|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2008 Ivan Sloganov © 2008 Мазафака
База Линкольн, континент Браво. Высадка. Капитан Мердок снял гермошлем, сплюнул жвачку и осторожно потянул носом воздух новой планеты. В воздухе пахло озоном недавней грозы. А в остальном — воздух как воздух. Газоанализаторы не соврали.
— «Эйч-Пи» никогда не врёт, не то, что эти джапанские «Шимадзу» или «Сейко». — Подумал Мердок.
— Дышать можно, парни. Командуйте,сержант.
— Была команда дышать, все на выход, леди! Выходим и дышим! — скомандовал чернокожий сержант Ньютон и лихо спрыгнул на землю. Вслед за ним, как горох из стручка, из посадочного космоблока посыпались бравые джи-ай.
–Взвод, стройся! Смирно!
— Вольно! — ответил капитан, заложил руки за спину, перекатился с пяток на носки и окинул глазами строй. Он знал этих ребят. Он гордился ими. Космическая морская пехота! — И этим всё сказано.
— Десантники! Я горжусь вами! Это исторический день! Ваша страна гордится вами. Компания «Спейс Оил» гордится вами. Вы — пионеры нового мира — первыми ступили на грунт планеты Биг-Мак, так же, как отцы-основатели ступили на землю Нового Света 700 лет назад. И, знаете, что бы они сказали, окажись они здесь? Мы гордимся вами, ребята! Вы сделали это!
— Вынести флаг! Смирно!
Капитан сжал гранитные челюсти так, что заиграли бугры мышц. Двое рядовых вынесли шток-штангу и установили её на грунт. Зажужжали сервомоторы балансира, разошлась тренога, вгрызся в почву фиксирующий бур, пошел выдвигаться телескопический шток, и через минуту по штоку заскользил звёздно-полосатый флаг. Следом был поднят ещё один флаг — компании «Спейс-Оил». Грянул гимн. Капитан и личный состав пели, положа правую руку на сердце. Капитан пел полной грудью, широко открывая рот с безупречными зубами. То была торжественная минута. Но не более, чем минута. Точнее, и минуты не прошло, когда голову капитана снёс булыжник, вернее — орех размером с его же голову. А вслед за ним на взвод обрушился настоящий орехопад.
Трое были убиты на месте, ещё четверых посшибало как кегли. Взвод рассыпался и залёг. Нескольким удалось заскочить в космоблок и активировать временно отключенных страж-роботов. И тут же в заросли — а именно оттуда летели орехи — загудели, ударили тугие струи огня и дятлами застучали автоматические пушки, ровняя растительность под ноль. В ответ твёрдые как гранит орехи полетели в роботов — на редкость метко. Две машины с разбитыми видео-датчиками беспомощно закружились на месте, у ещё одной орехом перебило гидропривод шестиствольного пулемёта, и тот смолк. Покалеченный робот, прикрывая людей, вклинился в джунгли, завизжала пила-косилка, но тут же из джунглей выметнулось огромное щупальце и обвилось вокруг робота. Корень — а это был именно корень — напрягся, опрокинул упирающуюся машину и потащил её вглубь. Несколько секунд спустя в джунглях прогремел взрыв — сработала система самоуничтожения.
Джунгли извивались и бурлили. Лес ожил и наступал, наползал корнями и лианами на вырубку, быстро заполняя пространство, ещё недавно бывшее площадью в три футбольных поля. Два десятка роботов на пределе возможностей выкашивали и выжигали зелёную лавину, но джунгли накатывали вновь и вновь, волна за волной. Один за другим роботы исчезали в зелёной пучине, продолжая и там жечь и стрелять. Через несколько минут зелёная волна схлопнулась в центре поляны, но этих минут людям хватило, что бы погрузиться и взлететь. В зарослях стреляли и взрывались спутанные страж-роботы. И только огромные роботы-форматоры продолжали ворочаться в джунглях, корчуя и пиля.
База Адамс, континент Альфа, 6 часов 42 минуты после высадки экспедиции.
Капрал Холливер в сопровождении дежурного робота обходил умный периметр. Небольшая машина мягко катила рядом, чуть впереди, на резиновых гусеницах, непрерывно сканируя местность. Умный периметр фактически был неподвижным роботом: наблюдающим, анализирующим, принимающим решение. Микрофоны и сейсмо-детекторы позволяли засечь объект размером с землеройку в 40 метрах на подходе к периметру, на земле или под землёй. Система видео-наблюдения могла обнаружить и заснять даже летучую мышь, бесшумно летящую ночью. Случись какой крупной твари, отличной от человека, попытаться проникнуть внутрь умного периметра, он её тут же засекал и бил УЗ-парализатором, а если это была мелочь, её отлавливали шустрые страж-роботы. Оценивалась степень опасности существа и если данный вид представлял угрозу для жизни и здоровья персонала, оборудования или припасов, то его особи впредь безжалостно уничтожались и утилизировались.
И всё же, несмотря на все системы безопасности, на душе у капрала было неспокойно. В прежние времена это называли бы интуицией. В принципе, не его была забота — проверять периметр, но не доверял он этим роботам. Так и говорил: я этим жестянкам свою задницу не доверю, а задница, как известно — в армии самое уязвимое место. Знай, капрал, что осталось от базы Линкольн, его нехорошее предчувствие стало бы уверенностью. Но он не знал, потому как, не его это дело было знать, что творится на другом континенте.
Уже совсем стемнело, и на периметре зажглись лампы-ловушки, чтобы всякая насекомая сволочь не летела на свет окон. По ходу капрала зажигались фонари, освещая путь, и снова гасли у него позади. Под ногами шуршала стриженая трава. Вдруг за спиной у капрала послышался шум, капрал вздрогнул. Сопровождающий робот развернулся, и луч прожектора выхватил из темноты бегущую женскую фигуру с ручным парализатором в руках.
— Хэй, мистер Холливер! Можно с Вами?
— Что Вы орёте, Дженнингс? — не сдержался капрал. У него были свои взгляды на место женщины в армии, даже если это военный ксенобиолог. Нет женщинам в армии места. Нефиг лазить по чужим планетам, нарушая устав и подрывая дисциплину. Надо сидеть дома, растить детей, печь пироги с клюквой и ждать пока он, капрал Холивер вернётся домой.
— Простите, капрал..., сэр. Просто здесь такая уйма насекомых, такие бабочки, таких больше нигде нет. Они слетаются к ловушкам, а я их ловлю. У меня — коллекция. Хотите, покажу? — застенчиво оправдывалась ксенобиолог. Ей нравились здоровенные чёрные мужики — таяла вся, и ничего с эти не могла поделать, несмотря на IQ в 147 единиц.
— Слушайте, Дженнингс, — капрал вытащил изо рта перекушенную сигару, — мы здесь первый день, и я не хочу, чтобы,... чтобы с Вами что-нибудь случилось.
На самом деле сержант вспомнил про свою задницу, но сдержался.
— Ну что Вы?! Что со мной может случиться? Здесь же роботы, которые нас защитят и... и к тому же здесь нет опасных животных — исследования показали. И Вы, вот...
— Я? — сержант подкурил потухшую сигару и затянулся. — Да я и есть самое опасное животное, мэм.
Дженнингс заливисто рассмеялась, как школьница, и Холливер почувствовал, что её смех и впрямь будит в нём зверя. Капрал был ретроградом. Киберсекс был не для него. Либо — либо. Иного Холливер не признавал.
Над саванной стремительно одна за другой выкатились обе луны Биг-Мака: большая и поменьше. В воздухе носились и трещали инопланетные сверчки и цикады, тёплый ветер доносил из саванны аромат неземных трав. И даже сновавшие туда-сюда роботы не нарушали идиллии. Идиллию нарушили муравьи. Огромные, янтарные, размером с сосиску, они шуршащими струями хлынули сквозь сетку периметра в трёх местах. Несколько роботов метнулись навстречу — и тут же над базой разнёсся сигнал тревоги, и на периметре загорелись красные огни.
— Тревога первой категории, биологическая угроза! — зазвучал женский голос. — Персоналу немедленно надеть защитные скафандры!
— Дженнингс — в укрытие! — рявкнул сержант.
— Но я, я хочу видеть!
— Это приказ! Робот — прикрыть!
Сержант развернул биолога и толкнул пониже спины. Выхватил пистолет, но спустя пару секунд, увидев, в чём дело, помчался вслед за Дженнингс. Вслед за ним неслась оранжевая дорожка. Муравьи бегали быстро, но сопровождавший людей страж-робот знал своё дело: бортовым огнемётом он выжег колонну насекомых дотла.
Муравьиный поток растекался по периметру, подобно огромной руке с гибкими пальцами. 8 роботов принялись быстро и методично выжигать и давить насекомых, не давая им расползтись по базе. Выжечь удалось не всех. Подтверждением тому стал женский крик со стороны столовой, и ещё один — возле пакгауза.
— Прорыв периметра, сэр! Три колонны насекомых... — запыхавшийся лейтенант откинул гермошлем и сглотнул — Три колонны муравьёв прорвались через периметр. На данный момент прорыв — блокирован, основные силы... противника — уничтожены.
Наши потери — два человека: рядовой Эпсон и инженер Бригс.
— Потери?! — взревел капитан Хокинг. — Какие потери, лейтенант Эшли?! Это же только муравьи!
— Это не простые муравьи, сэр, они — жалящие! У них смертельный укус.
— Жалящие? Чёрт бы их побрал! Откуда они здесь, если всё было чисто?
Капитан Хокинг снова прильнул к мониторам периметра. Суета поутихла. Роботы отлавливали отдельных муравьёв.
— Почему проспал периметр?
— Он не проспал, сэр, — вмешался инженер по системам безопасности Ливси. — просто ячейки сетки не рассчитаны на такую мелочь. Звуковой антиинсектор их не отпугнул. Парализаторы не подействовали. И ток на сетке их не остановил. Хитин — диэлектрик.
— Мне нужен экспресс-отчёт — немедленно! Где робот-классификатор? — капитан был вне себя.
— Он уже едет, сэр! Вот он. — Ответил Эшли.
По пандусу на командный пункт вкатился робот-классификатор, — лаборатория на гусеницах.
— Робот-классификатор Эйч-Пи 129, по Вашему приказанию прибыл, сэр. — Синтезированным баритоном сказал робот.
— Отчёт! — коротко бросил Хокинг.
— Согласно последним данным база подверглась атаке нового, неизвестного прежде типа насекомых, в количестве, примерно 237 тысяч особей. Присвоено наименование — мирмика мортидус. Длина особи, в среднем — 14 см. Усредненный диаметр — 1,7 см. Масса — 32 грамма. Вооружен мандибулами, способными прокусить кожные покровы человека и ядовитым жалом. Яд — низкомолекулярный белок, нейротоксин нейропаралитического действия. Смертельная доза — 12 микрогамм. Смерть наступает через 18 минут, в результате паралича дыхательных центров. Противоядия не существует. На разработку и синтез антидота потребуется 21 час 43 минуты. На настоящий момент...
Робот мигнул, замолчал и снова продолжил.
— Сэр, только что произошла новая атака на периметр, в четвёртом секторе — неизвестная форма жизни.
С улицы загремели выстрелы.
— Что там ещё?! Чёрт возьми, почему до сих пор не подключили «Мать»? — капитан уставился туда, где должен был быть голографический экран материнского компьютера — сердца и мозга базы.
— Робот транслируй!
Робот классификатор провернулся, как кубик-рубика и развернул гибкий ЖК-монитор.
На экране мелькали сполохи разрывов, через ажурную ограду периметра ломились десятки огромных тварей, более всего напоминавшие помесь варана со скорпионом. Два страж-робота разили без промаха из пулемётов, периметр бил парализатором, но твари были на удивление живучи. Вот одна из них на всём ходу врезалась в ограду, брызнул сноп искр, и ограда была прорвана. Через мёртвую тушу в прорыв полезли другие. Четыре из них ворвались на базу и начали размахивать длинными хвостами, на конце которых были утолщения наподобие ведёрной клизмы. Делая хлыстообразные движения, варано-скорпионы выбрасывали из хвостов струи тёмной, вскипающей на воздухе жидкости. Две струи попали в ближайшего страж-робота и он вскоре задымил и заискрил. Одного из монстров тут же скосил трассер, а другого срезал плазменным резаком подъехавший монтажный робот. На помощь роботам подоспели десантники. Внутри периметра все прорвавшиеся твари были уничтожены, но другие откатились и тут же из темноты по людям с шипением ударили струи чёрной дряни. На экране мелькнуло перекошенное лицо капрала Холливера.
— Мазафака! — это было последнее, что он успел заорать, когда в него попала чёрная дрянь. Капрал не мог знать, что его последнее слово станет названием нового вида.
Земля. Центральный Галактический офис компании «Спейс-Оил». 13 дней спустя.
— Итак, джентльмены, позвольте ввести вас в положение дел.
Докладчик, представительный молодой человек с мягкими жестами и цепким взглядом, взмахом руки развернул в воздухе объёмную панораму вращающейся планеты.
— Для начала напомню вам некоторые факты. Биг-Мак, планета класса Е, земного типа. Тяготение — 0,86 земных единиц. Атмосфера, пригодная для жизни, на 26% состоит из кислорода, состав газов, в общем, аналогичен Земному. Планета на 63% покрыта водой — три континента омываются сильно солёными океанами, степень осолонения — на 7,5% выше, чем у Красного моря. Биг-Мак просто набита полезными ископаемыми, она буквально сочиться нефтью и фонит радиацией. Кроме того — докладчик увеличил картину и на одном из континентов выделился участок с 10-кратным увеличением — кимберлитовые трубки класса, десятки трубок! Если у Господа Бога и есть федеральный резервный банк, то он, определённо — здесь, на Биг-Маке!
— Всё это мы уже знаем, мистер Ратнер. Ближе к делу, у нас дорогое время. — Раздался нетерпеливый хриплый голос.
— Не всё, мистер Кречмер, не всё! — приятным баритоном возразил директор Шелтон
— лично мне, мистер Ратнер не известно, почему планета компании «Спейс Оил» носит такое название?
— Всё просто, мистер Шелтон. Планету обнаружили корабли Союза Навигаторов. А у них — пролонгированный контракт с «Мак-Дональсом» и «Кока-Колой».
— Это что же, их парни до конца дней будут вынуждены давиться этой дрянью? Какой же там был откат? — воскликнул Кречмер.
В зале раздался смех, что немного разрядило напряженную обстановку. Смеялись все, за исключением старого, лысого вице-президента Эпплгеймера. Он покачал головой и сказал:
— Увы, джентльмены, это было бы так смешно, если бы не было так пошло. Что же нас ждёт на следующей планете — дюрекс, контекс?
— Контекс уже существует, сэр — это астероид. — Ответил Ратнер.
Зал снова грохнул.
— Ок, джентльмены, — Ратнер потёр руки — перейду к сути. 89 дней назад разведкорабль обнаружил в нашем секторе новую планету, и, в соответствии с параграфом 12 закона о концессии планет, планетоидов и малых небесных тел передал сообщение компании «Спейс Оил», а так же в Галактическую лигу колонизации новых земель и в Астрономическую палату планетарного учёта. После запуска ионосферных и высадки грунт-атмосферных зондов на трёх континентах и океаническом шельфе была начата георазведка по 17 основным пунктам, начиная с нефти и заканчивая бериллиевыми месторождениями. По всем пунктам были получены положительные результаты. Соответственно, были сформированы 17 групп геологической разведки и добычи с военизированным прикрытием. Члены групп прошли адаптационную программу, включающую прививки от всех выделенных патогенных штаммов. И после того, как роботы-форматоры подготовили посадочные площадки, а монтажные роботы собрали периметры и жилые блоки, были высажены полнокомплектные экспедиции в сопровождении подразделений космической морской пехоты. Вот здесь-то всё и началось: почти все группы подверглись нападению местных форм жизни, где-то раньше, где-то позже, но везде — в течение первых 72 часов. В результате из 714 человек — 234 погибли, 312 получили ранения. Две группы пропали без вести, либо были уничтожены поголовно — с ними нет связи, хотя система связи работает. Девять групп были вынуждены эвакуироваться. Три группы держат круглосуточную круговую оборону. Суммарные потери компании составили...
— Подождите говорить о потерях, мистер Ратнер, давайте сначала получим более подробную картину того, что же всё-таки произошло на Биг-Маке, — подал голос сенатор Трайден, бравший на себя на собраниях роль спикера. Сенатор был весьма циничным человеком, но даже его шокировала численность жертв. Такие жертвы явно сулили колоссальные потери для компании.
— Поддерживаю, — сказал Эпплгеймер. — Мистер Ратнер, могли бы Вы дать нам подробную картину происшедшего?
— Боюсь, это займёт много времени, а я бы не хотел злоупотреблять временем уважаемого совета. — Ответил Ратнер и снисходительно глянул на старика Кречмера.
— Ставлю на голосование, — сказал Трайден. — Кто за то, чтобы заслушать подробный отчёт здесь и сейчас? За — девять. Против? — два. Воздержались? — ноль. Принято. Против были Алистер и Кроули — молодые выдвиженцы из когорты Ратнера.
— Позвольте всё же внести поправку и поменять порядок подачи информации, — не сдавался Ратнер. — Я принимаю и поддерживаю волю собрания, но я настаиваю на том, чтобы уважаемые члены совета прежде оценили последствия катастрофы, которая постигла нашу компанию. Да, да — именно катастрофы! Я — не сторонник того, что бы в розовых тонах изображать положение дел, я называю вещи своими именами. Ведь, воистину, после урагана или землетрясения, в первую очередь, ликвидируют последствия и лишь затем анализируют причины! И мы должны, и как можно скорее, найти решение проблемы, угрожающей серьёзнейшими экономическими последствиями для компании «Спейс Оил», вплоть до разрыва всех контрактов!
Слово катастрофа явно произвело эффект. Мысль о возможности разрыва контрактов вышла на первый план, задвинув остальные проблемы, и теперь члены совета напряженно слушали.
— Наши прямые убытки на сегодня, приблизительно, уже составили 4 миллиарда 181 миллион амеро, из них: техника и оборудование — 3 миллиарда 422 миллиона, невыполнение обязательств перед партнёрами, с учётом форс-мажора — 572 миллиона, выплата страховок, на случай смерти и увечий — 187 миллионов. Потери могут быть значитиельно снижены, если нам удастся восстановить брошенную технику, подлежащую ремонту, и эвакуировать её... — Его прервали.
— Ратнер, о какой эвакуации Вы говорите?! Об этом не может быть и речи! — старина Кречмер буквально выпрыгивал из кресла.
— Мои обязанности, как топ-менеджера, сэр, не позволяют мне исключать любой вероятный исход событий. Вплоть до тотальной и безвозвратной эвакуации, — ответил Ратнер.
Собрание зашумело. Эти люди умели быстро считать деньги, и цифры грозящих им в перспективе потерь заставили некоторых содрогнуться.
— Джентльмены, — это немыслимо! И совершенно неприемлемо! — вице-президент Эпплгеймер стоял во весь рост, опираясь на эбеновую трость.
— Восемь лет, джентльмены! Восемь лет мы вкладывали деньги в космическую разведку и диагностику, в роботов, в специалистов и оборудование, мы выгрызли этот сектор у джапов и чайнов, мы задвинули «Шелл» и «Де-Бирс», мы выиграли галактический тендер — и вы знаете, чего нам это стоило. С начала разработки направления и до момента высадки на Биг-Мак мы вложили в проект 74 миллиарда неденоминированных амеро, а отбили только 46. Нам до сих пор не попадалось ничего крупнее астероида. До сих пор мы работали на будущее. И что же теперь? Теперь, когда мы нашли эльдорадо, мы должны отказаться от всего! Эвакуация?! — Да уже завтра Лига колонизации будет здесь! Вы понимаете, что значит планета земного типа? Китайцы нас просто сметут! Это мы несём убытки на страховках, а они сгрузят космический эшелон в 15 миллионов переселенцев и их косые парни вручную выкорчуют эти чёртовы джунгли и сожрут всех муравьёв вместе с ящерами! Всё, что позволяет нам здесь оставаться, — это закон о тройной компенсации вложений в течении 5 лет. И за эти 5 лет, если мы хотим тут остаться, мы должны создать все условия и привлечь на поселение, минимум, полмиллиона человек.
Эпплгеймер залпом выпил стакан воды и со стуком опустил его на полированный чёрного дерева стол.
— Стать импотентом накануне первой брачной ночи! Умереть, так и не дождавшись рассвета после многих лет слепоты — вот с чем это можно сравнить! И теперь этот сопляк, который всё просрал, — он ткнул пальцем в Ратнера — говорит мне о своих обязанностях?! У тебя осталась единственная обязанность — застрелиться! Ты уволен!
Зал загудел.
— При всём к Вам уважении, вице-президент Эпплгеймер, я должен Вам напомнить, что утверждать и снимать топ-менеджера, — это право совета директоров, которое никто не в состоянии себе присвоить — не так ли, уважаемое собрание? — вкрадчивым голосом спросил Ратнер
— Ах ты, щенок! — прохрипел Эпплгеймер. Он хотел ещё что-то сказать, но вдруг осел и сполз в кресле. Ему стало плохо. Нанороботы, циркулировавшие в его кровеносной системе, делали инъекции, но это не помогало. Вживлённый в запястье чип дал сигнал тревоги, в комнату вкатился робот-реаниматор. Члены собрания вскочили, озабоченные состоянием главы, каждый по-своему. Некоторые ждали этого очень долго.... Вице-президента увезли.
— Я продолжу, господа? — Ратнер был невозмутим — Всё, что сказал вице-президент Эпплгеймер — очень существенно, но у каждой медали есть две стороны. Цель и мечта — делают нас теми, кто мы есть. «Голубая Лента Атлантики» была заветной целью для тех, кто не привык быть вторым, но не считаться с обстоятельствами оказалось непозволительная роскошью даже для «Титаника».
— Демагог — проскрипел Кречмер. Его сосед, Чемберс, держатель 7,5% акций, сухощавый мужчина лет сорока, ничего не ответил. До сих пор он вообще не проронил ни слова. Он знал, что Кречмер начинал вместе с Эпплгеймером, они всегда шли ноздря в ноздрю, и он всегда был вторым, но теперь, видно по всему, был совсем не рад случившемуся. Чемберс подумал, что время Кречмера уходит, что оно уже ушло. Компании, как и люди — рождаются, растут, зреют и стареют. И это явно и сразу начинаешь осознавать, когда бывший проповедник становится топ-менеджером, по прихоти наследной жучки — дочери президента, у которой блокирующий пакет акций.
— Чтобы пустить под откос королевский экспресс — достаточно идиота, который может перевести стрелки. Идиот, во главе конкурирующей фирмы — самое выгодное капиталовложение. — Так говаривал мистер Рокшильд — основатель компании «Спейс Оил» А уж он-то знал толк в идиотах. И в ренегатах.
— Я знаю, то, что я сейчас скажу — прозвучит для вас ересью, богохульством. Но единственная альтернатива тотальной эвакуации — это «Роботекс»! — Ратнер явно шел ва-банк.
Зал снова возмущённо загудел. Но снова не все. Из 11 членов совета директоров, двое — Алистер и Кроули — были на редкость невозмутимы, и Чемберс отметил это.
Он уже знал, что сейчас скажет Ратнер: о том, как необходима концессия с «Роботекс», что — это единственная возможность избежать эвакуации и сохранить права на эксплуатацию. Что «Спейс Оил» не в состоянии пополнить технопарк, а значит, не сможет создать условий для колонизации и привлечь интернациональных колонистов в количестве, необходимом для признания Биг-Мака цивилизованной планетой под эгидой компании «Спейс Оил». И всё же Чемберс удивился, когда Ратнер повторил его мысли, практически дословно.
Чемберс поднялся, отодвинул кресло и вышел туда, где стоял Ратнер.
— Мистер Ратнер сказал всё правильно, но сказал не всё. А не сказал он того, что концессия лишит «Спейс Оил» не просто монополии, она изменит статус планеты с объекта секторной монополии на объект коллективных разработок, а раз так, — в силу сразу вступает поправка Элдриджа об ограниченном сроке использования планет пригодных для заселения. И через 2 года, вместо 5, нас, на совершенно законных основаниях, вышвырнут отсюда китаёзы, как нация с приоритетным правом расселения. И, разумеется, всё это отлично понимают спецы из «Роботекс», а, значит, их условия концессии будут как минимум, 50 на 50. А может быть, они даже на это не пойдут. Скорее всего, будет иметь место, если уже не имеет, корпоративный сговор с китайцами по принципу : Мы, — «Роботекс», формируем зону поселения, уничтожаем вредоносную живность, создаём все условия жизни, и за это, всего-то — вывозим некий «строительный мусор», а вы, желтые братья — заселяйтесь, плодитесь и размножаетесь. Хотя, вероятнее всего, «Роботекс» сделает и то и другое. Как говорят русские: «И в Кремль сесть и рыбку съесть».
В зале начался спор. Голоса разделились. Одни поддерживали выводы Ратнера, но большинство стояло за Чемберса. Ратнер благоразумно отмалчивался, давая возможность, его сторонникам самим предложить приемлемый для всех вариант. Неизвестно, как долго продолжался бы спор, но тут поднялся начальник службы безопасности компании, мистер Фервекс и без обиняков, кратко, влепил Ратнеру вопрос:
— Мистер Ратнер, в исходном отчёте командира экспедиции, адмирала Тернера, — и Вы почему-то об этом не сказали, — было чётко указано, что биоразведка накануне высадки экспедиций не выявила форм жизни, способных прорывать заграждение периметра и уничтожать технику и живую силу. Почему Вы умолчали об этом факте?
— Этот вопрос — не ко мне! — возмутился Ратнер — Спросите об этом лучше у своих ксенобиологов, это ведь они задавали роботам параметры опасных-неопасных форм жизни!
— Именно это я и собираюсь сделать. Пригласите миссис Дженнингс, — ответил Фервекс. — А пока, джентльмены, я предлагаю вам, наконец, самим посмотреть, с чем столкнулись наши ребята на этой планете.
В зале возникло трёхмерное изображение ночного боя на базе Адамс. Атака муравьёв, стрельба, крики раненых, завывание ночных тварей. Когда включился свет в зале, все молчали.
— Вам слово, миссис Дженнингс. — Сказал Фервекс, обращаясь к миловидной девушке с рыжими волосами.
— Благодарю, мистер Фервекс. — Сказала Дженнингс. — Благодарю, уважаемые члены совета. Позвольте мне начать.
Экран показал изображение твари, более всего напоминавшее помесь варана со скорпионом.
— Вы её только что видели — это так называемая мазафака, — в зале хмыкнули, — шестиногая химера, ящеро-скорпион. Вес — полторы тонны. Шесть глаз, клешни, хвост, вооруженный сегментом с девятью литрами яда — комбинированного цианоальдегида. Выброс яда производится одновременным хлыстообразным движением хвоста и сокращением мышц сегмента-клизмы. Радиус поражения — до 45 метров. Яд поражает живую силу — абсолютно смертелен — и технику, не защищенную коррозионно-стойким покрытием. Крайне опасна. Нападает всегда. Я ещё обязательно вернусь к ней. Далее, пожалуйста, — попросила Дженнингс.
— Знакомьтесь — сумеречный тушканоид.
На экране, в отдалении, по каменистой степи прыгал тушканчик, размером с кенгуру. Изображение слегка дрожало и дёргалось, несмотря на стабилизацию. Очевидно, оператор нервничал. Камера повернулась, показала ещё двоих солдат, в полной экипировке, чинивших страж-робота. Солдаты бросили работу и уставились туда, куда показывал им солдат с камерой. Один из солдат схватил оружие, припал на колено и прицелился. Телевик приблизил прыгающую тварь, и стало видно, что она действительно похожа на огромного тушканчика. Животное остановилось, уставилось на людей и утробно взвыло, оскалив пасть диаметром с ведро с двумя рядами треугольных как у акулы зубов. Из-за спины оператора раздались выстрелы, тушканоид взвился свечой и рухнул подстреленный, забившись в конвульсиях. Оператор стал было что-то гундосить в гермошлем про удачный выстрел, но тут начал стрелять уже третий солдат, а за ним и все трое.
Было видно, как из-за холма, на расстоянии около 200 метров, как набор прыгающих пружин, выскочила стая тушканоидов и с угрожающей быстротой понеслась к людям. Выстрелы разведгруппы успели посбивать 5 или 6 тварей, прежде чем остальные доскакали до людей. Удар. Камера опрокинулась, на секунду показав хмурое небо, а затем в кадре возникла морда с желтыми глазами-плошками и акульей пастью. В пасти была откушенная голова. Хруст и чавканье. Хмурое небо.
— Думаю, комментарии миссис Дженнингс тут излишни, джентльмены, сказал Фервекс. — На что способны эти твари — вы видели сами. Прыгают на три метра вверх и на семь в длину. Скорость в атаке — до 80 километров в час. Именно так они перемахнули периметр на базе Рузвельт. Стая из полутысячи тварей. Застали врасплох. Вы видели начало. Треть экспедиции погибла. Но база выстояла. Держат круговую оборону и даже загнали тушканоидов обратно в степь, благо, погодные условия позволяют применять беспилотники.
— Извините, миссис Дженнингс. Продолжайте показ.
В траве лежало что-то более всего напоминавшее огромную каплю или шарик, наполненный водой. Внутри «шарика» проглядывали остатки обмундирования и армейский ботинок.
— Что это, Деррик? — спросил голос за кадром.
— Не знаю, Уинслоу, но думаю, что у неё внутри — всё, что осталось от Моргана, — ответил возникший в кадре рыжий солдат и ткнул «каплю» палкой. Капля чавкнула и втянула палку. Солдат с криком отпрыгнул. Капля покатилась за ним. Раздались крики и ругань. Затем стрельба из автоматических винтовок. Пули чмокали в каплю безо всякого видимого эффекта. С таким же успехом можно было расстреливать кисель. Поняв, наконец, что пули бесполезны, солдаты бросились наутёк.
— Сейчас я ей врежу! — заорал рыжий Деррик, когда солдаты отбежали метров на 50 от преследующей их капли.
— Подожди, давай вдвоём — ответил Уинслоу.
Хлопнули два подствольника. Один выстрел рванул в кустах, но второй попал точно в цель. Эффект был как от взрыва в бочке с холодцом. Поляна в радиусе 30 метров оказалась заляпана желеобразными ошмётками. Солдаты, переговариваясь, подошли ближе. Оператор нагнулся — и отпрянул. Некоторые куски студня подёргивались и медленно сползались один к другому.
— Это была смерть-капля, — Дженнингс не решилась произнести второе, неофициальное название существа, но подумала, что официальный партнер компании фирма «Дюрекс» заплатила бы большие деньги, за такую рекламу своей продукции.
— Уникальная квазиколлоидная форма жизни, что-то наподобие гигантской многоклеточной бактерии, причём, каждая клетка в отдельности — это отдельное автономное существо, а, сливаясь вместе — они образуют коллективный организм, с коллективным сознанием. Причём каждая клетка — это ещё и электрогенератор. Изменяя напряжение электрических межклеточных импульсов и силу поверхностного натяжения, оно движется, охотится и питается. — Живой электротаксис в действии! Поглотив добычу, оно растворяет её циркулирующими ферментами и делит между всеми клетками путём объёмного электроосмоса. Да, а ещё оно — амфибия. В воде охотится так же, как электрический угорь — бьёт жертву током, напряжением до 240 вольт. Потрясающая способность к регенерации! Убить это можно разве что напалмом из огнемёта или электромагнитным диссоциатором. По идее диссоциатор может вызвать у неё межклеточное короткое замыкание. Это удивительное существо!
Дженнингс говорила и не могла остановится, её щёки раскраснелись от возбуждения. Её сейчас совсем не волновали проблемы компании. Она была в своей стихии.
— Спасибо, миссис Дженнингс, довольно. — Бесцеремонно прервал её Ратнер. Он снова попытался захватить инициативу. Дженнингс поправила мизинцами рыжие волосы и, смерив взглядом Ратнера, пошла на своё место, покачивая крепкими бёдрами. В облегающем комбинезоне она смотрелась очень аппетитно. Ратнер проводил её странным взглядом и почесал породистый нос.
— Ммм... так вот, джентльмены, вы сами воочию убедились, с какими проблемами столкнулись наши отряды. — Ратнер теперь играл на поле Фервекса. — А ведь ещё есть шершни-убийцы, есть плотоядные деревья, которые могут ходить и хватать добычу своими лианами. А если они не могут до вас дотянуться, то кидают в вас орехом в два кокоса размером. И кидают они их исключительно метко: со ста шагов попадают в бегущего человека. Да вы и сами можете в этом удостовериться. Достаточно посмотреть, что осталось от базы Линкольн. Включите базу Линкольн!
— В этом нет необходимости, мистер Ратнер. Я в курсе, что случилось на базе Линкольн, — прервал его сенатор Трайден, — видеоотчёт с Линкольна мы с Эпплгеймером получили ещё до того, как был объявлен экстренный слёт совета директоров. — Спасибо мистеру Фервексу. А теперь скажите, мистер Ратнер, по какой причине остальные базы не были поставлены в известность об этом инциденте? Почему не было связи через спутник?
— Ну, тут всё очевидно, мистер Трайден. Именно потому, что связь осуществлялась через систему спутников, которые предоставляли межбазовый канал лишь после анализа информации, преждевременный обмен информацией мог вызвать панику в рядах экипажей и желание немедленно эвакуироваться. Кроме того, существовала угроза слива информации. Хотя утечка и так произошла, и её последствия непредсказуемы.
— Предположим, — ответил Трайден. — Продолжайте,... мистер Фервекс.
Фервекс понял, что Трайден на его стороне и сказал:
— Я снова задам свой вопрос, но теперь уже Вам, миссис Дженнингс. Скажите, как такое могло случиться, чтобы разведка не обнаружила ни одного из опасных существ ни в одной из 17 районов высадки, а затем они полезли отовсюду, стоило лишь высадиться людям? Как Вы можете это объяснить с точки зрения биолога?
— Никак. Я долго думала об этом. Мы обсуждали этот феномен с коллегами накануне, с теми, кто выжил. Я выражаю коллективную точку зрения, но если кто-то сомневается, можно спросить моих коллег, все 6 человек сейчас на связи. Так вот, этот феномен не укладывается ни в какую популяционную теорию. И не только в неё. Никакими случайными миграциями животных нельзя объяснить их, практически, синхронного нападения на базы. Такое впечатление, что они всё время прятались от роботов и передвигались лишь ночью, чтобы их не засекли. И ждали пока прилетят люди. А затем напали как по команде. Вы можете смеяться, но у меня возникло лишь одно объяснение этому. Когда-то давно, в детстве, я читала книгу «Неукротимая планета». В ней описывалась планета, которая, в прямом смысле воевала с колонистами. Животные этой планеты были телепатами и чувствовали людской страх и ненависть. И нападали. До сих пор я думала, что мы столкнулись с чем-то подобным.
— Вы сказали — думала, миссис Дженнингс — почему? — спросил Фервекс.
— Да, думала. Теперь, после результатов последних генетических анализов, я думаю иначе. Тушканоиды, муравьи, ходячие джунгли и даже потрясающая воображение смерть-капля — все это, несмотря на всю свою неправдоподобность, тем не менее, естественно. Всё это может быть объяснено с помощью естественного отбора или теории Гайи — живой планеты. Все эти виды являются автохтонными. А вот мазафака не является. Такого существа просто не должно быть в природе — это химера, которую получить можно лишь с помощью методов генной инженерии. Вы понимаете, что это значит? Это значит, что мы имеем дело с искусственными созданиями. А раз есть тварь, то должны быть и творцы. Я сделала ДНК-анализ тканей мазафаки на месте. И вы знаете, что оказалось? Химерный генотип мазафаки имеет земное происхождение! — совет ахнул — Да, да — это помесь варана со скорпионом и ещё какого-то паукообразного, кажется — тилифона. Вопрос в том, как она попала на Биг-Мак, и кто её изготовил?
— И мы знаем ответ — кто это! — С торжеством в голосе прервал её Фервекс. — Когда миссис Дженнингс 3 дня назад, после прибытия с базеы Адамс, поделилась со мной своими выводами, первое, что я сделал — это пробил все возможные компании, занимающиеся генной инженерией и выращиванием химерных видов, и в первую очередь тех, кто разрабатывает биологическое оружие. Всего 15 компаний. И угадайте, кто же в компании этих компаний разрабатывает боевые химеры?
— Наши маленькие жёлтые друзья? — спросил Чемберс.
— Бинго! — отозвался Фервекс.
— Джентльмены, но ведь это ещё ничего не доказывает! — Внезапно вмешался Кроули. — А что, если кто-то захотел стравить нас с китайцами? Джапы, например? Они ведь не меньше китайцев нуждаются в переселении колонистов. Или индусы? Вы об этом подумали, мистер Фервекс?
— Подумал, мистер Кроули. Думать — моя профессиональная обязанность. Но предположения, рассуждения и выводы — не заменяют фактов. А факты — упрямая вещь, — он повернулся к Ратнеру. — Четыре года назад Вы, мистер Ратнер, развелись со своей женой, Сарой Ратнер-Паркер. И при этом она отсудила у Вас 400 миллионов амеро. — Так?
— Блестяще, мистер Фервекс, если учесть что об этом писали все газеты — ответил Ратнер.
— Затем она вложила эти деньги в акции, обесценившиеся во время обвала на Тихоокеанской бирже, и удвоила свой капитал, когда акции резко пошли вверх, — продолжал Фервекс — Причём, ни для кого не секрет, что кризис спровоцировал материковый Китай.
— И что с того?!
— А то, мистер Ратнер, что вложить деньги в акции накануне обвала мог либо полный идиот, либо человек, который знал наверняка, что котировки пойдут вверх. Китайцы это тоже знали и теперь они почти монополисты.
— Это не более чем Ваши фантазии — скривился Ратнер.
— Так же, как и то, что Вы, мистер Джеремия-Авраам Ратнер были и остаетесь мормоном. Как и Ваша жена. А для вас, как я знаю, наши законы не писаны, и юридически оформленный развод — ничего не значит. Вы не просто двоеженец, Вы — крыса! Хотя спектакль был на уровне — признаю.
— Это полный бред! Мы встретимся в суде! — взвизгнул Ратнер.
— Вы плохо знаете традиции своей компании, мистер бывший топ-менеджер! — сказал старина Кречмер. — Не в наших обычаях доводить внутренние разборки до суда. Вы сами во всём чистосердечно признаетесь. Не так ли, мистер Фервекс?
— Совершенно верно, мистер Кречмер. — ответил Фервекс и очень нехорошо улыбнулся.
— Охрана, уведите мистера Ратнера! — отчеканил начальник службы внешней и внутренней безопасности, Джимми Фервекс. И бледного, как варёное мясо, Ратнера утащили страж-роботы.
— — Ты молодец, Джимми! — Старик Кречмер постучал Фервекса кулаком по плечу и сел в кресло напротив. У него в кабинете были старые, особые кресла. Тяжелые и надежные. — Сегодня был трудный день. Но ты справился. Нет, ты не просто справился — ты спас компанию! Теперь мы просто порвём косоглазых на галактическом трибунале. А ради этого стоит открыть «Хеннеси» 2033 года! Разливай, Трай, — сказал он Трайдену, и выставил на стол три гранёных стакана. — Помнишь, мы пили из них водку, когда были скаутами?
— Да... время, — ответил Рой Трайден.
— Знаешь, Джимми, мы с Эпплом в своё время..., — Кречмер сглотнул, — эх, помянем старика. Разливай Трай!
Джимми Фервекс пил коньяк и не чувствовал вкуса. Он только сейчасосознал, что на самом деле всё только начинается.
Эохль, большая луна Круугля — родового дна.. 4-й день, 28-го месяца Тха.
Коллега Пуутль хлопнул щупальцем коллегу Вуурпля по псевдоподиям. Тот дружелюбно булькнул.
— От обозрения неба оторвись, со мною выпей благоуханного хоохля, о Вуурпль Славный! Несомненно, достойнейший из племени семиногов есть ты! Да продлится твоё 7-е щупальце до скончания времён.
— Непростым делом достать было химеру двуногих, — прохлюпал коллега Вуурпль, оторвавшись от телескопа. — Но дело спасения заповедника и колыбели праотцов-семиногов — превыше всего! Труден был путь к планете двуногих. И ещё труднее было химеру найти. Но алчные двуногие не стерегут свою мысль, слишком громко думают они. Двуногие с желтой оболочкой сами подсказали нам путь. Ясли нашего рода спасены теперь. И пасём мы по-прежнему все племена земли своей. Взгляни, о коллега Туутль!
Коллега Туутль прильнул к телескопу и удовлетворённо захрюкал: среди тысяч и миллионов звёзд один за другим новыми звёздами вспыхивали корабли двух сошедшихся в бою эскадр земного флота.
Ivan Sloganov © 2008
Обсудить на форуме |
|
