|
КМТ
 Учебники:
Издатели:
Ссылки:
|
Лучшее - детям Екатерина Цирюльникова © 2008 Бабушка-Ворчунья Знаете, все бабушки чем-то похожи. Они, за редким исключением, пекут вкусные пирожки, вяжут теплые носки и души не чают во внуках. Некоторые бабушки живут в деревенских домиках — к этим бабушкам очень здорово ездить на каникулы, если ты уже ходишь в школу. Можно целыми днями бегать на улице, пить воду из колодца, молоко и спать на печке в обнимку с котом. Жалко, компьютера в деревне чаще всего нет, но ведь не компьютер в жизни главное, правда?
Другие бабушки живут в старых пятиэтажках, где лифта не найдешь, зато есть подвал. Длинный, полутемный и таинственный. И очень хочется верить, что там не одна лишь картошка, а, по крайней мере, сундук с сокровищами. В квартирах таких бабушек совершенно по-особенному пахнет — даже не скажешь, чем, но приятно. На стене висит ковер, в коридоре — связки крепенького лука. А за красной длинной шторой прячется кладовка. Наверняка, дверь в сказку, только бабушки почему-то в этом не признаются.
А бывают бабушки, которые живут в современной городской квартире, вместе с тобой, твоими папой и мамой. Конечно, это не делает бабушек обыкновенными и скучными. Ох, с ними не заскучаешь, по своему опыту знаю! Чего скрывать, некоторые бабушки обожают поворчать. И если б проводились чемпионаты по ворчанию, судьям не нужно было бы долго думать. Им осталось бы просто собрать все медали и вручить их моей бабушке. Да, вы ж еще не знаете мою бабушку! Сейчас мы это исправим. Итак, я немного расскажу вам о моей любимой Бабушке-Ворчунье. Обед скоро, поэтому историй будет только две: одна случилась, когда я была поменьше, а вторая — совсем недавно...
История 1. Как мы самолетом летали
Бабушка ворчала, что полет наш ничем хорошим не закончится, но я с папой, к стыду своему, ее ни слушала. Дело в том, что бабушка все время ворчит, путешествуем ли мы морем, пешком или в ракете. Хотя врать не буду: на космическом корабле я не летала ни разу. Но это, пожалуй, единственный транспорт, в котором мне не приходилось бывать. Я даже на лошадях ездила. Почему мы так много путешествуем? Работа у папы такая, а какая — секрет! Мамы у меня нет, и, когда я была совсем-совсем маленькая, за мной присматривала бабушка. Но с тех пор, как я выросла настолько, что меня можно было брать с собой, я неизменно сопровождаю папулю в его поездках. А бабушка так ко мне привыкла, что частенько путешествует с нами. Непросто с ней, я вам скажу...
Бабушка ворчала всю дорогу до аэропорта и стала еще мрачнее, когда нам пришлось заплатить добавочные шесть долларов за лишний багаж. Хотя, между прочим, именно она набрала в дорогу столько вещей. Бабушке не нравилось буквально все: и маршрут мы выбрали неправильный, и время неправильное... и самолет тоже неправильный. Мы молчали, однако папе явно стало казаться, что мы выбрали неправильную бабушку.
К тому же погода испортилась. Мы были уже в воздухе, и я выглянула в иллюминатор: люблю смотреть, как все внизу становится маленьким-маленьким. Но весь вид затянули густые облака. Жалко. Поерзав в кресле, я соскучилась и уснула под аккомпанемент бабулиного ворчания (я сидела с ней). Когда я открыла глаза и вновь посмотрела в иллюминатор, цвет облаков изменился. Они сделались серыми, как мои теплые носки, и на вид такими же колючими. Что-то ярко сверкнуло.
— В грозу попали, — беспечно сказал папа.
Тетя рядом с ним ахнула и прижала руки к щекам. Наверное, мне тоже следовало бы испугаться. И впрямь, сделалось жутко. Но — жутко интересно: это была моя первая гроза в небесах, и я не собиралась такое пропускать. С минуту ничего происходило, а потом наш самолет начало встряхивать. Воздух в салоне стал как будто густой, даже дышать тяжело. Появилась красивая стюардесса и горячо заговорила, что все хорошо, волноваться не о чем. Что до меня, я не думала волноваться, а вот остальные пассажиры, по-моему, ей не поверили. Та тетя рядом с папой стала кефирного цвета. А еще через пять минут по радио сказали, что мы собираемся совершать вынужденную посадку. Я едва из кресла не выпрыгнула на радостях, так это интересно звучало. Но ничего особо интересного не случилось. Посадка как посадка, разве что тряхнуло сильно. Самолет опустился в поле (потом я узнала, что это было возле какой-то шведской деревушки), мы выбрались через запасной выход и брызнули во все стороны. Папа на бегу еще успел мне объяснить, что так нужно на случай, если наш самолет взорвется. И я все оглядывалась в надежде это увидеть. А он не взорвался! Вот досада... Мы, наконец, остановились, и я пожаловалась папе, но он только шикнул. А кефирная тетя на меня посмотрела как-то странно. Чего это она?
Мы укрылись в деревне, пока не подоспела помощь. Бабушка, кстати, все это время молчала, чем здорово нас испугала. Мы решили, что с ней что-нибудь случилось от страха. Но по пути до ближайшего аэропорта она торжественно объявила, что хочет кое-что сказать. Мы подозревали, что именно — «Я же предупреждала! А вы не слушали!» Однако бабуля счастливо рассмеялась и воскликнула, что этот полет был самым прелестным приключением в ее жизни. Даже более захватывающим, чем ее неудачная попытка ограбить банк пятьдесят пять лет тому назад. Я и папа переглянулись: не приходилось раньше слышать об этом факте из бабушкиной молодости.
Но это совсем другая история...
История 2. Великолепные каникулы
Да, мы много путешествуем, но надо признать: моряк из меня никакой. На самом деле никакой. А вот бабушка только притворяется, что терпеть не может море. И доказательством тому круиз, который мы совершили совсем недавно.
— Зачем я родилась? — простонала я.
— Зачем я родился? — вторил мне папа.
Мы оба сидели в каюте и страдали от морской болезни. С папой вообще-то такого обычно не случается, но тут, должно быть, я его заразила. И не говорите, что морская болезнь не заразна. Накануне в каюте мучилась бабушка, но вчера стояла отличная погода: светило солнышко, внизу плескалось море, до того гладкое, что по нему хотелось ходить, будто по синему полупрозрачному паркету. Мы дельфинов видели несколько раз. Тем не менее, бабушка спустилась вниз и принялась ворчать, что у нее голова кругом идет. Причем ворчание ее мы даже наверху слышали. Сегодня начался шторм, а бабушка вышагивала по палубе, как заправский морской волк. Мы боялись, как бы ее не смыло в море. Тогда б все морские обитатели — и дельфины тоже — вплыли животами кверху: мы-то привыкли к бабушкиному ворчанию, а они — вряд ли.
А потом что-то случилось. То ли Морскому Царю надоела наша бабушка, то ли лайнер попал в Бермудский Треугольник (хотя мы плыли совсем в другом месте), но мы — я, папа и бабушка — очнулись на острове. К моему восторгу, необитаемом. Это был довольно большой и удобный остров с пальмами и ручейком пресной воды. А уж рыбы сколько! Папа сказал, нам очень повезло очутиться в таком райском уголке и мы должны воспринимать это как каникулы, часть круиза. Он выстроил шалаш, и мы провели на острове две недели. Ох и здорово было! Правда, акулы сначала досаждали: они организовали у нашего островка круглосуточное дежурство. Знаете, ничего так не мешает купанию, как злые голодные невыспавшиеся акулы. И тут на помощь поспешила бабушка. Бесстрашно зашла в воду и поведала акулам кое-что из большого запаса ее историй. Нет, не тех секретных историй о ее бурной юности — такое она даже нам не рассказывала. Бабушка перечислила всех своих братьев и сестер, подробно описала жизненный путь каждого и каждой из них... Стоит пояснить, что братьев и сестер у бабушки десять. И все ску-у-у-учные до зубной боли. Должно быть, вся экс-цент-рич-ность (странности, порой забавные, проще говоря) досталась моей бабушке. И что же? Через пару дней на расстоянии в три морские мили нельзя было увидеть ни единой акулы. Даже с подзорной трубой.
Но минули две недели, и я почувствовала, что сыта по горло:
— рыбой и кокосами
— подозрительно благодушным настроением бабушки
— морем и солнцем (не люблю долго валяться на пляже, а мы только этим и занимались)
За все это время мимо нашего острова не прошло ни одного корабля, ни пролетело ни одного самолета. Папа и я устроили семейный совет и решили делать плот. Стоило папе громко об этом сказать, как бабушка подняла руку. Мы остолбенели: если честно, без своего обычного ворчания бабуля стала казаться нам чем-то вроде привидения.
— Не надо строить плот! — важно объявила она и выудила откуда-то уоки-токи.
Через полчаса мы сидели в вертолете и забрасывали бабушку вопросами. Оказалось, она вызвала одного своего друга, точнее, боевого товарища.
— Вот с ним, — указала она на пилота, — с ним я познакомилась в джунглях Южного Вьетнама в 1966 году.
— Где??? — завопили мы. — Когда???
— Они частенько патрулируют этот сектор, — невозмутимо продолжила бабуля.
Я знала, конечно, что бабушка у меня необыкновенная. И все-таки ветеран вьетнамской войны... это уж слишком. Я не могла поверить. Кроме того, над островом мы ни видели и не слышали никаких вертолетов. Но уоки-токи не помогли бы, если б бабушкин товарищ был где-то очень далеко. Получается, наш чудесный остров был... не всамделишным необитаемым?..
— Что ж, — вздохнул папа. — Вы (он называет бабулю на «вы») могли б сделать это раньше.
— Не ворчи, — строго одернула его бабушка. — Мы прекрасно отдохнули на почти настоящем необитаемом острове. Разве не так?
Знаете, все бабушки чем-то похожи. Они, например, очень беспокоятся, когда внуки вовремя не поедят. Вот и моя бабушка зовет меня за стол и ворчит, что такой худенькой девочке нужно больше кушать. Можно подумать, я с голода умру, если пойду на обед на пять минут позже. Но мне ведь не хочется огорчать мою любимую Бабушку-Ворчунью. Поэтому пойду я, пожалуй, обедать, а потом еще что-нибудь расскажу. Может быть.
— Ба-а-а, иду!
Екатерина Цирюльникова © 2008
Обсудить на форуме |
|
