|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Лучшее - детям Олег Калиниченко © 2008 Барышня и хулиган Как приятно посидеть в прохладных зарослях яснелистого кленах, что обрамляют край леса! И прохладно, и безопасно, ни волки, ни лиса не сунутся, охотники-то совсем рядом. Но и самому лучше не задерживаться надолго, для них и ты желанная добыча.
Мииск высунул мордочку из-под низко нависших веток, чутко поводил бархатным черным носиком, а раскосые его глаза так и стреляли по сторонам.
Небольшой ярко-зеленый луг, где щиплют сочную травку белые овечки и черные козы, а через него хорошо утоптанная тропа ведет прямо к поселку Охотников. Вроде не опасно, пастух со стадом далеко, а больше — ни одной живой души, да и в траве, в колючих кустах или в канаве можно спрятаться если что. Но все равно жутковато. Слыхано ли дело, чтобы зайцы средь бела дня в деревню шастали?
Да Леший знает, откуда ждать беды — здесь всё не так, как в лесу! — мысленно проворчал смельчак, покидая свое укрытие. У Охотников такая охрана, ничего не подкачало: глаза, уши, нюх. Хорошо если за своего примут, тогда шум поднимать не будут, кому ж охота пустолайкой прослыть. А будешь таиться — шум поднимут на всю округу. С другой стороны, если не будешь, так Охотники сами заметят, уж они-то знают, кто домашний, а кто из леса.
***
Тропы в поселке Охотников широченные, как шоссе, что через лес проходит. Даже сами они предпочитают ходить по обочине, ближе к домам. А уж зверушке лесной и вовсе лучше красться через бурьян, что вдоль заборов растет.
Неторопливо трусить было непривычно, но нестись сломя голову или прыгать-скакать здесь негоже. И ушки все время надо держать на макушке, кабы кто не заметил. Кто ж в здравом уме зайца от кролика не отличит? Разве что не заметит, какая мелюзга под ногами возится.
Около знакомого забора Мииск затаился и снова поводил носом. Здесь имелись охранники, домашние волки, служащие Охотникам, видно, за харчи. Но обычно отсюда никто не рычал.
Вспомнился тот первый раз в самом начале лета, когда забрался сюда через дыру в заборе.
Страшно сверкали глаза-оконца Охотничьей Избы. Он чуть не отказался от своего намерения попастись на огороде. Но совладал со страхами, потому что было так много аппетитно зеленеющих грядок.
Внутри бегала та же живность, что и снаружи — кошка, куры. Как эти умудряются мирно сосуществовать, выше всякого разумения. На пригорке, не обращая внимания на непрошеного гостя, нежилась на солнышке волчица. Но от спящей волчицы не чувствовалось угрозы, да и вроде привязана она цепью к своей будке. Пока глазел на волчицу, беспокойство нагрянуло совсем с другой стороны. То, от чего он исходило, маячило где-то сбоку. Оглянулся и пропал. Никогда он раньше не видел такой красивой зайчихи!
Рыжевато-розовое чудо сидело по левую лапу от него и тоже таращилось во все свои раскосые глаза. Потом он узнал, что этот цвет называется абрикосовым, и что домашних зайцев зовут кроликами. Чистенькая и тонкая, как пух, шерстка крольчихи так и светилась на солнце. Неземное видение порождало противненькое блаженство. Так в жаркое и попадают! Мииск сердито встряхнулся, возвращаясь к суровой реальности. Ясное дело, барышня листика не сорвет с хозяйских угодий, коли так свободно бегает! Он вежливо попросил разрешения на завтрак. Влетит-то ей, на чужаков никто не подумает.
В тот раз он здорово набил пузо морковной ботвой и молодой редисочкой. Вкусно — объедение, это тебе не осиновая кора. Хотя Миица и пищала потом, что Хозяин рассвирепел от его художеств и через несколько дней заколотил дыру. Но, возможно, и по другой причине: чуть позже на подворье той же дырой проникла лисица. Дверь курятника оказалась по обыкновению нараспашку, и только там злодейке не повезло. Оступилась в потемках и угодила в корзину с яйцами. И вся измазанная под пронзительное кудахтанье вынуждена была ретироваться.
М-да, но теперь-то Миица сама вырыла для него подкоп в кустах малины у забора, куда он и собирался сейчас шмыгнуть.
Напоследок оглянулся и похолодел. Неторопливым шагом приближался Охотник. Не тот, который Хозяин, а другой. Но и у этого черные глаза, казалось, прожгут дырку в душе.
Отчаянно зачесалось ухо. Мииск сел прямо в траву и принялся яростно чесаться задней лапой. Как ни странно, помогло. Когда чесаться перестало, и Мииск в панике вскочил, оказалось, что Охотник прошел мимо и преспокойно удалялся восвояси. Невольно вырвался нервный вздох, и он юркнул в знакомый двор.
***
Что-то случилось с тех пор, как они виделись в последний раз. Сильно похудевшая, подруга молча металась по двору перед крыльцом, похожая скорее на мокрую курицу, а не на красавицу крольчиху.
Сердце обливалось кровью, но все же, Мииск сердито проворчал:
— Вот! Давно зову в Лес! И никаких тебе хозяев! Охотники, если и появятся, раз в год по обещанию! Задумалась бы, с какой стати он тебя кормит! Не иначе, зарезать собирается, и на мясо! — Миица сокрушенно всплеснула лапками, — А шерстку на шапку!
— В лесу страшные волки, лиса! — испуганно пискнула она в ответ.
— Да, волки, да, лиса... но лисица вообще мышами промышляет, если хочешь знать! Курями на худой конец. Нужна ты ей больно! Но там хоть какая-то надежда схорониться или удрать! — проворчал Мииск в ответ, — А здесь где схоронишься, скажи на милость!
— Ты что-то похудела, — наконец, сообразил он, — уже родились наши зайчатки?
— Унес! Унес! — отчаянно запищала Миица, и опять забегала перед ним взад-вперед.
— Успокойся и говори толком: кто унес? Куда?
— Хозяин и унес! Побросал всех в мешок и пошел. Вот, только что! Как раз перед тобой! И как вы только не встретились! Совсем изворчался: изловлю, вот, дескать, этого бродягу зайца! Представляешь? Тебя! Изловить!
— Так я же как раз через нору лез. Думаешь, продать собрался, или в лесу выпустить? Нет, это было бы слишком хорошо! Да и куда им, крохам, без тебя?
— Боюсь, он их утопить собрался! Мне другие крольчихи говорили: если помет нехорош, то хозяин лучше — концы в воду! Мы же племенные кролики, нам нельзя рожать кого попало, а то забракуют.
— Побежали-ка сперва в лес, — бросил Мииск торопливо — может помощь понадобиться. — Какой он ни есть длиннолапый — а мы-то на четырех!
***
Они осторожно выбрались из подкопа. Над головами возвышались две ноги в кирзовых сапогах. Мииск метнулся в высокую полынь, густо заполнившую придорожную канаву. Миица, рассмотрев знакомые хозяйские сапоги, глянула наверх на бьющийся в крепких руках мешок, заметалась и горестно запищала. Мииск поманил ее лапкой. Крольчиха увидела его, и мордочка ее приняла осмысленное выражение.
Похоже, Хозяин остановился покурить.
Задев ногой что-то мягкое, кажется, живое, Хозин остановился и почти равнодушно глянул вниз.
Миица, по счастью, оказалась уже за спиной. Видя такое дело, Мииск выскочил из укрытия, подпрыгнул и вцепился всеми четырьмя резцами чуть ниже колена. И тут же бросился наутек.
Выводок в мешке без передышки возился, шуршал. Теперь, в довершение ко всему, оттуда раздался пронзительный многоголосый писк. Мешок за спиной заходил ходуном. Пришлось покрепче перехватить двумя руками.
Совсем обнаглели эти зайцы! Средь бела дня шныряют! Эх, ружьишко бы... Ничего, вот осень настанет — сам в лес пойду, а сейчас нельзя, лесничий не велит. — подумал Хозяин, чертыхнулся и зашагал к лесу.
С другой стороны деревни, где река, лес начинался почти вплотную за околицей. Но приходилось делать изрядный крюк, чтобы обойти обрывистый лог и заросли каких-то колючих кустов.
Черт с ним! Да и мало ли косых тут ошивается. Пожрать на дармовщинку... вот, невезуха! — думал он, шагая знакомой лесной тропинкой к речке. Мешок с выводком крольчихи за спиной практически ничего не весил, — Одна была отрада — племенная крольчиха, и та испортилась — сначала зелень с грядок воровать черт попутал, затем понесла от этого самого черта. Клетку сломала. Одни убытки. Не иначе, зарезать придется ближе к зиме. Когда шерсть прочнее будет.
Надеялся бизнес на крольчатах сделать, а теперь — пропала порода, она и дальше серых рожать будет, если ветеринар не врет.
Кстати сказать, а у нее-то шерсть, не посереет ли часом, как у выводка? — подумал он с легким оттенком паники, но тут же, отбросил дурацкую мысль, — Испокон веков о таком не слыхали!
Мешок с глухим плеском шлепнулся в воду — только круги пошли.
***
А чуть ниже по течению, хоронясь в высокой траве, затаив дыхание, за мешком наблюдали зайцы. Здесь собрался весь заячий поселок. Как ни крути, а выходило, придется выручать молодежь вплавь. Зайцы стояли на самом берегу, под обрывом, и наблюдали за мешком.
Мешок неторопливо подплыл к самому берегу у излучины. Он медленно вращался, словно живой. Вот сверху показалась дыра, и из нее выглянула крошечная черноглазая мордочка. Затем лапки, а через минуту пятеро зайчат, смешно фыркая, плыли к берегу.
— Вот! Все в меня! — пискнул Мииск среди безмолвного всеобщего ликования, — Мы, зайцы, и рождаемся зрячими!
И осекся, испуганно прикрыв рот лапкой.
Несколько секунд, и весь мокрый серый выводок оказался в объятиях мамы...
***
Вроде, заяц пискнул, — подумал хозяин, но махнул рукой и зашагал дальше, — скорее всего, не тот. Мало ли косых в лесу! А если и тот — попробуй-ка, излови его теперь! Хорошо, крольчиха по любому никуда не денется! Так что, ближе к зиме, милости просим на жаркое! — мысленно обратился он к соседу, закадычному другу-приятелю, и, повеселев, зашагал знакомой тропинкой домой.
***
Так соединились заячьи сердца.
Так узнала мама моего отц
Олег Калиниченко © 2008
Обсудить на форуме |
|
