|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Наши в космосе Олег Сухачевский © 2009 Плато Первопроходцев Эта история произошла со мной в юности. В те годы я был студентом, учился на третьем курсе «планетоложки», так панибратски мы назвали наш вуз — Государственный институт планетологии, сокращённо ГИП. Наша альма матер славилась на весь мир как кузница планетологов. История, которую я хочу рассказать, связана с астероидом Виктория, как раз по имени девушки, к которой тогда испытывал нежные чувства. Но обо всём по порядку...
Нас, студентов третьего курса, отправили тогда на практику, именно на Викторию, один из самых крупных астероидов — из первой двадцатки. Руководителем нашим был Сергей Борисович Гартунг, признанное научное светило. Дотошный препод, но прекрасный человек и специалист, он строго спрашивал на экзаменах и горе было тому студенту, который отваживался явиться плохо подготовленными. За эту сердитую особенность за глаза его прозвали «Ахтунг».
Шла уже вторая неделя нашей практики, студенты привыкли к малой тяжести на астероиде, нехитрому быту планетологов. Вечера в кают-компании базы ГИП были наполнены шутками, розыгрышами и смехом. Ахтунг не держался особняком, все вечера проводил с нами. Мы быстро поняли, что строгим преподавателем Сергей Борисович был только на экзаменах, а в обычной жизни — милым, компанейским человеком.
Каждый день мы выходили наружу на практические занятия. Нужно было искать образцы, делать замеры, брать пробы. У планетологов много работы, но в молодости физические нагрузки кажутся пустяком, тем более, что низкая гравитация астероида делала эти прогулки забавой.
В тот день проходили занятия на плато Первопроходцев. Я искал образцы гранита, характерные для этой части астероида. Увлёкшись сбором материала, я далеко оторвался от своей группы и остался совершенно один. Вокруг меня расстилалась безжизненная равнина, сверху смотрели колючие звёзды, а Солнце, видимое с Виктории, как маленький диск, висело так низко, что по всей округе протянулись длинные тени. Они чётко обрисовывали каждый камень на поверхности и мне это было удобно.
Почва время от времени вздрагивала — на другой стороне астероида проводили взрывные работы, кажется там что-то строили. От этих взрывов над астероидом который день весела белесая пылевая дымка. Я нагнулся за очередным обломком горной породы, а когда распрямился, то вздрогнул. Камень, за которым я нагибался, выпал у меня из рук.
Прямо передо мной стоял человек. Это был мужчина, его мощная обнажённая фигура дышала силой и уверенностью, литые мышцы напряглись на могучем теле. Солнце поблескивало на загорелых плечах. В руке мужчина держал копьё и, казалось, прикрывал кого-то — его поза явно показывала это.
В испуге я сделал шаг назад, но мужчина не сдвинулся. Я взмахнул рукой, но он не шевельнулся. Я отступил ещё на шаг назад и увидел, кого охранял мужчина.
Девушка... Очень красивая, чем-то похожая на Вику. Её фигура выражала испуг и отчаяние. Она чего-то очень боялась... Но не меня же?
Я стоял в изумлении, а странная парочка не шевелилась. Несколько секунд я думал, что они одеты в силовой скафандр и потому кажутся обнажёнными, но потом заметил, что фигуры не светятся характерным «глянцевым» блеском.
Я стоял, не зная, что сделать, а пара смотрела на меня и тоже не двигалась. Не знаю, сколько времени прошло, но внезапно мужчина и женщина исчезли. Так исчезает изображение выключенного визора.
В тот же миг последний луч солнца погас — короткий день на астероиде кончился. Машинально глянув на часы, я удивился: 15:24. Я простоял, столбом, глядя на парочку, целых сорок минут. Пора было идти, рабочий день окончен, но странное видение не выходило у меня из головы.
Я решил завтра явиться сюда в это же время, а чтобы точно найти, отметил место, где стоял, крестом, начертив его прямо на астероидной пыли.
Весь вечер увиденное не выходило у меня из головы, я гадал, откуда и когда там появились эти загадочные фигуры. Чья-то глупая шутка? Неуместный розыгрыш? Будь эти скульптуры настоящими, их давно бы нашли, район, где мы проходили практику, истоптан вдоль и поперёк. Но может ли быть, чтобы столь чудесные изваяния появились там ради прикола? Кому это надо, зачем? И девушка... Она так похожа на Вику...
В тот вечер я смотрел на неё, и верно, делал это слишком часто, поскольку в конце концов она спросила меня:
— Нестеров, что-то ты пялишься на меня весь вечер... Нравлюсь, что ли?
Я никогда не мог похвастаться вниманием девушек, а такой вопрос, тем более, заданный напрямик, вогнал меня в ступор. Я не знал, что ответить. Сказать, что да, нравишься при всех я не мог, но и объявить, что нет, не нравишься, не мог тем более.
Вконец смущённый, я был готов брякнуть какую-то глупость. Вика смотрела на меня, улыбаясь, но в тот момент, когда я уже открыл рот, меня перебил наш записной сердцеед Витька Рыбин:
— А знаешь, Вика, что «наш» астероид был назван не в честь древнеримской богини победы и даже не в твою честь?
— Нет, не знаю... Расскажи, Вить?
— Это довольно интересный случай, — начал Витька. — Астероид открыл английский астроном Джон Хинд в самой середине девятнадцатого века. В те годы в Британии правила королева Виктория и астроном решил подхалимнуться — назвать новое небесное тело в честь своей повелительницы. Но не всем астрономам это понравилось, многие возразили против использования имени монаршей особы в астрономических делах. Было даже предложение назвать его именем Клио — греческой музы истории. Но точка зрения лизоблюдов восторжествовала, астероид сохранил имя Виктории, тем более, что и богиня такая имелась. Вот такие дела, Викуся, — заключил он.
Я знал эту историю, прочёл её ещё полгода назад, когда решился вопрос с нашей межпланетной практикой и мне захотелось подробнее узнать об астероиде. Но я и не подумал рассказать её Вике. Ну почему такие простые вещи приходят в голову не мне, а Витьке?
Всю ночь и утро я провёл, как на иголках. А на следующий день в тот же час я стоял на месте, где сутки назад начертил крест. Я не мог дождаться и так хотел увидеть изваяния, что пропустил момент, когда они появились. Просто включились и там, где только что было лишь безжизненное небо космоса, вдруг вспыхнули человеческие фигуры.
Да, сомнений не было, мне не показалось — скульптуры стояли передо мной, прекрасные, как и вчера. Я хотел обойти изваяние со всех сторон, чтобы лучше рассмотреть, но стоило мне сделать шаг в сторону, как оно исчезло. Я вернулся назад — оно снова появилось.
«Кажется, это не голограмма... Слишком чёткое изображение, — подумал я. — По какому принципу работает этот эффект? И зачем кому-то было нужно устанавливать проектор в каменистой астероидной пустыне? Где он спрятан? Да ещё такой совершенный и, должно быть, дорогой? Слишком сложная задача, чтобы разыграть бедного студента...»
Я пожалел, что не взял с собой камеры, а словам моим вряд ли кто поверил бы — в те годы я не слишком высоко котировался среди товарищей. Нужны были доказательства и я решил завтра непременно запечатлеть скульптуры.
Но на следующий день Ахтунг повёл нас в дальний поход, чтобы проверить физическую форму и нашу способность к пешим переходам в скафандрах. Вернулись мы измученные, а на следующий день Сергей Борисович устроил внезапный зачёт и снова было не до того. А потом ещё что-то отвлекло меня...
В-общем, только через три дня я смог добраться до места, где стояли таинственные фигуры. Я решил идти туда не один, а позвать Вику.
В тот день Ахтунг, как назло, дал нам очередное практическое задание. Я быстро выполнил свою часть и оглянувшись, стал искать глазами Вику. Я сразу заметил её, только у неё одной был бежевый скафандр, который не мог скрыть прелесть её ладной фигуры.
Подойдя к ней поближе, я пробормотал:
— Вика, мне надо с тобой поговорить...
— О чём же? — её удивлённо вскинутые брови были видны даже через стекло шлема.
О, я многое мог бы казать ей! О том, что вижу её во сне каждую ночь, о том, что не проходит минуты, чтобы я о ней не подумал, о том, что нет на свете девушки прекраснее её, и много прочей чепухи, на которую способны влюблённые. Но вместо этого я сказал:
— Хочу показать тебе твой портрет.
— Ты нарисовал мой портрет? — удивлённо спросила Вика.
— Я? Почему я? Нет, не я, просто... Это чудо! Тут такое дело, — сбивчиво начал я. — Это было дней пять назад, я собирал образцы на плато Первопроходцев, помнишь, было похожее задание, и увидел тебя...
— Меня? Да что во мне чудесного? Ох, Нестеров, — лукаво погрозила она пальчиком, — не о том ты думаешь во время практических заданий...
— Да при чём тут ты! — в сердцах брякнул я и тут же покраснел. — То есть, конечно, ты... Ну... Я показать тебе одну вещь хочу, пойдём, ты такого никогда не видела.
— Я уже видела вещи, которые показывают парни... — цинично усмехнулась она.
— Да я не о том, — я покраснел ещё больше. — Там видение, очень красивое, как ты...
— Далеко отсюда? — Вика оглянулась.
— Недалеко, минут пять ходу... Ну пойдём же! — взмолился я. — Времени мало! Ровно в пятнадцать двадцать четыре оно исчезнет!
— Ну ладно...
Я посмотрел на часы — время ещё было. Мы поспешили к нужному месту, совершая гигантские прыжки и скоро были там. Придя на место, я осмотрелся. Да это тут. Вот крест, вот мои следы, вот камень, который я обронил, увидев фигуры. Как хорошо, что сегодня развеялась эта проклятая белесая дымка. Теперь Вика всё хорошо увидит...
Я взял её за руку. Девушка осторожно высвободилась, я не стал настаивать. Взглянув на часы, я произнёс:
— Вон туда смотри... — я указал пальцем, — Сейчас...
Моя возлюбленная заинтересованно уставилась на указанное место. Несколько минут мы смотрели в нужную сторону, но ничего не происходило. Я удивлённо взглянул на часы: время правильное... Но почему не появляется изваяние? Прошло ещё несколько томительных минут...
— Ну, Нестеров, где твоё видение? Или оно слишком мимолётно? — засмеялась Вика.
— Ничего не понимаю... — раздавлено прошелестел я. — Три дня назад оно ещё было... Изваяние, похожее на тебя. Скульптура... Девушка и мужчина. С копьём...
— И куда делась твоя скульптурная группа?! — насмешливо уперев руки в бока, поинтересовалась моя возлюбленная. — Унесли её? Или сама убежала?
— Ничего не понимаю, — повторил я, не зная, куда деваться от стыда.
— Знаешь что, Нестеров, — уничтожающе глядя на меня, сказала Вика, — Для того, чтобы сблизиться с девушкой можно придумать другие способы. Менее оригинальные, но более умные!
— Вика... — только и смог сказать я.
— И не провожай меня! — крикнула она. — Сама дойду!
Не оглядываясь, Вика запрыгала по каменистой почве астероида, а я остался на месте переживать свой позор.
Когда, вернувшись на базу и приняв душ, я вошёл в кают-компанию, то первое, что услышал, были слова Вики:
— ...сделал такие страшные выпученные глаза и говорит: «Видение, мол, у меня! Тебя видел... И мужика с копьём. Хочешь, покажу?». Я отказываться начала, а он настаивает. «Пошли, дескать, похожа оно на тебя!». Видение, значит, на меня похоже. Я и пошла, интересно же...
— А дальше что? — заинтересованно спросил кто-то.
— Ну, пришли мы на место, он на часы смотрит и говорит: «Сейчас мол, явится. Туда смотри, там оно...». Я, как дура, уставилась на пустое место. Смотрю, смотрю... Время ползёт, а ничего не происходит. Так постояла и пошла. А Нестеров там остался, всё должно быть видение дожидается.
— Да вот он. Вернулся...
Внимание всех присутствующих обратилось ко мне. Я не знал, куда деваться — в те годы я был очень застенчив...
— Ну что, Нестеров, узрел своё видение? — усмехнулся Витька Рыбин.
— Нет, не узрел... — выдавил я.
— А ты перед отлётом психиатру показывался? Или откосил? — ехидным тоном продолжал допытываться Витька.
— Показывался...
— Тебе, Нестеров, по прибытии на землю лучше завести подружку. — тоном мнимого сочувствия, сказал он. — Кибернетическую. Для ночных забав...
Все заржали. Даже девчонки... Я стоял, не зная, куда деваться со стыда.
Шутки не прекращались. Юрка Кусков посоветовал мне чаще смотреть эротические каналы. Мол, будешь смотреть с известной целью, тогда и видения реже станут являться. Близнецы Клименко проехались по поводу моей возможной двойственной ориентации: не исключено, что не зря мне голые мужики вкупе с девушками мерещатся; а Сашка Пульвер предупредил, что спермотоксикоз дурно влияет на психику. И много других «полезных» рекомендаций услышал я в тот вечер.
Все хохотали без умолку, а я стоял посреди кают-компании под градом издевательских вопросов, советов и предположений и не мог вымолвить ни слова. А всего было хуже, что Вика, так бессовестно выставившая меня дураком, хохотала вместе со всеми.
В разгар веселья в кают-компании появился Ахтунг. Оглядев присутствующих, он осведомился:
— Над чем смеёмся?
— У Нестерова видения, — сообщил Пульвер.
— Видения? — удивился Сергей Борисович. — Нестеров, расскажите.
— Это не видение, Сергей Борисыч, — собрав волю в кулак, начал я. — Я уверен, что мне не померещилось.
— Ну-ну, подробнее, — кивнул Ахтунг. — Что вы видели и почему так уверены?
— Я видел скульптуру: изображение двух людей, мужчины с копьём и девушки, — чётко ответил я, сам поражаясь себе. — Мужчина плечистый, могучий, прикрывал красивую девушку. Очень чёткое, объёмное, похожее, на голограмму, но более высокого качества.
— Когда вы его видели? — Ахтунг выглядел явно заинтересованным.
— Впервые пять дней назад, на следующий день ещё раз. Оно появлялось всегда в одно и то же время. И исчезало тоже. Просто гасло...
— Вы его сфотографировали?
— Нет... — вздохнул я. — Сначала у меня не было камеры. А потом я забыл. А на следующий день мы пошли в поход. Я хотел всё сегодня снять, но фигуры исчезли. Больше не появились...
Ахтунг задумался, все молчали. Авторитет учёного не давал продолжать насмешки.
— Место показать сможете? — наконец спросил Сергей Борисович.
— Конечно, я запомнил его. Это на плато Первопроходцев.
— Сергей Борисыч, — скептическим тоном спросил Рыбин, — вы что, в самом деле думаете...
— Я просто хочу проверить. Нестеров не похож на мистификатора.
Как я был ему благодарен за эти слова!
— В-общем, завтра, Нестеров, вы покажете нам, где видели свои фигуры. Вдруг, они завтра опять появятся... Согласны?
Я кивнул, хотя уверенности у меня не было. Я боялся, что эти скульптуры исчезли навсегда и никто их не увидит. Останется только моя слава трепача...
На следующий день Ахтунг, я и вся наша группа стояла на том месте, где я впервые увидел изваяния.
С замиранием сердца я смотрел на светящийся циферблат часов скафандра. Когда настало нужное время, я вскинул взгляд и сказал:
— Сейчас...
Все уставились на указанное мной место, но ничего не произошло. Там, где я надеялся увидеть скульптуры, расстилалась безжизненная поверхность астероида. Широкое плато Первопроходцев, усеянное камнями, песком и астероидной пылью — обычный унылый пейзаж малой планеты. Ахтунг задумчиво смотрел вдаль, все остальные молчали.
В безмолвии прошло несколько минут, наконец, Пульвер сказал ехидным тоном:
— Что и требовалось доказать...
— Сергей Борисыч, неужели вы в самом деле поверили в эту чушь? — спросил Юрка Кусков.
— Что? — очнулся Ахтунг. — Ах, да! Я поверил Нестерову, более того, я и сейчас ему верю.
Рыбин недоверчиво хмыкнул, все остальные предпочли промолчать.
— Коля, — обратился ко мне Ахтунг, — посмотри внимательно вокруг. Нет ли в окружающем чего-то такого, чего не было тогда?
— Да, нет, всё такое же... Время, грунт, звёзды... Всё так, как тогда. И ничего не изменилось, только разве что взрывы тогда чувствовались — почва тряслась.
— Взрывы? — переспросил Сергей Борисович.
— Ага, вы говорили, будто строят что-то. Кажется на другой стороне астероида.
— Не на другой — ближе... — кивнул Ахтунг.
— И дымка висела. От взрывов... — внезапно вспомнил я.
— Дымка? — напряжённым голосом уточнил наш препод. — И в первый раз дымка висела?
— Да, оба раза на астероидом висела дымка, — подтвердил я.
— Ага... — снова кивнул Ахтунг. — Интересно... Ну что же, пойдёмте. Завтра ещё раз попробуем.
И мы покинули плато Первооткрывателей, так и не увидев скульптур.
Всю ночь мне не спалось. Я заново переживал каждую минуту последних нескольких дней. Как я нашёл таинственные скульптуры, как увидел их вторично, как хотел показать их Вике и как они исчезли непонятно отчего. Несправедливые насмешки снова жгли меня и мне очень хотелось оправдать доверие Сергея Борисовича и доказать всем, что я не трепло. Лишь под утро я задремал.
На следующий день наша группа в полном составе снова вышла к месту, где я видел загадочные изваяния. Я понимал, что никто не верит мне, насмешливых взглядов не скрывали и лишь непререкаемый авторитет Ахтунга заставлял моих товарищей воздерживаться от насмешек. Но если сегодня скульптуры не появятся, мне до скончания века не отмыться от печати болтуна. А уж про Вику и говорить не стоило...
Когда мы шли, вернее, прыгали по плато, я почувствовал сотрясения почвы и спросил:
— Сергей Борисыч, опять строят?
— Нет, это по моей просьбе строители взрывают. Надо, чтобы дымка поднялась над астероидом, как в тот раз...
— Вы считаете, что всё дело в дымке? — хором спросили близнецы Клименко.
— Возможно... — уклончиво ответил Ахтунг. — Видите, она уже висит.
Над поверхностью астероида в самом деле висела белесая дымка. Она была не такой заметной, как раньше, но уже вполне видна.
Мы добрались до места, я сказал:
— Это здесь...
— Почему ты так уверен? — недоверчиво спросил Кусков. — По-моему, вон там ничуть не хуже.
— Там не хуже, но я видел скульптуры здесь. Вот, даже крест нарисовал... Ещё тогда, в первый раз, чтобы отметить место.
Я взглянул на часы. Ещё немного времени оставалось...
— Коля, — обратился ко мне Ахтунг, — что ты делал, когда увидел изваяния?
— Я выполнял задание, Сергей Борисыч, собирал образцы. Гранит, характерный для этой части плато. Нагнулся за обломком, вон за тем, — указал я, — а когда распрямился...
— Смотрите!!! — вдруг воскликнул Пульвер.
Я вскинул взгляд.
Изваяния стояли там, где я их увидел в прошлый раз. Несколько бледнее, чем раньше, но как и тогда могучий мужчина, держа копьё в руке, заслонял своим сильным телом девушку. Девушка испытывала испуг, она вся сжалась от неведомой опасности. Это ощущение было таким явственным, что у меня самого появилось желание присоединиться к нему и защитить красавицу от грозящей беды.
Все молчали, глядя на статуи и лишь Рыбин тихо произнёс:
— Она и в самом деле похожа...
В этот момент видение исчезло. Некоторое время все осознавали увиденное, затем Ахтунг спросил:
— Ну-с, молодые люди, кто-нибудь догадался снять изваяние на видео?
Все сконфуженно промолчали.
— Вот и я тоже не догадался, — кивнул Ахтунг. — А уж Нестеров, конечно, был огорошен почище нашего... Ничего, завтра всё снимем, теперь оно никуда не денется! Дымка будет висеть ещё пару дней...
— А при чём тут дымка? — спросил Пульвер. — Не понимаю, зачем она нужна?
— Она сыграла роль атмосферы, — пояснил Сергей Борисрвич. — В безвоздушном пространстве это изображение не видно. Поэтому Нестеров, да и мы тоже, не увидели ничего, когда она развеялась. И, верно, поэтому эти скульптуры не были обнаружены раньше. Ладно, возвращаемся на базу...
Ребята гурьбой двинулись вслед за преподом, обсуждая увиденное, строя гипотезы и догадки, а я не торопился. Мне хотелось побыть одному, чтобы почувствовать всё ещё раз. Слишком много переживаний перенесла мне эта находка...
Почувствовав, что кто-то рядом, я обернулся и увидел Вику.
Некоторое время она молчала, потом тихо произнесла:
— Коля, прости меня, пожалуйста...
Я не ответил, а просто кивнул.
Вот и всё. Источник загадочного изображения нашли. Им оказался двояковыпуклый диск, сделанный из неизвестного на Земле материала. Сторонники теории о происхождении кольца астероидов из обломков гипотетической планеты Фаэтон, поспешили заявить, что найдено решающее доказательство. Противники выдвинули контраргумент: диск занесён на Викторию инопланетными пришельцами, и никто не докажет обратного, пока не будут найдены другие артефакты. Ясно одно — инопланетный разум существует и рано или поздно человечество с ним столкнётся.
С Викой мы так и не сблизились, хотя этому ничто не мешало, а вернувшись на Землю, я встретил девушку... Впрочем, это уже другая история. Олег Сухачевский © 2009
Обсудить на форуме |
|
