем конце зоопарка, завершавшемся длинной высокой гранитной стенкой, за которой вдоль теплого моря тянулся песчаный пляж. Собственно говоря, именно туда семья и направлялась. К космоброненосцу решили зайти, потому что, во-первых, это было по дороге, во-вторых, папа собирался надолго уезжать, и сегодня у него, как сотрудника зверинца, был последний выходной, а в-третьих, надо же познакомиться со своим крестником! А то перед одноклассниками будет неудобно. Надо же, Маша Лихая, которая ни разу не встречалась с машелихой! Такого допускать было никак нельзя.
— Па, расскажи еще раз, как ты его поймал? — нахмурив брови, спросила девочка. Эту историю она уже слышала несколько раз, но, как будущий исследователь, считала не лишним освежить память.
— Ну, я летел к Волопасу, и вдруг эта черная дыра. Прикинул траекторию — вижу, явно несется из Туманности Андромеды. А на её орбите, прямо перед «горизонтом событий», астероид крутится, вот-вот в сингулярность провалится. Пара часов у меня была. И не хотел сначала, но будто что-то изнутри толкнуло. Взял и состыковался с планетоидом, чтобы посмотреть, нет ли чего на нем интересного, пока не сгинул. Обыкновенная железно-никелевая болванка. Уже хотел стартовать, но все же решил напоследок еще раз проинспектировал поверхность. И обнаружил в паре миль от себя серебристый комок непонятного происхождения. Отправил роботов, загрузили находку в исследовательский отсек, вижу — явно какая-то непонятная замерзшая зверюга. Причем экранирует все излучения. Чем я только её не просвечивал — сплошной черный контур на экранах. Решил, что она мертвая, причем настолько давно, что закаменела — а кто в таких условиях способен выжить? Чечепахи, и те от жесткого излучения и гравитационного давления сразу бы загнулись. Вскрываю её лазером — а она как подпрыгнет! Хорошо, что успел силовыми полями заблокировать, а то бы вырвалась, натворила делов на моем «Кузнечике». Понятно, сразу развернулся — бог с ним, Волопасом, такая находка! И сразу сюда, к специалистам, в главный космический зоопарк. Теперь второй месяц с этой зверюшкой бьемся, не можем ничего понять. Была бы мертвой — вскрыли бы, может, разобрались хотя бы с внутренним строением. А так — полный тупик! Ну, вот я и решил по траектории этой черной дыры разведку провести, вдруг чего обнаружу.
— Завтра улетаешь? — с грустью спросила девочка. Её белесые реснички затрепетали, глаза стали влажными.
— Да. Да ты не расстраивайся, мы же постоянно по гиперсвязи будем общаться!
— А как же на аэролыжах с Эвереста? Ты же обещал!
— Ну, к марту я вернусь, — смутился Артем, — а если не терпится, то с мамой съезди!
— Ага, с мамой, — тяжело вздохнула Маша, — она ведь всего боится.
— Она тебя любит, милая, — обнял за плечи дочку Лихой. — И я тебя тоже люблю. И вообще, не кукся, тебе скоро двенадцать лет, и тогда я смогу брать тебя в путешествия!
Поправился:
— Понятно, в каникулы, и только если ты будешь хорошо учиться! И не расстраивать маму!
За разговором незаметно подошли к зданию спецотдела. Титановая стена отползла в сторону.
— Добрый день, со-директор Лихой, — прогудел голос робота-привратника, — это ваша дочь? Славная малышка. Напоминаю, присутствие посторонних допускается только в сопровождении сотрудников. Первое условие выполнено. И на срок не более пяти минут. Обратный отсчет включен. Милости просим.
Артём с Машей прошагали по длинному коридору к находящейся в его дальнем конце двери. Её Лихой открыл, приложив ладонь к сенсорной панели. Девочка осторожно заглянула внутрь. Небольшая, пять на пять метров комната была разделена стальной решеткой. За ней, в абсолютно пустой камере на полу свернулся серебристый клубок размером с крупную собаку.
— Вот так всегда, — огорченно сказал папа. — Реагирует, если только его лазером пощекотать. Или сверхжестким излучением. А в прочее время — будто мертвый Лучше бы и вправду мертвым был. Тогда хотя бы вскрыли с чистой совестью. Посмотрели, что там, внутри.
Подошли поближе. Дверь закрывать не стали, зачем, если зашли на несколько минут?
— Ой, какой он славненький. И печальный. Будто его все здесь обижают, — Маша обернулась к отцу, — Папа, мне его жаль. От него такие волны идут. Что ему очень плохо.
— Какие волны? — насторожился Лихой. Вскрикнул:
— Стоп. Что происходит?
Легкое голубоватое свечение, висевшее еле заметной дымкой перед прутьями, погасло. Артём быстро обернулся. Над дверью запульсировал багровый проблесковый маячок.
— Внимание! Тревога! — гаркнул механический голос робота-привратника:
— Отказ гравитационных систем защиты! Всем покинуть помещение!
— Ой, папа, смотри, — пискнула Маша, ткнула рукой к клетке.
Лихой почувствовал, словно сердце в его груди лопнуло на мелкие части и просыпалось к пяткам. По спине прошел холодный озноб. Горло пересохло.
Космоброненосец, будто решив, что приказ об эвакуации относится к нему, просачивался сквозь вертикальные прутья, разом став раза в два уже своих первоначальных размеров.
— Беги, Маша! — крикнул мужчина, сильно толкнул замешкавшуюся дочь к выходу, стал медленно пятиться, держа в поле зрения уже выскользнувшего из заточения противника.
— Да беги, что же ты!
Это уже больше походило на удар по лицу ребёнка, но Лихой не знал, как иначе вывести девочку из ступора.
— Ага, па! — наконец, Маша очнулась, рванула с места, скрылась в открытом проеме.
Одновременно из глаза броненосца рванула искрящаяся молния, хлестнула по руке со-директора так, что она обвисла.
— Ты еще и электрический, тварь? Но меня ты все равно не пройдешь! — нервно пообещал Артём, вскинув другой рукой непонятным образом оказавшейся в ней титановую трубу вакуумного пылесоса и держась между зверём и спасающейся дочкой.
В голове словно включился метроном: сколько времени пройдет, когда подоспеет аварийная спецбригада? Как удержать противника в комнате, не дать вырваться на свободу, где эта тварь неизвестно что может натворить? Догадалась ли Маша бежать со всех ног куда подальше??
— Да куда?! Стой!!
Поздно.
Космоброненосец взлетел к потолку, перевернулся, промчался по нему, будто для него не существовало притяжения, перепрыгнул через косяк, исчез. Грохнула, будто взорвавшись, внешняя дверь.
— Нарушение герметизации спецотдела! — заорал робот-привратник, — неизвестный объект на территории зоопарка! Тревога!! Срочный вызов спецбригады, остальные спасайтесь, кто может!
Адреналин вскипятил кровь, взорвал сумасшедшим ритмом сердце, бросил Лихого вперед.
Коридор — титановая створка входа выломана, будто тараном — рытвины следов в песчаной дорожке — лишь бы не за ребёнком эта тварь помчалась!
Да где же?
Вот они!
Зверюга под ногами остолбеневшей Маши. Рядом с кустом кроваво-алых роз, распустившихся крупными алчущими пчёл и шмелей бутонами.
Не успеть.
— Стой, тварь!
Взревел Артем.
Точно в голову космоброненосца. Словно копье, летит труба вакуумного пылесоса.
Одновременно:
Титановый снаряд будто натыкается на невидимую стену, падает.
Возмущенный вопль дочери:
— Прекрати, папа! Ты её пугаешь!
Странная поза зверя. Между девочкой и Артёмом. Как минуту назад в комнате. Но тогда Лихой пытался укрыть ребёнка от возможной атаки.
— Осторожно, Маша! Это опасный хищник.
— Это ты опасный! И она никакой не хищник!
Да что происходит?
— Маша, отойди от него. Только осторожно. Он может ударить электрическим разрядом. Как меня по руке.
— Это потому что она решила, что ты на меня напал! И не он, а она, еще раз это говорю!
Кто она? О чем речь? И почему дочка так злится на своего отца и совсем не боится страшного соседа?
— Стоп, — поднял руку Артём. — Все ведем себя спокойно! Никто не волнуется и никуда не торопится. Ты можешь подойди ко мне? Только очень медленно и осторожно!
— Конечно, па, — Маша наклонилась к броненосцу. Провела по серебристой шкуре рукой, — не бойся. Он не злой, просто глупый. Я сейчас вернусь.
Зашагала к папе, оставив напрягшегося зверя у розового куста.
— Подожди, ты с ним ... ней разговариваешь?
— Не словами. И не мыслями. Я её просто чувствую.
— Она эмпат?!
Девочка секунду подумала, вспоминая значение слова:
— Да. Она мне сразу понравилась. Я её пожалела. Потому она мне ответила. И мы друг друга стали чувствовать. Общаться. Сначала эмоциями, но сейчас уже образами. Словно картинки в голове возникают. Она их посылает мне, я ёй. А вас она боится. Особенно тебя. Потому что ты сначала бил её рентгеновыми, тахионными и другими лучами, а потом хотел разрезать лазером. А после того, как машалихая попала сюда, вы все время думали, какой бы опыт над ней поставить и даже хотели расчленить!
— Вот оно, значит, как, — Лихой дрожащей рукой погладил русую голову стоящей рядом дочери. Обнял её. С опаской посмотрел на космоброненосца. — А она может тебе хоть что-нибудь рассказать о своей родине?
— Они не говорят, а общаются телепатически, но только с теми, кому доверяют, — поправила Маша, — а координаты своей планеты она сообщит только мне. Потому что вас боится!
«Это уже слишком», — решил Лихой.
— Откуда зверь может знать координаты своей планеты? Ты что-то привираешь! — Весело, чувствуя, как уходит напряжение, сказал он.
— Почему зверь? — грустно спросила дочка, — ты что, её совсем не чувствуешь?
Артём пожал плечами. Руки слегка дрожали, но сердце уже вошло в привычный ритм, и давление выровнялось. Никаких непривычных ощущений. Если не считать легкой онемелости руки, но после удара током это не удивительно.
— Ладно, — решила Маша, — попробую её позвать. Может, получится!
— Не надо, чтобы она к нам подходила! — напрягся Лихой.
— Она не будет подходить, а подлетит, — поправила дочь.
Протянула руку.
Сморщила брови, надула щечки. Еле слышно прошептала:
— Ну что же ты? Это совсем неопасно! Они просто не знали, кто ты...
Радостно вскрикнула:
— Правильно! Молодец, не бойся!
На мордочке космоброненосца появилась вертикальная щель. Две серебристые створки с фасеточными глазами разошлись в стороны. В воздух выпорхнула бабочка с огромными лилово-сиреневыми крыльями ...
Не бабочка!
Крылатая миниатюрная девочка в изумрудном, перетянутом в талии золотистым поясом платьице! С плетенками на ножках, маленькой короной с алмазными искорками на голове...
Подлетела к людям, обиженно сверкнула на Артёма огромными синими глазищами, уселась на плечо Маше с дальней от мужчины стороны. Одной ручкой вцепилась в косицу ребёнка, другой стала поправлять свои пшеничные, словно у Барби, волосы.
— Это... — поперхнулся Лихой.
— Космическая исследовательница. Её корабль в подпространстве столкнулся с сингулярностью, она едва успела в спасательном модуле выброситься на метеорит. Надолго ушла в анабиоз, посылая ментальный сигнал о помощи и надеясь на спасение. Ты её почти услышал, потому и нашел. А потом и ты от общения закрылся, и вы все с ней так вели, что она решила, что попала к галактическим злодеям. Такие в космосе тоже встречаются. Ну, она и закрылась от вас в своем катере. Пока я не пришла, и её не пожалела. Вот так.
Донеся нарастающий гул и скрежет. Из-за дальнего поворота вылетел гравиплан спецбригады.
«Пять с половиной минут», — автоматически отметил Артём, — «выговор за опоздание, усиленные тренировки, пока успевать не научатся».
Скомандовал:
— Отбой! Учебная тревога! Результат неудовлетворительный! Двоечники!! Ну, с вами я позже разберусь.
Повернулся к дочке:
— Ладно. Все хорошо, что хорошо заканчивается. Мои извинения гостье ... Кстати, как её зовут?
— Она не возражает против имени Машалихая, — улыбнулась дочь, — и учти, теперь она живет не в зоопарке, а у нас ... и путь к своей планете покажет только мне, так что, папа, летим втроем!
Артём нагнулся к крылатой дюймовочке. Округлил глаза, разглядывая маленькую фигурку. Надо же, насколько похожа на сказочную цветочную фею Динь-динь из вчерашнего фильма про страну Нетландию!
Абсолютно искренне сказал:
— Простите меня, пожалуйста. Я постараюсь научиться сначала думать ... то есть чувствовать, а потом делать. Я виноват. Чем можно загладить всё произошедшее?
Машалихая вскинула обрамленную золотистыми локонами головку. Глянула на Лихого. Улыбнулась. Подняла руку, щелкнула пальчиками. С них взвилась серебристая пыль. Артем чихнул. Почувствовал, как теряет вес, отрывается от земли.
Инопланетянка ухватила девочку за рукав, мужчину за ворот, и через секунды они с вершины стены смотрели на желтый пляж и огромное, смыкающееся с горизонтом бирюзовое море.
На огромный мир, который наполнен светом и добром. Если самому правильно к нему относится.
Вячеслав Ледовский © 2010
Обсудить на форуме |
|
