|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Добрая фантастика Вадим Климовской © 2010 Рыжик — Вань, глянь-ка, Роджер с ребятами Кота новыми «импульсарами» обвешали! Наверное, на Рыжей хотят высадиться?
— Чепуха! Помнишь, что Светлана Леонидовна говорила? Никаких высадок не будет, так велели Наставники. Полный запрет.
— Наставники, х-хе! — передразнил Артем и, отвернувшись от насупленного Ивана, снова поглядел сквозь бронированное стекло перегородки. А посмотреть было на что!
Свой рейд стажеры первогодки метили закончить в ангаре НТО, в научно-техническом отсеке, вот уже семнадцатый год, подряд, переоборудованный под испытательскую лабораторию техника-конструктора Роджера Шилтера с проф-персоналом. Уже далеко не всем секрет, что спецы кибернетического отдела изобретают в ангарах целой палубы, отведенной по решению Наставников и Капитана, для модернизирования и усовершенствования серв-машин и зондов. Приводили так сказать вековую технику в «практический» вид и подавали ее на применение. В научных классах первогодок и старших стажеров ходили целые легенды о шедеврах мистера Шилтера, и кому не охота была хоть одним глазком взглянуть на новинки умников? Молодые и светлые головы двенадцатилетних озорников этим только и переживались.
— А кто же еще?
— Ты думаешь, Капитана этим проймешь? Он же главный. Захочет и сразу снимет всякие запреты!
— Слушай Артем! — Иван сразу моментально сник, когда разговор коснулся о запретах. — Может, вернемся? Глянули, и хватит, чего зря сердить Учителей?
— Струсил? — резко, с нажимом, надавил на вечный мозоль — гордость, Артемка.
— Ч-чего?! — С запинкой зашипел Иван. — Ты это кого трусом обозвал, а ну повтори? — надвинулся на друга собеседник.
— Ладно-ладно, я пошутил. Смотри, что у меня есть! — и с важным, довольным и чересчур самоуверенным видом мальчуган достал из кармана комбинезона смарт-карту: — видел!
— Ого-о! — На весь технический коридор завопил Иван.
— Чего орешь, дуралей?! Глянем одним оком с близка и в «научку», идет?
Слова восторга и ликования застряли у Ивана в горле, он боялся и тянулся к запретному, мальчишеский азарт брал свое, вверх. Ведь одним глазком! Подходить близко не будем, только с двух метров!
— Ваня, пятнадцать минут до занятий и вернемся в класс, ничего не бойся! — убеждал в край самоуверенный Артем.
— Я... я...
— Чудесно, — просто согласился бойкий товарищ и, вставив карточку в идентификатор, отскочил от бронированной пластины. Ребята дождались, пока на панели не засветился желтый свет: «вход свободен».
— У кого ты спер «ключ»?
— Какая разница.
— У бати, верно?
Артем не ответил.
Электроника запищала, и перегородка разошлась по сторонам двумя половинками, исчезая в недрах стены.
Темный полумрак, мальчишки не успели переступить порог, а стальные плиты сошлись за ихними спинами, отгородив от привычного корабельного света. Иван ахнуть не успел, как пол под ногами сперва задрожал, потом завибрировал. В центре широченного отсека прокатился угрожающий металлический лязг — это не зафиксированные рабочие детали и установки поехали по полу в область наклона, а именно на жмущихся к входной перегородке ребят. Внутри у Ивана все перевернулось: сейчас, нет, точно сейчас! — прозвучит аварийная тревога и их, подрастающее поколение «Скифа» хватятся в первую очередь, а тогда беды не миновать. Родители не единым ремнем и моралью отделают, на совесть приложатся: неделя карцера в каютах обеспечена. Иван задрожал вровень с дестабилизированной системой корабля и тихо захныкал, но самого ужасного и печального не произошло, с той же внезапностью, как, образовавшись, «Скиф» вернулся на нормальный курс.
— Ух, ты, чтоб целую базу, да так кренить, наверняка в местную систему вошли? Точно к Рыжей приближаемся, а ты говоришь запрет, да запрет! Вот что чепуха — запреты твои! — Артем держался молодцом, уже по-хозяйски осматриваясь в отсеке.
— А-а может, пойдем? Взглянули уже ведь, а? — Ивана порядком трусило, и его уже не интересовал ни Кот, ни новшества мистера Шилтера.
— Как хочешь, я сам гляну. Мельком. Одним глазом... ух ты! Вань, вот это да! Ходи сюда!
Сердечко паренька учащено забилось, чего там Артеха успел усмотреть? И что они, в самом деле, не видели? На прошлой неделе Учитель Федор Андреевич на практикуме показывал на испытательной палубе работу ИСМа, что еще на ту груду металла пялиться? Зачем?
— Иди, ты должен это увидеть! Во Ванька, не зря мы трусились, на это стоило поглазеть! — Вещал интригующе напарник.
Иван оглянулся на иллюминатор. Показалось? Или он уловил тень дройда-смотрителя? И вправду, когда так свободно можно было шастать по «Скифу»? Ваня и не припомнит: точно никогда.
Оторвавшись, наконец, от двери паренек хлопая и привыкая глазами к полумраку, поспешил на голос Артема, вокруг мертвые и неживые, с научной точки зрения, остовы техники. Десятка два разобранных дройдов-смотрителей — именно их «скелеты» и манипуляторы с отдельными внутренними частями в момент вибрации базы так напугали мальчишек, с грохотом скользя по полу. Завалы разнообразной и зондовой аппаратуры, Иван даже умудрился приметить горы бытового старья — которое Роджер со своими компаньонами обрабатывал и пускал в утиль. И вот он! То, зачем он с Артехой так рисковали. Кот! Испытательная серв-машина «Кот» — один из первых прототипов планетной разведки, — как осмелился высказаться Шилтер на одной из конференций в Звездной зале. Его моментально забросали вопросами: «Какая мощность машины?», «Насколько Кот сопротивляем внешней среде?», «Выдерживает ли атмосферные нагрузки?», «Проходим на дальних орбитах?», «Имеет посадочную систему?». И когда Роджер постепенно начинал багроветь от злости и возмущения, в бой потянулись стажеры-первогодки, такие смельчаки и сорвиголовы, как Артем. «Какое вооружение у Кота?», «Будут ли первогодки испытывать Кота?» На что мистер ясно и толково, под взрыв хохота и редких аплодисментов молокососам, объявил: «Естественно, когда вас, молодые джентльмены, включат в штат разведывательного патруля». А это автоматом означало, как минимум через пять-шесть лет. Не меньше...
Вот тогда на подступах к НТО Иван и заподозрил неладное, Артем просто-напросто решил отплатить конструктору той же монетой, той же манерой — бестактным вмешательством в замкнутый мирок хвастливого англичанина.
А может все дело во вспыльчивом характере Артемки, который, будучи сыном гордых родителей, не смог простить вальяжной выходки инженера-конструктора? Скорее всего, так.
Обходя бронированные пластины Кота, снятые с прошитых метеоритами боков серв-машины, Ваня приблизился к трехметровым, здоровенным ступоходам металлического гиганта. Уперся в холодную, когтистую лапу и замешкался, понимая, что товарищ куда-то пропал.
— Чего там возишься? Давай руку!
Иван аж подскочил на месте, голос дружка, донеся сверху, с высоченной правой ножищи Кота. Это что же Артем... Артем?
— Ру-уку давай! — зашипел громко первогодка.
— Я-я не...
— Да залазь, хватит трусить! Глянем на кабину и назад. Слушай, Роджер и впрямь усовершенствовал «котяру», все есть! «Импульсары» что надо! — азартно трещал бедокур.
Дрожа всеми конечностями, Ваня протянул вверх руку и мигом почувствовал крепкую хватку друга.
— Подтягивайся, ты что забыл? Там же уступы для ног, шевелись!
Внутренне сотрясаясь, мальчишка зацепился свободной ногой за выступающие суставчатые края и полез за Артемом, сбивая пальцы и колени, ставя синяки. И как только напарник умудрился так быстро взобраться по гладкому «телу» Кота? Точно тренировался, интересно на чем? На внекорабельных дройдах-ремонтниках?
— Ставь ноги в уступы, чего тормозишь? Ты ж, блин, тяжелый!
Проигнорировав возмущения авантюрного дружка, Иван подлез к кабине серв-машины, она была наглухо закрыта. В брюхе Кота виднелась полоса люка. Ну, все задраен намертво, сейчас полезем обратно!
— Ты куда, Иван?
— Так люк...
— Ща открою, — смарт-карта легла в желоб идентификатора — и снова желтый свет. У Ивана душа ушла в пятки, он в ужасе забубнил в панике:
— Ты где это взял эту карту, а? Покажи-ка ее мне Артем!
— Не ерепенься, все будет пучком. Это запасная. Я взял ее с дежурки.
Иван жадно сглотнул.
— Шилтера?
— По-моему да, не помню, я хватанул не глядя. Мне абы в НТО попасть. В рубке Кота пошарить.
И столько уверенности и самодовольства в том голосе, ну прям царь-бог, а не плаксивый сопляк!
Пока Ваня хлопал ртом, Артем уже впихнулся в узкую сердцевину Кота, влез в ложементное кресло серв-машины и восхищено охал и ахал себе под нос от восторга.
Ваня огляделся по ангару — тихо и боязливо. Взрослые до сих пор их не хватились. Может рвануть прочь? Назад в «научку», пока не поздно?
— Лезь сюда! Это улет, Ванюха! Мы гении! Герои! — верещал в рубке дружбан.
Съеженный и трясущийся от переживаний Ванька вскарабкался в душную, пропахшую маслом, синтетикой и проводкой рубку. В «черепной» Кота ему не понравилось. Как-то отчуждено и не спокойно было, находится внутри пятиметровой махины, которая высилась над дройдами, спутниковыми каркасами, остовами зондов и бытовым хламом. Холодно и отвержено встретил их молчаливый, недоброжелательный Кот. Притаившийся «котяра»!
— Консоль управления! Рычажной руль! Система сканирования! Ах-х, смотри, система наведения и... пульт импульсного орудия! Бластерные излучатели, х-хо! Да Роджер постарался! А ты говоришь, не к Рыжей идем! К Рыжей, куда же еще? — тараторил Артем.
Ваня вцепился в подлокотник кресла, степенея от холодка, подбирающего снизу живота. Его взор не отступал от бегающих, шаловливых ручонок Артема. Он торопился вразумить товарища, но напарник проворно выхватив «смартовку» вкладывал ее в паз «ключа». Глухой рокот прокатился от рубки по корме, корпусу и ступоходам Кота. Ваня ощутил, как задрожали манипуляторы серв-машины. Крик помощи застрял в горле.
— Работает!! «Котяра» готов к... бою! — загорланил радостно Артемка, поворачивая рулем корпус Кота то в одну, то в другую стороны, и даже вокруг своей оси. — Проверим манипуляторы!
Ваню словно ото сна разбудили.
— Хватит! Все! Вылазим! Слышишь Артем, хватит!
— Сейчас...
— Роджер с нас...
— Да сейчас! — Правый рукав Кота поднимался, гудя сервомоторами. — О-о-о! Излучатели новенькие! А ну-ка!..
— Что ты делаешь?! — дико завопил в истерике Иван, хватая товарища за руку, Кот ощутимо дрогнул, когда палец Артема слизнул с пульта и ненароком зацепил управление бластерных излучателей. Момент и роковая ошибка — сотворены! Загудели накопители. На клешне-манипуляторе зашипели дефемблеры, поглощая отдачу, а из ствола кистевой пушки машины вылетела струя плазмы, выжигающая в настенной переборке «Стрижа» пылающую дыру. Секунда — и завизжала аварийная сирена, окоченевшие стажеры примерзли в кабине. Это конец! Это...
Хлопок: перегородка отсека ушла в стену, в дверях Роджер, инженера-консультанты и помощники, Учителя, старшие борт-сотрудники и, конечно же, бледная и взъерошенная Светлана Леонидовна.
Вот теперь точно капец!..
— Куда ты Роджер смотрел? Что значит, не виноват? А ну да, ну да, у тебя на все всегда существуют подготовленные ответы! Конечно...
— Не паясничай, Семен, все закончилось спокойно.
— А если бы они выстрелили в обшивочную переборку? Мощность импульса хватило б с первого раза разнести ее в щент! За ней космос! Холодный вакуум, ты это понимаешь своей головой? И ты Стас, ты офицер охраны и... и...
— Достаточно, Семен. Достаточно! — Резкий голос, как безмерное пространство Вселенной. Это голос Капитана «Стрижа». — К вечерней вахте я с нетерпением ожидаю ваших рапортов, понятно? Свободны. Светлана и Роджер останьтесь.
Капитанская каюта опустела в считанные секунды, глазом не успеешь моргнуть, а в стандартных метрах кроме вышеназванных персон больше уже никого нет. В дверях попытался задержаться Федор Андреевич, но Капитан исподлоба раз на него зыркнул и пожилого технаря, сквозняком сдуло.
— Сергей Иванович, я хочу принести вам свои самые глубочайшие извинения, честное слово я не подумал, что такие проворные ребят, как Артем... и Иван могли пробраться в дежурку и похитить дубликат смарт-карты, — краснея, оправдывался мистер Шилтер.
Капитан «Стрижа» Сергей Иванович Гладов с предельной неспешностью скручивал провода аудивизора, диктофон аппарата записывал все объективные показания виновников инцидента и теперь то, что собирался им сказать в конце разбирательства он, вряд ли надлежало вводить в протокол. Самые заключительные выводы Сергей Иванович приберег не для общественности межзвездной базы и тем более не для истории, а сугубо ушей провинившихся спецов. Сложив пальцы домиком, и подперев подбородок, Капитан на пару секунд прикрыл уставшие, воспаленные от бессонных ночей глаза.
— А разве Наставники не требовали вас хранить имущество НТО под жестким контролем?
Роджер Шилтер звучно выдохнул.
— У меня в каждые три дня проверочные испытания и выход в космос. Кот постоянно проходит тестированную проверку, я готовлю его...
— Ладно! Хорошо. — Капитан открыл глаза, но взгляд блуждал очень далеко. — Светлана Леонидовна у вас претензии к мистеру Шилтеру какие-нибудь есть?
Шилтер сдавлено захлопнул рот и снова его открыл. Запахло жареным.
Учительница поиграла желваками.
Сергей наблюдал за ней из-под полуприкрытых век. В бежевом комбинезоне она особо хороша, когда-то он интересовался ею, пока в его жизнь не ворвалась Юля и не изменила ее крутым поворотом. Он до сих пор не смог досконально разобраться в своих чувствах, что же привело к их поспешному разрыву? Несносность характеров или неуступчивое лидерство двух личностей как в одной каюте, так и в общественной жизни базы?
— К господину Шилтеру претензий не имею, считаю виновниками бед первогодок Артема и Ивана, капитан. — Резка и неприступна. А за что его любить, после обмана чувств?
— В таком случае провести разъяснительные работы и доложить, — Сергей подумал и добавил, — к вечеру вы услышите мнение Наставников и мой вердикт. Свободны!
Они вышли. Он остался один.
Каждую неделю что-то происходит. Каждую неделю! То с дройдами, то злоключения с андроидами, то самоуправство над базовой системой, то попытка вояжа в космос, а теперь на тебе — взлом НТО и боевое крещение Кота в «домашних» условиях. Молодежь мается и мучается от скуки. Если не синдром Ронгеля, так безделье, точно их уничтожит, поэтому верно говорит Наставник Егор: пришло время действовать и принимать эволюционные решения. Какими бы они трудными для нас не были, но мы холодно и жестко должны сквозь них пройти. Выживание цивилизации землян испокон веков протекало в непрерывной борьбе за жизнь. Разве космос и окружающие их мириады миров тому исключение? Сергей внутренне понимал, кто-нибудь когда-нибудь запустит сию машинку на полную мощность и возрождение хомо сапиенс забьет регулярным ключом, так пусть же этим открывателем станет он, а первопроходцами неизведанных миров...
В анналах информатория межзвездной базы «Скиф» осталось множество источников того, почему потомки землян, а ныне капля беженцев среди несчетного количества, выброшенных планетой Земля в космос изгнанников, оказались в глубинах Млечного Пути, далеко от матушки Родины. Но как в любом сжатом цензурой и критикой обществе, человек рождался и рос на почве взращенных и отшлифованных старшими поколениями форматированию. Фундамент знаний первогодки-стажеры получали из уст Учителей, а прикладная литература печаталась и формировалась исходя из умозаключений и суждений почитаемых Наставников. Наставников никто не избирал, ибо за сто пятьдесят лет блужданий в глубоком космосе сменилось два поколения «Скифа» и уровень рождаемости критически снижался, а средний возраст неукоснительно падал вниз. Ответ всему — синдром Ронгеля. Эта болезнь пожирала звездопроходцев одного за другим, не щадя ни женщин, ни детей. Именно из-за роста пораженным сим вирусом экипажа базы, Наставники во главе с Капитаном и советом Учителей приняли решение: забросить в планетарную систему Гнездо Ориона челночный катер с первопроходцами на борту. Основателями чужой и внеземной земли. Исследовательский центр «Скифа» полтора бортовых месяца изучал неприветную планетку земного типа. Со снежными шапками в полюсах, умеренным климатом в центральных широтах и густой смешанной растительностью в южных частях материка. Планета имела один основной континент и гроздья мелких островков с аэрофотоснимков. Густую облачность. Это давало надежду на выживание, значит, выборочная группа испытателей имела неплохие шансы на адаптацию на Рыжей.
Рыжик. В каталоге новых звездных и планетарных карт: S-107-3. Находится в границе Туманности Ориона. Солнца: Ригель и Каэн — двойные звезды. Первая: голубовато-белый гигант Ригель и желто-сероватый, средней величины Каэн. Вокруг Ригеля Рыжик делает 26 часов оборота, вокруг Каэна — 26,3. На S-107-3 не обнаружена разумная жизнь, правда, это предварительная разведка с дальних орбит зондами. Так же не выявили и примитивных инфраструктур типичных разумным цивилизациям, хотя Наставники Симеон и Евгения считают, что понятие под термином «разумная цивилизация» следует истолковывать с многогранных сторон, например, на Рыжеке при детальном исследовании может выявиться не технологическая, а биологическая сверхразвитая цивилизация разного типа. Естественно такой поворот дел может привести к нежелательным последствиям, тем ни менее большинство совета признало, эксперимент возможен и имеет место произойти. Земной вид должен закрепиться на любых, благополучных для этого участках космоса. Следующий вопрос перед коллегией: как долго межзвездная база «Скиф» планирует скитаться по бесконечному пространству?
Этот вопрос привнес в лидерский штаб лишь череду новой сумятицы и разногласий...
Решение: осваивание и покорение возможных для исследования миров Галактики оставить открытым.
Дата: (бортовое время) 18 июня 2166 год н. э. (153 год на борту «Скифа»)...
ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА:
ЧЕЛНОЧНЫЙ КАТЕР ТИПА СТАНДАРТ — 047Н («ПУМА»)
ПРОВЕДЕНИЕ ТЕСТОВЫХ ПРОГРАММ: 053-888
ЗАГРУЗКА ОБОРУДОВАНИЯ. КОМПЛЕКТАЦИЯ ПАКЕТА «ИСПЫТАТЕЛЬ»
ПОГРУЗКА КАМЕР ВРЕАМА
Обработка данных:
ОТВЕТ БОРТУ «СКИФ»: НОРМА
ЗАДАЧА ОПЕРАТИВНОЙ «СКИФА» «ПУМЕ»:
АКТИВИРОВАТЬ ДВЕНАДЦАТЬ КРИОГЕННЫХ КАМЕР И ПОДГОТОВИТЬ ЧЛЕНОВ КАТЕРА К ВРЕМЕННОМУ АНАБИОЗУ. РАСЧЕТНОЕ ВРЕМЯ СНА: ДВА ЧАСА СЕМНАДЦАТЬ МИНУТ ПО БОРТУ «СКИФА»
ЧЛЕНЫ ЭКИПАЖА СТАНДАРТ — 047Н:
СТАРШИЙ УЧИТЕЛЬ АНДРЮШЕВА СВЕТЛАНА ЛЕОНИДОВНА
МЛАДШИЕ ИНСТРУКТОРА-УЧИТЕЛЯ: ЖВАНОВ СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ
ПРИХОДОВ ЛЕОНИД ГНАТЬЕВИЧ
НИКОС ОССИС КОРНОПОЛУСС
ЛЕВАНДА ЖОЙЧ ЛЕВИНСКА
ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЙ ПЕРСОНАЛ: ДЖИННА ХАРЧИНА (биолог внеземных культур)
ЭСТЕРАЛЬДА ВИШЕК-УШАКОВА (микробиолог)
БУЖЕВ СЕМЕН АНТИПОВИЧ (планетолог)
ЛЕШАНОВ ФЕДОР УСТРИМОВИЧ (космогеолог)
РАМОРИС ХЬЕВ РАВЧИК (техник-инженер)
СТАЖЕРЫ-ПЕРВОГОДКИ: ГРИШИН АРТЕМ ФЕДОРОВИЧ
ЛОКШИНА СИРИЛЛА ФЕДОТОВНА
СПИСОК УТВЕРЖДЕН И ПОЛНОСТЬЮ УКОМПЛЕКТОВАН
ИЗМЕНЕНИЙ НЕТ. ДОРАБОТОК НЕТ
ПРОЦЕСС: АКТИВАЦИЯ И ЗАГРУЗКА.
КОНЕЧНАЯ ЦЕЛЬ: S-107-3 (РЫЖИК)
ТРАЕКТОРИЯ В БАЗЕ КОМПЬЮТЕРА КАТЕРА
ВЫСАДКА: СЕВЕРО-ЗАПАДНОЕ ПОЛУШАРИЕ. СОЛНЕЧНАЯ СТОРОНА
ПРОБУЖДЕНИЕ ИЗ ВРЕАМА ПАСАЖИРА АНДРЮШЕВОЙ СВЕТЛАНЫ ЛЕОНИДОВНЫ РОВНО ЧЕРЕЗ 30 МИНУТ.
ДО ЗАПУСКА СИСТЕМ И СТАРТОВЫХ ДВИГАТЕЛЕЙ 21 МИНУТА...
Он прикоснулся к холодному спектролиту так, как делал это тысячу раз до этого дня, но сегодняшний день особенный. Нервная дрожь не отпускала с обеда. Не отпускала в ходе расследования инцидента и обещала еще держать в напряжении не один день. Сегодня легендарный день в истории борта «Скиф». Сегодня они намерены оставить о себе память. А там судьба решит, будет ли эта память вечной для потомков землян или затухнет в жалкие, роковые секунды? Они намерены попытаться! Они всегда, с давних эпох возникновения человеческой расы, пытались и покоряли, теперь их цепь жизненных генов оторвалась от материнской пуповины — планеты Земля, вырвалась в безжалостную неизвестность, в отместку Вселенским прихотям и капризам. Люди пообещали друг другу жить и в силу обстоятельств, стремились железно выполнить данные клятвы.
— Ты можешь еще все повернуть обратно...
— Нет, — он сказал это так тихо, что Юле оно скорее показалось, чем долетело до слуха и сознательного понимания.
— Катер еще на борту «Скифа», ты можешь...
— Нет, — более уверено, но надтреснуто.
— Кого ты больше всего жалеешь себя или... ее?
Ревность! Вечная ревность! Сколько они могут помнить душевные раны? Ведь между Светой и мной давно нет ничего общего. Холод! Парализующий мышцы холод. Вакуум, как за стектролитовым Оком.
— Мы имеем право на шанс, иначе завтра нас никто не простит, а судьба больше никогда не предоставит возможность.
Сухие, жалкие оправдания. Конечно же, и со смыслом. Естественно!
— Гришины считают, что ты взъелся на Артема, они никогда тебе не простят того, что твой выбор пал на их сына...
— Пустяки. Они одумаются. Взвесят все от «а» до «я» и угомонятся. Отойдут. К Артему я не придирался, тем более что он злоумышлял с Иваном, а к Шелковым я, отнеся без притеснений, неделя карцера для их сына и интенсивная школьная программа. Учителя я надеюсь, не дадут ему времени на отдых и расслабление?
— Когда они жалели нас? — парировала с той же сухостью Юля.
Он кисло улыбнулся, наблюдая как в трех миллионах километрах от «Скифа» дрейфовала в бездонной пустоте тускло-рыжая S-107-3. Будущая родина первооткрывателей группы Андрюшевой Светланы Леонидовной, некогда, казалось бы в прошлой жизни, его возлюбленной. Рыжик!
— До старта одиннадцать минут. Через минуту здесь будет дежурный персонал, Юля.
Она дернула головой, волосы разметались по плечам. В отражении Ока он видел ее силуэт. Ей было обидно. Нет, он не гнал ее с капитанского мостика, но в который раз между ними вот таким образом обрывался разговор, на не завершенной ноте, оставив за собой недомолвки и невысказанность. Глупая и не разрешенная проблема в их общении, Юля боялась, что из-за замкнутости Сергея и прошлого, у них в отношениях зияла ощутимая преграда. Возможно после исчезновения Светланы из жизни «Скифа» он поменяется и, наконец, увидит ее по-настоящему, с безграничной и целостной любовью? Следовало надеяться. Ведь развязка так рядом.
— Мне пора, — она вышла из рубки, оставив его с бортовым компьютером «Скифа» один на один.
И не прошла и минута, он не успел даже решиться на первоочередные действия экспериментальной программы, а спиной почувствовал шелестящий шорох открываемой перегородки — кто-то из персонала заявился на мостик, завершая ему компанию.
Хотя...
Жужжание электромотора, он сжал скулы: Наставник. Интересно, кто это явился?
Капитан медленно обернулся. Федоров!
Один из старых и древних Наставников, чьи глаза и память видели и помнили первых беглецов, покинувших на межзвездной базе бедствующую катаклизмами Землю. Гея вышвырнула своих детей вон, приказав искать место для жизни в пучинах Вселенной. Капитан отчего-то чувствовал, что сегодняшняя ночь на борту «Скифа» станет точкой отсчета всей цивилизации Земли. Чувства, подкрепленные делом и, Наставник Федоров сделает все, чтобы сие чудо через восемь минут свершилось.
Под такт жужжания инвалидной коляски, мирно гудели электронные цепи компьютерного мозга «Скифа». База делала полуоборот вокруг Рыжей. Вот-вот они сойдутся с траекторией старта челнока, следовало поторопиться.
Сергей Иванович с непринужденным спокойствием взглянул на высохшую мумию в коляске, иначе то создание, изъеденное синдромом Ронгеля, по-другому назвать было никак. Дряхлая кожа, натянутая на деформированной черепушке старика, как барабан. Капитан видел перед собой страшное зомби. Подобие на человеческое существо.
— Ты боишьс-ся?
— С чего вы взяли?
— Потому что боимся и мы.
Переживайте сколько вам угодно, только оставьте меня в покое!
— Сейчас прибудет персонал.
— Я останусь до последнего этапа операции.
— Наставники мне не доверяют? Не доверяют капитану корабля? — глаза Сергея засверкали.
— Перестань. Кому доверять, как не тебе. Второго такого ответственного парня на «Скифе» нет.
Слабый смешок слетел с его губ.
Он отвернулся, чтобы не видеть своего будущего.
Как приятно смотреть в черную, искрящуюся мирами пустоту. Человек может вечно глазеть на три вещи: на огонь, воду и на то, как кто-то работает. С выходом человечества в космос, люди открыли четвертую забаву для глаз — это бесконечное созерцание космоса. Планет. Звезд. Туманностей и Галактик. Сто пятьдесят лет блуждания по Млечному Пути, что ждало их и «Скифа» дальше?
— Я не буду мешать.
Он смотрел на зеркальную, освещенную Ригелем поверхность Рыжика, туда, именно в то полушарие планеты, должен спуститься челнок, если тому будет сопутствовать удача и Господь Бог.
Ему не дали ответить...
Вошли один за другим: зам. командор Ханк, борт-координатор Силаев, навигатор Селезнев и комп-техник Ши Сунг. Поздоровались. Заметили кресло Наставника Федорова, приосанились, набрались излишнего официоза и нервенности. Сергей привычно занял место в капитанском кресле. Работа пошла.
— Проверить системы «Скифа» и «Пумы»!
— Есть, капитан! — Силаев тестировал всю компьютерную оболочку базы.
— Норма?
— Норма.
— Сунг, последняя оперативка системы...
— Есть!
— Селезнев, проверка маршрута.
Заработала локационная система. На внутреннем экране Ока возникла диаграмма приближенного и увеличенного объекта: планеты S-107-3. Под общим названием Рыжик. На диаграмме от точки дрейфующего в космосе «Скифа» протянулась пунктирная черта — это введенный навигатором Селезневым маршрут челнока «Пума».
Момент истины настал!
— Старт челнока!
— Есть: старт челнока!..
Двигатели взревели и отстыкованные цепи разомкнулись, отправляя катер класса «Пума» в свободный полет. По корпусу челнока прокатилась конвульсивная дрожь умирающего дракона. Зажглись амортизационные датчики и сработали компенсаторы нагрузок в двенадцати камерах вреама, в которых спали глубоким сном двенадцать человеческих судеб, брошенных в надежде на авантюрный эксперимент Наставников и большинства Учителей в жерло неведомой планеты. И только одному Капитану была отведена роль покорного исполнителя приговора. Они заснули в своих койках, а будут разбужены внутренней системой катера в момент завершения анабиозного сна. Их изумления и крики будет со смешанным чувством удивления и изумления слушать неведомый, загадочный мир, но это будет потом, после пробуждения, а сейчас...
Двигатели заработали на полную мощность и «Пуму» разогнало до предела. Катер выходил на заданный маршрут.
Корпус «Скифа» удалялся, скрывался в чернотах космоса, ускользая в тень Туманности Ориона. Далекий Ригель и Каэн зажигали новый день в южном полушарии Рыжей, и межзвездная база постепенно превращалась в серебристую точку.
Стандарт-047Н, наконец, попал в поле притяжения рыжей планеты и стал валиться с заданного курса, компьютер забил тревогу, пытаясь помешать не рассчитанному людьми сбою, но там где человеческий ум и логика спасовали, сработали везение и удача: «Пуму» выровняло, и она изменила градус падения, забирая на установленную Селезневым точку.
Шарик S-107-3 разрастался, обхватывал весь спектролитовый экран катера и тянул корабль в необходимые орбиты экзосферы. Электроника запищала, по панели понеслись рядами сводки и данные: об атмосфере, флоре, фауне и климатических изменениях. Правда, некому было их читать, знакомиться с цифрами и обдумывать показания умной машины.
Челнок врезался в термосферу и впился в верхние слои мезосферы, корпус завизжал и раскалился. Смены температуры. Защитный слой атмосферы боролся с внепланетным объектом. Изничтожая пришельцев, словно паразитов в организме.
Стратосфера...
Тропосфера...
«Пума» выбрасывает закрылки и включает посадочные контролеры. Готовятся к выбросу ионные парашюты.
Облачность отступает. Раскаленный до красна корпус, но сила падения челнока не уменьшается. Ветер свищет и воет. Слетают ионники. Система катера ревет на полную, да разве людям в камерах вреама до этого есть дело?
Горный ландшафт: скупые и невысокие, скорее чуть припорошенные жидким снежком гористые холмики. Именно на них рассчитывал свалиться Стандарт-047Н. И этому действу никто не мог помешать.
Перепуганные птицы со свистами разлетались прочь, диву дивясь на чудо падения, а редкая живность среди крутых холмов в опаске задрала к небу испуганные головешки. Оставляя за собою красный, дымящийся шлейф, катер полудугой шел на столкновение с узким, мелким ущельем. Сиганули врассыпную все местные обитатели снежного края, с дальних дистанций наблюдая, как кроваво-черная стрела чуть замедляя ход, врезается в гористую местность и, создав мощное землетрясение, всполошила пятидесятимильный квадрат.
Черная пелена дыма еще курилась над местом аварии, а первые, отважившиеся на разведку хищники Рыжей собрались у ущелья, в отдалении пялясь на почерневшие, деформированные, закопченные бока полуразвалившегося при падении челнока. Катер застрял между скал над стометровой пропастью, увязнув как короб в бутылке. Горящие искры летели из-под его днища, затухая в снежных сугробах. Звери трепетно принюхивались к новым, совершено незнакомым запахам. Запахам человека и его творений.
Одно из невиданных людскому глазу животных приблизилось к эпицентру падения на расстояние удобного наблюдения и с паническим интересом засвидетельствовало:
...в развороченный горной породой корпус пробивался налет снега и холодного, морозного ветра, а дальше в недрах рубки в криогенной камере в спектролитовый колпак аппарата вреама надсадно и остервенело, билась кулачками девушка, беззвучно кричащая и хлопающая безумными глазищами.
Испугавшись увиденного обитатель холмов юркнул в нору, а Светлана Леонидовна невидяще и иступлено продолжала, разбивая в кровь кулачки бить, бить и бить.
Ей осталось так орудовать совсем немного: одиннадцать с половиной минут, ибо капитан побеспокоился тайно и расчетливо, чтобы она проснулась первой, и первой оценив ситуацию, приняла серьезные и правильные решения.
Конечно же, Андрюшева и остальные лидеры группы узнают это потом, после пробуждения, но пока: неизвестность давила и поглощала, а Света находилась на грани безумия и шока.
Единственное что пожелали о себе оставить в память Наставники и Учителя — мнемокристаллы с хронологией и историей «Скифа» и земного возвышения в космос. В отобранных цензурой сборниках. А дальше... а дальше штурм креогеннового спектролита и паника.
Жизни открывателей в их сильных и уверенных руках!
Бьющиеся кулачки о крепкий корпус камеры — Света очень быстро уставала, но также быстро подходило время ее «пробуждения»...
Продолжение читайте на сайте: Проза.ру под авторским псевдонимом Влад Климов.
22.03.2010
Вадим Климовской © 2010
Обсудить на форуме |
|
