|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
А был ли мальчик? Олег Калиниченко © 2009 Королева с нами! Село стояло здесь испокон веков. Черная тайга успела отступить кое-где и за горизонт. Но дубрава за околицей почиталась священной. Здесь проводились праздники, свершались таинства. В стародавние времена стояло капище Перуна.
***
Дождь лил с самого утра. Лил и лил. И не было ему ни конца и ни края.
С десяток стражников топтались по колено в чавкающей грязи вокруг исполинского дуба, растущего на лугу в нескольких саженях от рощи. Настроение было хуже некуда. Подстать работенке, которую предстояло выполнить.
С мощной нижней ветки дерева чуть пониже голов свисала петля из доброй пеньковой веревки. Двое, стоящие тут же, были подстать друг другу. Крестьянин комплекцией напоминал медведя. И суровый, мощного сложения воевода. Крестьянин безучастно готовился держать ответ перед Господом. Как бунтовщик. Вместе с четырьмя, стоящими неподалеку. Тем предполагалось отрубить головы.
Все приготовления к казни были закончены. Чуть в стороне, у околицы села толпились остальные крестьяне, окруженные плотным кольцом воинов.
Воевода нетерпеливо поднес петлю к голове главаря бунтовщиков. Десятеро его воинов настороженно топтались в двух шагах с алебардами наготове.
Яростный порыв ветра разогнал тучи. Дождь прекратился. Выглянуло солнце.
Петля на шею приговоренного не лезла. Голова оказалась на удивление большой. Пришлось немного распустить веревку. Теперь стало как раз впору.
Крестьянин двумя руками удержал напоследок руки воеводы с петлей, и мечтательно проговорил:
— Дождик кончился. Это хорошо. Королева не любит дождя!
Воевода сердито выдернул руки из заскорузлых крестьянских ладоней — опять, дескать, за свое! — и принялся рывками натягивать петлю на мощную шею. Дело пошло лучше. Но было оно гнусное, и с ним хотелось поскорее кончать.
Внезапно выражение лица крестьянина изменилось. Как будто увидел что-то у воина за спиной. Воевода на миг даже оглянулся. Но ничего подозрительного не заметил.
И оторопел, вновь глянув на приговоренного.
Глаза у того яростно сверкали.
— Королева с нами! — рявкнул тот громовым голосом.
Воевода продолжил натягивать петлю тому на шею. По размеру она как раз приходилась впору. Но теперь дело не пошло.
Крестьянин выхватил веревку из крепких рук воина и одним махом перебросил петлю на шею тому самому. Воин успел подсунуть под веревку пальцы. Рука крестьянина схватила веревку повыше головы, намотала на ладонь, дернула с медвежьей силой.
Колени воина подогнулись, глаза потухли, и он остался висеть на полусогнутых ногах.
Воины были настороже, но и они не успели за мгновенной сменой декораций.
Сверкнули алебарды, но как будто сам дьявол вселился в бунтаря. Он выхватил у двоих алебарды и возвратным движением снес головы обоим...
Крестьяне с голыми руками яростно атаковали воинов, отбирали оружие, разили направо и налево. И не было нигде спасения. Разве только бегством.
И отступили остатки дружины, и невозможно сделалось соблюсти волю княжью. И отправились они в стольный град на княжий суд. И не преследовали их крестьяне, буде те сами отошли, и не стали, таким образом, более разбой чинить.
***
— Так вот просто и отпустили? Не могет того быть! Так вы же вернетесь! — воскликнул здоровенный детина, собеседник седого воина.
— Чтобы вернуться, надобно еще, чтобы князь головы не снес! А то не человек, а медведь в человечьей шкуре! Повесить воеводу, это силушку надо иметь!
— Ничего, у князя и на медведя управа найдется! — недоверчиво возразил детина.
Харчевня на удивление оказалась заполнена почти под завязку. В сильном гуле едва ли кто из окружающих прислушивался к негромкому разговору.
По правде сказать, там и прислушиваться было не к чему! Крестьяне, бунтующие уже несколько месяцев, в очередной раз наголову разбили княжью дружину.
Кто она такая, эта самая королева, да откуда взялась, сказать толком никто не брался. Ни в этом отряде, ни в предыдущих, никто из выживших и в глаза ее не видел.
***
— Так, встали, двинулись! — скомандовал плотный мужчина с черной окладистой бородой.
Был он богатырского сложения, и напоминал скорее боярина, нежели купца.
Кони во дворе были уже запряжены. Все готово к пути.
Все, да не все! Что ни говори, смутили речи незадачливых дружинников душевный покой путников. Ибо дорога их лежала аккурат, в те самые края. Где появилась по весне нынешней неведомая королева.
***
— А я говорю, разбойники это, тати ночные! И быть по иному не может! — убежденно втолковывал седой всадник непонятно кому.
Черноусый здоровяк, скачущий рядом, степенно заметил: «Какие ж тати! Озоруют-то днем, каждому ведомо! А чтобы ночью кого обирали, да жизни лишали, про такое в здешних местах и слыхом не слыхивали!»
Дорога шла глухим лесом. Тут и днем не очень-то разглядишь лихих людей, не то, что ночью! Ночью здесь, пожалуй, и звезд не сыщешь. Ночью, правда, добрые люди спят, а о всяких там прочих и сказу нет!
Но сейчас-то был день! И лихие люди что-то не встречались. Вопреки упорным слухам. А как вырубки начались, и тем более!
Ярко светило солнце, поля сменялись редкими перелесками, а в головах крепко-накрепко засели семь разбитых, начиная с нынешней весны, дружин. И это только из тех, что на слуху. А сколько сверх того — неведомо.
— В этом граде все богаты! Изоб нет, везде палаты! — аккомпанируя себе на балалайке, прокричал молодой стражник с телеги. Товар стерег, и оттого сидел на телеге, и руки оказались свободны.
Солнце спряталось за облаками аккурат, когда пошли избы. Чудилось в этом что-то зловещее. Путники подобрались, насторожились, готовые уже ко всему.
Изб было много. Никак не меньше десяти десятков. Село оказалось из зажиточных.
Черные от времени, поросшие мхом на треть высоты избы, густые частоколы, нехитрые постройки за оградами...
Все добротно, надежно. Но палатами что-то и не пахло.
Потихоньку начали появляться и местные. Все как на подбор, что мужики, что бабы, и, впрямь, смахивали на медведей.
Купец даром время не терял. И село при всем уважении к местным, не последнее на пути. Да и времена тревожные. Хорошо бы управиться до сумерек! А там, глядишь, и пронесет нелегкая!
Телеги встали в круг. На них появился товар. Внутри круга объявились голосистые продавцы...
***
Торговля шла на удивление хорошо. Сказать, что народ здесь зажиточный, оказалось — ничего не сказать!
Удивило полное равнодушие сельчан к оружию. Поневоле не в одну голову закралась мысль: «А в то ли село мы попали?»
— Получается, они на вас так и не напали? — спросил князь, — А как же королева? Неужто не показалась?
Князь принимал купца в малых хоромах. На особом сидении, застеленном ковром. Выглядел он древним стариком. Совершенно седым, но пока еще крепким.
Князь сел и предложил купцу и сопровождающим его людям сесть. Слуги тотчас принесли скамьи. Все присутствующие неторопливо расселись.
— Князь! Прошу простить меня за обман! — с жаром заговорил вдруг отрок из княжеского окружения.
Даже и сам купец крякнул от удивления. Не говоря о прочем люде. Купеческие зашумели, но осеклись, глядя на молчаливую княжью дружину.
И то дело! Как не зашуметь. Отрок сей был все время с ними, а теперь переоделся и оказался среди княжьих людей.
Князь взмахнул рукой, призывая к тишине.
— Я знаю, что ты был с людьми князя, — сказал он, — Расскажи толком, что видел! Хороша ли собой королева? Молода ли? Жениться, никак, надумал?
— Да, нет там никакой королевы, дядя! — забывшись, крикнул отрок, и торопливо продолжил уже спокойным голосом, — Видел я их баб да девок. Забитые, грязные, все как одна. Ни стати, ни достоинства! Не было там никакой королевы!
Отрок сел. После вежливой паузы заговорил купец.
Однако же, князь, кричали про королеву и при нас. Хотя, боя и не было. Пронесла, на сей раз нелегкая!
***
День выдался не дождливый, но пасмурный. Солнце выглянуло из-за облаков только за полдень. Торговля подходила к концу.
— И вот тут кто-то крикнул: «Королева с нами!» И все сельчане как один пустились в пляс! — предположил князь.
— Неужто пострел рассказал? Когда успел? Прости, князь. Это тебе он племяш. А у меня ж был младшим дружинником!
— Что-нибудь должно было произойти, кто-то выйти прежь того, как крикам раздаться. Не обезумели же все они там! — пояснил князь.
— Безумцы торговали бы себе в убыток, — степенно заговорил купец, — а про этих такого никак не скажешь! Да и живут побогаче многих! Так что и хозяйство в порядке соблюдают. Никак не могет быть, что они безумцы! Просто веселились после удачных торгов. А что касательно прочего, так никто, вроде бы, и не выходил такой особенный. Оно, по правде сказать, они все, пожалуй, высыпали. Плясать-то. Окромя стариков да детей малых. Но не было там никакой королевы! Не могли мы ее не узнать! Вот, все как есть. Да и племяш ваш вместе с нами!
— А солнце все-таки выглянуло? — уточнил князь.
— Так и было! — подтвердил купец, — Как солнце выглянуло, так сельчане в пляс и пустились. Все как один. И «Королева с нами!»
— Один кричал? — уточнил высокий благообразный старик в белом армяке из княжьих людей.
По всему видать, воин. Сидел он по правую руку от князя.
— Да многие там кричали! — ответил купец, — Может статься, они солнцу радовались? Оно ведь выглянуло аккурат, когда торгу кончаться черед наступил.
— Ну, что ж, это кое-что проясняет! — вынес вердикт князь. И все замолчали, слушая княжью волю, — Пойду-ка я туда, пожалуй, один, без дружины!
— Да, где же это видано, князь! — в сердцах крикнул воевода, сидящий вопреки традиции по левую руку.
— Что-то до сих пор вы, воины, добились небольшого успеха! — ответил князь, — Правильнее даже сказать — совсем никакого! А в случае чего, меня защитит и Григорий!
Князь встал. Поднялись и все остальные.
— Но я не оставлю своего питомца ни на кого! — ответил старик в белом армяке.
— Вот, втроем и пойдем! — ответил с усмешкой князь.
Воля ваша, князь! — мрачно сказал воевода, — Но и мы будем недалече!
***
Князя принимали в избе. Встретили хлебом-солью. Усадили на почетное место за столом. Григорий остановился в дверях, глядя исподлобья на сельчан, присутствующих в избе. Хозяйка, дородная баба, неспешно накрывала на стол.
Между делом на стол запрыгнул зверек малый с длинным пушистым хвостом. Шерстка была белая на животе. А на спинке — темная с рыжими пятнами. Как будто накинула шубу.
— Королева с нами! — прошептал кто-то из крестьян.
— Хороша ли королева? — миролюбиво спросил князь.
— Их было тьмы и тьмы! — заговорил крестьянин с непропорционально большой головой, — И она прогнала всех. Одна! Она — настоящая королева! Пока она с нами, мы не можем ударить в грязь лицом!
Григорий снял со спины походный мешок, аккуратно развязал. И вытряхнул на стол. Из мешка появился точно такой же зверь. Только весь черный.
Зверь выгнул спину, и с опаской начал обходить.
— Знакомься, Василий! Никак подружка! — громко сказал Григорий.
Князь пригласил всех за стол.
Трехцветочка мяукнула и подошла знакомиться. А потом они спрыгнули со стола и затерялись в избе.
Олег Калиниченко © 2009
Обсудить на форуме |
|
