|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Фантастика 2008 M D © 2008 Праздник в аду
«В глубине созвездия Зайца скрывается малиновая
звезда Гинда. Она похожа на каплю крови, брошенную
в темную глубь неба...»
(Ориентирование по небу)
Андрей Денисов заблудился между явью и сном. Он шел по мертвой планете. Наверное, когда-то тут находился огромный мегаполис — огромные дома, виадуки, посадочные площадки, парки. Андрею формы и расцветки зданий казались совершенно невероятными, густые коричневые и фиолетовые тени вызывали невольное неприятие и гадливость, но, возможно, во всем виновато было малиновое солнце.
Свет красной звезды придавал разрушенному городу готическую трагичность, превращая руины домов в вампирские замки, а усеянные страшными статуями площади в неухоженные кладбища. Андрей знал, почему. Он видел неподвижные изуродованные тела и открытый Туннель, в который они не могли войти.
Уродливые изваяния были не скульптурами, а окаменевшими, застывшими в пароксизме боли жителями планеты. Огромные головы на гибких кошачьих телах вызывали в памяти полузнакомое слово «сфинкс». Раздавленные неизвестным грузом, изувеченные каменные туши мало напоминали картинку из учебника. В каком-то смысле парализованные сфинксы были до сих пор живы, многие сотни лет жаждали смерти, но оставались бессмертными. Окаменевшая боль.
— Они не двигаются, но видят, не плачут, но чувствуют боль, нестерпимую боль, и все еще страдают и слышат, — так сказала та женщина. Она приснилась Андреяю в прошлом сне или в самом начале этого, выйдя из разверстой пасти Туннеля.
Женщина была красива, но не привлекательна. Она скорее отталкивала, величественная и пугающая совершенством богини. Андрею незнакомка внушала необъяснимый подсознательный ужас
— Ты должен спасти людей, — сказала богиня. — Открой путь и проведи их в Туннель. Ты — Проводник из мира Смерти. Один раз ты уже сумел. Сумеешь еще раз.
— Но когда, почему я? — Денисов растерялся. Во сне он ничего не помнил о прошлом, не представлял, что может сделать для несчастных, пораженных неведомой болезнью сотни, а, может, и тысячи лет назад. — Кто их погубил? Как?
— Я тоже не знаю, — тихо ответила женщина. — Но чувствую, ежеминутно, ежесекундно чувствую их боль. Я могу помочь всем — излечить или умертвить, но для этого жертвы должны попасть в Туннель. Их можно оживить словом, только нужно верить. В прошлый раз ты сумел. Попробуй еще раз — может быть, ты найдешь способ? Ты получил от меня дар Проводника — тебя поймет любой разумный, на любом языке, и ты поймешь всех. Помоги мне, и я спасу тебя.
Богиня исчезла, оставив Андрея на мертвой планете у входа в зияющий темный провал — Туннель, в окружении безмолвно рыдающих изваяний. В аду.
Весь день Денисов бродил по городу, пытаясь отыскать нужные слова. Какие слова могут победить такую боль? Что для страдающих сфинксов любовь, жизнь, мать, смерть? Слова не приходили, они не годились, сразу же обесценивались все, стоило только вглядеться в жуткие лица. И некому было в них поверить.
Андрей никогда не отличался особой чувствительностью к эмофону, но мысль о глядящих вслед мертвых глазах заставляла держаться подальше от площадей, все чаще заходить в опустевшие здания, рискуя погибнуть под завалами. Впрочем, он твердо знал, что во сне ему ничего не грозило.
Внутренние помещения сохранившихся домов представляли собой просторные светлые залы, почти без мебели и без окон. Сливочные плиты стен излучали теплое сияние, заставляя забыть о гнетущем свете красного солнца, а упругие полы из почти белого пористого материала полностью поглощали звуки. Денисов не слышал собственных шагов.
Устав от бессмысленных блужданий, Андрей даже готов был сдаться и попытался войти в Туннель, но наткнулся на непроницаемую завесу. Силовое поле. Его одного обратно не принимали. Неужели придется бродить по планете мертвых, пока не придет решение?
Мелькнула нелепая мысль попробовать подтащить к Туннелю каменные тела по одному, но после первой же попытки от нее пришлось отказаться: сфинксы были огромны и слишком тяжелы — Андрею не удалось сдвинуть с места ни одного, даже когда он выбрал самого маленького, очевидно, детеныша. «Свинсеныш» — как он мысленно обозвал двухметрового в холке «малыша» — весил по меньшей мере полтонны. Этот способ тоже не годился.
Следовало искать иначе, в истоках, первопричинах. Что могло произойти с Мертвым миром, когда он еще не был мертвым? Космическая катастрофа? Неведомое излучение? Воздействие артефакта? Болезнь? Андрей не знал таких болезней, но хитроумные изобретатели биологического оружия никогда не думали о последствиях.
Окаменевшие тела сфинксов казались раздавленными ударом сверху, словно бы изломанными гигантским прессом, павшим с красных небес. Денисов увидел здесь какой-то жуткий символизм, но к разгадке не приблизился.
Андрей продолжал бродить по развалинам, размышляя, переходя из дома в дом, когда вдруг услышал за стеной резкий звук, похожий на хлопанье крыльев. Птица? Насекомое? Какие-то летучие мыши, гнездящиеся в покинутых домах? До сих пор Андрей не встречал на планете ничего живого, кроме, конечно, «мертвых» сфинксов.
Почему-то мысль о том, что на планете он был не единственным живым, внушила Денисову не радость, а страх. Он резко вздохнул, когда в проеме появилось крылатое существо. Не птица, а скорее ящерица, размером со взрослого человека, с темно-зеленой блестящей кожей земноводного, и почти черными перепончатыми крыльями. Наверное, таким стал бы человек, произойди он от птеродактиля. Незнакомец был похож на демона. Кого еще можно встретить в аду? Денисова разубедил разумный взгляд красноватых глаз и вполне понятная речь:
— Киборг? Здесь? Откуда?
— Киборг? — повторил Андрей, озираясь, и лишь потом сообразил, что речь идет о нем самом. Память милосердно выплеснула горсть воспоминаний: да, он, Андрей Денисов, киборг — бывший солдат, потерявший человеческий облик после удара вражеских деструкторов, уничтоживших тысячи ему подобных, и зачем-то спасенный врачами, давшими выжившему герою искусственное тело. Что он, киборг, делает на планете мертвых сфинксов?
— Что ты делаешь на планете Кахты? — настойчиво спросил чужак. Голос его был уверенным, властным. Похоже, в отличие от Андрея «демон» твердо знал, что видит не сон. Денисов понимал каждое слово. Ну да, дар Проводника, — вспомнил он.
— В мире Кахты? — снова переспросил Андрей.
— Ну да, — немного раздраженно повторил крылатый незнакомец. — Планета проклятых. Они сумели отыскать Кахту, но не сумели обуздать!
— И сейчас? — Денисов отважился на робкий вопрос.
— И сейчас его ищу я, — с вызовом сказал красноглазый. — Тебе, слабому гуманоиду, даже в теле киборга здесь нечего делать!
Чужак развернулся, и, взмахнув крыльями, снова исчез в проеме.
— Все равно я не могу отсюда уйти, — глядя вслед новому знакомому, тихо сказал Андрей. Он не знал, был ли услышан его голос.
Тем временем, наступили сумерки. Физической усталости Денисов не чувствовал, но перегруженный впечатлениями мозг требовал отдыха. Андрей вновь попытался попасть в Туннель, и вновь безуспешно. Отчаявшись, он вошел ближайшее здание и устроился прямо на полу у порога. Он не знал, можно ли уснуть во сне, но оказалось, что можно. Андрей закрыл глаза и исчез.
Следующие два дня почти ничем не отличались от первого. Денисов шел к центру города, по-прежнему обходя площади и заглядывая опустевшие дома. Крылатого демона он больше не встречал, но время от времени ему казалось, что он слышит шелест кожистых крыльев. На четвертый день Андрей вышел к центральной площади. Все те же, внушающие ужас, живые изваяния, чуть лучше, чем на окраине, сохранившиеся дома.
Иррациональное чувство, что-то сродни интуиции неожиданно властно позвало в одно из зданий. Зов? Приказ? Андрей послушно последовал подсказке сна. Светлый передний зал ничем не отличался от череды уже исследованных за эти дни, и Денисов прошел через высокую арку во вторую комнату. На первый взгляд она показалась пустой, но стоило Андрею пересечь проем, как на полу у левой стены вдруг заиграла бликами какая-то...елочная игрушка? Денисов затруднился бы иначе определить находку. Сверкающее веретено, усеянное мягкими серебристыми иглами, больше всего походило на новогоднее украшение. Новый год, праздник — как давно это было! Память вернула несколько счастливых картинок детства. Но какой может быть праздник в этом аду?
Киборг поднял игрушку, и в его руках она засияла еще ярче. На стене возникли и исчезли обрывки какой-то надписи на чужом, но сейчас абсолютно понятном языке. «Ключ... двери... в Пустоту» — успел прочитать Андрей. Где-то рядом захлопали крылья, но Денисов не мог оторвать взгляда от веретена. Дверь в Пустоту — может быть, именно она здесь и сейчас нужнее всего? И, кажется, новогодним пожеланиям свойственно сбываться?
Денисов не видел приближающегося зева Туннеля и черных вихрей сворачивающегося пространства, не слышал истошных воплей демона:
— Не смей! Мы все погибнем! Это моё!
Андрей, наконец, нашел нужные слова.
— Я хочу, — сказал Денисов, обращаясь к сверкающей елочной игрушке и к застывшим в безмолвном страдании сфинксам. — Чтобы в этом аду наступил праздник! Чтобы все мы, вы и я, наконец, перестали страдать!
Игрушка ответила обжигающей вспышкой, и распахнутая пасть Туннеля поглотила планету красной звезды.
M D © 2008
Обсудить на форуме |
|
